Вокруг нас ощутимо сгустился воздух.
— Кролик?
— Он мой, — прошипел он, взглядом заставив меня подчиниться.
Я покорно кивнула.
— Да, Кролик.
На лицо Кролика опустилась такая ужасная пелена тьмы, что мне пришлось некоторое время подождать, прежде чем выйти из машины. Кролик не отводил глаз от сарая.
Затем мы двинулись вперед.
Я следовала за Кроликом, в одной руке у меня был нож, в другой — Алиса, а из-за пояса торчал пистолет. Кролик пошёл быстрее, и я тоже ускорила шаг.
Затем мы очутились у дверей сарая.
Кролик остановился. Я смотрела на его спину, застывшую, прямую и напряженную. Он повёл головой из стороны в сторону. У него хрустнула шея, короткий звук рикошетом отлетел от деревянных стен.
Кролик разделил свою трость надвое, и у него оказалось по одному оружию в каждой руке. Я стояла позади него, ожидая, когда он меня поведёт. Мое сердце переполнялось предвкушением.
Кролик бросился вперед и распахнул двери сарая. Он ворвался внутрь. Я последовала за ним. Но там нас ждал только… пустой сарай.
Кролик повертел головой. Я почувствовала, как от него волнами исходит ярость. Я прочесала весь сарай, но ничего не обнаружила. Кролик сорвался с места и стал осматривать стены. Я тоже. Потом он вдруг остановился. Я побежала нему. Он сидел на корточках и смотрел на дверь в полу.
— Еще одна Кроличья нора? — прошептала я.
Кролик взглянул на меня сквозь упавшие ему на лицо волосы.
— Не очень хорошая, — сказал он, затем замолчал. — А может и хорошая…
Он улыбнулся опасной улыбкой.
— Как посмотреть. Если можно сказать, что разорвать кого-то в клочья, это хорошо…
Я улыбнулась, перевернув вверх дном нарисованную помадой печальную гримасу.
— Это хорошо, — ответила я. — Правда, очень, очень хорошо.
Я наклонилась.
— Может, даже так же хорошо, как клубничный торт.
Кролик взглянул вниз, и улыбка улетучилась с его лица. Он тихо поднял тяжелую деревянную дверь и спустился по расположенной под ней лестнице. Я последовала за ним. От нестерпимой жажды крови, что манила нас всё ниже и ниже, у меня начали подрагивать ладони.
Когда мы спустились вниз, то увидели в конце узкого коридора сияющий лучик света. Кролик прижал к губам палец.
— Шшш, — прошептал он.
Я послушно кивнула. Пока я шла за Кроликом по норе, у меня бешено колотилось сердце.
Вдруг Кролик остановился. Из комнаты в конце коридора послышались знакомые звуки, и у меня по спине пробежал ледяной холод. Я закрыла глаза.
Ко мне снова вернулись отголоски рассказов Эллис о плохих людях и принялись меня мучить …
«Он брал меня за руку и вел в свою комнату. Я должна была стоять перед кроватью, Кукока. Он разворачивал меня и трогал между ног. Он забавлялся со мной, Куколка… а потом он входил в меня. И я кричала… Я кричала, кричала и кричала… и мне хотелось к Хитэну. Я плакала и звала Хитэна… снова, и снова, и снова… но он всё не останавливался…»
Дрожа всем телом, я помотала головой и, поморгав, вернулась к реальности. Я покрылась испариной, от рассказа Эллис я почувствовала себя плохо… почувствовала ярость… почувствовала… Там! Эти звуки. Звуки, доносящиеся из комнаты… они были теми же самыми. Они походили на те, что описывала Эллис, они были…
Кролик взревел и побежал вперед. Он ворвался в комнату. Издав пронзительный крик, я последовала за ним. Висящая под потолком голая лампочка искупала нас в ярком свете, и мы увидели открывшееся перед нами зрелище.
Чеширский Кот… Чеширский Кот был на… мальчике. Я вся задрожала от ярости, когда увидела в дальнем углу комнаты мальчика лет десяти, склонившегося над грязной старой койкой. Его темные, запавшие глаза взметнулись и устремились на меня.
Из-за спины до меня донеслись чьи-то всхлипы. Развернувшись назад, я увидела клетку. Я сделала шаг вперед, готовая в любой момент пустить кровь любому, и тут вдруг увидела пару голубых глаз. На меня смотрела маленькая девочка с длинными светлыми волосами.
— Эллис? — прошептала я.
Её взгляд скользнул куда-то позади меня… Поэтому я тоже туда повернулась.
— Угадай, кто? — насмешливо спросил Кролик, схватив Чеширского Кота за волосы и оторвав его от мальчика. Мальчик упал вперед, его руки испачкались в грязи, штаны сползли к лодыжкам. Кролик развернул Чеширского Кота и отбросил к ближайшей стене.
Мальчик побежал к клетке. Я открыла дверь. Девочка с мальчиком огромными глазами воззрились на меня.
— Бегите. Бегите, малышня, — подгоняла их я.
Сунув руку в клетку, мальчик помог девочке подняться на ноги. Когда они пробегали мимо меня, я преградила девочке дорогу и спросила:
— Эллис? Ты Эллис?
Я склонила голову набок. Её внешность показалась мне знакомой, возможно, когда-то давно я знала кого-то с такими же длинными светлыми волосами и большими голубыми глазами как у нее. Ей было всего лет десять.
Она покачала головой, обхватив себя руками.
— Ее зовут Хелена, — сказал мальчик.
— Хелена, — повторила я.
Какое красивое имя.
— Бегите.
Я улыбнулась и взмахнула своим ножом.
— Если, конечно, не хотите посмотреть на небольшое кровопролитие, — взволновано добавила я.
Я знала, что это будет увлекательное зрелище.
Дети убежали. Я засмеялась. Малыши и понятия не имели, какое замечательное шоу они пропустят!
— Бегите, бегите, малышня. Наш маленький котёнок вот-вот замурлычет!
Развернувшись, я схватила за волосы висевшую у меня на поясе куклу-голову Алису.
— Это невозможно, — зашипел Кот на Кролика, который, сверкая свирепым взглядом, держал его за шею.
Кролик провел ему ножом по лицу.
— Возможно.
Тогда Кот посмотрел в мою сторону. Он прищурился.
— Эллис? Эллис Эрншоу? — он поморгал. — Тебе уже лучше?
Я покачала головой и постучала себе по лбу ножом. Звук этого имени пронзил меня насквозь.
— Эллис, Эллис, Эллис. Почему все постоянно зовут меня Эллис?
Я пошла было вперед, но тут же остановилась, поскольку Кролик повернулся и разъярённо взглянул на меня. Я кивнула, а затем заглянула Кролику через плечо и сказала:
— Что новенького, киса?
Глаза кисы округлились. Я улыбнулась и запела себе под нос дразнящий мотивчик:
— Бедный, бедный котик. За тобой пришел мой бешеный Кролик.
Я вприпрыжку пробежала в дальний угол комнаты и уселась на край стола. Всё это время Кот не отрывал от меня глаз.
— Негодная, негодная киса…Пора платить по счетам.
— Какого хрена? — спросил Кот, как только Кролик поднял свой нож и рассек ему рот.
Киса закричала. Я рассмеялась, захлопав в ладоши. Кролик схватил Кота за волосы и снова рванул его вверх. У кисы были разрезаны щеки. Я прищурилась, чтобы лучше видеть, и тут же поняла, что сделал Кролик.
— Чеширский Кот! — не слезая со стола, я затанцевала от радости. — Кролик, ты одарил его улыбкой, широкой улыбкой Чеширского Кота!
Но всё моё веселье вмиг исчезло, когда я посмотрела на стену позади себя и увидела много-много фотографий. Я вскочила, а Кролик поволок Кота к столу, стоящему в углу комнаты. Кролик схватил со стены несколько висящих там веревок.
Я сосредоточила всё свое внимание на фотографиях. Они мне не понравились. Более того, они меня взбесили. Они так меня взбесили, что я помотала головой и зажмурила глаза, чтобы стереть их из памяти.
— Кролик! — крикнула я, и у меня из груди вырвалось рыдание.
В тот же миг он оказался рядом со мной. Оглянувшись назад, я увидела, что Кот привязан к столу веревкой. Я указала на стену.
— Кролик, фотографии.
Кролик повернулся к стене и внимательно посмотрел на мерзкие снимки. Я увидела, как он напрягся, взглянув на изображения, на которых Чеширский Кот насиловал детей Страны Чудес, беззащитных девочек и беспомощных мальчиков. Кролик смотрел на то, как они плакали, кричали…а гадкий Кот просто смеялся. Смеялся, смеялся в камеру… отвратительный, улыбающийся Чеширский Кот.
Из горла Кролика вырвался резкий крик. Медленно он собрал свою трость и прислонил ее к столу, на котором я сидела раньше. Я присела на стоящий рядом стул. Пытаясь сдержать слёзы, я наблюдала за тем, как Кролик расстегнул свой длинный пиджак и сбросил его с плеч. Он аккуратно положил его на стол рядом со мной. Он расстегнул на рубашке запонки и закатал рукава до локтей. Он снова взял в руки трость и подошел к гадкому Коту, который таращился на него огромными глазами.
Мне не нравились эти глаза.
— Милая Куколка, — сказал Кролик, встав позади Кота.
— Да, Кролик?
— Подойди сюда.
Я встала со стула и подскочила к своему Кролику. Я посмотрела на него, ожидая, что он скажет. Кролик поджал губы, а затем приказал:
— Спусти ему штаны.
Кот издал непонятный звук. Но ничего не сказал. Сомневаюсь, что теперь, когда Кролик подарил ему такую красивую улыбку — новую, кровавую и широкую — он вообще мог разговаривать. Я посмотрела на брюки Кота. Он их уже расстегнул, когда склонился над тем мальчиком.
Я подошла к Коту сзади и стянула с него черные слаксы. Они упали на пол и смялись у него на лодыжках. У меня невольно вырвался смех, и я прикрыла ладонью рот. Покачав головой, я с отвращением высунула язык.
— Фу! — сказала я, увидев его безобразный, волосатый зад и висящий у него между ног вялый член.
Я посмотрела на Кролика и опустила руки. От одного взгляда на то, с каким лицом Кролик смотрел на голый зад Кота, у меня сжалось сердце, и я почувствовала подступившую к горлу тошноту. Он сжал в руке трость.
— Возьми, мальчик, — сказал Кролик, так тихо, что я почти ничего не услышала.
Но гадкий Кот услышал. Его лицо стало белым. Кролик поднял трость и обнажил лезвие с пистолетом.
— Пососи его, мальчик.
Он начал кружить вокруг Кота. У меня засосало под ложечкой. Но я не смела пошевелиться. Я не могла оторвать глаз от лица Кролика. Я больше не смеялась.
Ему было больно.
Моему Кролику… ему было очень больно.
Мой Кролик испытывал мучительную боль.
— Почувствуй мой член.
Кролик поднял свой клинок. Он внимательно рассматривал лезвие, а его грубый голос становился еще грубее… пока не начал срываться. У него дрожала рука.
— Возьми мой большой толстый член, мальчик, — произнёс он, подавившись этими словами.
Затем он резко остановился. Он закрыл глаза и высоким, словно у ребенка, голосом выкрикнул:
— Не трогай меня! Меня нельзя трогать никому, кроме Куколки.
Он зашипел, а затем заорал, будто в агонии:
— Ты сделал так, что ко мне теперь нельзя прикасаться. КО МНЕ, МАТЬ ТВОЮ, НЕЛЬЗЯ ПРИКАСАТЬСЯ!
Кролик повернулся и, взмахнув лезвием, полоснул им Коту между ног. Чеширский Кот взвыл, и его член упал на пол.
Но Кролик не закончил. Так, словно ничего и не произошло, Кролик начал расхаживать взад-вперед.
— Твой запах. Твои прикосновения. Твои пальцы. Твой член. Твоя сперма. Твоя гребаная слюна. Твое гребаное дыхание! Твое дыхание у меня на лице, на шее, на теле, на члене… повсюду, мать твою!
Кролик вспарывал и вспарывал Коту спину. Кот вопил, но его крики заглушало свирепое рычание Кролика.
Кролик дернулся вперед и перерезал связывающие Кота веревки. Затем схватил его за шею и со всей силы швырнул на грязный пол. Кролик оглядел комнату. Он кинулся в глубину подвала и схватил там что-то. Когда он снова вышел на свет, я увидела, что это была большая лопата. Кролик повернулся и набросился на Кота, расположив ноги по обе стороны от его туловища. Свирепо взглянув на кису, он поднял вверх лопату и встал на одно колено. Крепко сжав в руках черенок, он ударил его о своё крепкое бедро. Лопата разломилась надвое, превратившись в длинную палку с острыми зазубринами. Кролик отбросил в сторону часть с металлическим полотном. Она пронеслась мимо меня, пока я сидела на столе, зачарованно наблюдая за работой настоящего мастера.
Он был просто великолепен.
— Ты взял меня, когда я был ребенком, — прошипел он, держа палку в воздухе.
Кот уставился на него, широко раскрыв глаза и ожидая неизбежного. Он пытался что-то сказать, но ему не давали болтающиеся обрывки его щек. Льющаяся у него из спины кровь впитывалась в грязь, в которой он лежал. Но мой Кролик еще не закончил. Его широкая спина напряглась, рубашка и жилет плотно натянулись. У меня учащенно забилось сердце.
Мой Кролик был таким красивым.
Мой Кролик был восхитительным, симпатичным — пресимпатичным убийцей.
— Ты трахал меня. Трахал меня так жёстко, что я не мог ходить.
Кролик откинул голову назад. Мне не было видно его лица, но я представила себе, что его глаза закрыты. Представила, как он проводит зубами по своим красным губам. Представила, как ему на глаза упали его черные волосы.
Я заёрзала на столе.
Мой Кролик был потрясающим.
Кролик присел и провёл краем палки вниз по лицу Кота. Кот пытался кричать, но подавился кровью. Острым концом палки Кролик вспорол Коту грудь и живот.
Кролик дернул головой.
— Тик-так…, — пробормотал он себе под нос. — Тик-так.
Его рука сжала палку.
— Убей его, — еле слышно прошептала я. — Убей плохую кису.
Я судорожно вцепилась в край стола.
— Убей его, Кролик, — тихо произнесла я. — Заставь Кота заплатить за его грехи.
Мои глаза были прикованы к Кролику. Он молча выпрямился и, сунув руку в карман жилета, вытащил часы. Он сжал их в ладони, а затем положил обратно в жилет для сохранности.
Я очень хорошо знала своего Кролика.
Он был готов поиграть.
— Я смотрел на часы, — сказал он Чеширскому Коту. — Ожидая, когда ты закончишь, я наблюдал за тем, как тикают стрелки. Борясь с виски, который ты заливал мне в рот, чтобы я не мог дать отпор.
Он резко повернул голову, и у него хрустнула шея.
— Но стрелки просто продолжали вращаться, пока ты пропитывал меня своим запахом. Раз за разом совал мне в задницу свой вонючий член.
Кролик зарычал. По тому, как напряглись его плечи, я видела, что он теряет терпение.
У меня бешено заколотилось сердце.
— Ты заполнил своим запахом и прикосновениями все мое тело. Твоё кряхтение навсегда засело у меня в сознании, — он вздрогнул. — Когда я закрываю глаза, то чувствую тебя. Вижу тебя. Ощущаю твой вкус. Соль, пот и грязь.
Кролик поднял палку. Я затаила дыхание, ожидая, что он сделает дальше.
— Я представлял тебя мертвым. Представлял, что с тобой сделаю, когда снова тебя найду. Я ждал этого момента долгих одиннадцать лет.
Кот упёрся взглядом в глаза Кролика.
— Тик-так.
Кролик рванул палку вниз, воткнув ее зазубренный, острый край прямо Коту в живот. Чеширский Кот громко мяукнул, а затем пронзительно закричал, когда черенок прошел сквозь плоть, жир, дряблые мышцы и кости прямо в его внутренности.
По моим венам заструилась жажда крови, я почувствовала, как от возбуждения у меня раздуваются ноздри.
— Задай ему, Кролик! — выкрикнула я, вскочив со стола.
Но не двинулась с места. Кролик приказал мне не двигаться.
Кот начал захлёбываться, я наклонилась в сторону и увидела, как кровь потоком хлещет из его ран. Она была ярко-красной, контрастной, а внизу смешивалась с коричневой грязью.
Кролик не шевелился. Он стоял над ним и наблюдал. Мой Кролик наблюдал за тем, как Кот пытается молить о помощи, как кровь льется у него из спины, лица, отрубленного члена и оттуда, где из него торчал черенок лопаты.
Но этого было недостаточно. Гадкий Кот заслуживал большего.
— Ещё, — тихо попросила я.
Я не была уверена, услышал ли меня Кролик, поэтому я крикнула:
— Ещё, Кролик. Ещё!
Кролик стоял неподвижно, словно статуя. Вдруг он повернул ко мне голову. Когда наши взгляды встретились, я замерла.… Затем его губы медленно изогнулись в ухмылке. У меня в груди затрепетало сердце, и под его пристальным взглядом корсет вдруг показался мне слишком тесным.
Кролик склонил голову и положил руку на грудь.
— Как пожелает моя дама.