Замок поддается с первого раза. Дверь со скрипом откатывается назад, а я только и делаю, что удивленно хлопаю ресницами. Офигеть. Кому рассказать – не поверит.
За небольшим порожком совсем другой запах. Я вдыхаю его полной грудью, и вдруг понимаю, что чувствовала его каждый день рождения. Так пах вязанный свитер, что Колдер подарил мне на десять лет. И так пахло шерстяное одеяло, которое он оставил на пороге, когда я отмечала семнадцатилетние. Внутри все сжимается при мыслях об отце. Никогда бы не подумала, что буду испытывать нечто подобное. Он ведь предал меня и маму. Он был предателям…, он и есть предатель. Верно? Так?
- Хватит забивать себе голову, - злюсь я, переставляя ноги в кромешной темноте. Мое тело содрогается при каждом ударе сердца, будто его бьет током. – Соберись, идиотка.
Ругать себя и ненавидеть весь мир – мое любимое занятие. Когда я, наконец, нахожу включатель, и коридор озаряется светом, дышать становится легче.
- Слава богу.
Стены подвала сваливаются на мои плечи и давят на виски, словно огромные тонны ненужных воспоминаний. Я вдруг вижу себя же – только низкую и худую – бегущую вдоль этих блекло-зеленых стен, под освещением этих старых, бронзовых люстр. Прошло столько времени, а мне до сих пор снятся эти книжные полки.
Я останавливаюсь, когда прихожу в ту комнату, где блондинка застрелила Колдера. Моргаю и мужественно осматриваю сваленную мебель, шкафы и книги. Прямо перед моим лицом располагается стол, на котором до сих пор стоит компьютер. Однако вместо экрана у него огромная дыра, и из нее будто открытые переломы торчат провода и бесформенные куски металла. Я подхожу ближе, касаюсь пальцами клавиатуры и медленно оглядываюсь, заметив кровавые следы на полу и обоях. Вот здесь она выстрелила. А вот здесь – он упал.
Сажусь в кресло. Сжимаю непослушными пальцами рукоятки и сглатываю. Горло у меня почему-то сводит. Я все пытаюсь разглядеть нечто, из-за которого я приехала, но не выходит. У меня была причина, правильно? Я хотела найти убежище. А молния, как все мы знаем, не бьет в одно место дважды. Значит, тут безопасно. Но сюда меня привело отнюдь не желание отыскать бункер, а желание на один шаг приблизиться к истине.
О чем бы я не говорила, и как бы не пыталась сопротивляться – побег не принесет мне ничего, кроме бессонных ночей и угрызений давно уснувшей совести. Оставив позади этот город и этих людей, я, к сожалению, не избавлюсь от воспоминаний, а они куда живее, чем те, кто пытается меня схватить. Я зря стремилась к выходу из клетки. Оказалось, что моя свобода – в ответах, а не в тупом забвении и иллюзиях, будто горячий ветер Огайо унесет с собой все мои проблемы и неприятности.
Громко выдыхаю. Встаю с кресла и вновь пробегаюсь взглядом по комнате. Я должна хотя бы попытаться принять то, что мне выпало. Ногой ломаю побитый корпус процессора. Затем нагибаюсь и ловко вынимаю жесткий диск. Уверена, блондинка уже давным-давно владеет нужной информацией. Однако и мне надо войти в курс дела.
Я выхожу из подвала, запираю его на ключ и несусь через ноющую боль по всему телу к джипу Саймона. Колдер умер не просто так. Разберусь со всем и уеду из города.
Через полчаса прикладываю ладонь к зеркалу в парикмахерской и не удивляюсь, когда дверь послушно открывается. Несусь вперед. Прохожу по коридору, пересекаю очередной порог и оказываюсь на балконе, с которого открывается вид на два стола и рояль. Мортимер с мистером Доусеном – адвокатом Колдера – замолкают. Одновременно они поднимают на меня головы.
- Эмеральд? – удивляется Цимерман. Он делает пару шагов вперед, собирается что-то сказать, но я опережаю его. Спускаюсь по лестнице и со стуком кладу жесткий диск на стол.
- Я согласна. И я никуда не уйду. Но при определенных условиях.
- Я слушаю.
- Во-первых, моя мать и ее новый муж уедут из этого города. Как можно скорее. Мне важно, чтобы их не было рядом, когда эти чокнутые близнецы вновь решат взяться за дело.
- Что еще?
- Умер парень, Тейт. Сегодня в моем общежитии были копы, но я не хочу ввязываться ни в какие подсудные дела. Надеюсь, разрешить вопрос с полицией – не проблема.
- Мы подбросим им ложный след, - вмешивается мистер Доусен. Его маленькие глаза смотрят на меня серьезно, с опаской, будто в любой момент я могу сорваться, как бешеный пес. – Это сложно, но реально. Главное, чтобы не было прямых улик против тебя, Эмеральд.
- Их и не может быть, - горячо восклицаю я, - Тейт убила блондинка, а не я.
Ты, Родди. Именно ты. Он умер из-за тебя. Я растеряно встряхиваю головой.
- Хорошо, что дальше? – Мортимер послушно кивает. – Я знаю, тебе есть, что сказать.
- Да. Ваше укрытие – полной дерьмо. Кто скрывается на желтом Корвете? Также мне нужны имена всех, кто прикрывает мне спину. И, конечно, тех, кто пытается меня убить. К вашему огромному сожалению, у меня было целых два года безделья, я пересмотрела кучу сериалов и теперь знаю, что не стоит вступать в войну с психами неподготовленной.
- Вот как.
- Да! – взвинчено откидываю с лица волосы. – Поэтому я хочу знать все, что касается моего отца. И еще, Колдер собирался встретиться с семьей Прескотт.
- Ты хочешь поговорить с ними?
- Я хочу, чтобы они были на нашей стороне против…, не знаю против кого. Поверьте, моя голова пульсирует, и все, что сейчас я говорю, кажется мне полнейшим бредом. Но мне хочется верить, что я поступаю правильно. Поэтому…, поэтому…
- Поэтому ты всегда можешь спросить меня о том, что тебя волнует. – Старик делает шаг вперед и кладет ладонь на мое плечо.
Я недоверчиво морщу лоб, но не отхожу в сторону. Лишь коротко киваю. Надеюсь, я доверилась тем людям.
- Еще мне нужен мой друг. Саймон.
- Эмеральд…
- Рано или поздно он узнает о том, что здесь творится! В итоге я лишь подвергну его опасности, скрывая то, что может в корни изменить его мысли. Блумфилду можно доверять. К тому же, он помешан на компьютерах, создает программы, взламывает сайты, его помощь может нам пригодиться. Поверьте, мне.
- Нам не нужны лишние уши.
- Я же объясняю, он не бросит меня просто так. Он мне как брат, Мортимер.
- Ты подвергаешь его жизнь риску, - старик покачивает головой, - исключено.
- Я подвергаю его не меньшему риску, обманывая. Это последнее условие.
- Эмеральд…
- Он нужен мне, - переминаюсь с одной ноги на другую и вскидываю подбородок. Не знаю, когда решила, что Саймон должен быть рядом. Наверно, это, само собой разумеется.
Мистер Цимерман сдавливает пальцами переносицу и неожиданно кивает.
- У меня тоже есть ряд условий, дорогая, - смеется он. – Ты ведь не думала, что пришла к нам в лагерь на летние каникулы, правильно? Что ж. Ежедневные тренировки. Подъем и отбой по расписанию, без опозданий. Беспрекословное повиновение до тех пор, пока я не скажу, что ты можешь сама принимать решения. Также никаких подруг, парней и свиданий. Ты спрашиваешь у меня: можно ли выйти. И только когда я киваю – отходишь в сторону и вдыхаешь кливлендский воздух. Уверена, что сможешь выполнить все это, милая?
Хмыкаю. Вызов в его глазах не дает мне права усомниться. Пусть я и ненавижу быть под чьим-то контролем, я сама же лишила себя выбора. Сжимаю на груди руки и киваю.
- Я справлюсь.
- Точно?
- Да. – Сглатываю. – И я готова начать хоть прямо сейчас.
- Отлично. – Мортимер усмехается и складывает на столе стопку бумаг. Затем кривит губы и лениво переводит на меня взгляд. – Мы переезжаем в другое место, ты знаешь. Что ж, наверно, тебе стоит оставить сумку на входе и приняться за уборку. – Минуту погодя, он с издевкой добавляет, - дорогая, - и одаряет меня очередной недоброжелательной улыбкой.
Что ж, к счастью, я тоже не люблю улыбаться.
- Как скажешь, - ухмыляюсь, - Морти.
ГЛАВА 6. ВСЕМ КТО-ТО НУЖЕН.
- Еще, - спокойным тоном приказывает Цимерман, и я свирепо выпускаю воздух через ноздри. Мое тело мокрое от пота. Я рывком заставляю себя бежать дальше, но неожиданно ноги сплетаются, и я едва не падаю.
- Черт! – Покачиваюсь в сторону, выравниваюсь и бегу, уже не чувствуя ступней. Мой живот превращается в один гигантский нерв, который пульсирует с такой силой, что мне трудно дышать. Я резко работаю руками, наворачиваю круги по зеркальной комнате, и, как мне кажется, схожу с ума. Несущееся за мной отражение тоже так считает.
- Такое чувство, что ты сейчас упадешь без сил, дорогая.
- Что вы, сударь, - задыхаясь рычу я, - никак нет.
- Уверена? Эмеральд, нам ни к чему жертвы.
- То есть я могу остановиться?
Мортимер недоуменно вскидывает брови и отвечает:
- Нет.
Рассерженно стискиваю зубы. Ощущаю, как огнем вспыхивают ноги и непроизвольно торможу на повороте. Руки влетают в стену, отпружинивают назад и валятся вниз, будто их залили бетоном, и мне внезапно становится так паршиво, что к горлу подкатывает колючий ком из какой-то дряни. Нагибаюсь.
- Разве я разрешил остановиться?
Крепко зажмуриваюсь и облокачиваюсь ладонями о трясущееся колени. Мое сердце бьется где-то в шее. Тяжело присвистываю, проглатывая воздух, и ненавижу себя за то, что еще не врезала этому старику по довольной физиономии.
- Ты меня слышишь?
- А ты меня видишь? – перевожу глаза на Мортимера и выпрямляюсь. – Чего вы, мать вашу, добиваетесь? Хотите, чтобы я коньки отбросила?
- Ты злишься.
- Да я просто в бешенстве!
- Ты устала – это плохо.
- Правда так думаешь?
- Да, я думаю, тебе стоит пробежать еще пару кругов и перестать ныть, дорогая. – Кто знает, что творится в голове у этого сумасшедшего аристократа, но неожиданно он лукаво кривит губы и вздыхает. – Ты шесть лет занималась гимнастикой, но потом бросила. Ходила на кикбоксинг, и что сделала? Ах, да. Бросила. Кажется, тебя замечали даже на спортивной стрельбе на первом курсе университета, правда…
- К чему вы это мне рассказываете?
- К тому что ты постоянно сдаешься. Не доводишь дело до конца.
- Довести сейчас дело до конца, это подождать, пока из носа кровь польется? – Тяжело дыша, смахиваю со лба пот и делаю шаг вперед. – Я не на это подписывалась. Какой вам от меня будет прок, если я с кровати встать завтра не смогу? Разуйте глаза, Морти. Ваш метод устарел. Люди не занимаются бегом, не накручивают круги в импровизированном зале. Все учатся нажимать на курок и целится в голову.
- Так посмотришь, ты и побольше меня понимаешь в нашей ситуации. – Цимерман не очень доброжелательно улыбается. Подходит ко мне и хмурит морщинистое и осунувшееся лицо, отчего его седые брови намерено ползут вниз, домиком. – Близнецы не станут ждать, пока ты отыщешь браунинг, милочка. И никто из них не подарит тебе свой ствол, дабы ты попала им ровно в голову. Тебе стоит лишь надеяться, что однажды, когда вы встретитесь, ты успеешь унести ноги, но с этим у тебя будут огромные проблемы, потому что даже пять минут ты не в состоянии проконтролировать свое тело. Ты начинаешь ныть и жаловаться, как слабачка и маленькая девчонка.
- Да что ты…
- Ты тратишь мое время.
- Но…
- За каждое неповиновение – наказание. Спор, равняется прогулам. Сказала слово мне поперек, пробежала еще два круга.
- Да что за чушь, мне плевать на ваши правила!
- Уже четыре.
- Наплевать.
- Шесть.
- Издеваетесь?
- Я? – Старик смеется и пожимает плечами. – Нет, моя дорогая. Это тебе себя не жалко. Восемь кругов, прямо сейчас.
Рассерженно рычу, но все же срываюсь с места. Тут же мое тело взывает еще сильнее, начинает вопить какую-то оперу, в которой каждой конечности предписано соло, и пальцы сердито сжимаются в кулаки, вымещая злость на порозовевших ладонях. Мне кажется, что я никогда не остановлюсь, однако минут через пять старик позволяет мне отдохнуть.
Падаю на кушетку, хватаю бутылку с водой и залпом выпиваю половину. Морти даже не пытается скрыть недовольство. Наблюдает за тем, как капли одна за другой скатываются по моему подбородку и причитает:
- Какое бескультурье. Тебя учили манерам?
- Манерам пить?
- Ты выглядишь дико. На столе есть стакан. Специально для тебя, Эмеральд.
- А знаете, я ведь еще и из-под крана воду пью, - довольно улыбаюсь и киваю, - да-да. Со мной вообще опасно рядом находиться! Еще заразитесь варварством, мистер Цимерман.
Мортимер хмыкает, а я смеюсь и откидываюсь назад в кресле. Надеюсь, он не думал, что справиться со мной будет так просто. Отставляю на стол бутылку и разминаю ноющие плечи. Они до сих пор саднят от ран. Теперь еще и горят от нагрузки. Ненавижу жаловаться, но сейчас мне и, правда, паршиво.
Слышу, как распахивается дверь и приподнимаю подбородок. В зал входит женщина, которая совсем недавно обрабатывала мне раны. На ней все тот же белый халат, на лице у нее все те же бесформенные веснушки, а у меня все так же нет никакого желания говорить с ней по душам, пусть она и пытается пробиться ко мне со вчерашнего вечера. Уверена, это происки Морти. Наверняка, он хочет, чтобы какая-то более-менее подходящая по возрасту особа прониклась ко мне симпатией, мы подружились, и я как на духу выложила ей все свои тайны и чувства. Ой, смешно, какой же это бред.
- Добрый день, Эмеральд.
- Разве он добрый?
- Все в порядке, Лис? – на выдохе интересуется мистер Цимерман. Он обходит меня и кладет ладонь на плечо женщины. Я часто замечаю, как он делает это: прикасается к людям, будто действительно хочет их успокоить. – Вы с Террансом перевезли все свои вещи?
- Да. Мы…
- Лис? – вдруг вклиниваюсь я и беспечно пожимаю плечами. – Это от Элисон? Или от Элизабет? Элиза? Элайза?
Женщина почему-то улыбается. Она покачивает головой и отрезает:
- Даже не пытайся.
- Чего не пытаться?
- Догадаться.
- Почему? – встаю с кушетки и потягиваю спину. – Это какая-то тайна?
- Скорее это скороговорка. Я принесла тебе это. – Доктор Фонзи – да, я успела выучить ее фамилию, когда переносила коробки с ее инициалами – протягивает мне толстую папку. Губы ее дергаются, но не от улыбки. Будто ей становится не по себе. – Здесь имена тех, кто угрожает тебе и, собственно, нам. Уже много лет и даже столетий.
- Отлично. – Сглатываю, открываю первую страницу и усмехаюсь, прочитав надпись. Не дурно! – Имена этих психов зубрить необязательно, но лица лучше запомнить. Кто тут такой шутник? Я непременно хочу с ним познакомиться.
- Мой муж, Терранс, решил, что будет проще, если страшное мы совместим с толикой юмора. Ну, ты сама понимаешь, - Лис взмахивает руками и широко улыбается, - как-то нам всем легче становится, если смеяться над тем, что обычно приводит в ужас. Так ведь?
- И что вас пугает? Это просто люди. И все.
- Люди, которые привыкли убивать других людей, дорогая, - добавляет Морти. – Тебе не кажется это страшным?
- Скорее опасным. Бояться нужно того, чего не понимаешь. А поступки людей обычно предсказуемы и банальны. Ладно, что у нас дальше. – Перелистываю страницу и каменею. Сердце мое екает и отдается где-то в глотке, потому что я вижу фотографию блондинки, по совместительству психопатки, что убила Колдера. Пальцы, сжимающие папку, леденеют, и я стискиваю их сильнее и сильнее. – Вот мы и встретились, - читаю, - Эриния. Что за чертово имя? Боже, ее мамаша была явно с прибабахом. Я точно знаю.
Лив нервно усмехается, а затем подергивает плечами.
- Этой девушке двадцать три года, а она уже убила столько человек…
- Мы называем ее фурией.
Смеюсь вслух и перевожу взгляд на Цимермана.
- Что? Как еще раз?
- Наверно, помимо возрастной анатомии, ты пропускала еще и историю, моя милая. В древнегреческой мифологии Эринии – богини мести. В римской – им соответствуют фурии.
- И что? – возмущаюсь я. – Тогда давайте дадим прозвища всем этим психопатам! Ох, Морти, посетите лекции профессора Говарда. Он всегда говорил, что мы даем имена своим страхам. Вот и вы страдаете полной фигней. Это просто девушка, и зовут ее черти как. Вам самим не тошно, что вы прозвали еще в честь чего-то? Боже, - закатываю глаза. – Кажется, я связалась с фанатиками.