– Не возражаю, – кассирша неуверенно оглянулась в сторону торгового зала. Поездка с нами явно привлекала ее гораздо больше, чем возвращение за кассу. – Почему бы не помочь хорошим людям? Если начальство меня отпустит, – она улыбнулась, – тогда конечно. Тогда я с удовольствием!
Разумеется, начальство Валентину Николаевну отпустило – Гошка умеет быть очень убедительным. У меня тоже неплохо получается, особенно если есть время подготовиться, но до напарника мне далеко!
Солодцев нашему появлению не обрадовался и на заверения Гоши, что Надежда к исчезновению кредитки непричастна, не обратил никакого внимания.
– Ерунда, – безапелляционно заявил он. – Карточку стибрила Надька, и я не понимаю, зачем вам нужно искать какую-то постороннюю девку.
– Это и есть профессионализм, – мягко объяснил ему Гошка. – Если появляется версия, нужно ее отработать. Тем более, что много времени наша проверка не займет. Мы просто прогуляемся здесь и заглянем во все комнаты.
Он взял Валентину Николаевну под ручку и повел по коридору. Мы с Солодцевым двинулись следом, второй парой, причем Алексей был настолько раздражен, что даже не попытался меня обнять.
– Тоже мне, профессионал, называется, – мрачно бурчал он. – Надька хитрая, зараза, ловко все провернула и профессионалу этому голову, на раз, заморочила! Нашел ее Гоша, хорошо, так надо было сразу меня вызвать, уж у меня бы она не отвертелась! Она бы мне все рассказала, и кто карточку увел, и кто лобовуху «Лексусу» разбил…
Я не слишком прислушивалась к его жалобам, мое внимание было сосредоточено на реакции сотрудниц, которых, с беззастенчивым любопытством, разглядывала Валентина Николаевна.
Мы уже проверили половину кабинетов, когда одна из дверей впереди открылась, и в коридор вышел старший менеджер Олег. Он скользнул невнимательным взглядом по Гоше с Валентиной Николаевной, проигнорировал меня и, взмахнув неизменной коричневой папкой, обратился к Солодцеву:
– Алексей Игоревич, а я к вам иду! Помните клуб «Альбатрос», они еще хотели особые условия по контракту…
Кассирша, которая на мгновение замерла, громко ойкнула и всплеснула руками:
– Так вот же он! Это он вчера по той карточке покупал!
– Что? – прервал сварливый монолог Солодцев и растерянно уставился на кассиршу. – Что он у вас покупал?
– Икру черную покупал и красную, коньяк «Наполеон», мидии в вине, клубнику израильскую… и подружка его тоже. На восемьдесят тысяч с лишним набрали, а расплатились карточкой.
Олег побледнел и попятился, нелепо приподняв и вытянув вперед папку, словно пытаясь спрятаться за ней, как за щитом.
Из горла Алексея вырывался хриплый рык. Он отодвинул меня в сторону и сделал шаг вперед. Олег взмахнул папкой, быстро развернулся и побежал по коридору. Благоразумный Гоша дернул Валентину Николаевну за руку, убирая ее с пути, рванувшегося в погоню Солодцева. Хорошо, что у моего напарника отменная реакция – Алексей был похож на взбесившегося носорога и затоптал бы отнюдь не хрупкую кассиршу, даже не заметив этого.
Если Солодцев напомнил мне носорога, то Олег мчался по коридору, словно заяц. Увы, перед ним маячила глухая стенка, и повернуть назад, к выходу, он не мог – дорогу перекрывал разъяренный Алексей. Олег нелепо подпрыгнул, взмахнув руками, сумел, не останавливаясь, повернуть направо и, на бегу, распахнул последнюю по коридору дверь. Солодцев отстал от него на долю секунды и мы, естественно, тоже надолго не задержались. Причем Валентина Николаевна удивила неожиданной прытью: она обогнала не только меня, но и Гошку, так что драму, разыгравшуюся в кабинете, мы смотрели из-за ее плеча.
Олег, не задерживаясь, взметнулся на стоящий у окна стол, сбив на пол пластмассовый стаканчик с ручками-карандашами, и шагнул на подоконник, едва не задев ногой голову немолодого мужчины – тот еле успел, вместе со стулом, шарахнуться в сторону.
– С ума сошел? – крикнул мужчина, причем удивления в его голосе было даже больше, чем возмущения.
– Блин, Олег, ты что? – поддержала его другая обитательница кабинета – пухленькая розовощекая шатенка.
Олег, не отвечая, распахнул створку окна. Идея была здравая: поскольку фирма «Жикле» располагается на первом этаже, а дорога к двери перекрыта, самое разумное решение – убраться через окно. Но выскочить на улицу Олег не успел, его настиг тайфун по фамилии Солодцев. Алексей тоже запрыгнул на стол и схватил старшего менеджера за шиворот. Парень задергался, слепо отмахиваясь папкой и стол, не рассчитанный на то, что может превратиться в боксерский ринг, закачался, подозрительно потрескивая.
– Отползай! – Гошка выразительно замахал руками мужчине, все еще находящемуся в опасной близости к месту драки. Мужчина тоненько, по-женски, взвизгнул и, так и не встав со стула, оттолкнулся ногами от пола, отъехал в сторону и снова взвизгнул.
Розовощекая барышня тоже вскочила:
– Да что здесь … происходит? – матерные слова вылетали у нее абсолютно естественно и, с учетом неординарности ситуации, даже уместно. – Они что … совсем …? Алексей Игоревич?
Стол рухнул, со страшным грохотом, и милая девушка разразилась абсолютно непечатным пассажем. Впрочем, кроме меня, похоже, никто не обратил на это внимания. Солодцев, на полу, среди разлетевшихся бумаг, ручек и обломков стола, душил своего старшего менеджера, а тот, в меру сил, сопротивлялся, так и не выпустив из рук папку. Немолодой мужчина, с ужасом глядя на них, мелко крестился, непрерывно шевеля губами, а Гошка, решив, что пора вмешаться, наклонился над клиентом, пытаясь достучаться до его сознания. Валентина Николаевна толкнула меня в бок и восхищенно пропела:
– Ой, как интересно!
Я взглянула на ее сияющее лицо:
– А у вас в магазине драк не бывает?
– Да что вы! – она не сводила глаз с мужчин, пыхтящих на полу. – Каждый месяц милицию вызываем!
– Что же тогда интересного? Рутина, – я пожала плечами и отправилась помогать напарнику. Не дай бог, Солодцев, со злости, Олега сейчас придушит – нам это надо? Нам с клиента еще деньги получать, а как он из тюрьмы по счетам платить будет?
Вдвоем, у нас с Гошкой дело пошло веселее. Пока я кричала Солодцеву в ухо о превышении допустимой самообороны, самосуде и сроке за нанесение тяжких телесных, Гоша, применив грубую физическую силу, оторвал его от Олега. Тот сразу откатился в сторону и, прижавшись к стене, хватал ртом воздух – начальник успел потрепать его весьма основательно.
– Да заткнись ты, – рявкнул на меня Солодцев. – Лезешь со своими законами! Ему у меня воровать можно, а я за это в рыло дать не могу, так что ли? – Он повернулся к Гошке и снова возмущенно спросил: – Так, что ли, получается?
– И воровать нельзя, за это он тоже ответит, – терпеливо ответил Гоша, продолжая крепко держать клиента, хотя тот уже перестал вырываться. – По закону и ответит, если только ты в милицию заявление о краже напишешь.
– Ага, а она, – Алексей ткнул в меня пальцем, – опять станет меня отговаривать и объяснять, что для меня же лучше это чмо отпустить, да еще деньжат ему подкинуть, на бедность! А то он все, что у меня украл, уже спустить успел.
– Не стану, – заверила я. – Но убивать его, мы вам тоже не дадим.
– Кому он нужен, убивать его, урода. Нет, ты скажи, – он снова обернулся к Олегу, – ты скажи, зачем? Почему? Я тебе что, мало платил?
– А что, много? – сипло огрызнулся тот. – Я на эту зарплату, ни машину, ни квартиру своей девчонке купить не могу. А она у меня одна, не то, что у некоторых, по полдюжины любовниц одновременно! Вот я и не удержался… хотел Аленке своей праздник устроить.
– Да, мужик, праздник у тебя получился, ничего не скажешь, – голос Гоши, который, наконец, отпустил Алексея, прозвучал почти сочувственно.
Солодцев зло сплюнул:
– Тьфу! Черт, я так надеялся, что это Надька карточку украла! Как было бы хорошо... А теперь еще с этим болваном возиться! – он обернулся, посмотрел на мужчину, так и не поднявшегося со стула, на девушку и сердито спросил: – Что вы таращитесь? Кто-нибудь, догадался милицию вызвать?
Я посмотрела на часы и тронула Гошку за рукав.
– Мне в «Хит сезона» пора.
– А мне надо здесь остаться. Клиент вроде остыл немного, но лучше за ним присмотреть, чтобы глупостей не натворил. И Валентину Николаевну потом в магазин вернуть… черт, до чего же неудобно с одной машиной!
– Не проблема, я сама доберусь. Сегодня я там не задержусь – установочная беседа, втереться в доверие, но не спугнуть.
– Правильно. Ладно, закончишь, позвони мне. Может, я сумею подъехать, тебя забрать. Маячок с собой?
– А как же! Экипировка полная, все, как ты учил.
– Это правильно. Работай аккуратно… в общем, ты все знаешь.
Я заскочила в офис, быстренько переоделась, подкрасилась и нацепила растрепанный светлый паричок. Нина внимательно меня осмотрела и подтвердила, что я выгляжу правильно: то есть, так же, как вчера.
– И никакой самодеятельности, – попросил Александр Сергеевич. – Действуешь аккуратно и очень деликатно, не вызывая подозрений.
Я удачно поймала такси и явилась в «Хит сезона» минут на пять раньше, но Никита уже ждал меня на проходной.
– Краса и гордость нашей журналистики! – обрадовался он и протянул мне руку. – Проходите, проходите, Виталий Александрович уже освободился, ждет вас!
В ответ я прощебетала нечто, не менее жизнерадостное и мы, под ручку, направились к директорскому кабинету. Я думала, что проводив меня к Мурашову, начальник службы безопасности оставит нас, но Никита придвинул один из стульев к столу Виталия Александровича и устроился на нем, положив ногу на ногу.
Я отдала Мурашову текст интервью и скромненько присела напротив мужчин, сложив руки на коленях. Виталий Александрович быстро и не слишком внимательно (Ну что такое! Я так старалась, писала, искала подходящие слова, красивые фразы строила… а главный, можно сказать, персонаж, никакого интереса к результатам моих трудов не проявляет! Обидно!) просмотрел мою работу, аккуратно положил листки на стол и ухмыльнулся.
– Действительно, неплохо. Мне нравится. Я у вас получаюсь таким положительным персонажем – просто благородный герой!
– Примерно в этом и заключалась моя задача, – тонко улыбнулась я.
Никита хмыкнул, взял верхний листочек, пробежал его глазами и снова бросил на стол. Виталий Александрович на такое непочтительное поведение подчиненного никак не отреагировал, он пристально смотрел на меня.
– Так в чем заключается ваша гениальная идея? Теперь вы хотите сделать меня символом малого и среднего бизнеса?
– Почему бы и нет? Страна нуждается в положительных примерах. И как я представляю, вы вполне подходите на эту роль. Причем, вам самому делать ничего не придется. Только читать перед публикацией мои статьи и визировать их. Ну, и немного потерпеть мое присутствие в вашей жизни.
– То есть, позволить вам лезть во все щели и вытаскивать на свет божий мои маленькие секреты? – пошутил он.
А может, не пошутил? То есть, губы растянуты в улыбке и взгляд вполне доброжелательный, но что-то в интонации мне не понравилось. И я ответила серьезно:
– Я бы не стала так на это смотреть. Я не собираюсь за вами шпионить и секреты ваши – ни маленькие, ни большие, мне ни к чему. Я просто хочу написать серию статей, где вы и ваша фирма будете представлены в самом выгодном свете. Это будет, скорее, бесплатная реклама.
– Реклама – это хорошо, тем более, бесплатная. И знаете, Рита, вы меня почти уговорили. Вот только, со службой безопасности нужно посоветоваться, – он повернулся к Никите. – Что скажешь, безпека?
А вот такой поворот мне не понравился еще больше. При чем здесь, спрашивается, служба безопасности? И почему начальник этой самой службы сидит здесь, нахально развалившись на стуле и насмешливо меня разглядывает? Нет, это мне совсем, совсем не нравится!
– Предложение, конечно, интересное, – ответил Никита, небрежно покачивая ногой. – Вам, наверное, уже приходилось такое писать?
– Как вам сказать, – я очень естественно смутилась. – Приходилось, конечно, но не в таком объеме. Обычно такими серьезными проектами занимаются штатные журналисты. Нужно имя, понимаете?
– А имя надо заработать, – понимающе кивнул Никита.
– Вот-вот, – я позволила себе радостно оживиться. – Но разве его можно заработать на мелких информациях? Нужно взять глобальную тему, раскрыть ее…
– То есть, наша фирма, это глобальная тема? – в голосе Никиты зазвучало неприкрытое ехидство. И тут же в разговор вступил Мурашов:
– Я думал, журналисты чтобы выдвинуться, предпочитают криминальные сюжеты. Вот у нас, например, странная история произошла – сотрудница исчезла. Альбина Сторожева, не приходилось знать?
– Сторожева? – черт, знаю я Альбину или нет? С Мурашовым я о ней не говорила, с Никитой, тем более. Да, эту тему я обсуждала только с Зоей, значит, с чистой совестью можно от всего отпираться. Я потерла лоб, словно стараясь вспомнить, и покачала головой. – Нет, не слышала про такую.
– Странно. Она ведь, как оказалось, ваша коллега, журналистка. И тоже внештатница.
Я кашлянула и, после небольшой паузы, вполне логичной при таком повороте разговора, сообщила:
– Журналистов в городе много. А уж нас, внештатников, тем более. Я не уверена, что из нашей газеты всех знаю. Где она работала?
– Газета «Время перемен».
Вы поверите, если я скажу, что немного занервничала? Ясно, что это не пустая болтовня, ясно, что Никита в чем-то меня подозревает. Но почему? Когда я сделала ошибку, какую? И главное, как мне вести себя сейчас? Быстро сворачивать разговор и уходить? Но я ведь журналистка, и просто обязана проявить интерес к криминальной истории!
– Вы говорите, она работала у вас и исчезла? – я услышала собственный голос, словно со стороны: – Такая тема может оказаться интересной для «Воскресного бульвара». Не для серии статей про вас вашу фирму, разумеется, там любые намеки на криминал будут неуместны. Но в нашем еженедельнике есть специальная страница… может, вам известны какие-нибудь подробности?
– А вы не знаете? – Никита расплылся в откровенно издевательской улыбке. – Разве вам Зоя ничего не рассказала?
Все-таки, Зоя! Вот зараза! А ведь она мне сначала понравилась, такая симпатичная девушка! И что мне теперь делать, спрашивается?
– Зоя? Ах, Зоя! Да, конечно, она работает в отделе комплектации – мы с ней вчера случайно встретились, поболтали, кхм… – я уже хотела сказать, что ни о каких пропавших журналистках мы даже не вспоминали, но осеклась. Если Зоя доложила Никите о нашем разговоре, то глупо так откровенно врать: мне только навредит. А если Зоя ничего ему не рассказывала? Если это блеф? Тогда, говорить правду – еще более глупо.
Я снова кашлянула и беспомощно похлопала ресничками. Дескать, а чего это вы, дяденьки, от меня, от такой милой девушки, хотите?
– И о чем же вы, позвольте узнать, разговаривали? – Виталий Александрович слегка наклонился вперед и, прищурившись, уставился на меня.
– Да я уже не помню. Так, о пустяках. Обсудили некоторые девичьи проблемы.
– Девичьи проблемы? – скривил он губы. – Никита, позови-ка ее.
Никита словно только и ждал команды – быстро встал и вышел. Значит, Зоя где-то здесь, рядом? Рабочий день закончился, почему она не ушла домой? Нехорошо, совсем нехорошо. Похоже, я крепко влипла – Мурашов играет со мной, как кошка с мышкой. Значит, что? Значит надо сматываться. Прямо сейчас, пока Никиты нет. Я поднялась со стула:
– Пожалуй… – увы, договорить я не успела. Начальник службы безопасности вернулся и, разумеется, не один.
– Здравствуйте, Виталий Александрович! – бодро отсалютовала Зоя. Потом улыбнулась мне: – Привет!
– Привет, – пытаясь сохранять невозмутимость, я снова опустилась на стул.
– Вы знакомы? – фальшиво удивился Мурашов.
– Конечно. Рита приходила к нам в отдел вчера. А потом, после работы, отвезла меня домой.
– Просто так отвезла? Или ей что-то от тебя нужно было? – мягко намекнул Никита.