Он издал тихий смешок, который наэлектризовал пространство в машине, касаясь моих нервных окончаний, вызывая дрожь и холод в жилах.
— Может быть.
— Итак? — я стиснула руки, чтобы удержать себя и не потянуться к нему — это была бы очередная ужасная идея, учитывая, как часто этот человек отвергал и ругал меня.
— Твою младшую сестру мы обсудим в другой день, — его лицо побледнело. — Твой брат, Пайк, оказался в неправильном месте в неправильное время, и твой отец счел благоразумным устранить его до того, как итальянцы решат начать войну между двумя семьями.
— Итальянцы, — выплюнула я.
— Спасли твою задницу, — закончил он. — И они более лояльны, чем ты когда-либо сможешь понять.
— Моя сестра? — спросила я с надеждой в голосе. Я никогда ее не встречала, для меня она была незнакомкой, хоть и семьей. — Что насчет нее?
Он заколебался, а затем прошептал:
— Это… сложно.
— Она умерла, — это прозвучало так однозначно, когда я произнесла это вслух.
— Нет.
Мое сердце будто остановилось, а кровь застыла в жилах.
— Что значит «нет»?
— Нет, — сказал он снова. — Не умерла. По крайней мере, не в младенчестве, — он заколебался, словно оценивая, что сказать дальше, его голос надломился. — На данный момент, мы должны просто оставить эту тему.
— Почему?
— Потому что, — он закрыл глаза, продолжая вести машину, потом открыл их и сказал: — ее жизнь кардинально отличалась от твоей… Давай сначала поедим, а потом обсудим твою сестру.
— Так мой отец солгал?
Николай прошипел:
— А как ты думаешь? Он продал тебя такому ублюдку, как я, так что… — не договорив, он пожал плечами.
— Ты не ублюдок, — сказала я, защищая его, потом закрыла глаза в унижении. Ему не нужна была моя защита, так же, как и то, чтобы я чувствовала себя виноватой по отношению к нему.
— Мы на месте, — Николай медленно остановил машину, и я подняла взгляд. Мы были на пирсе Эверетт.
— Снова работа? — я приподняла брови.
— Еда, — он открыл дверь машины. — Я обещал тебе хлеб.
— Лучше бы ему быть хорошим, — проворчала я, открывая дверь и присоединяясь к нему снаружи.
Ресторан оказался маленьким. Двойные железные двери были украшены огромными дверными ручками в виде рыб, а надпись на двери гласила «Конфетти». Это сразу расслабило меня, потому что, ну серьезно, кто ведет человека на ужин в место под названием «Конфетти», а потом убивает его?
Вау, я действительно думала, что он серийный убийца? Я посмотрела на него уголком глаза. Хорошая внешность? Есть. Гениальность? Есть. Богатство? Есть. Возможная социопатия? Точно есть. Отлично. Я ужинала с Тэдом Банди. От этой мысли я вздрогнула. (Примеч. Тэодор (Тэд) Роберт Банди — американский серийный убийца, насильник, похититель людей и некрофил. Его жертвами становились молодые девушки и девочки. Точное число его жертв неизвестно. Незадолго до своей казни он признался в 30 убийствах в период между 1974 и 1978 годами, однако настоящее количество его жертв может быть гораздо больше).
— Холодно? — Николай снял пиджак и обернул его вокруг моих плеч, прежде чем я успела сказать «нет». И все мысли о Тэде Банди вылетели в окно. Пиджак пах так, будто весь день провисел в дорогом магазине только для того, чтобы Мистер Смертельная Сексуальность надел его на пару часов, а потом его опрыскали самым приятным пряным одеколоном, который мне приходилось вдыхать в своей жизни.
— Ты будешь нюхать мой пиджак или войдешь, Майя?
Жар прилил к моему лицу, и я выпустила лацкан пиджака.
— Прости, мне показалось, что тут… нитка вылезла.
Ну, вы знаете, на лацкане без единой пуговицы, тем более без ниток. Хорошо вышло.
— Ах, досадные нитки, — подразнил он, его голос был безразличен, но поза выдавала то, что он был удивлен.
Тэд Банди. Тэд Банди. Тэд Банди. Мне нужна дистанция, мне нужно думать о наихудшем, потому что, по некоторым причинам, каждое его действие привлекало меня, заставляло задаваться вопросом, к какому типу мужчин он принадлежал, и о моем месте в его жизни.
— Мистер Блазик, — администратором оказалась невысокая блондинка с ярко-красными губами. — У нас есть для вас столик, просто следуйте за мной.
— Спасибо, Карли.
Внезапно я почувствовала теплую руку на своей спине. Каждый кончик пальца, казалось, опалял мою кожу, делая меня гиперчувствительной к его присутствию и снова к тому, как замечательно он пах. Но через мгновение его рука покинула мое тело, и я почувствовала потерю, которую не имела никакого права ощущать. Николай выдвинул черный бархатный стул. Я села, а Карли положила белую салфетку мне на колени.
— Газированную или обычную? — она держала в руках две стеклянные бутылки воды.
— Э-э-э, — я нервно облизала губы и посмотрела на Николая.
— Обычную.
Неужели он так сильно влияет на меня, что я даже сама не могу решить, какую воду предпочитаю?
— На этом все, Карли.
Отвергнутая, она просто кивнула и ушла. Я нервно осмотрела ресторан. Он был абсолютно пуст.
— Ресторан закрыт? — прошептала я, не уверенная, почему шепчу, но почему-то мой голос казался слишком громким.
— Нет, — Николай потянулся за моим бокалом и перевернул его. Как по волшебству появился официант и наполнил наши бокалы вином.
— Итак… — я потянулась за вином, нуждаясь в нем больше, чем в еде. — Это выходит за пределы бизнеса?
— Нет.
Я уставилась на него.
— Попробуй отвечать более развернуто.
Николай наклонился вперед, огоньки свечей бросали красивые блики на его лицо. Черт, мужчина был красив. Просто и уверенно улыбнувшись, он ответил:
— Я владелец этого ресторана. Мне хотелось, чтобы сегодня он был пустым, так что он пуст.
— А я все ожидала, что ты щелкнешь пальцами и закончишь эту фразу злым смехом и чем-то наподобие… «И когда я захвачу власть, весь мир будет принадлежать мне».
Николай поперхнулся вином.
— Я сказала что-то не так?
Его улыбка вернулась в полную силу.
— А ты как думаешь?
— Ты редко улыбаешься, — выпалила я, прежде чем смогла остановить себя. Слова были сказаны, и не важно, как сильно мне хотелось их вернуть — это было невозможно. Я просто зачарованно наблюдала, как они медленно доходили до него, отчего его улыбка исчезла, а сам он застыл.
— Наверное, это не то, что ты должна замечать в своем работодателе, — он откинулся на спинку стула. — Сегодня был сложный день.
Тьма вернулась. Я попыталась ее осветить.
— Все работодатели закрывают ресторан, чтобы провести время наедине со своими любимыми подчиненными?
— Я говорил, что ты — моя любимица?
— Я сама себя назначила, — сказала я и ободряюще кивнула, сделав еще один глоток вина.
— Я заметил.
— Мистер Блазик, — мальчик-официант, который выглядел примерно на семнадцать лет, с эспаньолкой и темными волосами, принес другую бутылку вина и два новых бокала. — Для закусок.
Мой старый бокал он заменил на новый, а на моей тарелке оказался искусно сделанный коктейль из креветок.
Запах свежевыпеченного хлеба был невероятно притягательным. Целая буханка была помещена между нами.
Мой рот наполнялся слюной, в то время как аромат свежей сдобы заполнил ноздри.
— Начинай… — кивнул Николай, — прежде чем ты выставишь себя глупой и начнешь хлопать в ладоши или что-то в этом роде.
— Я не хлопаю перед тем, как начать есть.
— Большинство женщин так делает. Я думаю, что это последний рывок к сжиганию калорий, прежде чем употребить пищу с вопиющим количеством углеводов.
— Хах, — я потянулась за хлебом.
Николай схватил масло и отрезал большой кусок, затем взял мой хлеб и намазал его.
— Не забывай о лучшей части.
— Я должна была похлопать.
— Жизнь полна сожалений, — он улыбнулся. — Ешь свой хлеб, Майя.
— Ешь свой хлеб, Майя. Подпиши контракт, Майя. Не задавай вопросов, Майя. Вы властный, сэр, — я откусила огромный кусок хлеба и практически впала в экстаз.
— Полагаю, что сейчас ты меня простила? — он отрезал себе кусок и смотрел, как я ем. Не пугающе, но так, будто он никогда не видел, чтобы кто-нибудь наслаждался едой так, как это делаю я.
Что, вероятнее всего, правда.
Еда является жизнью. А жизнью нужно наслаждаться, правда? Как минимум, в этом мой отец знал толк. Едой нужно наслаждаться, смаковать ее.
— Что? — я проглотила последний кусок хлеба и потянулась за своим бокалом с белым вином. — Что забавного?
Он откинулся назад, и пряди его темных волос упали на лоб, как у рок-звезды.
— Думаю, что хочу так каждый вечер.
— Прости?
— Я добавлю это в контракт.
— О чем ты говоришь? — я потянулась за другим куском ароматного хлеба.
Он ухмыльнулся.
— Я хочу все твои ужины… И, возможно, завтраки тоже… Скажи, ты всегда ешь хлеб с такой самоотдачей?
— Ты всегда относишься к своим ассистентам с такой расточительностью?
— Нет, — опомнился он. — В этом меня нельзя обвинить.
— Нет, — я облизала губы, внезапно засмущавшись. — Это еда… Я люблю хорошую еду.
— И хорошую компанию?
Я наклонила голову.
— Хм-м, в хорошей компании с человеком, который никогда не позволяет мне задавать вопросы.
— Как насчет того, чтобы дать тебе поблажку? Спроси у меня все, что захочешь.
Я практически подавилась вином.
— Серьезно?
— Нет, я соврал, — он закатил глаза. — Да, Майя, у тебя есть шанс задать один вопрос… Выбирай осторожно.
— Черт, так я могу спросить тебя, являешься ли ты вампиром или серийным убийцей?
— Ты хитришь… — хмыкнул он. — Но так и быть, я отвечу. Нет, я не вампир. Не могу представить себя, посасывающим чью-то кровь… Я мог бы облизывать и посасывать кожу… но кровь? — он пожал плечами, а у меня практически случился сердечный приступ от представленной картинки, как он облизывает… что-либо.
— А что относительно серийного убийцы?
Он сделал паузу, а затем ответил:
— Жизнь слишком ценна, чтобы растрачивать ее просто так.
— Ладно… — я откинулась на спинку, пока вино делало свою работу, расслабляя меня. — Почему контракт?
— Я знал, что ты об этом спросишь.
— О, все ты прям знал?
— Слишком любопытен для твоего же блага, мисс Петрова.
— Спасибо, мистер Блазик.
Он с театрально закатил глаза, поднял руку, и хлеб с закусками немедленно были убраны со стола только для того, чтобы их заменили два салата «Цезарь».
— Контакт обеспечивает твою безопасность, о чем ты и так знаешь.
— Правильно, — я собиралась ударить его, если он не ответит мне нормально, без всяких уловок.
— Подумай об этом более внимательно… — его голос был едва громче шепота. — Если я что-то юридически заверяю, какой у меня есть способ выйти из этой ситуации?
— Хм… Со смертью контракт аннулируется?
— Получается, подписала контракт, чтобы защитить себя, а также меня. Мне нужна твоя абсолютная лояльность и подчинение. Контракт гарантирует, что если кто-то и захочет сделать тебе больно, то не сможет.
— А я каким-то образом нажила себе много врагов за свою короткую жизнь?
— Не ты, — сказал он загадочно.
— Так это из-за моего отца?
— Как и многое другое, — его голос стал немного печальным, возможно даже сожалеющим. — Грехи отцов…
— Да, хорошо, по-видимому, моего рождения было достаточно, чтобы оскорбить его, и чтобы он, в свою очередь, подарил мне эту милую романтическую историю, — я подняла бокал в воздух. — Твое здоровье.
— Интернет, — Николай прочистил горло, — плазма и новый компьютер уже ждут тебя в квартире.
Мой рот приоткрылся от шока.
— Ты лжешь.
— Я не лгу.
— Я люблю тебя.
У него перехватило дыхание, а затем его улыбка испарилась.
— Вау, все, что потребовалось, чтобы заполучить твою любовь, это немного технологий… Кажется, это было слишком просто.
— Ты забыл про хлеб.
Он встретился со мной взглядом.
— Майя, я надеюсь, что когда-нибудь ты увидишь, что… все, что я делаю, я делаю для тебя… Для твоей безопасности. Храню свои секреты, чтобы защитить тебя от них. Главная причина контракта не то, чтобы защитить тебя от твоего отца. А чтобы защитить тебя от величайшей угрозы, — он закрыл глаза, а потом открыл их и посмотрел в сторону. — От меня.
ГЛАВА 18
Не бойся той собаки, что лает, бойся той, что молчит.
~ Русская пословица
Николай
Теперь я напугал ее. Румянец, ранее появившейся на ее щеках, которым я так наслаждался, теперь поблек. Вероятно, она подумала, что я такой же, как и ее отец — безжалостный и бессердечный — так это называется, если я не ошибаюсь. Хотя я и давно отказался от надежды на то, что у меня есть сердце, но я человек, значит, все еще хочу верить в то, что у меня оно есть, или хочу, чтобы она поверила в это.
Каждый год, в День святого Валентина, Энди отправляла мне «валентинку». Она думала, что это было забавно, — и я сохранил каждую.
— Сэр, — Карли подошла к нашему столу, сцепив перед собой руки. — Скоро будут поданы ваши вторые блюда, вы бы хотели поужинать на террасе с обогревателями и открытым огнем?
— Да, — выпалила Майя, прежде чем мне удалось что-либо сказать. Я заставил себя сдержать смех, когда к ее лицу снова прилила краска, пока она делала вид, что играет с салфеткой. День был сложным, но она заставляла меня смеяться, так же, как и Энди. Я нуждался в этом больше, чем в кислороде.
— Все, что леди пожелает, — я встал и протянул Майе руку. — Пойдем?
— О, если так нужно, — в ее глазах плясали смешинки, когда она сжала мою руку.
Именно в этот момент воспоминания накрыли меня. Воспоминания о том, как я в недалеком прошлом был черств по отношению к ней и ее отцу, когда разрушил нечто прекрасное из-за денег, из-за того, что он имел на меня воздействие. Но самое худшее было в том, что в то время я наслаждался этим, потому что был чертовски хорош в том, что делал, — и слишком гордился этим.
— Сломай ее, — сказал он.
— Наблюдай, — огрызнулся я в ответ.
— Эй, — Майя подтолкнула меня. — Мы собираемся пройти через эти симпатичные стеклянные двери или возвращаемся к теории о том, что ты из другого мира?.. Черт! Я не предположила, что ты призрак, а может стоило?
— Потрясающе, — открыв дверь, прошептал я и, положив руку Майе на поясницу, направил ее наружу на террасу.
Чаша с ревущим и мерцающим в ней огнем находилась слева от нас, в то время как ее миниатюрная версия располагалась в центре стола, за которым нам предстояло ужинать. Обогреватели окружали нас со всех сторон, а роскошные меховые одеяла лежали на каждом кресле на случай, если Майя замерзнет. По-честному, я бы сократил вечер. Я всего лишь хотел показать ей немного доброты, чтобы она начала мне доверять, перестала задавать вопросы и положила конец моим страданиям. Но чем больше времени я с ней проводил, тем больше я ее хотел.
И это было опаснее, чем ее работа со мной.
Это более опасно, чем если бы она знала мои секреты.
Более опасно, чем если бы она знала о своем прошлом.
— Ладно… — она быстро развернулась и ткнула меня в грудь. — У меня есть еще одно предположение.
Я приподнял брови.
— Это должно быть интересно.
Она сделала шаг ко мне, потом другой. Я так отчаянно хотел попятиться, что на мгновение подумал о том, чтобы сбежать. От безобидной женщины.
Господи, помоги мне.
— Ты, — она сделала еще один шаг ко мне, — это…
Еще один шаг, и мы коснемся друг друга грудью.
— Э-э.
Следующий шаг был нетвердым, Майя почти упала в мои руки. Я сжал ее плечи.
— Кто?
Взгляд Майи были прикованы к моим глазам.
— Я… Я забыла, что хотела сказать.
Ее дыхание участилось, когда взгляд метнулся к моим губам и задержался там.
В мыслях я оттолкнул ее.
В реальности… прижал к себе еще ближе.