— Какой из меня маг? — я даже заикаться начала. — Да еще и боевой! Я в жизни никого…— и осеклась. Как же, а Мика и шатен с блондином?
Канцелярша выплыла из-за стола. И я увидела, что ног у неё нет. Вернее, я их не могла видеть, черное платье плотно обтягивающее худую фигуру, тонуло в ворохе шуршавшей при ходьбе бумаги.
Леди Бретт обплыла вокруг меня, рассматривая с пяток до макушки. Остановилась напротив лица. Это было так странно, и страшно, смотреть и не чувствовать дыхания жизни, а видеть черную пустоту глазниц. Я невольно поёжилась. Леди Гельннана усмехнулась растягивая тонкие мертвенно-серые губы.
— Суккуб! — вынесла вердикт и направилась обратно к столу. — Всё верно. Только боевых. А куда еще ваше проклятие направлять? В войне такие как вы…
Она не договорила. Я снова перебила, выпалив на выдохе:
— Войне!
Канцелярша уселась за стол, подперла руками узкий подбородок.
— Это я так… — произнесла мечтательно. — А вдруг. Вечного мира не бывает, — закрыла книжку. — Но я вас поздравляю.
— С чем? — я уже не ожидала ничего хорошего для себя.
Она очень легким для мёртвой жестом поправила волосы. Грациозным движением, так не связывающимся с её мёртвым лицом, подала мне книжицу. Мне подумалось, что живая она была невероятна красива.
— Вы первый суккуб в этих стена, и я надеюсь последний.
Я неуверенно подошла и дрожащими руками взяла зачетку из протянутой бледной ладони.
— Почему надеетесь?
Улыбка сползла с серого лица.
— Встречала таких как ты… Хлопотные ребята. Глаз да глаз… — и хлопнула в ладоши. Я в очередной раз потеряла дар речи и ощутила уходящий из-под ног пол. Леди Бретт только головой покачала, отправляя ко мне поддерживающую энергетическую волну.
— Новенькая… — обернулась канцелярша к вывалившемуся из стены духу. А тот широко зевнул зверской пастью утыканной сотней мелких острых зубов, почесал мохнатый рыжий затылок, занависая под потолком, уставился на меня черными глазами.
— Это твой дух-хранитель, Баз. — И уже обращаясь к нему, – прошу принять и расписаться, студентка Найли Риган.
У духа брови вверх взметнулись, круглые уши нервно задергались, он даже назад к стене попятился.
— Родственница ректора Кейна?
Леди Гельннана рукой махнула, усаживаясь в свое рабочее кресло и начала перебирать бумаги.
— Однофамильцы.
Дух облегченно выдохнул. Снова почесал затылок. А мертвая леди продолжила:
–— В комнату проводи. И да… — снова обратилась ко мне. Взгляд пробежал по моему виду. — Одежда, учебники, перья, тетради, все уже в вашей комнате. Запоминайте, правое отделение, женское общежитие, комната номер двадцать пять, — и отвесила вежливый поклон, давая понять, что аудиенция закончена.
— Идем, — проворчал дух, махнул огромной лапой и вышел сквозь стену волоча за собой толстый рыжий мохнатый хвост с черной кисточкой на конце. Я направилась следом. Уже перед выходом услышала.
— Студентка Найли…
Обернулась.
Леди Бретт смотрела на меня и ухмылялась, а в пустоте глазниц клубилась черная тьма.
— Добро пожаловать в институт проклятых!
Часть 4
Зак стоял облокотившись о стену. Завидев духа-хранителя побледнел.
— А я смотрю к тебе надсмотрщика приставили.
Я духа недовольным взглядом смерила. Коренастый. Страшный. И как мне кажется, я ему не нравлюсь, иначе отчего он смотрит на меня и щерится. А хвост по полу нервно ходит, туда-сюда, туда-сюда. И уши хоть и мелкие, а к голове прижаты. Похож на пса, готовящегося к нападению. И только глаза спокойные, черные с… Мне тьма последнее время везде мерещится. Это все из-за ректора, как окунулась в тьму его зрачков, так теперь чудиться, что он со всех лиц на меня смотрит.
Зак ко мне подошел и косясь на База, громким шепотом сообщил:
— Только особо…гм…опасным, духов дают.
У меня от удивления брови вверх приподнялись. И с чего это я особо опасна? А дух ухмыльнулся во всю пасть подтверждая правдивость слов Зака. После чего махнул лапой призывно и поплыл по коридору.
Мы с Заком переглянулись и двинулись за ним.
Выйдя из здания, я смогла оценить всё архитектурное великолепие института. Серые каменные стены, узорчатые решетки на широких окнах, три башни — по одной с правого и левого крыла, и центральная с округлой аркой, из-под которой мы и вышли. Левое крыло будто немного отделено от остального института, стены прикрыты буйно разросшимся плющом, черный купол венчал здание — все это создавало мрачную картину. От центральной башни выходила витиеватая аллея, вдоль ней вытянулись фонари, и скамейки. Множество зеленых насаждений и роз. От последних по аллеи плыл дивный аромат. За аллеей парк, и фонтан — не радужный как в городе, а статуя дракона, изрыгающего серебряные струи. На зеленой лужайке у фонтана, студенты, кто-то сидел на скамейках, кто-то на зеленом газоне — читали, вели беседы. Всё размеренно и чинно. Если бы не мое нерадостное положение, то институт ничем не выдавал свое скорбное название — проклятых.
— Справа, крыло боевиков, по центру маги, отдельно левое крыло демонологии и некромантии, — Зак поморщился. — С последними лучше вообще не связываться, если демонологи практически не выползают из своей берлоги, то некроманты везде нос суют.
Хранитель, двигался вальяжно свысока посматривая на сидевших на скамейках, и кивал мохнатой головой, вслушиваясь в речь Зака. Больше книг на сайте кnigochei.net Студенты, завидев нас в сообществе духа торопливо вставали и уходили, сворачивали с аллеи, косились недружелюбно тихо переговариваясь. Может и к лучшему, что мне приставили База, все меньше вконец любопытных взглядов. А духу казалось нравится, что его боятся. Он строил страшные гримасы и нет-нет порыкивал на не особо расторопно убегающих с нашего пути студентов.
— Почему боевой магии? — недоумевал Зак, пиная мелкие камешки.
Я пожала плечами.
— Леди Гельннана, говорит, суккубу только туда дорога.
Зак нахмурился.
— Там и девчонок-то мало, — потер шею. — С первого курса только ты и…— приглушенно смолк.
— Кто? — мне очень не понравился тон.
— Увидишь, – вздохнул Зак, сунул руки в карманы.
Дальше мы шли молча, смотря под ноги, каждый в своих думах.
Так и добрались до общежития. Большое здания в три этажа, вход открывался под слегка светящейся серебром аркой. Зак остановился.
— Дальше ты сама. Это женское общежитие, — сказал заливаясь румянцем, чем несказанно меня удивил. — Только по пропуску от ректора.
Я досадливо вздохнула. Расставаться с Заком не хотелось.
— Но мы увидимся в институте? — постаралась приободриться.
Зак посмотрел на меня с каким-то внутренним напряжением, а следом порывисто обнял, потрепал по волосам и осторожно коснувшись губами к моей макушке, шепнул сдавленно:
— Обязательно увидимся, Найли.
Он стоял у порога, пока мы не вошли в общежитие. А стоило закрыть дверь, как мне стало невообразимо тоскливо. И даже холод пробрал от мысли что мне придётся теперь обосновываться здесь в чужом и нелюдимом институте, где каждый смотрит на меня как на «особо опасную», а кое кто и удушить готов. И только Зак… От мысли о нем теплело в душе. Что же, главное я не одна. И усмехнулась от этой мысли, покосила на своего духа хранителя. Он не обращая на меня особого внимания, ковырял когтем в зубах. Глянул на меня из под косматых бровей, шмыгнул носом и махнул косматой лапой.
Следуя за Базом, я поднялась на второй этаж. Жилички, а вернее студентки, провождали нас интересующимися взглядами. Все они были в длинных платьях строго кроя, с тугими хвостами волос на макушке. Чем невероятно походили на друг друга. Девушки на нас смотрели и разве что пальцами не тыкали. Некоторые даже из комнаты выглядывали и возбужденно шептались с соседками косясь на духа. Но стоило тому обернуться и чуть рыкнуть, вскрикивали и прятались за дверьми. Зато когда мы остановились у комнаты номер двадцать пять, весь женский коллектив второго этажа вывалил в коридор, и даже с первого кое-кто поднялся, а с третьего наоборот спустились и теперь стояли в коридоре в любопытстве переминаясь с ноги на ногу. И глаза у всех такие были, что мне разом расхотелось заходить в эту самую комнату. Я стояла в нерешительности, осторожничая и побаиваясь взяться за ручку.
Дух щерился, на меня ядовито-черными глазами поблескивал. Уж ему то, точно, доставало удовольствие смотреть на мою растерянность и видеть мой страх. Меня злость обуяла. Ох и сколько я уже с этой моей эмоциональность бед натворила, но меня все равно ничто не учит. Да и куда уж хуже! Я вскинула подбородок, свысока посмотрела на выжидающих студенток. И хотя у самой мурашки по коже пошли, и я терзалась нехорошими предчувствиями, но с бесстрашным видом вошла в издевательски-вежливо раскрытую Базом дверь.
И тут же облегченно выдохнула. Комната была пуста.
Дверь за собой прикрыла, под вздохи любопытствующих, и все с тем же гордым видом. Нечего таращиться. И чего это они пугали и глаза закатывали? Комната как комната — небольшая прямоугольная, пара кроватей, стол, две тумбы, шкаф один, и дверь в ванную комнату. Пол стены занимало окно с серыми занавесками, выглядевшими уныло и безрадостно в тоне с блеклыми бежевыми стенами.
Баз проплыл к одной из тумбочек, распахнул, указывая на стопки книг на полке, там же тетради, парочка перьев и бутылочка с чернилами.
Вот и чудно! Ломать голову где достать канцелярию мне и правда не придётся. Но ведь кроме ручек и тетрадей мне нужно и…
— Ваши вещи! — рявкнули мне прямо в ухо настолько громко, что я подпрыгнула на месте от неожиданности.
Рядом стояло и смотрело нагло и довольно, моё жуткое личное чудовище. Я от удивление чуть рот не раскрыла. Вовремя захлопнула, чтобы не показаться глупой. Баз умел разговаривать! За все время пока мы шли, он не сказал ни слова.
— Расписание! — провозгласил растянул рот в ухмылочке, сунул мне в руку помятый листок. И не прощаясь ушел в стену.
— Что б тебя к нечистым занесло! — послала я ему злостное послание в след.
Швырнула расписание на стол. Скинула пыльные туфли и забралась с ногами на кровать. Теперь можно было спокойно обдумать собственно положение. Выходило оно совсем безрадостным. Ножик по словам ректора уже однозначно у стражей, и отпечатки мои выходит тоже… А как же отпечатки убийцы? И вообще, зачем он мне его сунул? Наверное, это самый простой вопрос, чтобы глаза дозорным отвести. Они превосходные ищейки, по следу пошли. Вот только ножичек-то в моих руках к тому времени был. И это я оттуда бежала пятками сверкая, и они меня в лицо видели, и на месте преступления с этим самым ножичком. Прав, ректор Риган, у меня паталогическое умение оказываться в ненужном месте в ненужное время. И брать из чужих рук ненужные предметы.
Я отчаянно попыталась вспомнить убийцу.
Вот я стою, он несется на меня, я мысленно прощаюсь с жизнью. Рука, сующая мне нож… Она в перчатке? Или?.. Ничего не вспоминалось. От переживаний я не могла вспомнить ничего кроме пугающих желтых глаз с тонкой чертой посередине. Как у змеи. И сам он как змея — юркий, быстрый. Я веки прикрыла, в висках стучали секунды. И никаких воспоминаний способных хоть как-то разъяснить ситуацию.
Пустота.
И горечь.
Сколько времени мне придётся провести в институте? И сможет ли ректор мне помочь? А станет ли?
Захотелось просто по девичьи расплакаться, так чтобы навзрыд, что бы вытирать распухший нос кулаком, и вполне возможно, что это поможет, ну хотя бы на чуть-чуть.
Сейчас же… Мне и этого не позволили.
Сначала послышался вскрик любопытных студенток отпрянувших от двери. А потом эта самая дверь была пинком открыта и хлобыстнула о стену осыпая штукатурку. И в комнату ввалилась… Нет, пожалуйста, стоп! Мой бывший до сегодняшнего дня привычный мир, остановись, дай мне сойти с этой сумасшедшей планеты!
— Что это значит? — рявкнула вошедшая девица. Длинные ноги, обтянутые кожаными сапогами, черные брюки и заправленная в них черная рубаха, подчеркивающая глубоким вырезом огромный бюст. Я еще никогда не видела девушек в штанах. К слову, я и бюстов таких не видела! Поначалу вообще он вошел, а уж потом его обладательница. Но удивило меня другое. Девица была зеленой. Да, да… именно зеленой, этакая изумрудно переливающаяся кожа лица, рук и всего что можно было увидеть в глубокий вырез рубахи. Длинные рыжие волосы собраны в хвост, взор больших красных глаз устремлен на меня. Последний очень злой, в глубине кровавого зрачка так и сверкали молнии.
— Это моя койка! — зловеще прошипела девица, и уверенно шагнула ко мне. На лице полыхнула бешенная ярость. Я проворно вскочила. И вот, спасите меня нечистые, завизжала! Ещё бы! У нее лицо искаженное, передавало желание если не убить меня, то точно покалечить! А я девушка маленькая и хрупкая. Эта «гром-баба» меня одной рукой переломит. И судя по всему именно это она и собиралась сделать. Я едва успела отпрыгнуть к стене.
— Вон отсюда! — рыча словно раненый буйвол, одним взмахом руки снеся тумбу, не унималась девица. И снова на меня кинулась. Я к окну. Путь к выходу она своим телом загораживала. Я пыталась увернуться, но она ловко поймала меня за волосы и приложила лбом о подоконник. У меня в глазах помутилось. Я, делая усилие, вывернулась, оставляя прядь волос в огромном кулачище и заехала ей локтем в нос. Девица охнула, на секунду выпустила меня. Но всего на секунду… и тут же издав вой снова бросилась в атаку.
И что я должна была делать?
Защищаться!
Жаром окатило тело, пульсом ударило в виски. Я уперлась спиной к стеклу окна и выдохнула, обдавая нападающую волной очарования, и тут же вдохнула обратно втягивая в себя её силу. Девица застыла с яростным выражением. Всего секунды две непонимающе смотрела на меня а потом растерянно улыбнулась. Угрожающий кулак замер в полуметре от моего перепуганного лица. Лиловые нити потянулись от девицы ко мне. Глаза мои полыхнули алым, а её затянулись в блаженной истоме. И тут меня обожгло. Амулет на шее начал затягиваться, стал невыносимо горячим, обжигающим кожу, у меня дыхание перекрылось, в глазах потемнело. Попыталась сорвать его, но он продолжал стягиваться вокруг моей шеи плотным кольцом. Я видела, как стряхивает с себя очарование девица, и в зрачках остервенелые огни загораются.
— Так значит! Магией?! Меня! — прорычала она.
«Так», хотела сказать я, но не в состоянии дышать, рухнула на пол. И уже отключаюсь, увидела, как из стены выныривает мой дух-хранитель с, на глазах, вытягивающейся от увиденного мордой.
Что ж, вполне вовремя.
***
В комнате слышались приглушенные голоса. Я открыла глаза. Лежала я на кровати. Жутко болела голова, в носу собралась кровь и её привкус стоял во рту. В затылок словно ножи воткнули. От боли скулы сводило. Я с трудом перевела заплывший взгляд в сторону говоривших.
Зеленая девица сидела за столом закинув ногу на ногу, покачивая носком сапога. Придерживала платочек у лица. Напротив, сидел Баз. Ковырялся в круглом ухе, тоскливо поглядывая на стену.
— Разжалуют… — сетовал, уныло уставившись в темное окно.
— Не разжалуют! У них хранителей не хватает. А после последнего моего так и подавно никто идти в хранители не хочет, — хлопнула по столу ладонями девица и в мою сторону кивнула. — Посмотри-ка, наша никак в себя приходит!
Баз оживился, даже в глазах что-то сочувственное появилось. Надо же, я думала, совсем ему не нравлюсь. Хранитель подскочил ко мне и хвостом по полу застучал.
Поднялась и неспешно подошла к кровати девица. Присела, озадаченно всматриваясь в меня красными глазищами.
— Хорошо приложила, — прицыкнула языком. — Ты извини… Я думала снова какая-нибудь неупокоенная забрела. Здесь бывает, — невозмутимо похлопала меня по плечу. Я ойкнула, хлопок отдался в голову и там застучало. — Но и ты не промах, — она платок от лица убрала, хмыкнула распухшим носом. Тот занимал пол лица и был скривлен влево. Я не могла не улыбнуться. Представляю, как я выгляжу. Осторожно прикоснулась ко лбу, шишка будь здоров.
— Меня, кстати, Тара Вьятт зовут, — представилась девица.
Я, поморщившись от боли, села.
— Найли Сторм, — проговорила напряженно.
Дух пристроился у Вьятт за спиной и выглядывал из-за плеча. Черные глазенки хлопали незамутнённым взглядом. На рыжей морде написано было: А я чего? Я в бабские разборки, ни-ни!