— Почему вы так уверенно говорите?
— Я не воюю с людьми, — просто ответил молодой человек. – Но мне нужна палочка.
— Так, я даже не представляю, что вам можно предложить, — Оливандер потер руки в предвкушении интересной задачи. – Вот, попробуйте эту, рябина и сердечная жила дракона. Семнадцать дюймов, очень гибкая. Необычное сочетание.
Кай взял палочку в руку, вспоминая давно забытое ощущение, затем легонько взмахнул ею. Из палочки вырвался сноп разноцветных искр.
— Надо же, — Оливандер потер подбородок. – Первая же в точку. Может быть, попробуете еще вот эту: остролист и волос вейлы?
Кай положил первую палочку на прилавок и взял в руку предложенную. Взмах – и снова его осыпал сноп искр.
— Э-э-э, а вот эта: осина и волос единорога?
Снова искры.
— Может быть…
— Достаточно, — спокойно прервал разошедшегося хозяина Кай. – Я возьму первую. Сколько с меня?
— Двенадцать галеонов и пять кнатов, — Оливандер задумчиво смотрел на юношу. Тщательно отсчитав сдачу, он продолжал смотреть вслед уходящему покупателю, и думал о том, что он еще услышит об этом необычном молодом человеке.
Кай вышел на улицу, зашел в проулок и приготовился к аппарации. Он почувствовал некоторую неуверенность. Слишком давно он не держал в руках волшебной палочки, слишком давно не пользовался теми заклятьями, которые были доступны при применении данного артефакта.
Постояв минуту, Кай, наконец, решился.
— Аппарейт.
Он перенесся на дорогу, между Хогсмидом и Хогвартсом. Немного поколебавшись, Кай повернулся в сторону Хогсмида.
Зайдя в книжную лавку, он купил несколько подшивок газет за последние два года, и поинтересовался, где можно снять комнату.
— Да у Розмерты и снимешь, — добродушно ответил хозяин магазина. – В «Трех метлах».
Кай кивнул и, присоединив газеты к своему объемному тюку, вышел на улицу.
Войдя в «Три метлы», он сразу же направился к барной стойке, за которой протирала стаканы невысокая полненькая блондинка, уже не юная, но очень привлекательная. Последнее обстоятельство заставило Кая вновь ощутить тот же дискомфорт, что и в лавке мадам Малкин.
Розмерта подняла глаза и окинула юношу заинтересованным взглядом. Строгое, можно даже сказать суровое, выражение лица на столь юном лице, вызвало неоднозначное чувство у опытной, знающей себе цену женщины.
— Мне сказали, что вы сдаете комнаты, — голос юноши был очень спокоен, даже слегка равнодушен.
— Ты говоришь таким тоном, что поневоле закрадывается мысль, что тебе все равно, сдаю я комнаты или нет, — Розмерта с каким-то веселым ужасом поняла, что начинает заигрывать с мальчиком, который годится ей в сыновья.
— Мне на самом деле все равно, — голос парня совершенно не изменился. – Я вполне могу обосноваться в лесу, просто, думаю, что это будет не совсем уместно.
— Как твое имя? – Розмерта вышла из-за стойки. Несмотря на то, что она была на каблуках, ее макушка едва достигала подбородка юноши. Высокий и очень стройный, он бы не создавал видимости сильного парня, если бы не лицо. Точнее выражение лица. Да еще две белые пряди, которые это лицо обрамляли. Вначале Розмерта подумала, что пряди выкрашены, как это иногда делала молодежь, но подняв голову и рассмотрев юношу ближе, она внезапно поняла, что они седые.
— Кай Трури, — ответ заставил женщину слегка вздрогнуть.
— Надолго собрался поселиться у меня? – Розмерта вдруг разозлилась. Ей захотелось встряхнуть его, хоть как-то расшевелить, чтобы на этом красивом лице отразилась хотя бы тень эмоций.
— Как получится, — юноша внезапно улыбнулся. – Не нужно злиться, вас это не красит.
— Что? – Розмерта отступила. Затем тихонько засмеялась. – Пойдем, я покажу тебе комнату. Цена галеон за двое суток. А если ты расскажешь мне, откуда у тебя седина, я буду кормить тебя бесплатно.
— Я могу вам рассказать, если вы выразите желание выслушать.
— О, поверь, желание у меня найдется, — женщина прикусила язык и быстро обернулась, чтобы посмотреть на юношу. Она была вознаграждена тем, что на его лице появилось растерянное выражение. Он все понял, этот юноша, все, что она хотела сказать, и на несколько секунд растерялся. – Не бери в голову, я люблю мужское общество, а ты все-таки мужчина. Так что, я действительно хочу просто послушать интересную историю.
Она открыла дверь в небольшую комнату и пропустила Кая вперед. Тот сразу же скинул тюк с плеча и быстро осмотрелся.
— Вот, это на шесть дней, — он протянул женщине деньги. — Вы желаете получить ответ на свой вопрос сейчас?
— Нет, думаю, вечером будет в самый раз. А сейчас спускайся, я тебя обедом накормлю, — Розмерта вышла из комнаты. Она отметила, что парень ничего тщательно не осмотрел, как будто ему на самом деле было наплевать на то, где именно он будет жить в ближайшую неделю.
Кай вытащил из тюка газеты, смену белья и кое-какую одежду. Его доспехи и меч оставались упакованными, так же как и большинство амулетов. Те, что охватывали запястья, Кай надел машинально, по привычке, и снимать пока не собирался. Засунув оставшиеся упакованными вещи под кровать, Кай снял мантию, и, оставшись в привычной для себя одежде, спустился вниз.
Розмерта поставила на стол тарелку с рагу и кружку со сливочным пивом.
— Если что-то еще нужно, скажешь, — и, покачивая бедрами, она вернулась за стойку.
Поев, Кай подхватил грязную посуду и подошел к хозяйке. Поставив тарелку с кружкой на стойку, он задал вопрос.
— Я бы хотел связаться с директором Дамблдором, это возможно?
— Возьми мою сову, — Розмерта махнула рукой на сидящую в конце стойки сипуху и достала из-под стойки пергамент и чернильницу с пером.
— Спасибо, — Кай кивнул и тут же, набросав небольшое письмо с просьбой о встрече, отправил его в Хогвартс.
Попросив еще пива, парень сел за стойку, но хозяйка отвлеклась на вошедших посетителей и оставила Кая наедине с его мыслями. Он думал, с чего начать, как построить разговор с директором, но затем решил, что будет действовать соответственно моменту. Параллельно он машинально отмечал количество вошедших и определял их половую принадлежность, не оборачиваясь в ту сторону, а также обращал внимание на различные мелочи, которые никогда раньше не замечал. Находясь в Крепости, он не имел подобного опыта, поэтому полностью погрузился в совершенствование своих навыков, в реалиях собственного мира.
Сипуха Розмерты вернулась, когда Кай уже решил вернуться в свою комнату. Она принесла письмо, в котором было написано:
«Сегодня вечером в вашей комнате».
========== Глава 6. ==========
Дожидаясь прибытия директора Дамблдора, Кай успел просмотреть несколько газет и обдумать произошедшие перемены в магическом мире.
Он еще не полностью во всем разобрался, но мог с уверенностью сказать, что перемен было не так уж и много. И это было по меньшей мере странно. По его мнению, после исчезновения его альтер эго правительство должно было предпринять хоть какие-то меры, чтобы подобная ситуация больше не возникла, но, похоже, вообще ничего не было сделано в этом направлении. Кай покачал головой, одна из заповедей Болотной крепости звучала следующим образом: «Рыцарь-болотник никогда не должен вмешиваться в дела других людей», и молодой человек решил для себя, что постарается этого правила придерживаться.
Вместе с тем, Кай слышал, что происходит внизу, отслеживая действия находящихся в пабе людей. Делал он это не намеренно, а просто по въевшейся в кровь привычке. Но, благодаря этому, молодой человек сразу заметил появление в пабе директора Дамблдора, который остановился только для того, чтобы поприветствовать хозяйку, и направился наверх.
Дамблдор стукнул в дверь и тут же вошел в комнату, не дожидаясь приглашения. Первое, что бросилось в глаза директору – юноша, стоящий напротив двери.
— Вы меня ждали? Я не оговорил время своего визита, а вечер – понятие весьма растяжимое, – голос Дамблдора звучал немного устало. Кай слегка поклонился в знак приветствия, а затем кивком указал на стулья, стоящие возле небольшого столика, и, дождавшись, когда директор сядет, расположился напротив него. Только после этого он ответил.
— Я слышал, как вы поднимаетесь, поэтому да, я вас ждал.
— Вы применили магию? Я ничего не почувствовал.
— Нет, я просто слышал, — юноша слегка откинулся на спинку стула. – Странно, о вас всегда говорят, как об очень деликатном и вежливом человеке, но вы не поздоровались, когда вошли, хотя мы с вами незнакомы.
— Мой возраст позволяет мне совершать поступки, которые, будь я чуть моложе, мне не простили бы. Вы же простите старика за его маленькие причуды? – Дамблдор улыбался и всем своим видом напоминал этакого добродушного пожилого дядюшку, приехавшего навестить племянника. — Но довольно обо мне. Мистер Трури, в своем письме вы сообщили, что хотите о чем-то меня просить. Честно говоря, вы меня заинтриговали, и я позволил себе удовлетворить свое любопытство. Слушаю вас.
— Совсем недавно один из моих наставников сказал мне, что я блуждаю по бездорожью и не знаю, в чем состоит мое призвание и каким должен быть мой Путь.
— И вы решили, что я могу вам помочь в этом очень нелегком и деликатном деле? – директор позволил себе выглядеть удивленным. Он именно позволил себе удивиться, и Кай прекрасно это осознавал.
— Нет, я должен понять сам. Но я подозреваю, что, возможно, мое призвание лежит в обучении других людей. Не исключено, что это не так, но пока не попробую, я не смогу сказать точно.
— Вы сказали людей? Возможно, вы имели в виду детей?
— Нет, я не оговорился. Там, откуда я прибыл, понятия «слишком юный возраст» не существует. Есть только степень подготовки и степень осознания своего Долга, — Кай отвечал абсолютно спокойно, словно предвидел каждый последующий вопрос.
Дамблдор внимательно разглядывал сидящего напротив него юношу. Ему импонировала его манера держаться, но то, о чем говорил Кай, ставило директора в тупик.
— Откуда вы прибыли? Вы ведь не учились в Хогвартсе.
— Нет, не учился, — Кай решил начать отвечать в обратном порядке. – А прибыл я из места, которое называется Крепостью Болотного Порога.
— Я никогда не слышал о подобной Крепости, — Дамблдор задумался.
— Она находится, можно так сказать, в другом мире, — юноша продолжал отвечать со спокойной сосредоточенностью.
— Возможно, мы многого не знаем, а то, что нам кажется невероятным, для других людей бывает обыденным, — Дамблдор проговорил все это, глядя на молодого человека поверх очков. – Сколько вам лет, мистер Трури?
— Двадцать один.
— И какой предмет вы хотели бы преподавать?
— Думаю, что мне больше всего подошел бы ЗОТИ.
— Я уже принял преподавателя на эту должность, хотя с этим могут возникнуть проблемы, — директор снял очки и протер стекла платком, который вытащил из рукава своей фиолетовой мантии. – К тому же, вы не учились в Хогвартсе и не знаете, что собой представляет стандартная программа обучения студентов.
— Вот это как раз проблемой не является. Я вполне могу просмотреть программу экзаменов и на ее основании составить основу обучения.
— А что вы скажете, если я сообщу вам, что на данной должности лежит некое проклятье?
— Я скажу, что это чушь. На должность невозможно наложить проклятье, слишком много нюансов следует учесть в этой ситуации.
— Что вы хотите сказать? – Дамблдор снова надел очки и посмотрел на Кая.
— Например, можно просто немного изменить название должности и самого предмета, чтобы гипотетическое проклятье перестало действовать.
— Гм, забавно. Я никогда не думал об этом в подобном аспекте. Но все же, как вы представляете себе то, что я найму абсолютно незнакомого мне человека и доверю ему жизнь и здоровье детей?
— Вы все еще сидите здесь и проводите со мной собеседование. Полагаю, что у меня есть шанс.
— Могу я поинтересоваться, какая у вас палочка? — Дамблдор усмехнулся и сложил руки на груди.
— Рябина и сердечная мышца дракона.
— Какое необычное сочетание.
— Мистер Оливандер был такого же мнения.
— Откуда у вас седина? В двадцать один год это выглядит несколько странно, — внезапно сменил тему директор.
— Однажды я встретился с Тварью, самой страшной из всех когда-либо существовавших. Эту Тварь называют Черный Косарь, и его невозможно убить ни мечом, ни магией, можно только попытаться убить.
— Я полагаю, вам это удалось? – Кай несколько мгновений молчал, потом кивнул.
— Когда я встретился с ним, он заговорил со мной. Такого еще никогда не случалось. В результате этого разговора я понял несколько вещей о себе. Черный Косарь не зря начал отождествлять себя со мной, в какой-то мере мы действительно были с ним похожи, и я даже на долю секунды всерьез задумался о том, что можно было бы и принять его предложение. Но понял я и другое: тот, кто свяжется с Тварью, уже никогда не сможет назвать себя человеком, а я, несмотря на все мои недостатки, все-таки человек, и я отказался. Тварь попыталась влиять на меня, но вместо этого дала мне понимание своей собственной гибели. Я понял, как можно убить Черного Косаря, но уверен в своей догадке не был. Тогда я решил попробовать.
— Понятно, седина – это, наверное, самое малое, чем вы смогли отделаться, — Дамблдор покачал головой.
— Я еще не ответил на ваш вопрос, — Кай поднял вверх руку. Директор удивился, теперь уже по-настоящему, и замолчал. – Чтобы попытаться уничтожить Тварь, я должен был убить себя. Я сделал это, и Черный Косарь издох. Меня удалось спасти, но в итоге в волосах появилась седина.
— Вы всегда отвечаете на вопросы настолько подробно?
— Да. Если я отвечаю на вопрос, то отвечаю настолько полно, насколько мне позволят мои знания, но, в свою очередь, тот, кому я что-то объясняю, берет на себя ответственность выслушать мое объяснение до конца.
— Интересный подход, — Дамблдор побарабанил пальцами по столу. – Вот что, я попробую дать вам шанс. Вы будете вести уроки у младших курсов, с первого по третий.
— Хорошо.
— Тогда ответьте мне еще на один вопрос, это не повлияет на мое решение дать вам место, просто мне интересно. Хоть вы и прибыли издалека, но вы, может быть, слышали о Лорде Волдеморте? – Кай кивнул. – Я подозреваю, что он еще доставит нам неприятности, и мне хотелось бы знать: в случае прямого столкновения, чью сторону вы примете?
— Ничью, — Кай спокойно выдержал пристальный взгляд директора. – Я не воюю с людьми.
— Многие говорят, что среди сторонников Волдеморта уже нет людей.
— Позвольте мне самому судить об этом, господин директор.
— Очень хорошо. Тогда я жду вас у себя в кабинете через неделю. Желательно, чтобы вы принесли планы хотя бы первых уроков. Пароль «Феникс». Да, мистер Трури, в Хогвартсе преподаватели называют друг друга по имени.
— Я понял, Альбус.
— Вы быстро учитесь, Кай. Надеюсь, вы будете так же успешно учить, — Дамблдор вышел, не попрощавшись, оставив Кая одного.
Спустившись вниз, директор подошел к Розмерте, которая уже закрыла паб и протирала стаканы, составляя их на полки.
— Что ты можешь сказать про своего жильца, Рози? – Дамблдор сел на стул за стойку и принялся наблюдать за суетящейся женщиной.
— Вы говорите про Кая Трури, Альбус?
— А у тебя еще кто-то живет? – директор улыбнулся.
— Он странный, — женщина поставила последний стакан на место и подошла поближе к Дамблдору.
— И в чем же заключается его странность?
— Кай очень спокойный, почти непробиваемый, и вместе с тем, когда он смотрит, меня не покидает ощущение, что он делает мне одолжение. Его взгляд, такой… взрослый, что ли, немного снисходительный. Я чувствую себя с ним не умудренной опытом женщиной, а девочкой-подростком.
— Я думаю, что ты неправа, Рози. Человек, способный на самопожертвование, способен на многое. Но снисхождения в его поступках нет. В нем есть зрелость человека, который прожил всего двадцать один год, но увидел так много, что это оставило отметину на его волосах, и, как это ни странно, заставило его переоценить себя. Хотя именно этот момент я не понял. Но попросить его повторить мне не хватило духа.