Я пришла первая под удовлетворительный кивок магистра Треша. Он даже улыбнулся мне, не зло и не испепеляюще, а с каким-то горделивым видом. За меня горделивым. И это было лучше похвалы и всяких высокопарный слов.
А когда все собрались и выстроились в ровную грязную с головы до ног шеренгу, оглядел всех и произнес вызывающе.
— Забудьте всё, что я говорил на прошлых занятиях. Вы команда, и, — он ко мне повернулся. – Вы должны стоять за себя и за того, кто с вами. Не имеет значения какими правилами вы руководствуетесь, лучше всего не руководствуетесь вовсе. В борьбе с более сильным врагом, главное…— его взгляд на Тару переместился.
— Победить! — усмехнулась та.
— Выжить! — холодно резанул Треш. Всё переглянулись.
— А теперь еще один марш бросок десять кругов, и… — он снова всех оглядел. Повторно остановил взгляд на Вьятт, – тренироваться с сегодняшнего дня начинаем на реальном враге. Надеюсь вам, студентка Тара – это понятно? Если вы их не убьете, они убьют вас… Нет места сожалениям, нет места сочувствию. Никаких эмоций. Только ваше будущее, которого не будет, если вы не отстоите его здесь и сейчас.
Тара стала бледная, если её отчужденную зеленость, можно было принимать за бледность. Изменились, после слов тренера, все. Напряженность столь же промозглая, въедающаяся в мозг, что и первый мороз, застыла на лицах.
— Марш! — прозвучал рык тренера.
А когда мы пробежали десятый круг, едва переводя дыхание, то поняли, что фраза: «Будущее, которого не будет, если вы не отстоите его здесь и сейчас» имеет самое прямое и зловещее для нас значение.
В центре стадиона стояли пятеро гоблинов и два тролля. От вида которых у Тары лицо страдальчески исказилось. Все семеро нежить. А рядом с ними огромные монстры. Двое. Смесь волкодавов с горными ящерами. Без шерсти, вместо неё шкура ископаемого, толстые лапы, хищные морды с длинными раздвоенными языками. Монстры кинулись первыми, не дав нам даже прийти в себя. Ударили огнем из жутких пастей.
— Див, Тромп! Слева!
Голос Нориса разом привёл всех в порядок.
— Искарип! — земля взвилась вместе со снегом, прямо в морды ящерам. Пламя затухло, они жуткими головами завертели.
— Найли, второй справа!
Я порывисто развернулась, справа на меня несся гоблин, размахивая культяпками больше похожими на дубины.
Я прыгнула, обнажая меч и собирая силу. Лиловый ударил, разрубая руку нежити пополам. Энергетический удар нанесённый им опалил мне кончики волос. О нечистые!
— Они маги! — успела выкрикнуть прежде чем меня свалила силовая волна.
Разом десяток голосов ударили четким заклятием, вой ящеров взорвал мозг. Вскрик, толи это Дик кричал, толи…
Худощавый паренек, имени которого я не помнила, выкрикнув неизвестное мне проклятие, вывернулся из-под разящего удара нежити, покрылся черной шерстью, Стукнули копытца и даже рожки на голове проступили. Бесенок! Удар копытами. Ого! Тролль на сотню шагов в сторону отлетел.
«Молодец!» — пронеслись у меня в голове быстрые мысли, совместные с набиранием собственной силы. Парень сбоку вскрикнул, быстрый разворот. Ящер вцепился в руку Вита не давая ему сконцентрироваться.
Лилия вспыхнула раскидывая ворох земли, листьев, снега и ударила во в монстра. Ящер взвыл, развернулся ко мне, выпуская парня. Тот головой встряхнул, приходя в себя. И что-то шепнул, начал видоизменяться, я уже не смотрела.
— Иди сюда, монстрик! — шепнула я ящеру и губы вытерла ладонью. Монстр кинулся молча и слишком стремительно и, наверное, я бы все-таки не успела отразить. Но ящер напоролся на острые зубы невесть откуда взявшейся росомахи. Юркая и быстрая она когтями вспорола мягкие ткани и кинулась на помощь остальным.
— Вит! — у меня от озарения глаза округлились. Росомах на меня лукаво глазом скосил, честь отдала мохнатой когтистой лапой и кинулся на тролля, напиравшего на группу из пяти ребят. Я тоже было бросилась следом…
— Тара! — вопль Нориса заставил остановиться и найти взглядом Вьятт.
Девушка стояла у края стадиона, у её ног лежал гоблин, а в шаге стоял тролль. Огромный, зеленый, со зверски оскаленной мордой. Тара смотрела на него широко открытыми глазами, и рука её опускалась. Меч выскользнул из безвольных пальцев и упал к ногам.
— Тара! — от крика свело горло. Кинулась к ней, понимая, не добегу – не успею. Я остановилась, глаза закрыла. Сила. Я есть сама сила. Я не вижу. Я ощущаю. Мёртвую ткань нежити. Толстую руку, протянутую к девушке-троллю. Яркий лиловый импульс скользнул в меч, в окровавленное лезвие и слова заклятия:
— Ар халив ротогор!
Клинок просвистел стрелой, разрывая промозглый воздух. Раздался болезненный вскрик. Я со страхом открыла глаза. Тролль оседал на землю. Лезвие вошло по самую рукоять. Норис бежал к Таре.
Хлопок ладоней. Нежить и, единственный, уже порядком порубленный ящер вспыхнули мерцающими искрами и пропали в воздухе. Норис остановился так и не успев приблизиться к девушке-троллю.
Рядом с Тарой появился магистр Треш. Схватил за плечи, начал трясти.
— Тара! Тара! Приди в себя!
Она уткнулась ему в грудь и затряслась от плача.
— Я не могу! Не могу… их…
Все застыли смотря на плачущую Вьятт. Кто-то вытер вспотевшее лицо, кто-то с мрачным видом вложил клинки в ножны.
Тренер взмахнул рукой. Вздыбилась земля поднимая портал. Лорд Дейн так и не отпустил Тару, с нежностью так не свойственной ему, подхватил её на руки и унес в темнеющую воронку.
Норис стоял закусив губу. Потом рывком отвернулся и пошел со стадиона.
Часть 15
Заходя в комнату Тара бросила на меня хмурый взгляд. Я сидела на кровати и перечитывала лекции. За окном давно была ночь.
— Даже не спрашивай, — прошипела сквозь зубы.
Я плечами пожала.
— Не буду. Хотя что здесь спрашивать, все на глазах группы произошло.
Она застонала и на кровать не раздеваясь плюхнулась. Я в книгу снова уставилась. Не мое это дело, что там произошло между ней и магистром Трешем на стадионе. Ночное пропадание Тары и такие нежности от тренера. Говорит, за ректором Риганом пол института вздыхает. Тара явно не с той половины, судя по всему у неё совсем другой преподаватель в сердце. И мне отчего-то жалко её стало. Хотя, чего жалеть-то? Вон с какой заботой он на неё смотрел.
До меня донесся всхлип. Я глаза подняла. Тара сидела на кровати поджав под себя ноги. Лицом уткнувшись в колени. Плечи вздрагивали. Я вскочила. Бросилась к ней и порывисто обняла.
— Да чего ты?!
Она носом шмыгнула. И подняла на меня заплаканные глаза.
— Конечно. Ты каждую ночь к ректору бегаешь, все знают и никому в голову не придёт о тебе подумать… А я… на меня коситься начнут.
Я резко выпрямилась.
— И пусть косятся! Кому какое дело!
Она горько усмехнулась.
— Всем, – и уткнулась в подушку.
И что я должна сказать? Как успокоить? Я и сама могла только догадываться, что там у неё с магистром Трешем. А уж остальные чего навыдумывают. А если все не так?
— Тара, а вы?.. — вопрос в горле застрял. Вьятт голову подняла, вытерла нос огромным кулаком.
— Я впервые его в приюте увидела. Ходил по комнатам, присматривался. Играл с нами. Это потом мне сестра настоятельница раскрыла, что он проклятых выявлял. Хотя меня и выявлять не нужно было, — она помолчала собираясь с мыслями. Потом вздохнула тяжко и продолжила. — Дейн каждый месяц приходил. Разговаривал со мной. Это он убедил меня, что я воин. И потом, когда время уходить пришло, сестрам настоятельницам сказал: «Не выживет девчонка, в институт отправьте». Вот они мне путь и указали. Он же меня и здесь встретил, я ему экзамен сдавала, — Тара нервно перебирала пальцами. — Найли, это очень тяжело, когда ты одна… совсем одна… не просто проклятая, а у тебя это на лице написано. От меня простые люди шарахались… А он… вроде как родной. Он меня принял такой… И на душе сразу легче, что есть кто-то не смотрящий на тебя как на лягушку заморскую.
Я подсела ближе.
— Ты его любишь?
Она плечами пожала.
— У меня ближе никого нет. Да и у него… только я.
Я невесело усмехнулась.
— Нашли друг друга…
— Странно это слышать от тебя, — Тара голову вскинула. — Разве у тебя с Заком не тоже самое? Вы цепляетесь друг за дружку, потому что он первый тебя принял. А ты его. — она кричала, всхлипывая и слезы по лицу размазывая. — Потому что оба одиноки были. И теперь вы уже не видите никого рядом с собой.
Я поднялась. Гадко и мерзко на душе стало от слов Тары. От того, что правдой слова её сквозили. А мне не хотелось так думать о Заке. Цепляюсь? Да я цепляюсь за него. И он… У меня сердце теплом согревается, когда он рядом. У меня лилии внутри замирают от его прикосновений, не желают поглотить, не стремятся вырваться, а по всему телу нежностью и негой тянутся в ожидании нежного взгляда карих глаза. У меня сердце выскочить хочет от вида рыжих кудрей. И да, Тара права, стоит увидеть его и больше никого не может быть рядом.
И сердце мне тут же гулко ответило.
Тук-тук!
И как же захотелось к Заку, уткнуться в его грудь, и отчего-то заплакать. Не от вида ли шмыгающей носом Вьятт. Я к Таре присела поближе, заблестели глаза. Она на меня посмотрела и уткнулась лицом в плечо. А потом мы сидели обнявшись и обе плакали. Ничего уже не говоря, но отчаянно понимающие друг друга.
Часть 16
Работать без продыха, так, что под вечер ноги не в состоянии держать тело. А ночью выкладывать силы кажущиеся последними с ректором Риганом. В эти дни я впервые оценила База. Если бы не он… Читать, ни я, ни Вьятт, были не в состоянии. Дух встречал меня после занятий, читал нам, полуживым, лекции. Кропотливо заполнял тетради и вычерчивал графики пар. А по ночам, шептал заклятия, и повторял их до тех пор, пока они автоматом не откладывались в головах.
Но, чем дальше все заходило, тем сильнее чувствовала я, как сдается моя энергия, как истощается вытягиваемая моя собственная сила. А взамен ей ничего, ничегошеньки нет.
С Заком я последние дни почти не встречалась. Некогда было. Именно поэтому мое приглашение на бал первокурсников он принял с радостью.
В актовом зале было шумно. Громко смеялись ребята, как оказалось не только моей группы. Были здесь и девушки. Тара наотрез отказалась идти. После случая с тренером Дейном на стадионе, она старалась избегать однокурсников. И хотя никто её н в чем не обвинял, Вьятт все больше замыкалась в себе. И я видела, как она отстраняется от остальных студентов. Однако по ночам она продолжила пропадать стабильно. И я уже привыкла к тому, что вернувшись с ночных тренировок не находила девушку в комнате.
— Тара, так нельзя, — я подняла волосы вверх, заколола в нескольких местах сооружая высокую прическу. – В конце концов, нам вместе учиться еще четыре года. А это бал первокурсников! Когда еще сможем отдохнуть? Одна учеба да тренировки!
Вьятт демонстративно взяла книгу по развоплощению нежити и уткнувшись в неё, всем видом показала, что спорить со мной не собирается, и я могу идти куда мне вздумается. Только без неё.
Зато Зак мне не отказал. Как оказалось, факультет темной магистерии не проводил балы, считая это уделом обычных студентов. «А они, — как мне пояснил Зак, — высшее сословие института».
— Высшее? — я засмеялась. — Ну-у, это ваши носозадиралы не сталкивались с проректором!
Зак нахмурился, а потом меня к себе прижал. Коснулся горячими губами моего виска.
— Никогда! Слышишь, никогда не связывайся с проректором. И вообще с демонологами. Увидишь, беги! Ко мне. К тренеру Трешу…
Я вывернулась из теплых рук, заглянула в серьезные глаза Зака.
— Тренер Треш? Зак, ты вообще понимаешь? Я видела проректора Лекса в деле. Ни ты, ни Треш, ему даже царапины нанести не сможете. Уж если и бежать…
— К ректору Ригану? — у Зака лицо презрительно перекосилось. — Последнее время ты слишком много времени проводишь с ним.
— Да! И мне это необходимо, — ответила твердо. Как объяснить Заку, что то, чему меня лорд Кейн учит, ни на одной лекции не покажут.
Зак минуту тяжело дышал мне в висок, потом как ни в чем не бывало спросил:
— У тебя все платья скрывают полностью фигуру? Я был бы рад видеть тебя в более открытом.
Я застегнула верхнюю пуговицу глухого ворота.
— Есть и более открытые, и праздничные…Мне не хочется, чтобы все видели этот дурацкий амулет, — призналась.
Он посмотрел туманно и улыбнулся.
– Не заморачивайся, это я так спросил. Ты в любом прекрасно выглядишь.
Теперь мы стояли в веселом сообществе. Столы были сдвинуты к стене, стулья громоздились сверху сооружая столовую башню. Студенты оживленно переговаривались, без смущений приглашали девушек на танцы. Мне тоже было весело. Я кружила в притягательном вальсе, прыгала польку, и отплясывала гальярду. Пила компот из ягод местного леса и в какой-то момент подумала, что не припоминаю, когда мне было так хорошо. Задорно потрескивали огоньки в канделябрах, магическими звездами блестел высокий потолок и чудилось будто и не в столовой мы, а в космосе оттанцовываем кадриль. Глаза у Зака были счастливыми. Он с осторожностью взял меня одной рукой за талию, второй слегка сжал мою ладонь. Трепетно заиграла флейта приглашая всех на медленный танец. Я прикрыла глаза проваливаясь в теплоту и нежность рук Зака. Он трепетно касался губами моих волос. Мы не говорили, мы просто дышали друг другом. И не существовало никого.
— Я приглашу вашу даму? — ехидный голос, прервал блаженно единение. Веселья у меня сразу поубавилось. Я глаза распахнула. Зак остановился, рука скользнула с моей талии. Он загородил меня собой. Студенты примолкли смотря на стоящего посреди столовой блондина, рядом с ним стоял дружок шатен и еще пятеро некромантов. Музыка стала значительно тише, музыканты с нашего же курса заглядывали через головы ребят высматривая пришедших.
— В последнюю нашу встречу мы не договорили, красавица, — у Севера голос был глухим, а глаза пронизывающе-холодными. Я успела подметить уже зарубцевавшийся шрам на щеке ближе к уху. И мне сразу нехорошо стало. Очень хорошо понимала от кого он его получил.
— Вам запретили появляться в нашем крыле, — я встала рядом с Заком. Всем видом показывая, я не боюсь ни Зака, ни его приспешников. Для меня не зазря прошли последние две недели ночных тренировок.
У шатена глаза полыхнули сумраком. Север усмехнулся недобро.
— А я смотрю наш маленький суккуб стал смелым! А ты друзьям своим не показывала, — он обвел насмешливым взглядом толпу собравшихся вокруг нас ребят, — свое ожерелье…
— Закрой рот, Север! — Зак вызывающе шагнул к некроманту.
Тот не переставал усмехаться уже глядя магу в лицо.
— Действительно, какой пустяк, амулет Нагора. Его вешают на…
Удар заставил Севера отшатнуться и захлопнуть рот. На нижней губе выступила кровь. Он вытер её тыльной стороной ладони, сплюнул на пол. Ничего не произнес, но его отяжелевший взгляд сказал сам за себя. Шестеро некромантов, кинулись на Зака. Достигнуть не успели. Между ними вырос Норис и Вик. И все остальные окружили стоявших. В столовой повисло зловещее, ничего хорошего не предрекающее, молчание. И чувствовалось, как сила собирается в каждом из первокурсников.
Из коридора в столовую заглянул Рин. Быстро оценил ситуацию, кинулся в центр распихивая сгрудившихся вокруг нас ребят. Увидев его нападающие остановились, настороженно переглянулись.
— Что нужно здесь некромантам? — Засучил рукава строго поинтересовался Рин. – Тебе, Север, все не имеется? Прошлого раза мало было? Думаю, теперь ты одним шрамом от проректора не обойдёшься.
Лицо у Севера вспыхнуло, шрам стал багряным. Остальные боевики недобро поглядывали на нежеланных гостей.
— Я вроде не сказал и не сделал ничего предосудительного. Пока не сделал… — глаза некроманта побелели. — Рин, ты же понимаешь, в схватке один на один у тебя нет ни шанса.
— Хочешь проверить? — Рин кулаки сжал. Норис и Вит приняли боевые позиции.