– А ты обещай, что ту песню, которую ты мне пел, мы исполним вместе!
***
– Кошмар, просто ужас! Я это никогда в жизни не одену.
Только что нам принесли новые эскизы одежды для выступлений. Кира всегда в штыки воспринимал то, что нам предлагали дизайнеры.
– Кир, все равно ты это оденешь и будешь выглядеть великолепно, – начал успокаивать я брата, но тот уперся.
– Я сейчас же звоню Фрэнку, пусть этим дерьмом подотрёт себе зад, но себя в это одеть я не позволю.
Кира начал набирать номер телефона нашего стилиста, а я спокойно сидел и перебирал струны гитары в нашей с ним гримёрке. Я не обращал внимание на недовольство брата, он не первый раз такой злой. Группа «Бедлам» гастролирует по миру уже три года, и за всё это время Киру мало что устраивало в организации наших выступлений. То ему не нравится концертный зал, то фуршет не вкусный, то в гримерке слишком тусклый свет. Все-таки мы с ним очень разные: мне вообще пофигу где и при каких условиях выступать, лишь бы получать свою дозу кайфа от выступлений и публики. А вот Кирилл совсем не такой – он волнуется за каждую малейшую деталь, боится пропустить нечто важное и серьезное. Только ему удается моментально испортить всем настроение и отбить любое желание с нами работать, именно поэтому у нас такая текучка кадров. Все считали его зазвездившимся мальчиком, но и талантливым одновременно. Вот чего у Киры не отнять, так это упорства. Он достигнет всего, чего хочет, ведь он лидер, он главный. И многие действительно ценят его за эти качества.
А я просто обожаю этого человека. Он стольким пожертвовал ради меня и ради группы. После окончания школы, которую Кира закончил с самой золотой медалью из всех, он должен был ехать в Лондон, учиться в престижном вузе. Аристарх всегда видел в сыне продолжателя своего дела. Во мне – нет, хотя он бы хотел, но я не рвался и вообще я склонен к иному. А вот на Киру возлагались большие надежды. Он и сам когда-то хотел вырваться, мечтал работать в фирме отца, мечтал сделать себе репутацию крупного предпринимателя, но планы изменились. После той жуткой комы Кира стал по-другому смотреть на вещи, он многое переосмыслил, и я вместе с ним. Мы поняли, что связаны друг с другом непонятной и прочной нитью. Он нужен мне, без него я перестану творить, потеряю единственное вдохновение и вообще стану каким-то растаманом и заброшу все свои идеи. Ради него я даже курить перестал. Он положительно на меня влияет. И я ему нужен, я его поддержка и опора, я тушу его пожар, усмиряю его пыл и просто понимаю без слов.
Отец не стал настаивать на своем и отправлять Киру насильно в Лондон, он понял нас и наше стремление окунуться в мир музыки вместе. Он даже нанял нам самого крутого продюсера Европы. Конечно, брат его сразу раскритиковал, но в итоге они подружились. Теперь мы одна из самых знаменитых и успешных групп мира. Я просто счастлив, а будучи школьниками никто из нас и мечтать о таком успехе не мог. За три года существования на открытой сцене «Бедлам» подписал множество всемирно известных контрактов, в том числе и со звукозаписывающей студией Syco Records, кажется, мальчики из One Direction записываются там же.
Я благодарен так же Сане с Викой, они нас не бросили, наша знаменитая четверка всегда в едином составе. Они, между прочим, недавно начали встречаться. Я за них счастлив. Все-таки они сумели разглядеть друг в друге не только дружеские чувства, но и самую искреннюю любовь. Наверно, мир бы не казался таким сложным, если бы мы хотя бы иногда присматривались к человеку, который находится рядом, возможно это именно тот, кого мы ищем.
Вечные спутники славы и успеха – это желтая пресса, которая не умолкает не на секунду. Каждый журнальчик сочтет за личную необходимость написать статью о «Бедламе». Их колонки просто светятся различными сенсациями о нас. То Сашу с Викой застукали целующихся возле входа в дорогой ресторан, то фронтмен послал трехэтажным матом бедную малолетнюю фанатку, то мы не так одеты, то кто-то от нас залетел. Но это еще цветочки, это терпимо. Самые любимые новости, которые так любят публиковать папарацци это, конечно же, я и Кира. Слухи про химию между нами давно волнуют общественность. Мы не комментируем данные слухи, не опровергаем и не подтверждаем. Это незачем. Нам действительно тяжело сдерживать свои эмоции на сцене, мы будто перестаем собой совладать и нас, бывает, заносит очень далеко. Нет, поцелуев на сцене мы не показываем, но на братскую любовь это тоже мало смахивает.
С Кирой мы решили жить вместе. Мы часто переезжаем с места на место, это связано с гастрольным графиком, поэтому квартиру мы постоянно снимаем. Наверное, общее жилье, это единственное место, где мы можем быть настоящими, такими, какими мы есть. Без маски, без скованности и опаски лишний раз неправильно взглянуть друг на друга, ведь это не останется незамеченным. Мы давно поняли, что то чувство, которое нас объединяет, это только между нами. Оно не должно никого касаться, никто не в праве это обсуждать, ведь это не подвластно пониманию. Хоть все вокруг и твердят про запретную любовь братьев Гладиных, все же мы боимся, что нас раскроют. Мы не переживаем за всемирный позор, мы просто боимся, что нас могут разлучить. Разные люди бывают, не знаешь чего от них ожидать. Я вообще мало кому верю, мир шоу-бизнеса учит жить по своим правилам, если ты их не соблюдаешь, то можешь распрощаться с собственной репутацией и близкими людьми раз и навсегда.
– Фрэнк пришлет новые эскизы завтра же, – победно возвещает Кира, возвращаясь в гримерку с явно поднятым настроением. Все-таки его взяла, я и не сомневался. – Эй, ты чего такой серьезный, и где наша парочка? – вопросительно посмотрел он на меня, его красивые губы вновь исказила его вечная ухмылка, по мне прошелся легкий ураган.
– Саня с Викой решили прогуляться по Парижу перед концертом, – улыбнулся я, отложив инструмент, и медленно встал с кресла, при этом не отводя взгляда с брата. – Все-таки город любви и страсти.
Я улыбаюсь и заключаю Киру в объятия. Как же я люблю его запах. Наверное, ни один человек в мире не может пахнуть слаще, чем Кира. Я этот запах никогда не спутаю ни с чем. Он обнимает меня в ответ и, не разрывая объятий, целует. Ураган, что бежал по мне всего пару секунд до этого, превратился в кипящую лаву.
– Кира, прекрати. Ты же знаешь, что мне трудно остановиться, – шепчу ему в губы.
Он отстраняется и при этом с доброй насмешкой смотрит на меня.
– Ты всегда любил поиздеваться, Кир. – Мое дыхание еле нормализовалось. – Мама не звонила? Как там Софья? – Лучше перевести разговор и отвлечься.
Взгляд брата стал теплее. Он безумно любил малышку и мог часами о ней говорить. Я понимал его, ведь сестра была как две капли похожа на Кирилла. Эти длинные русые волосы и светлые глаза явно передались от брата. Зато характер ей достался от нашей семьи. Мы с мамой всегда были спокойны и уравновешенны. Малышка редко плачет и нервничает, это идеальный ребенок. Аристарх, верно, однажды подметил, что Соня – это я и Кира вместе взятые. Его внешность и мое спокойствие – действительно хорошее сочетание. Я рад за родителей, они счастливы, и это самое важное.
– Звонила вчера мать по скайпу, так хорошо выглядит, говорит, что скучает. Мы же навестим их как-нибудь? Я так хочу видеть Софью.
Кира с надеждой взглянул на меня. Мы не были дома уже ровно восемь месяцев.
– Обязательно явимся на Рождественские праздники, не переживай, никуда малышка не денется, – согласился я, рассматривая его лицо. Какой он милый в такие моменты.
Кира взял мою руку и прижал к своей щеке, прикрыл глаза и еле шепотом произнес:
– Как же я люблю тебя, мой не любимый брат.
Вторая история. Часть 1. Кира
Как же я отвык от этой московской суматохи. Люди, как всегда, бегут по своим делам, то и дело поглядывая на часы. Толща каменных домов будто душит, лишает воздуха. Кажется, можно часами бродить по этим изломленным улицам и в безнадежном отчаянии так и не найти приюта. Как я мог жить здесь такое долгое время и не замечать, что во всем этом многолюдии и громадности обитает столько равнодушного и жестокого? Волчьи оскалы горожан меня пугали, словно из инкубатора повылезали, один в один. Еще недавно родной и горячо любимый мной город теперь стал чужим и далеким. Но все же, мне нужно было сюда вернуться, я обещал родителям, что навещу их. И, самое главное, я обещал ему, что все обдумаю и приму правильное решение. Опустив бейсболку ниже на глаза, я откинулся на заднее сиденье такси и назвал нужный адрес.
Водоворот мыслей не покидал мою голову, я еще никогда не был таким неопределенным. Мне казалось, я всегда знал – чего хочу, что мне нужно, но только не в этой ситуации. Я смотрел на то, как плавно размывало движение машины картинки, проносящиеся за окном, и понимал, что в моей голове аналогичная ситуация – всё смыто и неточно. Я очень надеюсь, что семейная обстановка и домашний уют помогут мне вновь найти смысл и удержать то самое, ценное, ради чего я жил все эти годы.
– Молодой человек, не будете против, если я музычку включу, а то скучно едем? – задорным голосом поинтересовался у меня таксист, чьей физиономии я так и не разглядел.
– Конечно, включайте, – со вздохом согласился я.
На самом деле я желал полной тишины и спокойствия. Именно за этим я сюда и вернулся. Мне нужен отдых и очистка сознания, иначе я взорвусь. В Штатах, где мы официально проживали, если не считать постоянные перелеты с места на место, меня преследовали только стрессы и переживания. За три с половиной года, мне казалось, я привык к такому бешеному ритму жизни: бесконечные гастроли, круглосуточные репетиции, съемки и, самое главное и мною ненавидимое, – пресса. Но всему приходит конец, видимо, я переступил ту грань терпимости, и на большее меня не хватило. Хоть я и отвык от Москвы, уж слишком серой она мне казалась, но зато здесь я смогу побыть наедине со своими близкими, и в первую очередь с самим собой. Я наотрез отказался от сопровождающих и охраны, которых мне так любезно хотел предоставить продюсер. Нет уж, увольте. Этого цирка мне хватило за все эти годы. Темные очки и головной убор – вот главные и единственные атрибуты моей конспирации в Москве, больше и не потребуется. Здесь люди слишком увлечены собой и своими насущными делами, чтобы еще обращать внимание на какого-нибудь подростка. Я специально взял с собой самые простые свои вещи, чтобы не привлекать внимания, поменьше в глаза людям бросаться.
Я уже понемногу начал проваливаться в сон, как меня дернуло, будто дефибриллятором. Из колонок доносилась мелодия, до боли мне знакомая. Этот родной гитарный перезвон, который умел играть только он, этот решительный барабанный удар, что заставляет пульс биться учащенней – они и здесь меня преследуют, проклятье. Благо мы уже подъехали к месту, а значит и пыткам конец.
Я никого не предупреждал о своем визите, решил сделать сюрприз. Да и, если честно, решение приехать в Москву возникло у меня спонтанно. Я просто проснулся рано утром в отеле и понял, что безумно хочу домой.
Стоя на пороге дома, я долго решался, чтобы позвонить в дверь. В руках небольшая дорожная сумка, в ней всё необходимое – немного денег, документы и пара шмоток, на первое время. Я не собираюсь здесь долго засиживаться, в Штатах меня ждет много работы, и я не могу подвести команду. У нас и без этого не всё гладко, особенно в последнее время.
– Кира? – Я испугано обернулся на голос. – Это ты? – Мать копошилась в саду, около дома. Я ее даже не заметил.
– Да, мам, я. Меня чуть инфаркт не хватил, нельзя так пугать, – еле произнес я последние слова, потому что говорить, когда тебя сжимают в объятиях до хруста костей, невозможно.
– Ты почему никого не предупредил? Мы бы встретили тебя из Шереметьево, – посетовала она, обеспокоено взглянула на меня, а затем снова заключила в объятия, на этот раз нежно и трепетно.
– Я не хотел вас тревожить, сам добрался, ничего страшного. Я очень скучал, – признался я искренне. Как же я любил эту женщину, она столько счастья принесла в нашу семью.
– Ох, Кира, мальчик мой.
– Нет, мам, не нужно только плакать, – быстро и сурово произнес я, а то сейчас начнется.
– Всё хорошо, я просто тоже очень скучала, – она взмахнула слезу которая уже успела покатиться по скуле. – Идем в дом. Сегодня как раз все в сборе.
Мать открыла передо мною двери в дом, я медленно прошел внутрь и огляделся по сторонам. Меня почти год не было дома, но здесь ничего не изменилось. Единственно, что поменялось, так это запах. Раньше от дома разило свежестью и стерильной чистотой, а теперь повсюду запах молока и детского питания.
– Родные мои, все вниз. У нас гости! – весело позвала всех мать и с нежностью поглядела в мою сторону. – Я пойду, заберу Софью, она в игровой, а ты располагайся, скоро будем обедать.
Я согласно кивнул, скинул сумку с плеч на пол и медленно пошел осматриваться. Настроение немного поднялось вверх, я счастлив, что дома. Здесь каждый угол – мой родной. Я действительно чувствовал себя в тепле и уюте. Я так долго не мог понять, где же именно я живу, все эти годы. Постоянные перелёты с места на место, ночлеги в отелях и завтраки в чужих местах – как же я устал от всего этого. Наконец-то я вернулся на свое место.
– Сын? Я чувствовал, что ты должен приехать! – Радостный отец «слетел» со ступенек и направился ко мне. – Я даже в офис сегодня не поехал, прям знал.
– Да, у тебя чутьё, – улыбнулся я отцу. Всё такой же знатный мужчина, но теперь в его глазах светилось еще больше счастья и нежности. Правду говорят, что сын для мужчины это одно, но маленькая принцесса может изменить всю его жизнь.
Тетя Зоя, наша помощница по дому, быстро сообразила вкуснейший обед, мать тоже принимала в этом участие, хотя она давно не готовила, но делала это с особым энтузиазмом. Получилось очень празднично и мило. Так легко чувствовать себя в кругу самых близких и любимых людей. Жаль только отсутствие одного члена семьи сильно сказывается.
– Кирюш, а почему ты один прилетел? Что с Максом? – заботливо поинтересовалась мать, кормя с ложки крошку-сестру.
– Ааа… у него много работы, только меня отпустили, – быстро проговорил я. Не хочу втягивать их в наши проблемы. Знали бы они, насколько всё сложно.
– Я не за это плачу баснословные деньги этому шарлатану по прозвищу «продюсер», чтобы видеть собственных сыновей раз в год, и то не в полном составе, – строго проговорил отец. И если бы он в этот момент не пережевывал курицу, и это бы не выглядело так смешно, я бы даже вздрогнул.
– А как там Сашка? Николай Сергеевич уже вовсю готовится к свадьбе сына, – мать по-доброму засмеялась. – А у вас есть девушки? – вкрадчиво поинтересовалась она.
– Ну, мам!
Меня честное слово, бесил этот вечный вопрос. Конечно – нет, и быть не может.
– Наташ, дорогая, ну что ты с этими вечными расспросами? Кира устал с дороги, ему нужно принять душ и немного отдохнуть, – вступился за меня отец.
– Тогда я пойду, приготовлю ванну Кирюше, – с улыбкой произнесла мать. – Но потом он всё нам расскажет, во всех подробностях.
Мать вышла с кухни, а маленькая Софья ползала под столом. Это ее любимое место. Она обожает тащить сюда все свои игрушки и играть с ними, именно под столом. Помню, я тоже в детстве имел свой «уютный домик», где я чувствовал себя защищенным, где мне было уютно. Это широкий подоконник, на котором я часто засыпал в обнимку с белым медведем. Теперь всё немного поменялось, и мой белый медведь сменился на мягкого и теплого Макса. Интересно, как он там? Черт, ну зачем я снова о нем вспомнил, обещал же себе, не думать о плохом.
– Ваши комнаты так и остались, без изменений. – От неожиданных слов отца, я немного передернулся. Последнее время я стал очень рассеянным и часто замыкаюсь в себе. – Мать специально всё оставила, как при вас было, чтобы вернувшись, вы могли почувствовать себя дома.
– Это именно то, что мне нужно, – ответил я отцу, но при этом думая о своем.
– Ты немного странный, сын. У тебя всё хорошо? Может, тебе нужна помощь или еще что-то? – В голосе отца я почувствовал беспокойство. Нет, только не это.
– Да, всё хорошо, пап. Просто действительно устал после перелета.
– Я скажу Зое Владиславовне, чтобы приготовила тебе постель и распаковала твои вещи. Пойдешь, отдохнешь немного с дороги, – с этими словами, отец достал телефон с кармана. – Столько работы накопилось, жуть. А мне так неохота этим всем заниматься, – папа приставил телефон к уху, ожидая соединение с оппонентом. – Не отвечает, ну и зачем я покупал телефоны в офис? – раздраженно сбил вызов.