Мне было смешно, как глаза Эми загорелись из-за этого спонтанного предложения. Она старалась не визжать, когда согласилась на свидание. То, что она лишилась чувств, было почти жалким, и если бы я не была слишком занята тем, чтобы быть нормальной, ревнивой, эмоциональной девушкой, я бы похвалила его. Парень действительно творит чудеса с девушками. Вместо этого я хотела прикончить их.
То, как действовал Райан, меня очень злило. Может быть, я действительно была просто вызовом для него. Это имело смысл, я полагаю, но он действовал так, будто вчера ничего не произошло, и мы вовсе не ссорились, практически так, будто я даже не существовала. Я продолжала говорить себе, что это то, о чем я его просила, и что он просто добросовестно держал свое слово, но это не помогло. Этот день был паршивым для меня, но худшее еще не произошло.
Директор Хуанг указал на меня:
— Это она.
— Джеймелинн Бейкер? — спросил один из полицейских.
— Я предпочитаю Джейми.
— Мисс Бейкер, вчера днем перед школой произошел несчастный случай, и все свидетели говорили о девушке, похожей по описанию на вас.
— Мило.
Я не думаю, что кто-то из полицейских оценил мой ответ, но я не сдержалась. С момента моей аварии — полицейские, врачи и папарацци, все они охотятся за мной ради информации — я не очень хорошо реагирую на какую-либо форму допроса.
— У нас также есть несколько свидетелей, которые указали именно на вас.
— Что ж, мне жаль отказываться от главной роли, но это была не я.
Старший из двух полицейских, тот, что задавал вопросы вплоть до этого момента, фыркнул из-за раздражения, и второй парень взял все на себя.
— Вы не в беде или что-то подобное, мы просто надеялись получить немного информации, которая прольет свет на некоторые вопросы, оставшиеся без ответа.
— Да, нам нужны ответы! — прервал директор Хуанг, он был на грани. — Мистер Уоррен явно напоролся на мою вывеску, но страховщики угрожают не платить, потому что они говорят, что ущерб не совпадает с описанием того, что произошло. Вы можете в это поверить?!
На самом деле я могла в это поверить. Уверена, страховой компании была очень интересна небольшая вмятина, которую я оставила на этом драгоценном знаке. Меня не интересовало повреждение этой глупой вещи. В конце концов, он полностью упал на меня.
— И, конечно, мы хотим убедиться, что вы в порядке, — добавил молодой полицейский, все еще пытаясь уломать меня.
К несчастью для него, я ненавижу подлиз почти так же сильно, как и полицейских. Я перевела взгляд от него обратно к первому полицейскому, который все еще хмурился на меня, и ухмыльнулась.
— Хороший полицейский, плохой полицейский, да? Я думала, такое бывает только в фильмах.
У меня никогда не было больших неприятностей, но я все равно очень нервничала и боялась, что если бы они все поняли, то могли бы догадаться, что я была действительно вовлечена в это. Я полагала, что, будучи непослушным подростком, отвлекала их достаточно, чтобы они не заметили, как я испугалась.
Казалось, это работает с директором Хуангом.
— У школы нет тысячи долларов, чтобы заменить эту школьную вывеску, — сказал он, — поэтому, если вы что-нибудь знаете, вы должны нам сказать.
— К сожалению, мистер Хуанг, я не знаю, что вам сказать. Может быть, в следующий раз вы подумаете о деревянном знаке.
Мистер Плохой Коп начал терять терпение.
— Мисс Бейкер, — сказал он, почти крича, — если вы не готовы к сотрудничеству, тогда я боюсь, что нам придется арестовать вас и продолжить обсуждение этого вопроса в отделении.
— Арестовать меня? — повторила я недоверчиво. К несчастью, я сказала это довольно громко, и вокруг нас сразу же образовалась толпа. Я не хотела терять самообладание, но они продолжали тонко намекать на доказательства и нападать на ребенка перед ее одноклассниками, что было довольно жалким. — Арестуете меня за что?
— Вы знаете, что, уйдя с места аварии, вы нарушаете закон?
— О, мне так жаль. Я не знала, что, увидев аварию через парковку, я стану важным свидетелем.
— Девушка, некоторые из ваших одноклассников сказали, что видели, как вы пострадали от упавшего знака.
— Ну, это, своего рода, невозможно, учитывая, что меня даже не было на стоянке, когда это случилось. Спросите мистера Эдвардса — я вчера задержалась в классе.
Оба полицейских посмотрели на моего учителя, и он пожал плечами.
— Это правда. Она вчера задержалась в классе на десять минут после звонка.
Копы нахмурились, и когда сварливый начал что-то строчить в своем блокноте, мистер Эдвардс снова нарушил молчание, обращаясь к группе учеников, которая образовалась вокруг нас.
— А если говорить о звонке на урок, то все должны идти в классы прежде, чем вас оставят после занятий.
Учащиеся начали расходиться, но мистер Эдвардс не последовал собственному совету. Пока он с любопытством наблюдал, молодой полицейский — Мистер Хороший Коп — застал меня врасплох, когда попросил, чтобы я сняла свои очки. Я точно знала, к чему он ведет, и вообще не беспокоилась об этом, так что я без колебаний сняла очки и показала ему глаза.
— Может быть, она говорит правду, Вик, — сказал он своему товарищу. — Оба глаза одинакового цвета, а не зеленого или желтого. Они карие.
Я не знала, что Райан по-прежнему наблюдал за моим допросом, пока он не подошел к полицейскому с широко открытыми глазами. Когда я увидела его, мое сердце стало биться чаще.
— Зеленый и желтый? — сказал Райан, глядя на меня с удивлением.
Офицер принял удивление в голосе Райана за замешательство.
— Все трое из садовников, присутствовавших при аварии, описали девушку, у которой один глаз зеленый, а второй желтый, — пояснил он. — Они были абсолютно уверены.
Райан снова посмотрел на меня, и я могла видеть это в его глазах. Он знал. И он знал, что я знаю, что он знает. Мы смотрели друг на друга — или, вернее, он смотрел на меня, пока я паниковала, как олень, попавший в свет фар, — пока полицейский не засомневался в нас обоих.
Райан справился с этим лучше, чем я. Он улыбнулся полицейскому своей мальчишеской улыбкой и прикрыл меня, как профессионал.
— Я был с Джейми вчера после уроков. Мы только что вышли из передних дверей, когда произошла авария. Я бы с радостью тоже дал вам показания, но сомневаюсь, что вам это очень поможет. Мы ничего не видели.
— Так вы были с ней в момент аварии?
— Да, сэр.
— Обман полицейских — это уголовное преступление, молодой человек, — прервал Мистер Плохой Коп. — Вы же не просто прикрываете эту молодую девушку, не так ли?
Райан послал мне еще один понимающий взгляд.
— Нет, сэр. Я клянусь, она была со мной все это время.
Старший полицейский скептически осмотрел Райана с головы до ног и вздохнул, когда снова начал записывать.
— Ваше имя?
— Это Райан Миллер, — сказал директор Хуанг, не давая ответить Райану.
— И я полагаю, что ты ее парень или что-то в этом роде? — спросил полицейский.
— Эм, нет, сэр, мы просто партнеры по проекту. Она брала у меня интервью перед тренировкой по футболу для своей статьи.
Сварливый полицейский казался разочарованным таким ответом, и, к сожалению, он был не единственным. Это напомнило мне о ссоре с Райаном днем раньше. Я плохо себя чувствовала из-за того, что Райан был вынужден мне помогать после того, как я сказала ему держаться от меня подальше, но я была благодарна за то, что он сделал, даже если я и знала, что мои отношения с ним стали сейчас только хуже.
— Кто-нибудь был еще с вами?
— Да, Майк Дрисколл и Джастин Рейдер разговаривали с нами сразу же после того, как это случилось. Они могут сказать вам, что это была не Джейми. Они говорили это весь день в школе. Это, должно быть, был кто-то, кто просто очень похож на Джейми.
— Хорошо, — сказал полицейский, еще раз драматично вздохнув, — но если истории этих парней не совпадут, мы свяжемся с вами, мисс Бейкер.
— Не могу дождаться.
После того, как полицейские ушли, взяв с собой раздраженного директора Хуанга, я сражу же побежала на урок. Я благополучно зашла в класс, прежде чем Райан смог догнать меня, но я знала, что на этот раз он не отстанет. Сомневаюсь, что Райан слышал хоть одно слово, которое было сказано в классе в этот день, потому что он смотрел на меня с того момента, как мы заняли свои места, и до звонка.
Я вышла за дверь так быстро, как только могла, но Райан преследовал меня всю дорогу до дома. К тому моменту, как мы вышли из своих машин, я была зла на него.
— Разве у тебя не тренировка?
— Да, — ответил Райан, не обращая внимания на то, что я показывала, как рассердилась. — Тренер будет очень зол, что я пропустил тренировку, но я не уйду, пока ты не объяснишь мне, что происходит!
Не думаю, что игра в дурочку сработает, но я должна была попытаться.
— Что? Я потеряла одну из своих синих контактных линз, и у меня их больше не осталось, поэтому я носила коричневые. Почему, ты думаешь, я целый день была в твоих солнцезащитных очках? — я передала Райану очки. — Теперь ты можешь забрать их назад, спасибо.
Райан забрал свои очки, и я начала уходить, но он остановил меня.
— Ты участвовала в той аварии?
— Не будь идиотом, это невозможно.
— И все-таки половина школы видела тебя, и полицейские ищут девушку с зеленым и желтым глазами.
Я не знала, что сказать. Я стояла там, медленно позволяя моим эмоциям выйти из-под контроля, и Райан, наконец, пошатнулся.
— Ты должна объяснить мне, Джейми. Я схожу с ума! Я ради тебя лгал полицейским, а я даже не понимаю, о чем лгал. Ты должна мне!
Он выглядел абсолютно отчаянным, и он знал, что случилось что-то странное. Мы прошли этап, когда притворялись, так что в этот момент я поняла, что лучше все рассказать, а не позволять ему понимать это самостоятельно. Я оглянулась на свой дом. Когда я услышала, что мама внутри занимается чем-то похожим на аэробику, я поняла, что она не слышала нас, и я снова посмотрела на Райана.
— Пожалуйста? — умолял он.
— Хорошо, — сказала я, толкая его к его машине, — но не здесь.
И снова я сдалась Райану Миллеру.
ГЛАВА 8
Я привыкла загадывать желание, что однажды уеду из своего провинциального городка, в котором выросла. Но я думаю, что не была достаточно конкретной, потому что пригород Сакраменто? Большой шаг назад. Мы проезжаем через его тусклые коричневые окрестности, и это похоже на кукурузные поля, которые я очень сильно ненавидела в Иллинойсе, только не такие гламурные.
Да, нет ничего, кроме бесконечных рядов маленьких домиков, мелькающих в окне, которые делают наше неловкое молчание еще более неловким. Когда мы, наконец, достигаем окраины города, Райан нарушает тишину жалким словом:
— Куда?
— Останови машину!
Райан немного ошеломленно посмотрел на меня, но припарковался. Я тут же выскакиваю, прежде чем сожгу машину вместе с ним. Когда начинаю уходить, я чувствую, как электричество пульсирует по моему телу, и я слишком расстроена, чтобы прекратить это.
— Остановись! — закричала я, когда Райан побежал за мной. — Не прикасайся ко мне!
Он останавливается только на секунду, потому что я напугала его, но затем он медленно протягивает ко мне руку.
— Я серьезно, Райан! Не подходи ко мне! — я пячусь от него. — Я не хочу причинить тебе боль!
Райан не выглядит просто сконфуженным; он напуган. К сожалению, он имеет право бояться. Я была опасна.
— Что ты имеешь в виду под «причинить мне боль»?
— Я не могу контролировать это!
— Контролировать что?
Чем больше расстраивается Райан, тем более безумной становлюсь я. Я сжимаю руки в кулаки, когда чувствую, как температура моего тела повышается, и вдруг ближайший ко мне светофор загорается и взрывается.
После того, как Райан увернулся от душа из стекла, я наблюдаю, как он логически связывает свой грузовик, разбитую лампу и меня. То, как отвисает у него челюсть, заставляет меня чувствовать тошноту. Возможно, это был один из самых худших моментов в моей жизни, и я хотела убежать. В конце концов, какое теперь будет иметь значение, если я просто исчезну? Райан четко знал, что я была другой.
Но по какой-то причине я не могла заставить себя двигаться. Я не могла здраво рассуждать. Я не могла даже дышать. На самом деле, Райан первым пришел в себя. Он поднял руки и медленно отступил назад.
— Хорошо, я отхожу в сторону, — его голос низкий и мощный, но он очень успокаивает, и дистанция, которую он создал между нами, очень помогает. — Сделай глубокий вдох, — советует он, — и давай попробуем оставаться спокойными.
Райан глубоко вдохнул, как будто он тренировал сам себя и, на самом деле, не говорил со мной вовсе, но я все равно подчинилась его приказу. Я могла чувствовать, как мои мышцы начали расслабляться, когда сосредоточилась на звуке его дыхания.
Когда я успокоилась, низкий гул фонаря прекратился, и, в конце концов, я смогла сделать глубокий вдох, в котором так отчаянно нуждалась. Приятно чувствовать, что я снова дышу. Кроме того, мне теперь было легче успокоиться, потому что я видела, что Райан не паниковал или тому подобное. Я закрыла глаза и сделала несколько более глубоких вдохов.
— Ты готова поговорить со мной? — спросил Райан, когда убедился, что разговор не заставит меня снова что-нибудь взорвать.
Я была готова больше, чем когда-либо буду, поэтому я развела руками, признавая свое поражение. Я в небольшом оцепенении направилась обратно к его грузовику, но когда я начала садиться на пассажирское сидение, то поняла, что Райан еще стоит в добрых десяти футах от меня. Он поборол беспокойство, как будто не хотел задавать следующий вопрос, но у него не было выбора.
— Это безопасно?
Я была слишком усталой из-за всего этого, чтобы расстраиваться по поводу того, что он боялся меня, поэтому просто кивнула. Он очень медленно подошел к грузовику, и я заметила, что он колебался, прежде чем завести машину.
Я не знаю, почему чувствовала, что должна извиниться, но прошептала слабым голосом:
— Прости меня.
Он ничего не ответил. Вместо этого он посмотрел на сожженный фонарь еще раз, а затем повез нас к себе домой, не сказав ни слова.
— Здесь только мы, — в конце концов пообещал он, когда я не решалась последовать за ним внутрь.
Он не мог оторвать от меня глаз, когда я вошла, но я не могла встретиться с ним взглядом. Я смотрела куда угодно, только не на его лицо, потому что не хотела видеть выражение его лица. Я не хотела видеть, как он смотрит на меня, как будто боится меня, или как будто думает, что я какой-то урод, которого нужно держать в клетке. Многие люди смотрят на меня именно так, но я привыкла, что Райан видит во мне человека. Обычно он смотрит на меня так, будто я нравлюсь ему, или о ком он действительно заботится. Придется увидеть, что это все в прошлом, потому что он узнал, что правда может принести слишком много боли.
Я стою у входа, оглядываясь по сторонам, удивленная, что в декоре дома отдали предпочтение дереву. Даже, несмотря на то, что это место вызывало у меня мирные чувства, я почувствовала, что иду на смерть, когда за мной закрылась дверь. Вокруг моей шеи была веревка, и толпа ждала, когда под моими ногами провалится земля. Я понимаю, что это своего рода ужасная аналогия, но то, что я должна была рассказать Райану правду о себе, чувствовалось, как конец моей жизни, которую я знала.
Я прокручивала у себя в голове эти сцены, пока мне, наконец, не хватило смелости посмотреть на Райана. Вместо того чтобы спросить, есть ли мне что сказать напоследок, он тихо спросил:
— Подобные вещи случаются с тобой все время?
Да, ситуация ужасна для меня, но голос Райана настолько слаб, что я поняла, что я не единственная, кто сейчас борется с собой. Райан был в шоке. Он пытался изо всех сил скрыть это от меня, но классической дерзкой улыбки Райана не было.
Я думала, что, увидев, как он боится, мне будет больно, но он казался таким же уязвимым, как и я. Своего рода это хорошо, что не одна я здесь была бессильной, и я была в состоянии ответить на его вопрос без того, чтобы он снова растерялся.