Его лицо было каменным, а взгляд … Как бы это выразить помягче? Одно могу сказать: в этот момент я почувствовала себя провинившейся школьницей, которая раз рисовала все парты в классе, порвала классный журнал и не сделала домашнее задание. Да он на меня так за удаленные программы не смотрел!
— Здравствуй… те, — еле выдавила я. Это я не заикалась, а машинально с ты перешла на вы. Как ещё под давлением такого взгляда сказать: «Привет, давно не виделись?»
— Почему ты опаздываешь? Совещание десять минут назад началось. Нам не нужны секретарши, свободно гуляющие по зданию, нам нужны ответственные помощники, которые не оставляют своё начальство в самый нужный момент.
Я не успела, что либо, ответить. Двери лифта раскрылись, я с обидой в душе вышла и направилась в свой кабинет.
— Вика, — мамочки, как моё имя прозвучало в его устах! Я, наверное, если не подпрыгнула, то вытянулась по стойке смирно. — Ты не поняла меня? Ты должна быть на совещании.
— Я… — за блокнотом.
— В зал совещания быстро, — он стоял и ждал, пока я пройдут вперёд. В этот момент я на него так разозлилась, что внутри у меня всё остыло, как в морозилке. И от куда силы взялись? Я даже забыла, что у меня голова минуту назад кружилась. Такая вся разъяренная, я вошла в зал совещаний. Мой начальник Владимир Львович уже сидел за столом. Там я увидела и финансового директора, худощавого юриста и ещё несколько руководителей. Алина стояла в стороне, вместе с другими секретаршами, у которых были в руках блокноты и авторучки. Я же стояла, как идиотка, с пустыми руками.
— Теперь все в сборе. Перейдём к делу.
Я не смогла стерпеть несправедливость и сказала:
— Я не готова.
Он на меня посмотрел, как ударил корытом со всего размаха.
— Я говорил, я сразу заметил, что она не профильный работник. Её место в метрополитене карточки продавать, — забубнил мой начальник, как самый последний предатель. — Кофеварка нам не нужна, Вика!
Надо же, по имени назвал!
— Запоминай так. И попробуй мне забыть хоть деталь, оштрафую.
Высоковский-младший посмотрел на меня, и я поняла, что он уже пожалел о своей глупости принять меня на работу. Я покраснела и разозлилась, на себя и на него. Ведь это он не дал мне взять блокнот и ручку! Придётся память напрягать. Голова была затуманенная, я сначала пыталась запомнить, но потом мне стало интересно вникнуть в проблемы. В итоге из всего услышанного я поняла, что зам. главного архитектора не доволен строительными блоками, разговор был о прошивках. Сам глав инженер уверял, что фирма проведённая и мы давно с ними работаем. Тут вступил в разговор юрист и сказал, что относительно давно, и это не факт. Моему начальнику Михаил поручил разобраться в этой проблеме. Потом пошёл разговор о договорах и материалах, что не пришли. Михаил был крайне недоволен беспечностью юриста и финансового директора, так как деньги ушли, а куда, никто не знает, и файлы удалены. Вызвали программиста. Тот ничего не пообещал. Высоковский напомнил ему, что от этого зависит его зарплата, так как программист обязан справляться со своей работой. Теперь я видела лично, что Михаил очень авторитетный руководитель. Он дал понять секретаршам, что подлинники документов должны быть найдены, иначе им нет места на солидной фирме. После таких слов любому человеку захочется послать, его куда подальше или достать эти бумажки, хоть из ада и сунуть ему их … думаю, вы догадались, куда. Совещание закончилось, первыми вышли мы с Алиной, схватив меня за руку, она остановила и успокоила:
— Не переживай, я все записала. Пойдём к тебе в кабинет, я тебе все объясню.
Я была ей благодарна, но мне страстно хотелось привести свои мысли в порядок и утереть этому рабочему фанатика нос, а потом уйти с гордо поднятой головой. Алина заставила под её диктовку записать распоряжение начальства и показала, какие папки и где должны находиться.
— А, если честно, ты даже не ищи их. Их просто нет. Если они и существуют, то, скорее всего, у финансового, или в кабинете Паши. Но они с Ефимовым, это финансовый, так шифровались, что маловероятно, хоть фантик от договора найти. Хотя, Ефимову не выгодно себя самого налоговой подставлять. Здесь ещё кто-то замешан. Ладно, увидимся на обеде и подумаем.
Алина вышла, а вслед за ней вошёл мой начальник:
— Зинка, я же говорил тебе не в больницу ложиться, а сходить и привести себя в порядок, а ты подумала, что я тебя в санаторий отправил?
— Больше такого не повторится, — сквозь зубы ответила я. Что б я тебе ещё поверила!
— Я еду в «Аудит-экспресс». Сегодня не жди. И вот займись этим, — кинул он мне на стол бумаги, и, взяв портфель, вышел.
— Ну конечно, работать надо только секретаршам, а начальству положено на встречах пить, да в саунах проблемы решать, — сказала я ему в след. Я посмотрела на бумаги. Это были счёта и счета-фактуры от ИП Бонцева. Счёта за питание от нашей фирмы. У меня сразу возник вопрос, а почему я получаю счёт, а не бухгалтер отсылает им лично и почему у меня счёт-фактура? Я просмотрела на полках все папки и нашла: ИП Бонцев «Счёта», счёт-фактуры полученные, проведенные. Так значит у них ещё и частное предприятие? В закрытой полке. Значит, это надо провести? Я села за компьютер и открыла программу 1С. И, правда, она сделана на Бонцева. Я внесла данные, провела и разложила счёта по полкам, в душе сетуя, что мне платят за обслуживание только одной фирмы, а не за бухгалтерские проводки некого Бонцева. Потом открыла почту. Мне пришло письмо от секретарши финансового директора, чтобы я принесла счета-договора от «ЭлионВер». Я нашла их и пошла к финансовому. А по дороге всё думала, знает ли он что я, та самая Вика, от которой он ждёт шифр?
* * *
Войдя в кабинет Ефимова, я была удивлена, что он оказался пуст. Я положила бумаги на стол секретарши и тут заметила красную бумажечку-маркер. На ней было написано «Вне фирмы». Я стала читать. Меня охватил ужас, когда я поняла, что наша фирма, оказывается, ещё и продаёт стройматериалы и технику. Я услышала шаги и, взяв документы, свои и финансового, спряталась за дверь. Ефимов вместе с секретаршей прошёл в свой кабинет, а меня в секретарской не увидели.
— Сопляк ещё, чтобы меня учить, как мне нужно работать. Пока он штаны в школе протирал, я уже баксами ворочал и на джипах разъезжал по Невскому.
— Бандик, не горячись так… — урчала секретарша. Меня же душил приступ смеха. Меня всегда смешат такого рода «мурчалки».
— Как не вовремя Пашку убрали! Знал бы, кто это сделал, руки бы ему пообломал!
— Бандик, так может Миша тоже захочет…
— Тася, ты дура?! Мишка идеалист! Ты посмотри на него, он в чужой горшок даже какать откажется.
Я задумалась. Голова кружилась от массы вопросов. Ноги стали ватными, а голова тяжёлой, как чугунная кастрюля. Я вспомнила, что так и не успела выпить кофе, чтобы прийти в себя. Оставаться за дверью становилось опасно. Надо уходить. Я потихоньку, стараясь каблуками не касаться пола, вышла и почти бегом, или мне так показалось, устремилась к своему кабинету. При моей слабости, даже лицо покрылось испариной. В кабинете я быстро засунула эти бумаги в сумку, села на стул и закрыла глаза.
Какой же он демон! Прикидывается мягким, внимательным, а на самом деле фанатик с нетрадиционной ориентацией. Вся семейка их ненормальная. Что мне с ними делать?
«А я люблю тебя, Сергей! Чмоки, чмоки, чмоки. Я как Кайли Миноги…» заголосил мой мобильник. Я резко сняла трубку, ругая себя, что до сих пор не сменила мелодию.
— Да! — крикнула я.
— Ты что такая злая? Знать, тебя Высоковский довёл до ручки, — смеялась Кристина.
— Не до ручки, а до сердечного приступа. С какого пьяну, вы меня отправили в это осиное гнездо? Да на моём заводе в график сутки через сутки легче работать… Хотя бы, точно знаешь свои обязанности. И начальство без приколов, без насекомых в голове с придурковатыми замашками…
— О, ты как.
— А ты думала, что здесь праздник? Да они все тут как волки, только за себя и для себя и ничего для организации.
— А вот с этого момента поподробнее и не вслух, а письменно. Адрес я тебе вышлю.
— Кристь, как там Маша?
— С ней все хорошо. Ты тоже осторожнее. И … Хотя, ты молодец, — сказала мне на прощание Кристина. Мы разъединились, и я повернула голову. В дверях стоял и улыбался Высоковский — младший. У меня опять сердце ойкнуло. Да что же это за семейка! От них инфаркт скоро будет. Я на него с призрением посмотрела:
— Начальника нет. Уехал в «Аудит-Экспресс». Сегодня его можете не ждать. Так п он просил Вам передать, — сказала я им всем назло, тайно надеясь, что за ужином он достанет своего папочку. — И хватит на меня глазеть, ты во мне убиваешь всякое желание здесь работать.
— И что же ты думаешь делать?
— Что?
— Нет, ничего, — быстро закончил он. — В конце рабочего дня зайди в мой кабинет. Это приказ, — но в этот раз он говорил мягко. Хотя смысл мне совсем не нравился. И этот «Приказ», слово вызывало во мне вулкан эмоций. Ну, я тебе покажу, дождёшься у меня второго удаления. Одного раза видно мало было. Я встала и налила себе кофе и, расслабившись, медленно насладилась им, отпустив все проблемы на второй план.
* * *
Потом зазвонил офисный телефон.
— Вика, ты совсем зазналась? Хочу разочаровать тебя, мы здесь все работаем по блату, и никто на твою лень забивать не будет, поверь мне. И пусть ты трижды его невеста, но вылетишь отсюда, как сраный веник!
Я не могла понять, кто это несёт странную тираду:
— Чего тебе надо?
— Почту надо проверять! Документы когда будут?
Ах, так это секретарша финансового!
— Сейчас занесу.
— Мне не надо сейчас.
— Тогда чего орёшь? — я, чуть было не сказала, на месте надо сидеть, а не бегать по пятам за Барсиком или как его? Бандиком… Но, я вовремя сдержалась.
— Пойдешь на обед, оставь у Алины.
— Хорошо, — я буквально бросила трубку. И снова налила себе кофе. Что же сейчас происходит? Я забрала для подруги бриллианты, и меня ищет их поставщик или продавец, так как Паша за них деньги не отдал. У меня находятся все банковские карточки, на которых лежат деньги, и я знаю все пароли. По идее могу их забрать и свалить куда угодно, но это не в моих принципах. Не могу я взять чужое. С этим надо что-то делать. И я примерно знаю, что. Поиграю я с ним, прежде чем отдать ему всё. Теперь у меня есть один договор, обличающий финдира. Вот и он у меня в руках. Да, по словам финансового, Миша порядочный человек получается. И финансовый не знает, кто убил Павла. Это он мне врал! Ну что же, я по твоим правилам буду играть, дорогой Ефимов. Теперь надо пробраться к Высоковскому, найти сейф и открыть его. Может в нём есть разгадка гибели Павла?
Я не заметила, как настало время обеда, за мной зашла Алина. Мы направились в столовую.
— Не думала, что он так будет с тобой строг. А вы разве не вместе живёте? — завалила меня вопросами Алина.
— Кто? — не поняла я, о чём это она.
— Ты и Миша вместе живёте?
На моём лице зависла удивлённая мина.
— Хэ..э..Не всегда. Сегодня я одна приехала.
— Ну, я так и поняла. Когда собрание началось, и твой начальник пришёл один, то он спросил: Вика на работе? Тот — «да», а Высоковский: и где она? А твой: Сам её привёл, сам и ищи. Я даже ему сказать ничего не успела, как Мишка разъярённый вылетел тебя искать.
— Ну и сволочь мой Владимир Львович! — вырвалось у меня. Алина звонко засмеялась:
— Да, это в нём есть. Не был бы сволочью, Женечку бы оставил. Она так любила Пашу… Она всё знала, вот она всё знала. Санечка, приветик! — поздоровалась она с незнакомой мне девушкой. — Ну как, купили диван?
— Нет, не до дивана. Кот заболел, представляешь?
— Ужас! А что с ним?
Вот неужели ей интересно знать, что с её котом? Мне стало скучно, и я полностью отключилась, углубившись в свои мысли.
После обеда я пошла в свой кабинет и увидела пробежавшую мимо меня секретаршу Ефимова. Она была вся на взводе и неслась, сбивая всех на своём пути. Сначала я не могла понять, что с ней, но потом вспомнила, ведь это я забрала счёт-договора. И меня вдруг осенило, что я забыла Алине передать документы.
Когда я их отнесла, то потом стала работать с доброй чашечкой кофе. Выпив пять чашек, я забыла о времени и так бы не вспомнила о нём, если б не Михаил Высоковский, который, как всегда, появился неслышно в дверях моего кабинета.
— Я тебя заждался.
— Работаю, как видишь, — я добивала накладные. — Видно секретаршу вы месяц искали. Работы на трое суток хватит.
— Ты всё измеряешь сутками?
— Не знаю, — я не обращала внимания на такие мелочи. Ведь я жила до этого сутками, а теперь, наверное, часами.
— Поговорить в офисе не успеем. Через две минуты сигнализацию включат. Так что собирайся. Поедем ужинать.
Я ухмыльнулась так, что Высоковский понял, куда я его хотела послать, и он добавил:
— Это деловое приглашение, а не приказ.
Быстро накинув куртку и взяв сумку, я стала закрывать кабинет:
— Нет. Я спешу. Меня тоже ждут на ужин.
— Нам необходимо с тобой поговорить, — мягко настаивал он. Я даже поразилась его перемене. На работе он такой волчара, а в жизни … похож на лапочку, которого хочется погладить и приласкать. Тьфу! О чём я думаю?
— Нет, — твердо ответила я. — Я никуда не хочу с тобой ехать. Всякий раз, когда ты хочешь со мной поговорить, меня подстерегает опасность и меня кто-то пытается убить. А я не смертница, поверь мне! И жить мне хочется. Я, может, скоро замуж выхожу!
И что мне эта мысль в голову пришла? Все это Гущин со своим идиотским брачным договором.
— Да, я знаю, через два месяца.
Похоже, я на него сильно вылупила глаза, в которых понятен вопрос «Что? Да откуда?»
— Я тоже сегодня узнал, что женюсь. Интересно, не правда ли?
Мы вошли в лифт. Он рукой загородил мне выход и, прямо смотря мне в глаза, сказал:
— Я привык про себя слышать разные сплетни, но такое слышу в первый раз. Вика, так ты замуж хочешь? Это твое желание за документы? — двери лифта открылись, и он освободил мне проход, пропуская меня вперёд.
Можно догадаться, в каком я была состоянии. То, что я дышать не могла, пока он так близко со мной стоял, это полбеды. Я онемела и окаменела сразу. Он узнал, что я пустила сплетню! — плутало в моих мозговых извилинах.
— Они ведь у тебя, правда? — продолжал он. У меня, — мысленно подтвердила я, но ему не сказала. Что-то внутри меня протестовало, и я не могла ему их отдать. Да я и не видела, что за папка лежала в комнате Инны. Может там фотографии! Хотя фотографии Павел бы не стал прятать дома у любовницы. Я ему не ответила, а молча пошла к выходу, совсем забыв о том, что, скорее всего, меня там поджидают. Михаил быстрым шагом меня догнал. В дверях меня схватили за руки:
— Ага, попалась! — крикнул один из них. Но радовались они недолго. Я даже не успела толком испугаться, как наши охранники буквально вырвали меня у них, предупредив:
— Если у вас проблемы, то мы вызовем дежурный патруль. А если нет проблем, то просим отойти от здания и не загораживать проход, и не приставать к нашим сотрудникам. Вам всё понятно? — охранник плюнул на пистолет и потёр его рукавом. Мужчина, видно главный из охотников за мной, шмыгнул носом и сказал:
— За мной.
Ребята его растеряно переглянулись и пошли за ним. Я только сейчас почувствовала, как одна рука ноет, и машинально схватилась за неё.
— С тобой все в порядке?
Как же мягко звучал голос Михаила! Утром я бы даже не подумала, что его тембр голоса может так менять окрас. Ему озвучивать мыльные драмы можно, ей Богу! Женщины бальзаковского возраста тащиться будут!
— Все отлично, — нет, я не могла забыть утреннего совещания. И мой мозг снова включился. Ноющая боль в руке мне в этом хорошо помогла. Но уйти одной я тоже не могла. Михаил куда-то отошёл, а я продумывала варианты, как мне живой добраться до дома. Вызвать такси? А вдруг на такси приедет один из этих охотников? Нет, я очень боюсь. Звонить Гущину, чтобы на такси за мной приехал? Это самое умное решение. Скажу ему, что в травмпункт надо. Я достала здоровой рукой телефон, но меня отвлёк звук подъезжающего мотоцикла. Михаил остановился передо мной: