— Давайте его вон в тот сундук.
Вместе они загнали боггарта под крышку и быстро осмотрели оставшийся хлам. Билл принялся проверять стены.
— Кстати, а что за заклинание вы использовали в башне?
— Это из Египта. На Востоке часто используют проклятия. Проклятия и яды.
— У нас тоже нередко.
— Ну, там это всё доведено до совершенства, — Билл опустил палочку. — Тайников нет. А заклинание я вам покажу, завтра пригодится.
Через некоторое время мистер Малфой научился правильно выговаривать твёрдое «х» и сотворил вполне приличное заклятие.
— Здорово, — одобрил Билл. — Я дольше учился.
Тот улыбнулся.
— Останетесь сегодня?
— Нет, спасибо. Надо забрать кое-какие вещи.
— Как хотите. Если передумаете, приходите к ужину.
Мистер Малфой проводил его до выхода, и Билл аппарировал к себе.
Дома он попытался заняться вещами, но взгляд постоянно возвращался к рисункам. Он до рези в глазах всматривался в них, но ничего нового не обнаружил. Сюжет повторялся — изломанные болью фигуры, искажённые кричащие лица, мешанина штрихов и линий. Что же это, чёрт подери? Билл вздохнул. Гадать можно до бесконечности, он по-прежнему ничего не знает. Внезапно собственная квартира показалась ему жутко неуютной. Да ещё боггарт этот. Глянув на часы, Билл решил, что ещё может успеть на ужин в Мэноре. Он быстро собрал всё необходимое — одежду, пару книг, «рабочие» зелья. Рисунки, после долгих колебаний, решил оставить.
========== Глава 7 ==========
Утром Билл и Люциус завтракали вдвоём.
— Эта троица проводит день в Лондоне, — пояснил мистер Малфой, — так что дом в нашем распоряжении. Как вам спалось на новом месте?
— Хорошо, — кивнул Билл. На самом деле он всю ночь пролежал с открытыми глазами, вслушиваясь в тревожный шёпот деревьев в парке, но проблемы со сном начались ещё во время войны, смена обстановки тут ни при чём. Рецепт снотворного был известен, но надираться в чужом доме — спасибо, так низко он ещё не пал.
После завтрака они поднялись наверх: было решено начать осмотр с гостевого крыла. Билл показал мистеру Малфою ещё пару специальных заклятий, но, даже работая вдвоём, они затратили куда больше времени, чем рассчитывали. В каждой комнате были тайники, а в них всякое барахло вперемешку с действительно ценными артефактами, с которыми приходилось обращаться очень осторожно. Некоторые из них явились полной неожиданностью даже для мистера Малфоя.
— Кажется, моя маленькая ложь насчёт коллекции артефактов угодила в точку, — заметил он, удивлённо разглядывая потемневшую от времени серебряную посудину. — Это же Изумрудный кубок. И камень на месте.
— А вы не опасаетесь показывать мне всё это? — Билл обвёл рукой вскрытые тайники и груду причудливо выглядящих вещей, извлечённых из них.
— Чего мне опасаться, мы же теперь свободные граждане, — усмехнулся тот. — И имеем право хранить что угодно, — он покосился на скованную заклятием железную перчатку, которая выскочила из очередного тайника, подобно гигантскому пауку, и их выручила только быстрота реакции Билла. — Хорошо, что мы это затеяли, — тут много чего можно найти, а в доме ребёнок.
Билл лишь пожал плечами. Они так и не нашли главного — следов проклятия.
Через несколько часов они окончательно выдохлись, и мистер Малфой настоял на перерыве.
— Уже время обеда, — заметил он. — Вы не против, если его подадут прямо сюда?
Они уселись за маленький столик, который невидимые эльфы накрыли буквально за несколько секунд. — Предлагаю обойтись без первого, — провозгласил мистер Малфой, берясь за салфетку.
Билл непонимающе посмотрел на него.
— Когда был ребёнком, то думал: стану хозяином Мэнора и в первую очередь запрещу суп. Но почему-то не запретил, — он улыбнулся. — Не всегда всё получается так, как планировалось в детстве, да?
— Я бы сказал — почти никогда, — кивнул Билл. Он чувствовал нервозность, исходящую от мистера Малфоя, — словно тот хотел в чём-то признаться, но не решался. В результате они просто молча ели, и было что-то странно интимное в том, чтобы сидеть вот так в спальне за обедом и бутылкой лёгкого вина.
— Я хотел бы рассказать кое-что, — решился наконец мистер Малфой, откидываясь в кресле, — думаю, вы имеете право знать. Кроме того, без этого картина будет… неполной.
Он глотнул из бокала и начал рассказывать о жизни семьи во время и после войны. Только основное, без особых подробностей, но они были и не нужны — в подобных случаях молчание красноречивее любых слов, а война остаётся войной для всех, и неважно, на чьей стороне ты сражаешься. Биллу не составило труда представить, на что была похожа их жизнь в тот период, и он не мог не сочувствовать мистеру Малфою, который говорил краткими скупыми фразами, тщательно подбирая слова, — словно прислушивался к своему рассказу. Возможно, так оно и было. Возможно, рассказывал он в первую очередь самому себе, пытаясь связать все те события и найденные позавчера рисунки, задаваясь вопросом, осталась ли его жена той, прежней, которую он знал и так любил. Вино в бокалах впитало тепло ладоней и, согревшись, приобрело иной вкус — чуть вяжущий, терпко-горький. Мистер Малфой закончил свой рассказ и поднял взгляд на Билла, словно ожидая вердикта. Тот кашлянул.
— Вот, значит, что случилось с вашей тростью.
Мистер Малфой с минуту молча смотрел на него, а потом усмехнулся.
— Да, ей не повезло. Между прочим, это была не обычная палочка, а родовая.
— То есть? Передавалась по наследству?
— Именно. Считается, что она принадлежала самому Хьюго, но это вряд ли, конечно. И всё же она служила Малфоям многие поколения. А свою новую палочку я едва ли кому-то передам, хотя и она совсем неплоха — тис и волос фестрала. Видите, мы с вами родственники по лошадиной линии…
Но Билл уже не слушал. В голове забрезжила смутная мысль: палочка, служившая роду, сломана рукой тёмного мага, а ведь это могло бы…
— Ну что, продолжим поиски? — мистер Малфой прервал его размышления.
— А? Да, конечно, — он торопливо поднялся. — Что если нам осмотреть комнаты Драко и Астории, пока их нет?
Они проверили обе спальни и — особенно тщательно — детскую. Затем настал черёд библиотеки. Тут им пришлось нелегко: чары реагировали на каждую книгу с тёмномагическими заклинаниями или зельями, приходилось находить их, убирать, пробовать снова… Они сражались с гримуарами до темноты, и вечером сил хватило только на то, чтобы поужинать и разойтись по своим комнатам. И на этот раз Билл заснул каменным сном.
Утром его разбудил стук в дверь.
— Да, — хрипло отозвался он, не сразу сообразив, где находится. Когда в комнату вошёл мистер Малфой в роскошной тёмно-лиловой мантии, то Билл сперва решил, что это ему снится.
— Извините, что разбудил вас так рано, но совсем забыл сказать: сегодня мне нужно быть в министерстве.
— А что случилось? — Билл, сонно моргая, сел на кровати.
— Завещание Нарциссы. Его оглашают во второй раз, и я подозреваю, что это растянется на целый день.
— Но это же несложная процедура.
— Смотря для кого, — раздражённо фыркнул мистер Малфой. — В завещании упомянуты некоторые родственники, включая Беллатрикс, а всё, что хоть как-то связано с Пожирателями…
— Беллатрикс? Беллатрикс Лестранж?
— Да, да, — он нервно прошёлся по комнатке. — Понимаю ваше удивление, но они всё же были сёстрами и…
— Да нет, я не об этом, — перебил его Билл. — Когда же она его составила? Получается, давно?
— О, — тот прекратил метаться и удивлённо посмотрел на него. — Да, очень давно. Мы составили их, когда родился Драко. Я своё переписал после войны, и она тоже собиралась, но почему-то…
Тут из воздуха соткался тощенький эльф, замотанный в белое полотенце.
— Хозяин Люциус, там какой-то сердитый человек ругается из камина, — пропищал он.
— Нотариус, — вздохнул мистер Малфой, вновь поворачиваясь к Биллу. — Словом, будет решаться вопрос о том, кому отходит имущество, а потом мы, наверное, отправимся в Гринготс — министерские представители желают осмотреть завещанное. Буду вечером, чувствуйте себя как дома, — он окинул Билла странным, нечитаемым взглядом и стремительно вышел.
Лежать в кровати не имело смысла, и Билл, зевая, потащился в ванную. Зеркало послушно отразило сонного взлохмаченного парня. «Надо бы подстричься», — подумал он, опёршись на раковину и разглядывая своё отражение. Вроде ничего особенного. На что же так посмотрел мистер Малфой? Взгляд скользнул ниже. А, понятно. Расстёгнутая пижамная куртка открывала грудь, перечёркнутую пятью косыми шрамами, — Грейбэк наградил. Хорошо хоть, что он тогда был в человеческом обличье. Ну, в не-совсем-зверином, так точнее. Раны были неглубокими, но заживали очень долго и оставили после себя эти белые борозды. Билл коснулся их, поморщился и запахнул куртку. Потом сообразил, что надо под душ, сорвал куртку, разозлился. Настроение было ни к чёрту.
Целый день Билл тщательно проверял оставшиеся комнаты. Занятие утомительное и долгое, особенно для одного. Он часто отдыхал, но обед пропустил — аппетита не было. В одной из дальних комнат его настиг серебристый медвежонок — патронус Астории. Сегодня они остаются у её родителей. Биллу в очередной раз было предложено чувствовать себя как дома, чем он и воспользовался: отправился бродить по парку. Погода стояла пасмурная — под стать настроению. Слоняясь по парку, Билл проверял некоторые участки Выявляющими, хотя и был уверен, что это ничего не даст, — наверняка там всё перекопано вдоль и поперёк. И действительно: подогрев, защита от вредителей. Чары от сорняков. Удобрения. Для очистки совести он осмотрел самые дальние уголки парка и старые деревья. Тоже ничего. Внезапно Билл ощутил смертельную усталость. Наплевав на приличия, он вытянулся на куче сухих листьев и уставился в низкое, набрякшее от непролитого дождя небо. Руки противно дрожали. Сколько же заклинаний он сегодня сотворил? И всё без толку. Но почему, чёрт возьми, миссис Малфой не изменила завещание? Забыла? Похоже на то. Или всё-таки она не планировала заменять завтрак прыжком из окна? Билл вдруг с удивлением осознал, что ему не всё равно. Но сейчас думать об этом не хотелось. Он полежал ещё немного, отрешённо наблюдая за кружащими в воздухе листьями, пока из лохматых туч не брызнул холодный дождь. Поднявшись со своего шуршащего ложа, Билл отряхнулся и поспешил в дом, думая, что и у мистера Малфоя день, наверно, не задался.
*****
Очевидно, «не задался» было слишком мягким определением. За минуту до ужина мистер Малфой влетел в столовую, отрывисто поздоровался. Услышав, что новостей нет, коротко кивнул и опустился в кресло. Эльфы накрыли на стол, но он проигнорировал блюда и потянулся к вину. И теперь Билл, вяло ковыряясь в своём салате, мог наблюдать за тем, как мистер Малфой старательно напивается. Он прихлёбывал из своего бокала — нежадно и как будто неторопливо, но эльфы уже дважды заменяли опустевшую бутылку. И всё это в полной тишине, которая так отличалась от дружелюбного молчания, царившего во время обеда в гостевой спальне. Билл понимал, что он просто пытается расслабиться после дня в министерстве, и не собирался его осуждать, но почему-то не мог побороть чувство дискомфорта. Наверно, просто привык видеть мистера Малфоя другим — спокойным, невозмутимо-ироничным… Словно почувствовав взгляд Билла, тот поднял на него покрасневшие глаза.
— Что же вы не едите? — спросил он чуть охрипшим от выпитого голосом. — Невкусно?
— Просто нет аппетита.
— Вот и у меня тоже, — мистер Малфой резко поднялся. — Если что, я у себя в кабинете.
Услышав звук захлопнувшейся двери, Билл устало откинулся на стуле. Стянул салфетку и рассеянно швырнул её прямо в многострадальный салат. Пожалуй, стоило затеять какой-нибудь разговор или хотя бы спросить, как всё прошло. Хотя, и так ясно. Билл вздохнул и подумал, что светские беседы — не его стезя. Он вдруг представил, как мистер Малфой сейчас сидит в полутёмном кабинете с бутылкой вина, и его глаза краснеют всё больше, а движения становятся небрежными. От этой мысли стало совсем паршиво. Тишина, царящая в доме, давила, словно могильная плита. Билл решительно поднялся и вышел из столовой.
Мистер Малфой сидел за пустым письменным столом. Он поднял глаза на Билла.
— Что такое? Что-то случилось?
— Да нет, я просто… Просто так.
— Вон оно что, — протянул тот, окинув его внимательным взглядом, и недобро улыбнулся. — Ну что ж, прошу.
— Если я помешал…
— Нет, вовсе нет, — Люциус поднялся из-за стола и скользнул навстречу. — Проходите же, — он ухватил Билла под локоть, подталкивая к софе, с которой стекала небрежно скинутая мантия. Взмахом палочки отправил мантию в дальний угол и вновь одарил Билла лисьей усмешкой.
— А не выпить ли нам?
— Нет, спасибо.
— Бросьте, совсем чуть-чуть. Всего лишь ликёр, в качестве диджестива. Очень полезно, знаете ли, — говоря это, мистер Малфой уже вовсю рылся в баре. — Вот, замечательный «Куантро». Годится?
— Годится, — обречённо кивнул Билл. Притворное радушие нервировало ещё больше, чем мрачное молчание, и он уже пожалел, что пришёл. Тоже, выискался тут спаситель хандрящих малфоев. Сиди вот теперь.
— Прошу, — мистер Малфой опустился рядом и, развернувшись вполоборота, протянул ему рюмку. — Попробуйте.
Билл глотнул и чуть не закашлялся. Мерлин и Моргана, какая же у этого ликёра крепость? Никак не меньше сорока.
— Нравится? — мистер Малфой наблюдал за ним с нескрываемым удовольствием.
— Очень, — прохрипел Билл, ощутив на выдохе терпкий апельсиновый вкус.
— Вообще-то, пить его надо залпом, — Люциус как бы невзначай придвинулся ближе. — Тогда вы в полной мере ощутите этот вкус и тепло… Послушайте, а что мы всё на «вы»? Может быть, оставим эти церемонии, вы не против?
— Нет, — Билл вжался в софу, потому что мистер Малфой придвинулся уже вплотную.
— Вот и отлично, — тот чуть наклонился вперёд, сплетая их руки. — На брудершафт, да? — и прежде чем Билл успел возразить, тронул его рюмку своей, мурлыкнул: «Ваше здоровье» и в два глотка выпил ликёр. Биллу ничего не оставалось, как последовать его примеру.
Крепкий алкоголь обжёг горло и жидким огнём пролился в пустой желудок. Билл выдохнул и невольно зажмурился, ощущая выступившие слёзы. А когда открыл глаза, то увидел, что Люциус совсем близко. Момент — и его губы накрыли рот Билла, впиваясь в него грубым поцелуем. Тот попытался отодвинуться, но Люциус ухватил его за плечо свободной рукой, прижимая к подлокотнику, игнорируя отчаянное мычание и попытки вырваться. Билл ещё успел прикинуть, насколько невежливым будет дать по морде собственному нанимателю, как вдруг что-то изменилось. Ладонь, стиснувшая его плечо, ослабила хватку. Тёплые пальцы невесомо скользнули по шее и дальше; погладили, зарылись в волосы, сжали затылок сильно, но нежно, заставляя запрокинуть голову. Билл замер. Давно, очень давно никто не касался его… так. Поцелуй больше не был нападением. Теперь губы Люциуса касались его неторопливо, дразняще, они уговаривали и обещали, согревая особым, таким нужным теплом. Заворожённый этой почти позабытой теплотой, Билл разомкнул губы, и оба сладко вздрогнули. Языки соприкоснулись, лаская, изучая, находя особый, общий для них ритм, и это было так хорошо, так…
Тяжёлая рюмка выскользнула из пальцев Люциуса, звякнув о паркет, и они вскочили на ноги, задыхаясь, ошалело глядя друга на друга. Билл зачем-то сунул ему свою рюмку, и Люциус зачем-то её взял. Они постояли так ещё немного, а затем Билл, развернувшись, вылетел из кабинета. Люциус смотрел на захлопнувшуюся дверь, трезвея с каждой секундой. День у него выдался просто отвратительный. Началось всё ещё ночью — с кошмара. Во сне он шёл по одной из аллей парка, освещённой тусклым красноватым светом, а рядом шла женщина — мёртвая женщина, он знал это. Краем глаза мог видеть руку, небрежно лежащую на сгибе его локтя, — с посиневшими ногтями и измазанными землёй пальцами. Холод её прикосновения ощущался даже сквозь тяжёлую ткань парадной мантии.
— Род проходит, и род приходит, — нараспев говорила женщина глуховатым голосом, — а древо Малфоево пребывает вовеки. И это правильно, Люциус. Давай почитаем друг другу ещё что-нибудь.