— Ну и что?
— Да просто странно. И это несмотря на то, что у вас было множество врагов.
— Их и сейчас хватает, — небрежно отмахнулся Люциус. — Но мы же не в Италии, чтобы вершить вендетты под балконами. Всегда можно договориться и без кровопролития, уверяю. А насчёт остального, — он самодовольно улыбнулся, — всего лишь стратегия, прозорливость и личное обаяние.
Билл фыркнул.
— Ну, и чуть-чуть Феликс Фелицис, может быть. Конечно, не могу ручаться за всех предков, но меня, к примеру, учили не заигрывать с тёмной магией, если всего можно добиться при помощи денег и тонкого расчёта. Манипуляция — это тоже искусство, знаешь ли. Так что вряд ли кто-то из Малфоев заключал сделки с демонами — такое бы не прошло незамеченным.
— Да, ты прав, конечно, — Билл потёр лоб и устало улыбнулся. — Похоже, я уже хватаюсь за все мало-мальски годные версии.
— Просто делаешь свою работу, — взгляд Люциуса стал задумчивым. — И я, кажется, ещё не говорил, как благодарен тебе. За всё.
— Я… э-э.. спасибо.
Люциус продолжал пристально смотреть на смущённого Билла, и тот чувствовал, что краснеет под этим взглядом. В наступившей тишине послышался мелодичный звон часов из гостиной.
— А мы засиделись, — сказал наконец Люциус. Он хлопнул в ладоши и остатки ужина исчезли. — Ты выглядишь усталым, иди спать.
— Да, пожалуй, — Билл поднялся, — но летопись ты всё-таки верни.
Тот фыркнул и небрежно постучал палочкой по столу. Огромный фолиант возник немым укором, и Билл невольно приостановился. Люциус вздохнул и мягко подтолкнул его к двери.
— Вон отсюда, доброй ночи.
— Доброй ночи.
Подходя к дверям спальни, Билл всё ещё улыбался.
*****
Ровно в шесть утра он открыл глаза. Вечером измученный бессонницей и чтением летописи организм выключился мгновенно, зато теперь Билл чувствовал себя выспавшимся и полным сил. Выйдя из душа, он решил с пользой провести оставшееся до завтрака время и направился в библиотеку. Фолиант в тёмной обложке всё так же терпеливо ожидал его. Билл зажёг свечи и принялся за чтение. Он листал пожелтевшие страницы и хмурился всё больше. Летопись являла собой образец повествовательной дипломатии: все скользкие моменты описывались обтекаемо, как бы между делом, а то и вовсе замалчивались. «После его смерти хозяином Мэнора стал младший из сыновей — Лестер» — почему? «Их помолвка расстроилась» — какого чёрта? «Робигус уехал в Индию, и более от него вестей не получали» — и зачем его туда понесло? «Наверно, обиделся на идиотское имя», — мрачно подумал Билл и захлопнул книгу.*
За завтраком царило оживление — Малфои обсуждали грядущий приём. Билл молча потягивал крепкий чай и думал о своём. Встав из-за стола, он вновь поднялся в библиотеку. Люциус догнал его у дверей.
— Что-то случилось?
— Всё нормально. Просто ваша летопись сводит меня с ума.
Выслушав его претензии, Люциус рассмеялся и опустился в кресло.
— Действительно, у нас принято оставаться в рамках приличий, даже если речь идёт о летописи рода. Но некоторые истории у всех на слуху — из разряда тех, о которых не пишут, но все и так знают, в чём там было дело. Кое-что я, наверно, смогу объяснить, — он поудобнее устроился в кресле и выжидающе посмотрел на Билла.
— Но разве тебе не нужно готовиться к приёму?
— Успеется, — беспечно отмахнулся Люциус. — За эльфами присмотрит Астория, ей эта суета только в радость. Ну, что там у тебя?
— А у меня тут… — Билл поводил пальцем по пергаменту, — «Робигус уехал в Индию…»
— А, этот. Обиделся на идиотское имя.
— Ты, должно быть, шутишь.
— Вовсе нет…
Так они просидели до обеда. Люциус выдавал семейные секреты, не без иронии отзываясь о некоторых из своих предков. Да уж, нравы у них были те ещё. Хотя, если вдуматься, то же самое, что и у всех людей: любили, изменяли, ссорились, мирились. Люциус оказался великолепным рассказчиком — причудливые имена с потемневшего пергамента словно оживали, заполняя комнату образами давно ушедших магов. Билл даже заслушался. Но в полной мере насладиться рассказом мешала мысль, что он опять ищет не там. Не мысль даже, а ощущение. «Не то, не то, не то…» После обеда он договорился с Джинни о встрече и аппарировал в Лондон. Зашёл в магазинчик ингредиентов — зелья для работы он предпочитал готовить сам. Прогулялся по знакомым улицам. Мысли упорно возвращались к летописи Малфоев и тому странному, тревожащему чувству. В конце концов Билл плюнул на все факты и доводы и решил проверить кое-что самостоятельно. На летопись, пожалуй, полагаться не стоило. Проскользнув в Министерство, он отправился на самый нижний уровень — в Архив.
Как утверждали шутники (особенно некий любитель килтов), в Архиве служили одни вампиры, ибо только вампиров не раздражает постоянный полумрак. Место и впрямь было… своеобразное. Кингсли ещё и реорганизовал его, так что там теперь содержались не только магические, но и маггловские книги. Огромное пространство было заполнено книжными стеллажами, уходящими в темноту, а меж них скользили неупокоенными тенями молчаливые служащие. Билл поборол чувство лёгкого дискомфорта и прошёл к тускло освещённой стойке в центре зала.
— Мистер Уизли, — старший архивариус помнил всех работников по имени. — Давненько не заходили.
— У меня был отпуск.
— О, — по каменному лицу прошла трещина, призванная, видимо, изобразить вежливую улыбку. — Вам как всегда — «Антологию проклятий»?
— Нет. То есть, да, и её тоже. А ещё я хотел бы найти информацию об историческом лице.
— Если в книгах содержится хоть одно упоминание, мы найдём его. Заполняйте форму.
Билл быстро перечислил «Факты» и помедлил над «Предположениями». В результате записал все свои идеи — на всякий случай. В «Статусе запроса», подумав, указал «не срочно».
— Вот.
Архивариус просмотрел пергамент.
— Хорошо. Результаты можно получить через тридцать шесть часов.
Билл поблагодарил и, прихватив уменьшенную «Антологию», убрался оттуда. На верхних уровнях тоже царила тишина — рабочий день закончился. Билл прошёл в свой кабинет. Роба, конечно, не было. Он уселся прямо на стол, болтая ногами. Пустой кабинет внезапно показался каким-то незнакомым, хотя ничего в нём не изменилось. Билл вспомнил свою маленькую квартирку, опустевшую «Ракушку» — такие привычные и такие… чужие. Или даже чуждые. Странно. Хотя, если подумать: что у него есть? Работа и съёмное жильё. Не то, чем стоило бы дорожить. Не то, о чём стоило бы помнить. Вот у Люциуса есть всё, к чему должен стремиться мужчина: дом, настоящий, обжитой, с историей, и родные люди рядом, своя семья. «Наверно, именно поэтому так хочется помочь ему», — размышлял Билл. Если уж тебе не повезло, так пусть у других будет всё хорошо. Нет, он вовсе не жалел себя и не завидовал, он просто… Просто хотел помочь.
Интересно, а если бы Люциус Малфой был горбатым стариком, ты бы тоже так старался?
Внутренний голос вдруг обрёл интонации МакКормака. Билл замер, обалдело уставившись в пустоту.
— Восемь вечера, — недовольно прокряхтели старенькие часы с каминной полки. Билл соскользнул на пол, пробормотав:
— Пошёл ты, Роб.
Он трансфигурировал кресло в небольшую низкую кушетку. Минутой позже из камина выпрыгнула Джинни, ловко удерживая на одной руке поднос с двумя закрытыми кружками.
— Привет, рыжий!
— Привет, рыжая, — он принял поднос и поцеловал подставленную щёку. В ответ Джинни звонко чмокнула его в нос и рухнула на кушетку.
— Неужели этот безумный день закончился!
Билл улыбнулся — стандартная фраза. Джинни работала в отделе международного магического сотрудничества, где, по собственному выражению, «пахала как стадо фестралов». В течение дня они почти не виделись, а на выходных встречались в Норе — там толком не поговоришь. Поэтому посиделки после работы стали традицией. Они болтали обо всём подряд, а иногда сидели молча (с Джинни очень хорошо было молчать), пили сливочное пиво или… Билл принюхался. Кофе по-ирландски! Он протянул сестре её кружку и сделал глоток из своей. Зажмурился от удовольствия.
— Мерлин, как вкусно.
— Ну, ты же меня сам научил, — улыбнулась Джинни, сбрасывая туфли и по привычке поджимая под себя ноги.
— Ты не представляешь, как я соскучился по хорошему кофе… — Билл прикусил язык. Вовсе не хотелось сейчас рассказывать, где и как он проводит отпуск. Но Джинни, на удивление, не стала ни о чём расспрашивать. Похлопала по кушетке рядом с собой и, устроив голову у него на плече, блаженно вздохнула. Похоже, сегодня выдался «молчаливый» вечер. Билл же никак не мог отделаться от одной мысли. Некоторое время они сидели в уютной тишине, а потом он не выдержал.
— Джин?
— Чего? — сонно буркнула та.
— Когда… Хм. Если… если тебе нравится человек, но ты не знаешь, как ему в этом признаться…
— Билл Уизли, — вскинулась она, — сколько можно повторять, что мистер Жизнь-проходит-дай-хоть-с-Джинни-попробую у меня в прошлом — с ним всё, понятно?
Билл точно знал, что Гарри никогда так о ней не думал, но если женщина говорит таким тоном, спорить будет только ненормальный.
— Да я, собственно, не о тебе…
— Так ты… О.
Джинни изумлённо смотрела на брата. Вот это да. Впервые он кем-то заинтересовался после развода, кого-то… подпустил к себе. На мгновение она ощутила лёгкую ревность, но её сразу же вытеснило любопытство.
— И ты спрашиваешь меня?..
— Ну да.
Конечно, Билл без подружки не оставался — ни в Хогвартсе, ни после. Но никогда о них не рассказывал — разве что имя, если спросят. «Это Люси… Уна… Гленда… Тея». Наверно, девчонки сами висли на нём, а он не воспринимал их всерьёз и едва ли за кем-то ухаживал. Ну, а потом появилась Флёр: та просто накинула на рыжего коня серебристый аркан из вейлиных волос и повела за собой. Вполне возможно, что Биллу ещё не приходилось делать первый шаг в отношениях.
Так размышляла Джинни, поглядывая на смущённого брата.
— Ну… Кхм, — она кашлянула, силясь сдержать улыбку. — А прямо сказать нельзя, да?
— Тогда бы я тебя не спрашивал, — нервно отозвался тот. Ого. А дело-то серьёзное!
— Можно подарить какой-нибудь милый пустячок с намёком — цветы, сладости. Игрушку. Приложить записку.
— Не пойдёт.
— Что, непростая штучка? — сочувственно спросила Джинни. — Ну… Пригласи на свидание. На прогулку.
Билл неопределённо махнул рукой.
— Тоже нет? Тогда я и не знаю, — она задумчиво поскребла за ухом. — А если просто поцеловать?
— По-моему, за такое «просто» можно и по физиономии схлопотать, — Билл наконец улыбнулся.
— Так это же хорошо! — воодушевилась Джинни. — Если даст по морде или обзовёт как — это нормально, есть шанс!
Билл представил, как сгребает Люциуса в охапку и страстно целует, а тот даёт ему пощёчину, кричит тонким голосом «Идиот!» и убегает, по-девчачьи вскидывая ноги.
— А вот если заведёт «Ой, ты замечательный друг, но…» Э-э… Билл? А что тут смешного? Билл! Да что я такого сказала-то? Чего ты ржёшь??
Но тот лишь отмахивался, задыхаясь от хохота.
— Ничего, Джин… Я… Ох, ты потрясающая…
— Само собой, — она тоже рассмеялась. — Но, похоже, я тебе совсем не помогла.
— Да ничего, — Билл наконец успокоился, утирая выступившие слёзы. — Взрослые люди, разберёмся как-нибудь. Спасибо.
— Ну-ну, — Джинни прищурилась. — А она красивая?
— М-м… Скажем так: в моём вкусе.
— Значит, красивая, — задумчиво протянула та. — Блондинка, небось?
— Джин… — умоляюще.
— Ладно, ладно. Захочешь — расскажешь. Но мне она нравится.
— Да неужели? — тут уже Билл лукаво усмехнулся. — Не говори заранее.
— Нет, серьёзно, — Джинни застенчиво улыбнулась и положила ладонь ему на грудь, — я думала, что после развода тут всё… выгорело.
— Да брось, — смутившись, Билл обнял сестру, притягивая поближе. — Там нет ещё ничего и вряд ли вообще…
— Нууу, — проворчала Джинни ему в плечо, — она что, вздумала отказаться от моего красавца-брата? Оттаскаю вот за белые-то патлы.
— Джин, пощади — я не могу больше ржать.
*****
Билл вернулся в Мэнор около полуночи. Он решил воспользоваться камином, надеясь, что не столкнётся с гостями. Оказавшись в кабинете Люциуса, прислушался: похоже, опасения оказались напрасными — в доме царила тишина. Вот и хорошо. Тут скрипнула дверь.
— Билл?
«Как он услышал?»
— Сигнальные чары, — пояснил Люциус, подходя ближе. — Как прошёл день?
— Отлично, — ответил тот, стараясь не сильно пялиться на небрежно запахнутый шёлковый халат. — Я, кажется, разбудил тебя?
— Нет, я ещё не ложился, — в полумраке глаза Люциуса казались тёмными. Он взмахнул палочкой, и пламя заполыхало с новой силой. Билл отшатнулся от каминного жара и практически налетел на Люциуса. Тот замер. Они стояли так близко, что можно было ощутить запах шампуня, исходящий от его влажных волос.
— Сегодня я не предлагаю тебе выпивку, — тихо сказал он, и Билл мог бы поклясться, что это звучит приглашающе. Он тоже замер, но не мог решиться и преодолеть разделяющие их два дюйма…
— Спокойной ночи, — Люциус отступил в сторону, пропуская его. Билл только кивнул и поспешно вышел. Тот проводил его взглядом, размышляя, почему, находясь рядом с Биллом так трудно сдержаться и не начать… приставать к нему. Он усмехнулся. Приставать, надо же. Слово из лексикона пятикурсниц Хогвартса. Браво, Люциус. Не обратиться ли в Мунго, пока не поздно? Не то чтобы он терял голову в присутствии любого красивого парня — не шестнадцать же ему. Хотя, и не вспомнить, когда так хотелось… кого-то. Но было и другое. То, как Билл внимательно слушает, хмуря брови, и как смущается, если его поблагодарить или похвалить; как поблёскивают жёлтые глаза, отражая всполохи каминного пламени, и как он сдувает непослушные тонкие прядки, падающие на лицо. А если он изредка широко улыбается, то шрамы расчерчивают кожу так, что кажется, будто его лицо лучится, и невозможно не улыбнуться в ответ. Люциус вздохнул и, прежде чем отправиться спать, сделал то, чего не делал уже давно.
Принял зелье Сна-без-сновидений.
*Робигус — римский бог, покровитель ржавчины
========== Глава 9 ==========
Войдя в библиотеку на следующее утро, Билл плюхнулся в кресло, с трудом поборов желание закинуть ноги на стол, - ему так лучше думалось. Всю ночь он провёл в странной полудрёме - вроде спал, а мозг работал, анализировал факты. Утром, стуча зубами после ледяного душа, Билл решил, что рыться в летописи вот так, вслепую, нет смысла. Можно на долгие месяцы увязнуть в историях и описаниях, заполняющих чёртов фолиант, можно сто раз сойти с ума от недомолвок, но не факт, что такие жертвы будут оправданны. А меж тем где-то внутри звенел тревожный звоночек, подгоняя, говоря, что времени осталось мало. Мало времени до… До чего? Ладно, чёрт с ней, с интуицией, но известно же: если долго не можешь решить загадку, посмотри на неё с другой стороны.
- Вот и посмотрим, - пробормотал Билл, поднимаясь. Где-то в шкафу было Самопишущее перо… Ага. И пергамент… Отлично.
В дверях он столкнулся с Люциусом.
- Зашёл узнать, как дела. Куда-то собрался?
- В башню, - кивнул Билл, стараясь не замечать, что они опять стоят почти вплотную. - Решил зайти с другой стороны. Ты со мной?
Люциус помедлил, глядя на него со странно тревожным выражением.
- Да. Да, конечно.
День выдался пасмурный, и в башне царил полумрак, но серебристые буквы сияли на тёмно-зелёной ткани гобелена. Билл, прищурившись, рассматривал родовое древо Малфоев.
- Что ты ищешь?
- Пока сам не знаю, - взгляд Билла скользнул вниз. - А, вот это меня и в тот раз заинтересовало, - он присел на корточки и ткнул палочкой в единственное имя, написанное ярко-алым. - Почему нет имени жены Хьюго? У него ведь было трое сыновей.
- Говорят, жён тоже было три.
- И ни одного имени?
Люциус пожал плечами.
- Возможно, он женился на крепких простолюдинках, деревенских ведьмах - я бы на его месте так и поступил, чтобы потомство было здоровым. Тогда было мало гряз… нечистокровных, так что он вполне мог выбирать. А имена не сохранились - главное, что остались дети.