– Отпусти меня! – крикнул я изо всех сил.
Ответить ему так и не удалось, на нас ехал знакомый мне до боли автомобиль. Он резко остановился, а с водительского кресла выскочил Джон:
– В машину! – рявкнул он. Я даже не заметил, как альфа отпустил мою руку. Да и не важно, я скользнул в машину как можно быстрее, пытаясь отдышаться.
Джон же возвращаться в автомобиль пока не собирался. Он вплотную подошел в альфе, а дальше я уже не видел. Я зажмурился и только слышал чьи-то стоны.
========== Глава 4. Откровенные разговоры ==========
Джон.
Как сильно может измениться человек за три месяца? Раньше я думал, что не сильно. Я ошибался. Мы ехали по проселочной дороге, и я никак не мог перестать думать о том, кто сидит на переднем пассажирском. Как хорошо я знал этого мальчика? Ха, мальчик. С тех пор, как у Алека началось созревание он начал меняться. Казалось, ложился спать ребенком, а проснулся молодым человеком. Щечки его пропали, не от плохого питания – от гормонов. Лицо вытянулось, обнажая высокие скулы, на лице начали проступать волосы. Голос его сломался, он все еще был мелодичен, но это скорее проявлялось в интонациях, чем в самой тональности. Хотя по сравнению с моим, он был довольно высок. Телосложение изменилось кардинально по сравнению с нашей первой встречей. Он продолжил заниматься спортом. Еще бы! Я бы тоже продолжил, если со мной случилось то, что случилось с ним. До сих пор ком в горле стоит. Еще он хорошо питался, и это приносило свои плоды. Он немного вырос, на руках проступили мышцы, ноги были сильные и подтянутые. Грудь была все еще узкая, но я подозревал, что это наследственное.
Поведение его изменилось не меньше внешности. Пропал всякий интерес к тусовкам, друзья приходили редко, по будням. С тех пор я всегда сам открывал им дверь. На выходных он запирался в своей комнате. Ну как, запирался. Он пару раз попробовал, но я сносил щеколду. Потом сам же ее и прикручивал, правда. Но после тех двух раз запираться он перестал. Иногда я проверял как он там. Но он только читал книги про животных и лазал в интернете. Иногда он позволял себе играть в компьютерные игры. Вот и сейчас на заднем сиденье покоилась приставка.
А может, это не гормоны его так изменили? Может это я во всем виноват? Вдруг я не успел? Я помню, как мы ехали домой, мои руки в чужой крови сжимали руль, он плакал рядом, я тогда спрашивал его снова и снова: с тобой все в порядке, с тобой все в порядке, что он тебе сделал. Но в ответ он только мотал головой. Когда мы приехали домой и я смыл с себя кровь и запах улицы, я пришел к нему в спальню и долго изучал его. Я не почувствовал ничего. Ни крови, ни запаха чужого семени. Он мне не врал. Но что-то тогда изменилось. Я знаю, что я был виноват в том, что он сбежал. Надо было быть внимательней, быстрей. И конечно, не таким грубым. Тогда он все еще был ребенком, который не соображал, что делает. А где были мои мозги в этот момент? Я тогда позвонил его отцу, думал, что он меня уволит, я бы его не винил, но он меня оставил. Даже похвалил, что я ему обо всем рассказал. Я до сих пор не понимаю, почему он это сделал. Спросил меня, есть ли у меня решение этой проблемы в дальнейшем. Вообще-то, было. И мы сейчас ехали как раз проверять мою идею на прочность.
Мы ехали в машине молча. И это молчание напомнило, как мы не разговаривали несколько дней, после его попытки сбежать. Куда? Куда он пытался сбежать? Но мой гнев быстро стих, а он явно затаил на меня обиду. Я сначала пытался его провоцировать, ходил за ним по пятам, но ему это все было побоку. Сейчас-то, он, конечно, уже оттаял немного. Но таких доверительных отношений между нами не было. Просто телохранитель и объект охраны.
Три месяца уже прошло, а я все еще не мог простить себе этот случай. И вот, я с ужасом думаю, чего ждать от следующей недели. На этот раз шансов сбежать и наткнуться на какого-то альфу, я не в счет, я ему уже не оставил. Я помню, как позвонил той женщине-риэлтору, попросил ее найти дом, где-нибудь в глубине леса, небольшой, с виду неприметный, так, чтобы добраться было невозможно, не зная дороги. И она нашла. Он был всего в паре часов езды, в соседней провинции. Но эта пара часов заполнялась давящей тишиной.
Алек.
Я не знал, сколько нам еще ехать. Когда мы собрались и поехали прочь из города, я начал нервничать, что Джон повез меня к отцу, но мы ехали в другом направлении, и я немного расслабился. Честно говоря, мне было плевать, куда мы едем. Я хотел, чтоб эти несколько дней мучения побыстрее уже прошли бы. Я чувствовал как гнев, обида и, как ни стыдно, желание начинали ходить по венам. Я откинулся на сиденье и позволил мыслям блуждать по моему разуму. Почему-то он подкидывал мне события трехмесячной давности. Может, потому что скоро со мной произойдет то, что в прошлый раз сделало меня таким глупым? Зато я понял, что Джону доверять нельзя. Я помню, как кричал на него за то, что он растрепал отцу про мой побег, он тогда сказал очень важные слова:
– Я подчиняюсь его приказам, а не твоим.
Я запомнил их. Их злость. Джон мне не союзник. Да, в том деле, которое я задумывал, он бы пришелся кстати, но плевать. Обойдусь без него.
Интересно, чья идея была отвезти меня за город его или отца? Хотя какая разница, они в моих глазах одно и то же. Я попытался сесть поудобней. Ягодица все еще ныла от противозачаточного укола. Да, повезло альфам, что на них все заживает, как на псах. Они и есть псы. Еще одно неосторожное движенье, и я чертыхнулся от боли.
– Что с тобой? – спросил голос рядом.
– Ничего, – ответил я, не открывая глаз, – куда мы едем?
– За город.
– Это я понял. Куда именно?
Я буквально чувствовал, как он пожал плечами, но понял, что мои глаза закрыты и придется ответить:
– Да просто. Подальше от города, от внешних раздражителей.
– И на сколько?
– Ну, – Джон немного смутился, но ответил, – если у тебя не будет задержки, то через неделю уже вернемся.
Оставшееся время мы провели в молчании.
Дом был деревянный. И внутри было очень уютно. Я занял верхний этаж как обычно, а Джон устроился на нижнем. Я прошел в свою комнату, пока Джон разгружал вещи и заносил продукты на кухню. Он никогда не позволял мне носить тяжести, хотя я уже был не маленький и не хлюпенький, но сегодня у меня не было желания с ним спорить. В комнате я не обнаружил телека. Тогда я спустился вниз. Так я и думал. Спальня Джона, в этом крохотном доме была еще и гостиной. Телевизор стоял там.
– У меня в комнате телека нет, - сказал я.
Он на секунду отвлекся от разбора продуктов.
– Хочешь, я этот к тебе отнесу?
– Нет, там все равно негде ставить.
– Хочешь поменяться комнатами? – его взгляд с моего лица быстро скользнул на дверь и вернулся обратно, но я успел заметить. Это что, страх?
– Нет, просто высказываю свое недовольство.
– А, ну вперед и с песнями.
Я приготовил ужин. Мы ели молча, напряжение росло, как в внутри меня, так и между нами. Никаких задержек. Здоровое тело работало как часы. Я вскочил из-за стола, он тоже резко встал. Потом понял, что это я не специально, и начал убирать тарелки со стола.
Я скрестил руки на груди и наблюдал за ним.
– У тебя член стоит, – сказал я.
– Это естественная реакция, – флегматично заметил он, – не принимай на свой счет.
Я знаю, что разыгравшиеся гормоны верховодили моим разумом, но его ответ меня жутко разозлил.
– Я больше не буду просить тебя, – прошипел я, – никогда.
– О чем?
– Ни о чем.
Я поднялся в свою комнату и рухнул на постель. Да, ночка обещает быть трудной, но я же боец.
Джон.
Примерно в двенадцать я проснулся. И даже не смог понять сначала почему. Но потом прислушался и услышал скулеж. Доносился он со второго этажа. Сначала я попытался не обращать на него внимания. Но черт бы побрал мой идеальный слух, каждый новый децибел выкручивал мне кости. Я подождал час, но потом не выдержал и поднялся наверх. Остановился у двери Алека.
– Алек? – тихо спросил я его, открывая дверь. Я увидел кулек, свернувшийся под одеялом, который все еще издавал эти жалобные звуки. Вблизи слушать его скулеж было еще тяжелее. Я прошел в комнату и встал у его постели. Думая, пытаясь думать, что я мог сделать, чтобы облегчить его агонию.
– Хочешь, я тебя обниму?
Полуторосекундное замешательство я принял как положительный ответ и осторожно лег рядом на бок, копируя его позу. Сейчас я заметил, что Алек еще и дрожал. Я накрыл его тело свободной рукой, обняв его за талию, а ладонь положил на живот. И постарался не шевелиться. Старания не прошли даром, и через несколько минут Алек перестал скулить. Еще несколько минут и он перестал дрожать. Остались только судороги, из-за которых он никак не мог провалиться в сон. Тогда я прижал его к себе ближе и начал тихонько укачивать из стороны в сторону в ритме моего сердца. Это помогло. Через пару часов он снова проснулся от неосторожного движения, и я снова убаюкал его. На этот раз до утра. Но это было только начало.
Наутро Алек смог добраться до душа, чтоб смыть с себя пот и выделения. Я же приготовил завтрак. Ели мы в основном молча и то, что произошло прошлой ночью не упоминали. Лично я принялся считать это мерами необходимости. И заботой о сохранности собственного слуха, послушай я еще пару часов его жалобный вой, и я бы просто отрезал себе уши. После завтрака Алек отправился к себе в комнату, на мой вопросительный взгляд не ответив ничего. Я убрался на кухне, попытался почитать, но сосредоточиться было трудно. Я то и дело прислушивался. Иногда тихонько поднимался на второй этаж. Но не только это отвлекало меня. Не знаю, что со мной, но я не мог выкинуть вчерашнюю ночь из головы. Ничего не было. Я просто помог ему уснуть. Но рука все еще помнила твердый плоский живот, грудь – спину. Где твоя железная выдержка, Джон? Оказалось, нигде. Как только я услышал первый жалобный писк – тут же понесся наверх.
– Опять?
На этот раз я удостоился в ответ небольшого кивка. Тогда я вошел в комнату.
– Мне?..
Снова кивок. Я тут же пристроился позади него.
– Я не смогу уснуть, Джон, – тихо всхлипывал Алек, – я просто еще не устал.
– Эй, эй, – попытался успокоить я его, – ничего. Все скоро пройдет.
– Поговори со мной, Джон.
То, как он произносил мое имя сейчас отдавалось мне болью внизу живота.
– О чем? – я попытался отвлечься от грязных мыслей.
– Ты сказал отцу где мы?
Ох, не нравится мне эта тема.
– Не совсем.
– Вот как? – удивленно спросил Алек и надменно продолжил, – А почему? Поссорились? Лучшие подружки?
Хрен ему, а не провокация. Я даже отвечать на этот вопрос не стал.
– Почему ты так к нему относишься? – спросил я, – он же любит тебя, ценит.
– Нет, Джон, – Алек вдруг перешел совсем на шепот, хотя до этого мы и так не громко разговаривали, – мой отец не любит меня. Ценит? О, да. Но не любит.
– Ну как же не любит, он бы тогда не нанял меня.
– А! Вот именно.
Казалось, наш разговор его немного отвлек, и мы немного полежали в тишине. Бессонная ночь предательски давала о себе знать, а тот факт, что я лежал в постели, боясь сходить даже за кофе, не помогал.
– Джон?
– М? – сонно промычал я. Зря.
– Ты спишь, что ли? – Алек тут же выскочил из моего однорукого захвата, поднялся на локтях и посмотрел на меня. Я попытался принять как можно более бодрый и грозный вид. Наши глаза встретились. Казалось, мои мучения его забавляют. Взгляд его потеплел, а под ним и я начал таять.
Тогда он соскользнул вниз на подушки, и наши лица оказались на одном уровне.
– Ты правда не сказал отцу где мы?
– Правда.
– Почему?
Я попытался найти ответ на этот вопрос, но не придумал ничего лучше, как:
– Да он не спрашивал.
– Не говори ему. Если он спросит, не говори.
– Хорошо.
– Пообещай, – я вдруг снова услышал маленького ребенка Алека и не смог ему отказать.
– Обещаю.
Я поспал пару часов, так и оставшись в постели с Алеком, когда проснулся, то к своему удивлению обнаружил его рядом. Он явно снова успел сходить в душ, по запаху чувствовалось.
– Ты ел? – спросил я его, прочищая горло ото сна.
– Ага. Ты забавно спишь, – я услышал в голосе нотки игривости.
– Ой, только не начинай, – поморщился я и встал с постели. Мои свободные спортивные штаны не смогли скрыть реакции на эти нотки. Зря сказал, сейчас он опять обидится.
Я спустился вниз и нашел заботливо оставленную половину обеда. Съел я ее так быстро, что почти не заметил вкуса. Пока я жевал, мыл посуду и делал себе кофе, Алек спустился вниз и начал подключать приставку к телевизору в гостиной. Потом встал в дверном проёме, сложив руки на груди. Я перестал вытирать стол и внимательно посмотрел на него.
– У меня два джойстика, – сказал он.
Я помедлил с ответом.
– Ты же вроде не такой старый, должен в компьютерные игры уметь играть. Сколько у нас там с тобой разница? Одиннадцать лет?
– Десять, – поправил я.
Алек.
Ну да, сегодня мне было паршиво. Вот только все лучше, чем в прошлый раз. Да и забота Джона, в его особом понимании этого слова, как мне ни хотелось признавать, сыграла большую роль в том, что сейчас я сидел на диване и играл в приставку, а не корчился от боли в душе. Мы оба согласились, что адреналиновые игры нам сейчас ни к чему, и вяло играли в какую-то бродилку с поисками алмазов. Так и прошло полдня. Игра хоть была и отстой полный, но затягивала прилично, и время хорошо убивала. Я изредка поглядывал на Джона, он исподтишка поглядывал на меня. Может я рано вынес ему окончательный приговор? Не знаю, впереди нас ждала очередная “веселая” ночка.
За окном давно стемнело, ужин был съеден, пора было идти спать. И я бы рад был проиграть всю ночь, но не хотелось сбивать себе режим.
Я уже поднимался к себе, как услышал:
– Алек?
Я обернулся. И без слов было понятно, что он пытается спросить.
– Я в порядке, – заверил я Джона.
– Может мне стоит?..
– Нет, правда, все хорошо, – я может и начал сомневаться в его злодейности, но обещание своё я был готов сдержать. Не попрошу его, не позову, во что бы то ни стало.
Через час беспокойного верчения, я понял, что мне не уснуть, а волны спазмов накатывали все сильнее. Скулить как-то само собой выходило. Джон прибежал уже через пару минут.
– Упертый мальчишка! – чертыхался он шепотом. Он стянул с меня покрывало и лег, уже знакомо обняв. Мне почти сразу стало легче. И я перевернулся на живот, устроившись поудобней. Может сегодня мне удастся легко заснуть? Через несколько минут, я понял, что не удастся, и начал беспокойно ворочаться, как вдруг почувствовал на своей голове теплую руку Джона. Он погладил меня от макушки до поясницы. Сначала я замер от неожиданности. Но он снова повторил поглаживание. Потом снова. Это работало. Я начал расслабляться. И уснул как по волшебству.
Проснулся я утром. Джона рядом не было, значит после душа меня будет ждать горячий завтрак. Тоже хорошо. После завтрака я помог ему убрать со стола и тут же отправился в гостиную. Играть в эту долбаную бродилку. Я был на двадцатом уровне. И я уже думал, что этот день пройдет спокойно, но после обеда меня опять начало лихорадить и штормить. Я отправился к себе, Джон просто последовал за мной не говоря ни слова. А я что? Я молчу.
Мы легли в уже привычную позу. Не знаю почему, но меня снова пробило на откровенный разговор.
– Джон, а ты знаешь, зачем отец нанял тебя?
– Ну, чтоб защищать тебя.
– Нет, это понятно, но почему? Он не говорил тебе?
– Нет.
Джон.
– Ты слышал о таких сейфах, – я внимательно слушал голос Алека, закрыв глаза, – код к которым, это ДНК?
– Ну да, слышал. Какая-то новая технология, – я не понимал к чему он ведет.