— Конечно! А что такое? Тебя проводить? — забеспокоился МакКормак.
— Нет, всё нормально, до завтра, — превозмогая дурноту, Билл вновь шагнул в камин. Одного стакана виски ему сегодня явно недостаточно.
*****
Люциус проследил взглядом за Биллом, исчезнувшим в зелёном пламени, и, обессиленный, опустился в кресло. Сердце все так же бухало где-то в горле, руки противно дрожали. Он закрыл глаза, стараясь дышать глубоко и ровно, усилием воли отгоняя страшные видения разгромленной гостиной; он уже практически успокоился, когда из соседней комнаты вдруг раздался вскрик:
— Люциус!
Вскочив, он бросился в гостиную. Эльфы убрали и искорёженную люстру и осколки, но те трое всё так же теснились рядышком на узкой софе. Бледная Нарцисса звонко смеялась. Мерлин, неужели истерика? Но она, угадав его мысли, успокаивающе подняла руку:
— Я в порядке. Люциус, у нас будет ещё один внук! Уже два месяца, представляешь? — она прижала к себе Асторию, которая, несмотря на измученный вид, широко улыбалась. Люциус, склонившись, тоже крепко обнял невестку и Драко, сидевшего рядом.
— Подарок вам на серебряную свадьбу, — засмеялся тот.
— О-о, приём! — застонала Нарцисса, в панике обводя взглядом гостиную. Мельком глянув на изуродованный потолок, она вздрогнула, но тут же озабоченно нахмурилась.
— Люциус, нужно срочно заказать новую люстру и вызвать реставраторов, а этот ковёр…
— Завтра, — твёрдо сказал тот. — Всё завтра. Сегодня будем отдыхать.
— Но люстра…
— Ладно, её закажу прямо сейчас. Утром будет здесь. А пока предлагаю пообедать — в Лондоне. У нас сегодня есть повод для праздника, — он улыбнулся детям.
— Отлично, — одобрила Нарцисса, поднимаясь. — Мы будем готовы через полчаса.
Мужчины обречённо переглянулись.
— То есть, часа через полтора-два? — уточнил Драко.
Астория рассмеялась и легонько шлёпнула его веером.
— Подождёшь!
— Вы, кстати, тоже переоденьтесь, — велела Нарцисса.
— Хорошо, — послушно кивнули они.
Малфои чудно провели время в Лондоне, отмечая замечательную новость. Об утреннем происшествии никто не упоминал, новая люстра прибыла уже вечером того же дня. Следующая неделя была заполнена приятными хлопотами: уборка, подготовка к празднованию, встреча гостей, прогулки, пикники — у Нарциссы все были при деле. Приём, по мнению гостей, был «charmant»; Малфои получили множество подарков, в том числе и совершенно чудовищный фонтан из розового мрамора, о котором Нарцисса позже сказала «Это нужно пожертвовать министерству, а то у них теперь в Атриуме пусто», чем изрядно повеселила мужа. Про розы никто не вспоминал, и, нагостившись, родственники отбыли — очень довольные. Драко с Асторией уступили уговорам родителей и решили остаться в Мэноре на весь июль. Словом, всё было благополучно.
Но однажды Нарцисса не вышла к завтраку.
Спустившись в столовую, Люциус удивился: обычно супруга уже поджидала их, разливая кофе. Однако сегодня Драко с Асторией сидели вдвоём.
— Доброе утро, — поприветствовал он их, берясь за салфетку. — А где же мадам Малфой?
Они синхронно пожали плечами.
— Может, мигрень? — предположил Драко.
— Завтракать без хозяйки — дурной тон, — Люциус взмахнул палочкой, вызывая патронуса. — Что такое, дорогая? Всё в порядке? Мы тебя ждём!
Получив послание, сияющий белый лис скользнул было в дверь, но вдруг остановился, потоптался на месте, метнулся в другую сторону. А потом замер и рассыпался тающими белёсыми искрами. Тяжёлая серебряная ложечка выпала из пальцев Астории, оглушительно громко звякнув о фарфоровое блюдце. Такое поведение патронуса могло иметь две причины: либо адресат был под чарами Ненаходимости, либо же… Они вскочили из-за стола, бросились по лестнице наверх.
— Нарцисса!
— Мама!
— Мадам Малфой!
Спальня была пуста, в ванной её тоже не оказалось. Люциус выглянул в окно — нет. Он обернулся к детям.
— Так, я осмотрю парк, а вы — дом.
Те кивнули и разбежались в разные стороны.
— Мадам Малфой!
— Мама!
— Нарцисса…
Конечно же, нашёл её именно он. Издали увидел в траве нечто, похожее на яркую бабочку со смятыми шёлковыми крылышками. Она лежала, уткнувшись лицом в траву, — так доверчиво и расслабленно, словно спящий ребёнок. Но он мгновенно понял — по положению головы, по слетевшим туфлям… И всё равно опустился на колени рядом с ней, позвал по имени. Приподнял, обняв за плечи, осторожно отвел с лица золотистые пряди и звал, звал. Наверно, он кричал, потому что в какой-то момент обнаружил, что рядом стоят Драко с Асторией, замерев и взявшись за руки, точно испуганные ребятишки. Астория тихо, как-то беспомощно ахнула и прижалась к мужу, пытаясь удержаться на ногах и не в силах отвести взгляд от Люциуса, прижимающего к груди безвольное тело Нарциссы. Тот поднял на них страшные пустые глаза.
— Уведи Асторию. Вызови авроров, Мунго. Вызови кого-нибудь.
— Папа… — Драко застыл, поддерживая жену, глядя на него отчаянно, неверяще.
— Уведи. Асторию.
Тот кивнул и, с усилием отведя взгляд, повёл её в дом. А Люциус остался с Нарциссой. И был рядом даже во время недолгого осмотра колдомедиков и авроров. Потом, когда они попытались накрыть её какой-то белой тряпкой, оттолкнул их и взял Нарциссу на руки — не как тело, но как женщину, как родного человека, и отнёс в дом. Дополнительное освидетельствование в Мунго не требовалось, в чём он и расписался, кое-как поводив пером по пергаменту, протянутому колдомедиком. Авроры пытались о чём-то спрашивать, но потом лишь сказали, что пришлют вызов на допрос. «Необходимая процедура, вы понимаете?» Он понимал. Последующие дни слились в мутный предутренний сон: какие-то люди, какие-то вопросы, какие-то соболезнования. Лишь краешком сознания он отметил: Астория, которая, по словам Нарциссы, тяжело переносила третий месяц беременности, взвалила на себя все обязанности хозяйки дома. При помощи Драко и родителей она занималась подготовкой к похоронам, отвечала на письма, принимала соболезнования. А позже, после двух недель траура повелела убрать чёрный креп из комнат, сказав лишь: «Нарциссе бы это не понравилось». Раньше она немного стеснялась Малфоев-старших, даже по имени их не называла, но теперь Люциус ощущал её поддержку и понимал, что его сын выбрал себе достойную жену — так же, как и он когда-то…
Нет, он хорошо держался. Малфои всегда хорошо держатся. Никаких слёз, никаких истерик. Даже когда маразматичная французская тётушка провозгласила «Надо ведь, то по десять лет у вас не бываем, а тут два раза в месяц», он промолчал. Он просто молчал в эти дни, ощущая смутную благодарность детям и Гринграссам, которые беседовали с гостями и проводили панихиду. Всё вполне благопристойно, за исключением одного: в том гробу, похожая на маленькую фарфоровую куклу со строгим лицом, лежала она, его Нарцисса. И это было совсем не благопристойно и чертовски неправильно. В это невозможно было поверить. Лишь когда тишину пасмурного дня заполнил неумолимый стук молотка по дереву, Люциус понял, что это происходит наяву. Происходит с ними. Растолкав стоящих вокруг могилы людей, он поспешно покинул кладбище под понимающими взглядами родни и уже не увидел, как Астория удержала Драко, тихо покачав головой. Ворвавшись в кабинет, Люциус кинулся к бару, налил себе виски и вдруг замер. В ушах всё стоял этот глухой стук — самый ужасный звук на свете. Стакан треснул в судорожно сжатой руке, осколки впились в ладонь. Он разжал пальцы: виски, перемешиваясь с кровью, жёг, словно огонь. Такая смешная боль. Такая маленькая. В тот день его никто не тревожил. И на следующий тоже. А на третий он спустился к завтраку.
— Доброе утро.
Драко и Астория, оба бледные и измученные, глянули на него с нескрываемым облегчением.
— Гости отбыли?
— Да, — кивнул Драко. — Хочешь… чаю?
— Лучше кофе. Как ты себя чувствуешь, дорогая? — обратился он к невестке.
— Хорошо, спасибо, — вымученно улыбнулась та.
— Знаешь, тебе нет нужды носить чёрное, — сказал Люциус, задумчиво глянув в окно. — По-прежнему очень жарко.
— Я… Вы правы. Давно не было такого тёплого августа, — осторожно сказала Астория.
— Да, — кивнул Люциус, пробуя кофе. — Давно.
Оказалось, дети отказались от мысли съездить к Средиземному морю, решив остаться на некоторое время в Мэноре. Люциус начал было возражать, но Астория твёрдо сказала, что так будет лучше, и он не стал спорить. Говорить «спасибо» тоже не стал, надеясь, что дети и так поймут, как он им благодарен. Они почти не виделись, но как же хорошо было знать, что он не один в этом доме, не наедине с опустевшим креслом Нарциссы. Люциус всё так же занимался делами, встречался с нотариусом, ездил в Гринготс, в министерство. А по вечерам допоздна сидел у камина, до рези в глазах всматриваясь в затухающее пламя, и думал. Вспоминал. Анализировал. Каждую мелочь, каждое слово, каждый взгляд. И однажды, где-то через месяц после случившегося, принял решение.
*Книга Екклезиаста 4, 5, 6, 9
========== Глава 5 ==========
Билл пододвинул к себе чистый пергамент и решительно окунул перо в чернильницу. Давно пора было написать Флёр, а он всё откладывал. Не то чтобы было о чём писать, но в праздник урожая у них несколько дней гостила Вики. Она всюду совала свой любопытный носишко, третировала садовых гномов и с удовольствием уплетала выпечку Молли, вот только общались они всё больше жестами: Вики уже почти не говорила по-английски. Оно и понятно, два года прошло. Билл решил попросить Флёр нанять репетитора для дочери, но пришлось писать письмо — её теперь трудно было застать дома. Почему? Биллу очень не хотелось думать о том, где и с кем она может быть. Ревновать, конечно, глупо, но все же это как-то… Непривычно, что ли. Да, именно так: непривычно. Перо дрогнуло, процарапав плотный пергамент насквозь. Билл раздражённо отбросил его и смял начатое письмо. Чёрт, ну когда это кончится. В этот момент дверь распахнулась, и на пороге, натянуто улыбаясь, возникла Диана, секретарша Паркера.
— Мистер Уизли, к вам посетитель, — чопорно провозгласила она.
Билл уже хотел было спросить «Ди, ты чего?», но она посторонилась, впуская в кабинет Люциуса Малфоя. Тот едва заметно кивнул в знак благодарности, и секретарша исчезла. Они остались вдвоём. Билл даже привстал от удивления, настолько неожиданным было появление подобного визитёра. Обычно их с Робом просто вызывали… Но надо бы и поздороваться.
— Мистер Малфой.
— Мистер Уизли, — Люциус приблизился и протянул ему руку. Билл обнаружил, что всё ещё сжимает в ладони смятый пергамент и, смутившись, отправил письмо в мусорную корзину. Они обменялись рукопожатием. Мистер Малфой окинул взглядом их маленький пропылённый кабинет, а Билл, в свою очередь, разглядывал его. В этой роскошной мантии мистер Малфой смотрелся тут несколько странно.
— А где же ваш напарник? — неожиданно спросил тот.
— На задании, — ответил Билл. Вообще-то следовало бы поинтересоваться, что ему нужно, но он всё не мог собраться с мыслями. Сразу вспомнились засохшие розы и та люстра в гостиной Мэнора…
— Я присяду?
— А? Да, конечно.
Билл взмахнул палочкой, пододвигая «кресло посетителя», — чертовски странный предмет мебели. Для кресла оно было чересчур широким и низким, для кушетки — слишком узким и высоким. Обычно все без исключения посетители чувствовали себя в нём неуютно, но мистер Малфой словно и не заметил особенностей этой древней конструкции. Устроился в кресле, машинально подобрав мантию так, что она легла аккуратными складками. И всё же Билл явственно ощущал, что ему не по себе. Вот этот жест, словно он пытается нащупать что-то рядом, и взгляд, устремлённый будто мимо него.
— Итак, — осторожно сказал он, прерывая затянувшееся молчание. — Что вас к нам привело?
Люциус, наконец, взглянул на него.
— Я думаю, вы слышали о постигшем нас несчастье, — медленно произнёс он.
Билл кивнул. Гибель Нарциссы наделала много шуму. Газетчики лепили «уток» с невероятной скоростью, одну за другой: «Тёмные делишки Малфоев», «Месть Пожирателей или перст судьбы?» и прочий бред. Впрочем, ажиотаж быстро утих: аврорат официально объявил, что случившееся было несчастным случаем, и Малфоев оставили в покое. Оставалось только догадываться, насколько тяжёлой была для них потеря. Билл никогда не умел выражать соболезнования, но сейчас не смог промолчать:
— Я сожалею, мистер Малфой. Ваша жена была удивительной.
Тот лишь рассеянно кивнул, барабаня пальцами по подлокотнику.
— Вы знаете, что именно произошло? — спросил он наконец.
— Нет. То есть, я слышал, что это был несчастный случай.
Мистер Малфой вдруг криво усмехнулся.
— Она выпала из окна и сломала шею, — очень спокойно сказал он.
— О, — Билл всё не мог понять, почему он ему это рассказывает.
— И я хочу, чтобы вы провели расследование.
— Расследование? Но ведь этим делом занимался аврорат, разве мы можем что-то…
— Аврорат, — яростно прошипел мистер Малфой, рывком поднявшись из кресла. — Аврорат заявил мне, что она совершила самоубийство.
Он сложил руки на груди, словно пытаясь согреться, и принялся расхаживать по кабинету. Билл, ошеломлённый, наблюдал за ним. Самоубийство? Чёрт. Ну конечно, в таких случаях объявляют, что произошёл несчастный случай, правду знают только члены семьи и аврорат.
— А вы считаете, что это не так?
Люциус перестал метаться и одарил его ледяным взглядом.
— Это не было самоубийством.
— Но…
— Это. Не было. Самоубийством.
Он вдруг как-то обмяк, вновь опустился в кресло, прикрыв глаза ладонью. Вздохнул, устало потёр лоб.
— Послушайте, Билл, мы с Нарциссой знали друг друга чуть ли не с рождения, были женаты более двадцати лет. Мы пережили… нелёгкие времена, и я точно знаю, что она никогда бы не совершила ничего подобного. Да это просто абсурд! Можно было бы понять, если б во время войны, но сейчас…
— Не скажите, — покачал головой Билл. — Иногда, когда самое страшное позади, люди просто не выдерживают. Воспоминания, чувство вины, моральное истощение — у нас бывали такие случаи.
Но тот протестующе вскинул ладонь.
— Нет, исключено. Я думал, вспоминал — не было никаких признаков, ничего. Мы через всё прошли, мы отстояли своё право на жизнь, вы понимаете? Мы… Чёрт, да мы только узнали, что у нас появится ещё один внук! Она не могла, я уверен.
— Но почему вы решили, что это именно проклятие?
— Всё остальное исключается. Эти, — тут Люциус скривился, — авроры все же проверили то, что могли. А вот проклятие они вполне могли пропустить, здесь нужен настоящий специалист. И я верю, что именно вы сможете его распознать.
— Но мы ведь уже были у вас и ничего не нашли!
Биллу стало ужасно неуютно при мысли, что все те происшествия были связаны между собой. Неужели мадам Малфой погибла потому, что они не сумели выявить проклятие?
— Возможно, связи между теми событиями и не существует, — мистер Малфой угадал его мысли. — Но когда вы осматривали розы, прозвучала версия, что это может быть древнее проклятие, или же оно наложено сильным магом, — он испытующе смотрел на растерянного Билла. — Как бы то ни было, я хочу, чтобы вы провели расследование. Неофициальное. Я… прошу вас.
«Прошу», вон как. Билл в замешательстве отвёл взгляд. Авроры наверняка там носом землю рыли — это же Малфои, бывшие Пожиратели. Да и министр, по словам Перси, проявляет особое участие в отношении «реабилитированных». И что он сможет сделать там, где поработала бригада опытных (или даже самых лучших) авроров? С другой стороны, если это проклятие… Но они же проверяли всё тогда. Или и впрямь: связи нет? «Она выпала из окна и сломала шею». Он вдруг вспомнил Нарциссу с внуком на руках, и то, как она смеялась идиотским шуткам МакКормака, когда угощала их обедом. А если бы такое случилось с Флёр, и ему сказали бы, что она сама… Билл вздрогнул: уж лучше пусть сто раз выйдет замуж за кого-то ещё, чем такое. Он глянул на мистера Малфоя. Тот невозмутимо встретил его взгляд. Такой спокойный, такой элегантный. Тщательно подобранная одежда, никакой уродливой траурной повязки на рукаве — правильно, незачем выставлять напоказ свою скорбь. Биллу была знакома эта тщательность: когда мир ускользает, то это очень важно — выглядеть безупречно. Выглядеть нормальным.