— В сторону Чайласа, — ответил я, и, получив указания, потрусил от вампира.
Он догонит, а задерживаться здесь более мне не хотелось. Бежать в темноте не удавалось, я то и дело спотыкался, но все же упрямо шел через лес.
— Бу! — раздалось часа через два над ухом, и Айк подхватил меня на руки. — Держись крепче, я сейчас побегу!
Ошалев, я вцепился в него намертво. И мы понеслись. Айк двигался плавно, меня даже не качало, но стволы деревьев проносились с такой скоростью, что в глазах рябило, и я зажмурился, утыкаясь носом в шею Айка. Кровь явно придала ему сил, и в голову лезли мысли о наших представлениях о вампирах, и что из них правда.
Айк для надежности обхватил меня руками за спину. Я потерял счет времени, уже не понимая, сколько до рассвета осталось часов и как далеко еще раскинулся лес эльфов. Деревья попадались все реже, когда небо начало светлеть. Айк бежал ровно, не ускоряясь, а потом лес резко закончился. Вампир поставил меня на землю.
— Ты мертвый, значит, не устал. Пройдемся? — предложил он.
Я кивнул.
— А откуда ты знаешь о моих особенностях?
— Я не слышу пульс, не слышу сердца, иногда и дыхания нет, да и пахнешь ты мертвым, но ходишь и говоришь, значит умертвий, — фыркнул вампир.
На умертвия я немного обиделся и затих, чувствуя себя забракованным.
— А что? Ты в этом состоянии недавно? — спросил Айк.
— Ага, сам не понял, как такое случилось. Я умер и стал таким — не упокоенным.
— Ну это лучше, чем смерть, — улыбнулся вампир. — А ты почему через лес пошел?
— Я не думал, что эльфы НАСТОЛЬКО психи! — выдохнул я.
— Эльфы редкие психи, хорошо хоть ночами спят! — улыбнулся Айк.
Я кивнул и потупился. Не знаю от чего, но Айк меня смущал одним своим присутствием. Чувства закручивались в странный вихрь, меня попеременно кидало то в жар, то в холод. Такого еще не было. И я ужасно сильно боялся сморозить какую-нибудь глупость и опозориться в его глазах.
— Пошли, если поторопимся, то к обеду будем в деревеньке. Может, кто-то мне свою кровь продаст, — Айк в предвкушении зажмурился.
— Прости, я такой медленный… Но я могу и бежать, не уставая! — встрепенулся я. — Я за тобой, давай вперед, не хочу быть обузой.
— Я, если честно, устал после пробежки, — вампир улыбнулся. — Новок, если ты будешь есть больше, то и сил у тебя будет больше.
— Да? Я думал, мне еда не нужна, только так — для удовольствия. А что еще ты обо мне знаешь? Ну, о мертвяках моего типа.
— Умертвий, — поправил меня вампир. — Это состояние очень странное. Тебе сложно будет накачать мышцы или отрастить волосы. Ты не устаешь, не спишь. Скорость затягивания ран зависит от количества еды.
— Ну, вот, только про спортзал подумал… — вздохнул я. — А если мне нож сердце воткнут, что будет?
— Заживет, — фыркнул Айк. — Только не стоит экспериментировать.
— А голову отрежут? — интересовался я, все же вампир знает обо мне больше меня самого. Кстати… — А откуда ты знаешь? Сколько умертвий встречал?
— Я знал одного. Давно это было, — вампир явно что-то не договаривал и отвел взгляд. — Не знаю, что будет, если отрезать голову. Новок, ты всегда такой кровожадный?
Я стушевался.
— Нет, просто мне не у кого было спрашивать… А где сейчас второй?
— Второй умертвий? Нет его уже, — Айк замялся. — А ты что, ищешь других умертвий? Зачем?
— Так он умер?! — ужаснулся я. — Честно говоря, надеялся, что второй раз у меня так не получится.
— Да не умер он, наоборот ожил, — рассмеялся вампир. — А почему ожил — я не знаю.
— Ой, если подумать, то мне нравится мое нынешнее состояние. Если бы не оно, я бы забыл ставших близкими мне разумных и умер у эльфов, а ты сидел бы и дальше на цепи.
Разволновавшись, я остановился посреди тропы.
— Эм… А как же близость? Она для умертвий недоступна. Ты не сможешь испытать оргазма, у тебя не будет детей, — тихо сказал вампир.
— Жил я без него, но все же не думал, что навсегда без оргазма останусь, — потянув за мочку уха, я совсем отчаялся. — Вот черт…
— Да ладно тебе — умертвие — не раса, а временное состояние, — заверил Айк.
— Ага, а лечение неизвестно, — пнув камень, я пошел вперед. — Гадство.
— Да ладно тебе, Новок! Все наладится, — Айк догнал меня и повернул к себе лицом. — Поверь, все образуется.
— Меня убили. Не за что-то, я ничего не сделал, просто стоял на мосту и любовался звездами. Я просто был счастлив, а какой-то тип взял и столкнул меня в воду из-за пьяного спора со своей бабой, из-за ее прихоти. Растерянный, бродил по степи, где за мной гонялись огры, как за зайцем. Я стал их добычей. Пришлось терпеть, пусть со мной обращались по-королевски, но я ничего не решал, мог только принимать чужую милость. И ко всему прочему эльфы решили убить за гусеницу! — я отвернулся от Айка, дрожа от напряжения, чувствуя, как глаза начинает щипать. Оргазма не светит, но рыдать могу! Супер! — Ненавижу! Я зол!
Вампир обнял меня, прижал к себе.
— Новок, а если взглянуть с другой стороны? Ты спас меня, познакомился с ограми. Твоя жизнь стала разнообразнее.
— Но я не просил разнообразия, я и так знал, что мне делать. У меня были конкретные цели, планы… А теперь? У меня даже секса не будет! Или вернее, я его не замечу.
— Твои цели и планы оборвал тот, кто убил тебя, — вампир отвернулся. — В том мире у тебя не было бы второго шанса. А сейчас есть. Ты оживешь, станешь представителем любой из рас.
— Как ты узнал про другой мир? Я не говорил.
— А умертвий других тут и нет! — рассмеялся вампир.
Я вздохнул. Солнце еще не показалось из-за горизонта, но полоска светлеющего неба давала уже достаточно света, чтобы я разглядел тонну грязи на себе и одежде.
— Боги, я, наверное, ужасно выгляжу, страшно представить, что на лице. Лучше не трогай меня — испачкаешься.
— Я провел там три года, ни разу не мылся, так что еще вопрос, кто о кого пачкается. В Чайласе я столкнулся с тем, кого звали Саша. Давно это было. Он был из другого мира, из мира, в котором только что развалился СССР. Это тебе знакомо? — осторожно спросил Айк.
— Да! Это мой мир! — подлетел я к вампиру, заглядывая в глаза.
Он был несколько выше, на полголовы точно, так что я едва не врезал ему лбом в зубы.
— Осторожнее! Клыки не казенные! — рассмеялся Айк и отступил на шаг, отводя взгляд в сторону. — Не ищи его там, он ушел. Он был умертвием, когда жил там, но не сейчас. Вообще не ищи никого из своего мира, иначе погубишь себя. У тебя в руках шанс на новую жизнь, его подарил этот мир. В твоем — ты мертв, ты не вернешься. Если ты примешь новый мир, он подарит тебе новую жизнь, если нет, то ты умрешь окончательно. У тебя только год на размышления.
— Мне тут нравится, — развел я руками. — Просто… Понимаешь, я тут в Чайлас шел, собирался поискать соотечественников, а теперь мне, вроде как, и делать нечего. Можно я с тобой останусь? Хотя бы ненадолго? Если нет, то разойдемся. Только кровь Маю все равно надо, он славный парень, поправится, станет уверенней и с Одаром сблизится.
— Ладно, — пару минут поразмышлял Айк и ответил: — Как ты относишься к гоблинам, драконам и метаморфам? И пойдем все же в деревню, может, у них почта работает!
— Не встречал, не знаю, — признал я. — А метаморфы меняют облик?
— Вроде того, — фыркнул вампир. — Пошли в деревню.
До самого селения Айк молчал, иногда хмурился, но упорно молчал. Первый же встреченный селянин схватился за вилы.
— Насильно не отдам! — неуверенно, но грозно сказал тот.
— А так? — шепелявя из-за очень сильно выросших клыков, сказал Айк, доставая золотые монеты из подкладки камзола. На третьей мужик отложил вилы и подошел, подставляя вампиру шею.
— Начинаю жалеть, что невкусный, — под нос пробурчал я. — Легкий заработок.
Я с интересом наблюдал за ранним завтраком вампира. Он придерживал человека за бок и оттягивал волосы на затылке, максимально открывая для себя шею. Внушительного вида клыки беззвучно вошли в шею, и вампир начал пить.
Иногда он порыкивал, отчего человек бледнел. Или на цвете его лица сказывалась кровопотеря. Айк отодвинулся резко и помог мужчине добраться до лавки.
— Через минут десять слабость отступит. У вас почта есть? — тихо спросил Айк.
— Да, в доме старосты, — ответил он.
Вампир кивнул и, убедившись, что к мужчине уже спешит жена, пошел вглубь поселка.
— Высоты не боишься, Новок? — спросил Айк у меня.
— В меру, а что? Почта на крыше?
— Почта не на крыше, — улыбнулся Айк, — просто домой идти долго, а лететь всего пять часов.
Выйдя на площадь, вампир огляделся и направился к самому большому дому. Постучавшись, Айк дождался, пока ему откроют, и спросил у девочки-подростка:
— Можно воспользоваться почтой?
— Два золотых, господин вампир. Сами умеете почтой пользоваться или папу позвать? — деловито спросила она.
— Сам умею, — заверил мой спутник и выдал две монетки девочке.
Нас проводили в небольшую комнатку с окном, столом и единственным стулом. На столе стояла странная конструкция из меди и стекла.
— Бумагу и карандаш дашь мне? — спросил Айк у девочки, и она кивнула на ящик стола, затем вышла.
Смотреть в комнате особо не на что, поэтому я сосредоточился на вампире, и взгляд как-то сам собой упал на его лист. Увидев знакомые буквы, я аж стул пнул, эмоции бурлили через край.
— Ты почему не сказал, что английский знаешь?!
— Новок, тебе не говорили, что читать чужие письма невежливо? — спокойно спросил Айк. — Я умер случайно. Пьяный водитель выехал с дороги и сбил меня на автобусной остановке, — вампир говорил спокойно, дописывая письмо. — Я и не понял, что умер. Слишком это было обидно и глупо умереть вот так — в день своего восемнадцатилетия. Я хотел быть переводчиком и кроме русского, английского и французского знаю еще испанский. Все, кто живут в том доме, жили в твоем мире.
— И что ты им пишешь? И много нас таких? Ты же не оставишь меня им? А как вампиром стал? А зверолюдом можно? Мне хвост нравится… — я стушевался, понимая, как смешно со стороны выглядят мои суматошные вопросы.
— Лично я нуждаюсь в отдыхе и еду домой отдохнуть. Потом напишу своему приемному клану вампиров и поеду к ним знакомиться с тем, кого они выбрали мне в супруги. У меня будет старший муж. Я уже не умертвий, я — вампир и живу по их законам. Ты будешь тем, кем являешься внутри. Больше я в дом не вернусь, и тебе к вампирам со мной нельзя, — Айк тяжело вздохнул. — Это была глупость, создавать этот дом, дом в котором те, кто попал в этот мир из другого. Это мешает принять новый мир. Еще вопросы?
Внутри противно заныло. Я не рассчитывал понравиться Айку, но вот то, что к нему я неравнодушен, для меня очевидно. Отрицательно мотнув головой, заметил:
— Помыться бы…
— Держи! — Айк достал пару золотых монет. — Думаю, этого хватит, чтобы и ванну тебе обеспечили. И мне заодно тоже.
Вампир дописал письмо, сложил его в четыре части и положил в середину механизма.
— Иди, мне еще ответ нужно дождаться, — Айк улыбнулся.
— Ага, — я покосился на механизм. — А как вернется ответ? Как из тостера?
— Как из чего? — растерялся Айк. — Что такое тостер?
— Ты когда умер?
— В 1991 году, вроде бы, — пожал плечами вампир. — Точно не помню.
— Хм… Вообще, тостеры тогда уже были… Штука такая прямоугольная с прорезью посередине, туда пихаешь хлеб, он поджаривается за счет нагревательных элементов по бокам внутри устройства и выпрыгивает оттуда румяным, — объяснил, как мог, я. — Вот и привел аналогию с местной почтой.
— Ну, нагревательных элементов там нет, — хмыкнул он. — Иди уже мыться! Все равно тут одна ванна, а ответ еще неизвестно сколько ждать.
— Все, меня уже нет.
Выйдя из комнаты, я нашел все ту же девочку и вызнал про ванную. Технологии тут, как у огров не было. Вода набиралась из бочки, в нее кидали камень и через пять минут, она становилась теплой. Заболеть мне не грозило, так что я вначале обмылся в тазу холодной водой, избавившись от большей части грязи, а потом с комфортом разлегся в ванной, начиная промывать голову. Когда закончил, понял, что влезать в грязную одежду не хочется, а другой у меня нет. Зато к аренде ванной прилагалось вполне чистое и большое полотенце, завернувшись в него, пошел к Айку.
Вампир как раз читал ответ и, увидев меня, обвел странным, внимательным взглядом. С ног до головы им прям ощупал.
— А ты ничего. Только почему чистую одежду не попросил? — удивился вампир.
— Я не знал, что можно, — переступил с ноги на ногу, уставившись в пол. Теперь Айк точно меня за идиота примет, но его простое «а ты ничего» отозвалось жаром в животе и толпой мурашек по спине. Может, тело оживает? Или я не реагирую на холод, но на эмоции очень даже. Краснею ведь…
— Ясно, сейчас принесу одежду, — тяжело вздохнул Айк и действительно принес мне стопку.
А потом ушел мыться. Вернулся он минут через сорок, довольный, чистый, я с удивлением отметил, что у него есть веснушки, а волосы не черные, как показалось в начале, а темно-каштановые, с легкой рыжиной.
— Твою и свою одежду я выстирал, обувь почистил, через час высохнет! И да, я выторговал нам еще и обед.
— Я бы без тебя пропал, спасибо большое, — забрав одежду, я переоделся в какой-то кладовке с мешками овощей и вынырнул на свет в пижамного вида льняных штанах и просторной рубахе.
— Да ладно, — отмахнулся Айк, — через четыре часа прибудет наш транспорт. Пошли, поедим?
Он поймал меня за ладонь и повел куда-то. Как оказалось, на кухню. Там та же девочка уже ставила на стол кашу с овощами и две большие кружки сидра.
— Ешьте, господа, и идите из дома. Когда одежда высохнет, я вас позову! — буркнула она.
— О нет, красавица, там еще и наша обувь! Вот все высохнет — и пойдем, — улыбаясь, сообщил вампир, прищурившись.
— Ладно, — согласилась она, смотря на клыки вампира.
Лишь когда она вышла, Айк расслабился и с ногами забрался на табурет.
— Ты же заплатил за кровь и постой. Чем она недовольна? — я равнодушно посмотрел на еду и подвинул ее к Айку. — Мне не нужно восстанавливаться, а тебе не помешает.
— Тем, что я вампир, — улыбнулся Айк. — Люди не любят думать о том, что они пища. Ешь свою порцию, чтобы не замерзнуть на высоте!
— Хорошо, — я взялся за еду и, прожевав, спросил: — А как мы полетим?
— На драконе, — невинно сообщил Айк.
Я с минуту ошарашенно пялился на вампира и не придумал ничего лучше, как уточнить:
— Настоящем? И он говорит на английском? Он из наших? А кем был?
— Она говорит на английском, но на немецком лучше, — улыбнулся вампир. —Она жила во времена Второй мировой войны. Помогала бежать евреям из гетто, а позже из концлагерей. Ее расстреляли.
— Ого, — повисла величественная пауза, — а я смогу научиться читать на местном языке?
— Конечно, — заверил меня Айк и пояснил: — Драконы — они все… такие как она. Великие в своем роде. Они могут быть резкими, ехидными, грубыми и даже наглыми, но не подлыми или трусливыми, лживыми или подхалимами. Она — дракон, такой же, как все они, как вся раса.
— Мне даже выпрямиться захотелось, — пошутил я. — Иногда так бывает рядом с особыми людьми, с ними не хочется чудачить и глупить.
— О! Спокойно, у нас милая и странная компания! Всего нас десять, — сообщил Айк. — И все разных рас. Есть правда один, у которого еще не понятно, что за раса, но сердце уже бьется.
— Я тоже хочу… ожить, — признался я. — Мне страшно, как сейчас.
— Чего ты боишься?— с искренней обеспокоенностью спросил он.
— Умереть окончательно.
— Тебе этот мир нравится? — серьезно спросил Айк. — Ты благодарен ему за шанс на новую жизнь?
— Конечно! Я же жив и тут довольно весело и интересно, когда в землю не закапывают, — я отставил пустую миску и подвинул к себе кружку с сидром.
— Тогда мир тебя примет, ты оживешь, — заверил Айк. — Только кем ты будешь — я не знаю.
— Хорошо бы с хвостом, — кивнул я. — Тебе зверолюды нравятся?