- О, думаю, это я должен вас отблагодарить… Как следует… – смиренно опустив ресницы, Лерхае закусил щеку до крови и, чуть причмокнув, влажными от крови губами коснулся поцелуем меора, выскальзывая из объятий. О да! Пожар, полыхнувший в глазах меора, стоил этой маленькой провокации. Утробно заурчав, Рхеашар шагнул вперед, пытаясь схватить юношу за руку. Лерхае, хохотнув, отскочил, тряхнув головой. И, не поворачиваясь к меору спиной, попятился к выходу. Шальная улыбка не сходила с лица, и, звонко хлопнув в ладоши, феррх бросился в парк.
Первый удар грозы прошел, барьер был убран. Воздух пах свежестью и озоном.
Лерхае счастливо рассмеялся. Безумство стихии будоражило кровь. Не оборачиваясь, юноша бежал по парку. Ему не надо было смотреть, он знал, что меор бежит за ним следом. Пусть это лишь игра, но так щемит сердце от ожидания встречи.
- Попался! – крепкие руки перехватили на бегу, прижали к дереву. Хмыкнув, Лерхае вывернулся и ударил когтями, целясь в глаза. Меор увернулся, перехватывая руки и крепко прижимая к себе.
Как же это отличалось от его схватки с Шервесом… Не уступать Рхеашару – совершенно иное, чем тому безумному меору. Теперь Лерхае даже не пытался выпустить жало, лишь кусался и царапался… Но с каждым мгновением запах крови меора все сильней будоражил, заставляя забыть обо всем… Рыкнув, Рхеашар прижал его к стволу дерева и, зафиксировав руки, поцеловал. Лерхае в попытке сохранить рассудок, постыдно уплывавший куда-то, пнул ногой по колену… И тут же оказался на это колено посажен… Сильные руки огладили бедра, чуть задирая подол, но Лерхае даже не заметил, что его собственные руки уже свободны, и что он уже сам, зарывшись руками меору в волосы, ненасытно урчит, вылизывая его рот, покусывая губы и порыкивая от удовольствия. О да, впервые за два года он позволил себе так откровенно касаться своего меора. Целовать… И с каждым вздохом понимать, что это его меор, только его… К чему были эти игры… Ведь так замечательно в его руках… Обжигающе-восхитительно… Они самозабвенно целовались, не в силах отстраниться ни на миг, пробовали друг друга на вкус, знакомились, познавали… Руки, губы… Крепкие объятия, нежные поцелуи, жгучие укусы… Лерхае не пытался даже сохранить светлую голову, полностью растворяясь в своем меоре, позволяя ему ласкать себя, касаться в тех местах, которых может касаться лишь муж… С удовольствием распаляясь все пуще, сам целуя все жарче и ненасытнее… Прижимаясь, царапаясь, ластясь… Лерхае, распаленный совместными играми, даже не заметил, когда они оказались под каким-то деревом, сплетенные в густой высокой траве, закрытые от дождя и любопытных глаз. Лишь постанывал и хрипло шептал, притягивая ближе, обнимая все крепче, оплетая руками-ногами-хвостом… Словно хотел врасти в своего меора… Чуть отпрянуть… И снова обнять… Взбрыкнуть и вновь таять под умелыми ласками… Распаленную кожу охлаждал ночной ветерок, шумящий в вышине кроны, но остыть он не успевал, обжигающие руки ласкали каждый кусочек тела, платье ужасно мешалось, хотелось прижиматься уже кожа к коже… Рхеашар чуть подтолкнул его, переворачивая на живот, принимаясь выцеловывать шею и спину, широкими ладонями проходясь по бокам, убирая мешающее платье… Лерхае лишь блаженно выдохнул, вдыхая следом влажный запах травы и земли, зарываясь пальцами в траву… Быть вместе… Навсегда… Не этого ли он хотел? Разве нет? Вместе…
Ослепительно взорвалось небо, расчерченное молнией, гроза возвращалась, начиная безумство по новой… Острые зубы чуть царапнули основание шеи… Грохотнул гром, тревожным гулом отдаваясь где-то внутри… Словно очнувшись, Лерхае дернулся и перекатился, уходя из горячих объятий. Рхеашар, глухо рыкнув, подобрался для броска. Он был слишком распален, чтобы соображать, что происходит… Лишь чуял, что добыча ускользает из рук… Вновь сверкнула молния, слепя глаза. В следующий миг, пользуясь секундой форы, Лерхае бросился прочь, не разбирая дороги. В парке безопасно… Ну, так, как может быть безопасно в Ночь Огня. Бояться нападения других меоров не было смысла, парк огромен, чтобы случайные парочки не пересекались за ночь.
Вот ветер принес знакомый запах. Лерхае, недолго думая, забрался на дерево. Притаившись в густой кроне, он, закусив губу и стараясь не шевелиться, следил за тем, как внизу, поводя носом, прокрался Рхеашар. Тщетно… Его запах смыт стеной воды, что беспрестанно льется с небес…
Когда меор удалился на достаточное расстояние, Лерхае легко соскочил с дерева и побежал прочь из парка, к гаражам. Его родные еще оставались на празднике, но он знал дорогу и не собирался их ждать. До гостиного двора добираться всего нечего, ему в подземных галереях ничего не грозит.
Уже забравшись внутрь семейного планера, Лерхае решился отправить сообщение: «Благодарю за незабываемую ночь, мой меор».
И выключил комм.
В крови еще бурлил огонь, толкая на глупости, но, кажется, самую большую глупость он уже совершил… Или же сбежал от самой большой глупости? Лерхае запутался… Все, чего хотелось – спокойно подумать… Принять ванну, отдохнуть и подумать… Все произошло так быстро и стремительно… Кто же мог знать, что Ночь Огня так коварна, и от бесконечных вспышек молний в мгновение ока закипит кровь…
Лерхае без проблем добрался до городских покоев. Темный холл встретил его уютной тишиной. Все так привычно и спокойно… Как всегда, никакого тебе дикого леса и горящих от страсти глаз… Все хорошо…
Гоня от себя мысли, юноша долго плескался в бассейне, смывая запахи, тревоги… Но стоило прикрыть глаза, как он тут же видел любимое лицо, слышал хриплый шепот… Глупое тело дрожало и жаждало удовлетворения… Но Лерхае упрямо вылез из воды, кутаясь в теплый халат, не прикасаясь к себе там, где больше всего хотелось…
Всю оставшуюся ночь Лерхае просидел на подоконнике, глядя в ночь, не шевелясь, лишь вздрагивая от пробирающих до костей раскатов грома… Он пытался не думать… Все случилось слишком быстро… Слишком быстро вспыхнул… Почти сгорел в руках меора… Он и предположить не мог, что способен так себя вести. Нет, юноша не сожалел… Но искренне недоумевал, отчего же он сбежал. Ведь хотел же… До безумия хотел слиться, отдаться меору… Но… Сбежал… И Лерхае не мог понять, что же толкнуло его.
Мрачный рассвет занимался над лесом, серебря небеса, струи дождя казались стальными нитями, яркими мазками ложились огненные молнии… Дождь продолжался…
В доме зашумела обслуга, раздались голоса со двора, с кухни потянуло вкусными запахами. Сиршос сегодня устроит пир для всех желающих… Желающих, как всегда, найдется море. Вот только, кажется, у Лерхае праздника не получится… Глупый, сам все испортил…
Подавив жалобный скулеж, юноша слез с подоконника, облачился в домашние штаны и футболку, заплел высохшие волосы. Скоро вернутся папа с руором, тот, конечно же, будет спать на руках у мужа, а папа, тихо мурча, будет перебирать ему волосы…
Юноша гнал от себя мысли, что сейчас мог бы также ластиться к Рхеашару и греться в его руках… А циклы, что настанут через несколько дней, провел бы в кровати с мужем, а не в семейной купальне…
Решительно тряхнув головой, Лерхае вышел из бассейна. Ну, и пусть. Он правильно поступил. Если сердце повелело уйти – значит, так было надо, и время еще не пришло. У них еще многое впереди. Кажется, его меор намекал, что хотел бы прокатиться на каррве… Так что они ещё поиграют!!
В коридоре пахло чем-то жженым. Подивившись тому, что Сиршос умудрилась испортить завтрак, юноша спустился на кухню. Но, не дойдя пару шагов, он пошатнулся, схватившись за балясину. Голова отчего-то резко закружилась, перед глазами поплыли круги. С кухни донеслись незнакомые голоса. Кто-то резко и отрывисто что-то приказывал. Покачнувшись, Лерхае попятился прочь. Не удержавшись на ногах, юноша запнулся о ступеньку и упал. Потряся головой, он упорно полез наверх, надеясь запереться в своей комнате. Но каждый шаг давался с трудом, больше всего хотелось лечь и уснуть.
- Мы нашли! – донесся низкий голос. Чужак поднимался по лестнице, но повернуться к нему лицом и оказать сопротивление Лерхае просто не смог, проваливаясь в темноту.
====== Доверься сердцу ======
Мир неспешно покачивался и кружился, то и дело вспыхивая искрами перед глазами. Лерхае снилось, что ему снова десять лет, и он с родными отдыхает на побережье в гостях у семьи руора. Дедушка-райр и бабушка, тепло смотрящие и с неизменной улыбкой прощающие любые шалости, дядюшки и тетушки, что вечно хлопотали над многочисленной детворой, приезжающей к старшим в семье, двоюродные братики-райры и сестрички, кто постарше, кто помладше, но все одинаково задиристые и бесшабашные… Лерхае с Наершаром были единственными феррхами в семье руора, кроме него самого, конечно же, но их никто не выделял, и они охотно озоровали вместе со всеми. Рождение их руора в семье простых механиков, что смотрели за техникой на рыбоводческой ферме, было сродни чуду… Но именно за подобное чудо, порой случающееся в обычных семьях, Совет кланов выплачивает огромные премии, которые позволяют родителям достойно воспитать юного феррха. И родители Леррве с толком распорядились полученным состоянием, с помощью многочисленной родни основав собственный отель на побережье, весьма почитаемый теперь любителями семейного отдыха. После замужества Леррве не забывал их, каждое лето приезжал в гости вместе с детьми.
И сейчас Лерхае снился мягкий плеск волн, родные руки, поддерживающие его, совсем маленького, на воде, делающего первые неловкие гребки в соленой воде, веселые семейные ужины и озорные розыгрыши серьезных взрослых, тайные вылазки с такими же хулиганами в лес, танцы с друзьями на закате, красочные фейерверки…
- …Осторожнее, черт тебя дери!! – сквозь сон донесся чей-то восклик. Лерхае невольно проснулся, выныривая из яркого видения. Вместо ласковых волн его держали чьи-то чужие руки, голова, закинутая назад, ужасно кружилась, перед глазами плыли круги. И тут же он прикрыл ресницы, ни малейшим движением не показывая, что очнулся, постаравшись успокоить сердце и утихомирить дыхание, продолжая также неглубоко дышать, как минуту назад. Юноша вспомнил незнакомые голоса, что он слышал перед тем, как потерять сознание. Понять, что его похитили, было несложно. И теперь его несут неизвестно куда, гулко ступая по чему-то металлическому.
- Осторожнее, говорю! – негромко шикнули под ухом.
- Да что будет этой спящей принцесске! – кто-то отрывисто рассмеялся в ответ и чуть подкинул его на своих руках. – Там сонного газа на всю их хвостатую столицу хватило бы! Так что не кипишись.
- Ник, бля, не дай бог с его головы хоть волосок упадет, нас же кэп со свету сживет! Тебе оно надо? – хрипло закашлялся второй.
- Спит? – поинтересовался кто-то третий, очевидно, встречающий.
- Да, – подтвердил весельчак, перехватив покрепче. – Проспит еще пару часов как минимум.
- Надо его связать, – выдал умную мысль третий голос.
- Ни к чему, – фыркнул весельчак. – Что этот домашний котеночек может? Даже если и проснется, не выберется наружу, поплачет и перестанет.
- Мелкого не будут искать? – хрипло спросил кашлявший.
- Да пусть ищут… А котик пока у нас погостит!
- Поверить не могу, что согласился на это безумие… – чихнул и гнусаво прохрипел второй.
- Не психуй! Ты у нас хуже истерички! – хохотнул весельчак.
Лерхае уже достаточно пришел в себя, чтобы прислушиваться к разговору и внимательно запоминать. Незнакомцы пахли машинным маслом и еще чем-то резким и удущающе противным, двигались резко и быстро, но на руках его держали крепко. Металлический пол закончился, и похитители ступали почти бесшумно, очевидно, в каком-то закрытом помещении. Открывать глаза и пытаться вырваться Лерхае не стал, потому как чувствовал себя недостаточно хорошо для активных действий, и рисковать попусту совершенно не хотелось. Пусть продолжают думать, что он спит.
Тихо пшикнули амортизаторы, открывая дверь.
- Заноси давай, умник хренов, – хрипло буркнули. Лерхае весьма неаккуратно сгрузили на ложе на бок.
- Хорош, бля, котеночек-то… – раздался над ухом вкрадчивый голос давешнего весельчака, жесткая рука прошлась по бедру снизу вверх.
- Н-да? А хвост тебе не мешает? – холодно усмехнулся другой. – Или тебе девок своих стало мало?
- Да ты глянь, какая экзотика!! – юношу грубо взяли за подбородок, разворачивая лицо куда-то вверх. Он не сдержался, поморщился, чуть приоткрыв ресницы, оценив габариты нависшего силуэта. Что удивительно, этот громила отчего-то не пах меором…
- Ты вконец охренел! – нахала оттащили за руку. – Не думай даже! Испортишь товар – не расплатишься!
- Да что ему станется? – хохотнул весельчак. – Котик-то из этих!
- Каких, к чертям, «этих»!! – хриплым шепотом возмутился собеседник.
- Которые как наложницы!
- Чего?! Идиот! Ты хоть смотрел инфу по нему, что передавали перед вылетом?!
- А нахера? – равнодушно хмыкнул весельчак.
- Пшел вон! – рявкнул другой. – Увижу около его двери – сам капитану доложу!!
- Сука! Сам не гам и другим не дам? Храбрый стал?
- Двигай!
Препираясь, они вышли, пшикнула дверь, закрываясь. Несколько минут Лерхае лежал, не шевелясь, опасаясь, что кто-то из похитителей вернется. Но все было спокойно, только что-то тихо и мерно гудело, отдаваясь легкой вибрацией по всему телу.
С опаской приоткрыв глаза, юноша огляделся, стараясь не шевелиться. Свет от тусклой лампы над дверью едва освещал крохотную комнатушку, не больше пяти шагов в длину и трех в ширину. Светлые матовые стены, обшитые дурацким пластиком, напротив входной двери столик со стулом, у стены – узкая кровать, на которую его положили, у входной двери – еще одна, ведущая, очевидно, в санузел. Над дверью моргал красным зрачок видеодатчика. Свернувшись в клубок и подбирая ноги к груди, Лерхае с силой сжал веки и стиснул зубы. Понять, где он оказался – нетрудно. Вибрацию передвигающегося транспортника трудно скрыть, да и воняет топливом слишком сильно.
Перевернувшись набок, спиной к камере наблюдения, юноша открыл глаза. На тонкой полоске витого браслета, подарка Рхеашара, неярко мерцали цифры, показывающие девять утра. Выходило, что Лерхае пробыл без сознания чуть больше четырех часов. Очевидно, он недостаточно надышался тем сонным газом, о котором говорили похитители, спустился вниз слишком поздно. Но и пары вздохов хватило, чтобы потерять сознание.
Нет, Лерхае не боялся. К чему переживать? Маячок в серьге, что он носил с детства, не требовал подзарядки и позволял отследить его местонахождение с точностью до пары метров хоть на краю света. Невольно рука дернулась к уху: да, серьга на месте, маленькую полупрозрачную каплю на кончике уха сложно заметить. Более того, юноша ни минуты не сомневался, что его отсутствие уже обнаружено, потому как папа с руором домой собирались вернуться к шести. Фора в час ничего похитителям не даст, и Лерхае был уверен, что в ближайшие пару часов папа нагонит их, а с ним прибудет жаждущая праведной мести и крови толпа. Ведь далеко по подземным галереям не уйти, малейшее движение во всех переходах фиксируется датчиками, чтобы оперативно реагировать на случающиеся порой завалы. А посему, юноша намерен был дождаться спасателей здесь, в этой камере, постаравшись не привлекать к себе внимания. Тем более, похитители, очевидно, считают, что он проспит еще пару часов. Как раз этого времени папе хватит, чтобы догнать их.
Вытянувшись на кровати, поудобнее укладываясь на живот и обнимая хлипкую подушку, Лерхае выдохнул и попытался разобраться в произошедшем.
Однако в итоге лишь еще сильнее разболелась голова, видимо, сказывалось отравление дурацким газом. Но сам факт того, что его похитили какие-то мраххи, все равно не укладывался в голове. Никто из мраххов никогда не покусится на феррха. Это непреложная истина. Их слишком мало, от силы лишь каждый десятый мрахх рождается феррхом, и они слишком ценны для меоров, что правят всем. Более того, наказание даже за неподобающие намеки в сторону феррха более чем жестокое.
Вариант, что его мог украсть какой-нибудь обуреваемый страстью меор, Лерхае даже в расчет не брал, потому как вся его жизнь – как на ладони: под контролем семьи, потом мужа. Да юноша и не представлял, как можно жить иначе, без защиты семьи. И прекрасно понимал, что все попытки гипотетического меора-похитителя запереть его и вынудить принять нежелаемую связь ни к чему не приведут. Дикие времена давно позади и стали не больше, чем частью исторических хроник. Лерхае – не жертвенная мышка, что будет сидеть и ждать в заключении, скорее, умрет сам, если не получится сбежать…