Машина остановилась, заставив очнуться от мыслей. Оглядевшись по сторонам, Билл понял, что они стоят у дома гитариста. Том посидел немного, но, видя, что помощник не делает никаких попыток выбраться, вышел из машины, обошел ее и, открыв дверку, выдернул его наружу. Хорошо, что ремень безопасности, о котором оба благополучно забыли, не был пристегнут.
«Вот сегодня я совершенно не хочу оказываться у него в гостях», - подумал Билл, вспоминая, как вчера мечтал о такой возможности. Но его мнения никто не спрашивал. Переступив порог квартиры, Том тут же направился к бару, позволив Биллу с любопытством оглядеться по сторонам.
– Выпить хочешь?
– Нет. Я не очень люблю спиртное, а сегодня и так уже вино пил, – судя по брошенному на него взгляду, напоминать об этом не стоило.
– Да уж, я видел, – прошипел Том, залпом выпивая приличную порцию виски.
– Том, что происходит? – осторожно спросил Билл, подходя поближе. С этой возникшей у них проблемой надо было что-то делать. – Я не понимаю, почему ты себя так ведешь. Чем я заслужил такое отношение?
– Не понимает он, видите ли! – зарычал Том, с такой силой опустив стакан на барную стойку, что Билл на секунду испугался, что тот не выдержит и разлетится вдребезги. – А не*ер было вести себя как шлюха и позволять какому-то у*бку прилюдно себя облизывать! Это, между прочим, и на моей репутации сказалось бы. Тебя многие рядом со мной видели, представляешь, какие сплетни поползти могли? Кроме того, я брезгливый, вдруг ты от него какую-нибудь заразу подхватил?!
– То, что ты говоришь, глупо, - спокойно сообщил ему Билл. Позволять кому-то так по-хамски с собой разговаривать он не собирался.
Повернувшись, брюнет пошел к двери, намереваясь немедленно уйти отсюда. Подальше от этой квартиры и ее хозяина. Но ему не позволили. Том, схватив его за плечи, сильно толкнул, резко вдавливая в стену. Билл зажмурился и тихо вскрикнул. Вспомнилось как тогда, в гримерке, Том сделал что-то подобное.
– Ты теперь постоянно будешь бить меня о стены? – спросил Билл, поморщившись от боли в не до конца еще зажившей спине.
– Да, если нарываться будешь.
– А я нарываюсь?
– Я тебя сейчас снова об стенку стукну.
– У меня спина болит. Ударился, когда упал. После концерта. Там теперь синяк.
– Покажи, – тут же потребовал Том и бесцеремонно развернул его лицом к стене.
– Что ты делаешь? – начал сопротивляться Билл, чувствуя, как его рубашку задирают вверх. Для него это было неприемлемо.
– Не рыпайся.
– Том!
– Тихо, я сказал!
Холод воздуха на обнаженной коже и пальцы. Осторожные, прикасающиеся с максимально возможной для них нежностью. Билл сжал зубы и уперся лбом в твердую поверхность. Пальцы продолжали гладить, доставляя очень сильное удовольствие. А потом он почувствовал губы. Оглянулся через плечо, не в силах поверить в происходящее, и с трудом выдохнул, увидев стоящего позади него на коленях Тома.
Том, как одержимый, ласкал горячую, вкусно пахнущую кожу. Гладил руками. Прижимался щекой. Решившись, провел языком по пояснице и заурчал от удовольствия. Дурея от запаха и ощущений, скользнул вниз, пробираясь под ремень узких черных брюк.
– Том, – послышался откуда-то сверху задыхающийся стон.
Вскочив на ноги и резко развернув Билла лицом к себе, Том накрыл ртом его губы. На этот раз преграды не было. Он провел кончиком языка по гладким зубам, вспомнив о штанге, проник глубже, пытаясь ее нащупать. Желанная цель ускользала. Билл всё еще слабо продолжал сопротивляться, довольно сильно этим раздражая. И Том прибег к испытанному ранее методу укрощения, прикусив зубами нижнюю губу. Не так агрессивно, как в прошлый раз, а совсем чуть-чуть. Едва заметно. Только чтобы показать, кто здесь хозяин. Билл понял и подчинился, расслабляясь в его объятиях и робко скользя своим языком навстречу чужому, властному и горячему.
Оторвавшись на секунду, чтобы глотнуть воздуха, Том, посмотрев взглядом маньяка на шею своего помощника, впился в нее губами. В голове промелькнула сумбурная мысль о том, что раньше его никогда так не возбуждали отдельно взятые части чьего-то тела.
Билл вжимался затылком в стену и, жмурясь от приятных ощущений, прислушивался к странным звукам, которые издавал облизывающий его парень. Что-то среднее между стонами и кошачьим урчанием. От этого мурлыканья волоски на руках вставали дыбом, а по спине пробегала непривычная, на удивление приятная дрожь. Почувствовав укус на шее, Билл дернулся, но тут же снова задохнулся от наслаждения, когда теплый влажный язык зализал это место.
Том, продолжая целовать шею, осторожно пробрался ладонями под одежду, потрогал пальцами ребра, перешел на живот. Хотелось подняться выше, но рубашка была очень узкой, а скрутившись жгутом где-то немного выше талии, стала непреодолимым препятствием. Том прошелся частыми поцелуями вверх по шее, прикусил мочку уха, отвлекая внимание от своих действий, и осторожно начал расстегивать маленькие пуговки. Его хитрый маневр почти удался, и Билл заметил, что что-то не так, только когда осталось расстегнуть последнюю.
– Нет, стой, подожди, – забормотал он, пытаясь оттолкнуть раздевающие его руки. – Том, не нужно…
– Почему? – выдохнул Том, потираясь бедрами о бедра зажатого им парня. Благодаря почти одинаковому росту делать это было очень удобно.
– Потому что не нужно.
– Давай ты сейчас помолчишь, ладно? – ненадолго отстраняясь, серьезно спросил Том, после чего накрыл посмевшие возражать губы своими, исключая всякую возможность спора.
Целоваться Биллу нравилось. Нравилось чувствовать горячее дыхание на своем лице, ощущать чужой язык, скользящий по его губам, проникающий глубже… и нехватка воздуха нравилась тоже. Он млел под этими жадными губами, которые беспорядочно прикасались к его лицу, без конца спускаясь к шее, словно не могли от нее оторваться. Сходил с ума, чувствуя, как уверенные пальцы стаскивают с его плеч рубашку.
– О че-е-е-рт! – неожиданно прохрипел Том, заставив открыть глаза. Гитарист стоял, немного отклонившись назад, и разглядывал его полубезумным взглядом. Билл застеснялся и попытался прикрыться. – Не смей шевелиться! – пришлось замереть, тем более рубашка сковывала движения, зацепившись за запястья так и не расстегнутыми манжетами.
– Том, – Билл не мог понять значение этого взгляда. – Ты меня нервируешь.
– Ты даже не представляешь, как я сейчас нервничаю, – рука поднялась и заскользила по выбитому на боку рисунку. – Как ты только решился на такое?
– Тебе не нравится?
– Шутишь?! Да я сейчас чокнусь от восторга! Ты говорил, еще есть. Где?
– Внизу живота… не смей! – воскликнул Билл, опомнившись, но было поздно.
Наглые пальцы тут же расстегнули ремень, потом пуговицу на брюках и приспустили штаны вниз, оставив болтаться на бедрах. Том, как завороженный, накрыл звезду ладонью и слегка сжал, словно пытаясь забрать ее себе. Потом поднял голову, посмотрел Биллу в глаза и резко дернул рубашку, срывая её, несмотря на все еще застегнутые рукава. Запястьям стало немного больно, но Билл быстро об этом забыл, вовлеченный в новый поцелуй.
Билл чувствовал, как Том прижал его к себе, отрывая от стены и заставляя идти куда-то вперед спиной. Идти было неудобно, тем более расстегнутые брюки сползали всё ниже, угрожая свалиться окончательно. Но сказать об этом он не мог, не давали настойчивые губы, которые, казалось, намертво слились с его ртом. Билл испугался, почувствовав, что теряет равновесие и начинает падать. Забился в панике и почему-то даже расстроился, почувствовав под спиной не жесткий пол, а мягкую кровать.
– Тихо, тихо… – нашептывал Том, отрываясь от губ и начиная исцеловывать ухо. Небольшое, изящное, немножко странное, но очень милое.
А потом снова была шея. Том уже начинал ругать себя за такую маниакальную зависимость. Ведь все остальное тоже очень хотелось поцеловать. С трудом оторвавшись и спустившись ниже, лизнул языком сосок, а потом, накрыв его губами, начал осторожно посасывать. Билл дернулся и больно вцепился пальцами в его косички. Но сейчас это не имело значения. Он готов был вытерпеть любую боль, лишь бы его не останавливали, позволяя продолжать, разрешая спуститься поцелуями к животу, прижаться губами к звездочке.
Том глянул вверх и, увидев, что Билл сейчас совершенно ничего не соображает от возбуждения, начал осторожно стаскивать с него брюки вместе с нижним бельем. Ноги были очень длинными и тащить пришлось долго, но оно того стоило. Том как завороженный смотрел несколько секунд, пока Билл не начал проявлять беспокойство. Поняв, что Билл сейчас придет в себя и снова начнет сопротивляться, Том решительно накрыл ладонью его вставший уже член. Вскрикнув, Билл, резко приподнявшись на локтях, уставился на ласкающую его руку. Он к такому совершенно не привык.
– Что ты делаешь? – спросил шепотом.
– А на что это похоже? – усмехнулся Том, поднимаясь выше, так, что их лица опять оказались на одном уровне, но рукой двигать не перестал. – Тебе неприятно?
– Прият… но… Но…
Никаких «но» Том слышать не желал, поэтому просто возобновил поцелуй. Затыкать помощника подобным способом ему нравилось чрезвычайно. Они целовались долго, до тех пор, пока Билл не начал тихонько поскуливать и подкидывать бедра навстречу ласкающей его ладони. Том, оторвавшись на секунду, быстро достал из тумбочки смазку и презерватив и продолжил целоваться. На ощупь открутил крышечку, смазал пальцы.
«А вот теперь главное – не позволить ему думать…»
Соски у Билла, как заметил Том, были очень чувствительными, поэтому он решил заняться именно ими, опуская руку к упругим ягодицам. Одновременно прихватил зубами крохотную бусинку и проник пальцами между половинок. Поласкал языком и надавил на маленькое отверстие.
«Черт! Узко-то как!» – Том часто задышал, понимая, что почти на грани.
– Том, – осторожно позвал Билл, занервничав.
– Тише, мой хороший. Тебе ведь не больно?
– Нет. Но мне это не нравится.
– Потерпи немного, ладно? Успокойся. Сейчас пройдет, – Том прижался носом к влажному виску Билла, вдохнул его запах, пытаясь успокоиться. Он не помнил, когда последний раз испытывал такое сильное возбуждение.
Билл глубоко вздохнул и откинулся на подушку, заставляя себя расслабиться. Почувствовав уже ставшие родными губы, улыбнулся, с радостью отвечая на поцелуй. Через пару минут давление мышц ослабло. Том вытащил палец, снова выдавил смазки и попытался ввести уже два. Пот катился по лицу, попадая на губы. Воздуха не хватало. Хотелось внутрь, туда, где тесно и жарко.
– Что ж ты узкий-то такой? У тебя когда последний раз секс был? – сквозь зубы выдохнул Том, отрываясь от сухих горячих губ. Билл ничего не ответил, только зажмурился еще сильнее, отворачиваясь в сторону. Он и так был неимоверно смущен всем происходящим, а тут еще требуют ответа, не прерывая растяжку. Движение тут же замерло, а крепкие зубы впились в шею, довольно чувствительно прихватывая кожу, после чего раздался немного грубоватый от проскальзывающей в нем агрессии голос: – Вообще-то это был не риторический вопрос. Ответь.
– Ты правда хочешь говорить об этом сейчас? – раздраженно пробормотал Билл, очень остро чувствуя довольно глубоко проникшие в его тело пальцы.
– Если бы не хотел, не спрашивал. Когда?
Том шевельнул рукой, задев что-то внутри и заставив задохнуться их обоих. Одного - от непривычного, ранее не испытанного ощущения, разлившегося по всему телу. Второго - от острой и невероятно сексуальной реакции партнера на свои действия. Билл замер, мечтая пережить это еще раз. Отвечать на заданный вопрос не хотелось, но Том больше не шевелился, сводя с ума.
– Не было никого, – наконец зло выдохнул Билл, снова отворачиваясь.
– В смысле, в этом месяце не было или в этом году? – категорически не хотел понимать Том.
– Вообще не было, ясно?! Никого и никогда! – прошипел Билл, начиная дергаться в попытке вырваться из цепких рук, но Том только сильнее прижал его к кровати, навалившись всем телом.