Затем последовал еще один головокружительный поцелуй, от которого у меня вновь подкосились ноги, благо я держался за дерево.
— Правда? — только и смог спросить я, едва отдышался.
— Я когда-нибудь тебе лгал? — последовал ответный вопрос.
— Нет…
Я вздохнул. Нет, Анри. Ты никогда мне не лгал, я ни разу не почувствовал неискренности в твоих словах и лицемерия в твоем поведении. Но ты так мастерски недоговариваешь… Хотелось бы мне знать, куда ты пропадаешь так часто.
— В таком случае повода ревновать у тебя нет, малыш.
— Анри… — Я поджал губы, взглянув в его глаза. — А ты… мне ведь уже тринадцать… Ты будешь, то есть… Ты станешь моим фаворитом? Ведь мы уже…
Я думал, он сейчас опять засмеется. Но его лицо оставалось серьезным, лишь в самой морской глубине его глаз плясали озорные смешинки.
— А я смею надеяться, что это место еще не занято? — чуть склонив голову, шепнул он мне в губы, как всегда мягко поддразнивая.
Думать было очень сложно в таком положении.
— Еще свободно, — кивнул я, стараясь говорить серьезно. — Я склонен к вашей кандидатуре, граф. Вы мне более чем приятны. И… я могу довериться вам.
— А вы куда-то торопитесь? — неожиданно спросил Анри с легкой усмешкой. На этот раз его ухмылка была отнюдь не озорной, он не подтрунивал надо мной. Она была действительно саркастической. И это меня слегка задело. На секунду я подумал, что Анри место моего любовника не прельщает, пока не услышал его следующие слова. — Вас ведь не принуждают к тому, чтобы выбрать любовника немедленно, — он снова перешел на «вы». Это не осталось мною незамеченным. — Это лишь обычная традиция. Кандидатура… звучит очень неприятно, знаете ли, ваше высочество.
В его словах было столько официоза, что я невольно поежился. И даже я, со своей не особо в том возрасте тактичной натурой, наконец осознал, в чем дело. Анри, как и всякого нормально мужчину, явно задело сравнение с другими вот в такой грубой манере. Кандидатура… Боже, какой я глупец! Я мысленно выругался и смущенно потупившись, пробормотал:
— Простите… Я не хотел вас обидеть. Я… неправильно выразился. Анри… вы мне действительно… очень нравитесь… — Я запнулся, не решаясь сказать то, что вертелось на языке и было на душе. Для этих слов требовалась неслыханная смелость, коей я, к моему величайшему огорчению, отнюдь не обладал. И все же, глубоко вдохнув, я выпалил на одном дыхании, стараясь загладить свою оплошность. — Анри, ты для меня вовсе не один из многих. Я уже давно… я тебя люблю.
Набравшись смелости, я поднял голову, чтобы посмотреть ему в глаза. К счастью, он оставался серьезен, и даже его глаза не смеялись как обычно. Анри прислонился плечом к дереву и скрестил руки на груди.
— Франц, — глядя на меня сверху вниз, мягко произнес он и, протянув руку, приподнял мою голову за подбородок. — Позволь научить тебя кое-чему.
— Научить? Чему? — в полной растерянности спросил я, послушно глядя ему в глаза.
— Не всегда говорить прямо то, что думаешь, хорошо, — все тем же мягким тоном пояснил граф, легонько дотрагиваясь указательным пальцем до моего лба. — Ты весьма прямолинеен. Для будущего правителя это большой недостаток. — Видимо, решив обратить свое замечание в шутку, наклонившись ко мне, он добавил с обаятельной улыбкой: — В противном случае мне придется прибегнуть к крайним мерам.
— Вот как? — Я все же почувствовал себя оскорбленным. — Хорошо, ваша светлость. Я предоставлю вам возможность разгадывать загадки!
Анри только засмеялся и покачал головой.
— Я имел в виду, что буду целовать тебя всякий раз, когда ты захочешь сказать что-то лишнее, — ласково произнес он, касаясь моей щеки кончиками пальцев, и я подавил желание зажмуриться как котенок. — Думаю, такая мера воспитания придется тебе по вкусу, мой принц?
Я поджал губы и гордо вздернул носик.
— Может быть, Анри.
— Я надеюсь, что она придется тебе по душе, — продолжая чуть насмешливо улыбаться, сказал он.
Я вздохнул и покачал головой.
— С тобой так трудно, Анри, — решил признаться я.
Он же лишь улыбнулся на это признание и загадочно ответил:
— Я искренне обещаю тебе, что приложу все усилия, чтобы ты сумел избежать этих трудностей. Это целиком и полностью зависит от тебя, Франц. — Неожиданно перестав улыбаться, он серьезно добавил: — Но ведь еще не поздно передумать… Братья де Мириель очень огорчены твоей… неблагосклонностью.
Я хмыкнул и решил поддразнить его:
— Ну-у… если они так огорчены, возможно, мне стоит еще немного подумать…
— Подумайте… А это в качестве аргумента в мою пользу, — сказал Анри и, притянув меня к себе за затылок, прижался к моим губам, вовлекая в очередной упоительный поцелуй, который я никогда не забуду.
========== Глава VI ==========
Франц
Счастливые дни с Анри пролетали незаметно, будто в сладком тумане. Но моя сволочная натура, конечно, не могла смириться с тем, что все так гладко и сладко. Анри был нежен, внимателен, заботлив и… спокоен. А я пытался сделать все, чтобы вывести его из себя! Не стесняясь, закатывал истерики, устраивал сцены ревности на пустом месте, вредничал, не разговаривая с ним… А Анри терпел. Терпел все мои выходки и относился к ним со слоновьим спокойствием. Более того, он всегда знал, что и как надо сделать, чтобы я забыл о своей обиде. Поцелуй ли, подарочек, нежное ли словечко, нашептанное на цветочной аллее в укромной нише… А еще Анри не переставал удивлять меня своими словами. Порою он говорил такие вещи, которых я в ту пору понять совсем не мог. Он разговаривал со мной как со взрослым, хотя сейчас я понимаю, что был лишь глупым и избалованным ребенком. Я честно пытался поддерживать эти разговоры, но быстро сдавался, переводя темы на более понятные и доступные мне. Теперь я понимаю, что Анри, заводя со мной эти разговоры, имел целью научить меня… Пытался заставить меня хоть немножечко повзрослеть. Но я был слишком слеп, чтобы понять это тогда. И занят только тем, чтобы завлечь его в постель. Однако Анри оказался крепким орешком. Однажды он просто так и сказал мне:
— Еще рано, Франц. Еще рано.
Я был невероятно обозлен на него, словно пятилетний ребенок, не получивший желанную конфету.
Однако однажды ему то ли надоело все это, и он решил меня проучить, то ли сам сорвался… Не знаю. Случилось это так.
Анри ухаживал за мной с изяществом истинного французского аристократа, часто балуя милыми подарочками. Я относился к ним трепетно и каждому искренне радовался. Потому что Анри всегда попадал в точку и точно знал, что может меня порадовать, словно читал мои мысли. Однако… просто подарочками отделаться граф от меня явно бы не смог. Пару раз я ловил его в коридоре, когда он выходил из кабинета дяди, и урывал для себя бесценные минуты наедине с ним, когда он был мой и только мой. Ничей больше.
— Не хочешь прогуляться верхом завтра… Скажем, ближе к десяти утра? — в один из таких моментов предложил Анри с обычной своей обманчиво-мягкой улыбкой.
— Верхом… — задумчиво протянул я, делая вид, что оцениваю эту идею. Я люблю поваляться в постельке… Но придется завтра встать пораньше. — Ну почему бы и нет. Но с одним условием, Анри!
— С каким условием? — Он слегка приподнял бровь, беря меня под локоть и уводя от кабинета дяди.
— Завтрак! — хихикнул я, посматривая на графа снизу вверх. — Мы вместе позавтракаем завтра утром перед прогулкой.
— М-м-м… — Он на секунду задумался, видимо, размышлял, свободен ли он завтра с утра. Я уже хотел обидеться, но он согласился. — Великолепная идея. В саду? В столовой? В вашей спальне? — поинтересовался он, глядя на меня с ласковой насмешкой.
— В моей спальне, — нагло заявил я, с вызовом глядя на Анри снизу вверх и гордо задирая носик.
— Как пожелаешь… Маленький принц, — как ни странно, Анри согласился и на это. Он слегка поклонился мне, остановившись у дверей моих покоев. — Сладких снов тебе, Франц. Спи крепко.
Он наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку, но я подался вперед и прижался губами к его губам, зажмурившись от удовольствия и жадно вдыхая запах его дорогого парфюма. Анри приоткрыл губы, выдыхая мне в рот, и на мгновение скользнул языком по моему язычку, как обычно мягко поддразнивая, но почти сразу же отстранился, обведя напоследок пухлую нижнюю губу языком.
— Спи крепко, Франц, — повторил он уже шепотом, прежде чем развернуться и уйти.
Вот так просто! Он ушел! Хотя я твердо уверен в том, что он тоже хотел не меньше моего продолжить, да и ничто не мешало… Ох, как же я был зол в тот момент, глядя ему вслед со жгучим разочарованием и обидой.
Но я, войдя в свою комнату, успокоился. Ничего, Анри, ты не сможешь убегать от меня постоянно. И завтра точно так просто не отделаешься.
В половину десятого утра от графа явился слуга, кажется, его личный. Во всяком случае, я успел заметить, что только этот парень всегда носит вещи графа и распоряжается их перевозкой. Он у де Монморанси был один, к тому же, очевидно, незаменимый. Вежливо постучавшись и дождавшись разрешения войти, он внес в мою спальню поднос, богато уставленный всякими вкусностями, которые я так люблю с утра. Там были и сладкие запеченные булочки, и вазочка с джемом, и даже графин с молоком, и вишневый пирог, и фруктовый салат… Все те немногочисленные блюда, которые я предпочитаю с утра, правда, не все вместе, конечно… Анри сам выбирал, что ли? Неужели настолько успел изучить все мои вкусы и предпочтения?
— Мой господин интересуется, готовы ли вы позавтракать с ним, — деликатно осведомился слуга.
Я усмехнулся, оглядев свой внешний вид. Я все еще валялся в постели в одной длинной ночной рубашке, и вставать у меня не было никакой охоты даже ради завтрака с Анри. Таким образом, Анри, как и всякий джентльмен, спрашивал, встал ли я уже и готов ли его принять.
Зевая, я запустил пальцы в копну золотистых волос, но даже и не подумал выбираться из постели.
— Передай Анри, что я готов позавтракать. Он может прийти прямо сейчас.
— Да, ваше высочество, — склонив голову, ответил слуга и ушел.
Тем не менее Анри появился только через двадцать минут, за это время я все-таки соизволил встать и накинуть на себя винно-красный халат поверх ночной сорочки. Граф, как обычно, был безупречен в своем темно-зеленом костюме для верховой езды и со своей неизменной мушкетерской шляпой с пышным красным пером. Я заметил, что Анри, в отличие от других мушкетеров личной гвардии короля, не носил форму, но шляпа оставалась неизменным атрибутом его повседневного гардероба, как знак его принадлежности к короне.
— Доброе утро, солнышко, — бодро поприветствовал меня отлично выспавшийся граф и прильнул ненадолго к моей руке, склонившись в легком поклоне.
— Доброе утро, Анри. — Я зевнул, прикрываясь ладошкой.
Уголок губ Анри приподнялся в улыбке.
— Как спалось? — поинтересовался он чуть насмешливо, снимая перчатки.
Я сел за стол у окна, когда он отодвинул для меня стул с высокой резной спинкой. Продолжая стоять за моей спиной, Анри принялся ухаживать за мной вместо служанки, накладывая в мою тарелку всего и понемножку, и налил в чашку немного молока из графина. Я благодарно ему улыбнулся. Я по утрам вообще ничего, кроме молока, не пью, ну разве что сок.
— Хорошо… но мало, — честно ответил я и взял стакан с молоком. — А ты? Ты спал хорошо, Анри?
Я запрокинул голову, одарив графа невинным вопросительным взглядом из-под ресниц. В конце концов, неужели я один мучаюсь «мокрыми снами»?!
— Прекрасно, — мурлыкнул Анри и, наклонившись, поцеловал меня за ушком, от этого по телу моему распространилась приятная дрожь. Затем он занял свое место напротив меня. — Кстати… у меня для тебя кое-что есть, — улыбнулся он загадочно.
— Кое-что для меня? — Я не сумел удержаться от довольной улыбки, прежде чем отпить немного молока из стакана. — Что? Что это, Анри? Я хочу узнать! — В нетерпении я заерзал на стуле, предвкушая очередной милый моему сердцу подарочек.
Он тихонько засмеялся. Анри редко дарил подарки мне лично, но сегодня, видно, был особенный случай. Он достал из кармана маленькую бархатную темно-синюю коробочку и положил рядом с моей тарелкой.
Я поставил на стол стакан и сразу же взял в руки коробочку, несколько минут просто крутя ее в руках, чтобы продлить удовольствие от предвкушения.
— Что же там? — протянул я, сгорая от любопытства, поглаживая коробочку кончиками пальцев.
Анри лишь улыбнулся, ожидая, пока я сам ее не открою. И я, прикусив губу, стал медленно приподнимать крышечку, пытаясь заглянуть и узнать, что же там. Там что-то сверкало в темноте; а когда я наконец снял крышку полностью, оказалось, что в футляре на подушечке лежала… лягушка. Да-да, лягушка, изумительной тонкой ювелирной работы. Вместо глаз два маленьких рубина, шкура — из россыпи мельчайших изумрудов, сверкавших в солнечных лучах и переливавшихся столь прелестно, что у меня перехватило дыхание. А еще на спинке лягушки тянулись две полоски из россыпи маленьких сапфирчиков. Лапки оказались яхонтовыми. И я не сразу заметил… что на правой передней лапке, слегка приподнятой вверх, сверкает маленькое золотое колечко. Лягушка оказалась всего лишь подставкой…
Вот таким своеобразным образом Анри преподнес мне в дар первый серьезный символ наших отношений. Теперь-то я не сомневался, что они были. Колечко, конечно, было не обручальное и надевалось на мизинец, но…
Я удивленно захлопал ресницами, созерцая это произведение ювелирного искусства.
— Анри… — изумленно выдохнул я, погладив лягушку по спинке. У меня просто не было слов! Никто и никогда еще не удивлял меня так… Оригинально. Впрочем, Анри уже доказал, что умеет отличаться, прислав мне в самый первый раз сотню огромных корзин белых роз. — Ты… словно знаешь все, о чем я думаю… И чего мне хочется. И это колечко… — растерянно и вместе с тем восхищенно пробормотал я, поднимая на своего любимого взгляд. Как это понимать? Неужели мне больше не придется теряться в неопределенности? Ведь ты так и не ответил тогда на мое предложение стать моим фаворитом… Неужели ты ответил сейчас, Анри?
В ответ Анри просто улыбнулся мне и снял с лягушачьей лапки колечко. Мягко взглянув на меня, он надел колечко на мой мизинчик. И когда только успел снять размер?! Я не удержался и задал этот вопрос вслух.
— Мне пришлось повозиться… — со смехом ответил Анри. — Я снимал мерки, когда в очередной раз целовал твои изящные пальцы на прощанье, маленький принц.
От удивления я мог только, раскрыв рот, хлопать ресницами на такой ответ. Какой же он шустрый!
Глянув на колечко, красовавшееся на пальце, я весь просиял.
— Какое очаровательное… Спасибо, Анри!
— Тебе действительно нравится? — Он слегка улыбнулся, наливая мне в чистый стакан немного сока.
— Очень! — Я вытянул руку, любуясь тем, как солнечные блики играют на моем колечке.
— Я рад, что сумел угодить тебе. — Граф пододвинул мне тарелку. — А теперь кушай… Скачки на пустой желудок не лучшая мысль.
— Ну теперь я уже не могу есть! Я слишком взволнован твоим подарком! — кокетливо улыбаясь, сообщил я, глядя на моего графа из-под ресничек.
Он покачал головой неодобрительно и произнес:
— Значит, я поспешил… В следующий раз буду умнее, — и тихонько засмеялся.
Я улыбнулся, глядя на Анри. Как же мне нравилась его улыбка! Такая соблазнительная… И ее так хотелось попробовать на вкус.
— Теперь я даже не уверен, что мне хочется идти кататься верхом… — вкрадчиво произнес я, чарующе глядя на графа.
Анри, словно не заметив моего откровенного призыва, обратил мой намек в шутку:
— Мне оставить вас наедине, ваше высочество? — со смехом спросил он. — Я чувствую себя лишним…
— Нет! — сразу же заявил я. — Я не собираюсь отпускать тебя сегодня, Анри!
Он лишь слегка вскинул бровь и поднялся на ноги.
— В таком случае прогуляемся по саду? — предложил он, протягивая мне руку.