Возле переговорной резко торможу. Привожу дыхание в норму, ловя внимательно-взволнованный взгляд секретарши. Улыбаюсь ей чуть нервно. И дышу… глубоко. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Не могу сконцентрироваться, сердцебиение становится, наоборот, еще более сильным. В висках отдает громкими ударами. К лицу кровь прилила. Там ведь, всего за дверью он… так дело не пойдет. Черт-те что! Совершенно, нахуй, не пойдет… соберись, придурок.
Прикрываю глаза. Задерживаю дыхание, чтобы спустя полминуты начать правильно, неспешно делать средние вдохи. И, благодаря многолетней практике утреннего бега, я успешно успокаиваюсь. Распрямляю плечи и рывком открываю дверь.
Меня абсолютно не интересует, во что одет Саша, хотя каждый день я отмечаю его приглядный вид, так как он любит комплименты, даже больше, чем многие девушки. Мне плевать, что сейчас на роже Леши из-за моей выходки. Мне нужны Его глаза…
Стоически выдерживаю с минуту и лишь потом сталкиваюсь с изучающим взглядом чайных глаз. Гера… стал другим. Разница настолько очевидна, что я еле успеваю вовремя запрятать внутрь бушующие, буквально фонтанирующие из меня эмоции. Глубоко. Безумно глубоко затягивают его глаза. Не могу от них оторваться, хотя жутко хочется рассмотреть Геру всего, с ног до головы, сантиметр за сантиметром и впитать в мозг, словно губка новый, обновленный образ.
Интерес мелькает где-то на самой глубине. Узнавание и… все. Теряюсь на пару секунд. Ведь ожидал… иное. А что я хотел? Прошли года. Волосы его в два раза длиннее. Глаза куда серьезнее. Черты лица чуть грубее. Бледная кожа, такая, какой я ее помнил, выделяется довольно ярко на фоне насыщенно-черных вещей. Так горячо любимые мной родинки выглядывают из ворота рубахи. Мелькает цепочка, привлекающая внимание к ямке между ключицами.
Коснуться бы ее губами…
Моргнув, отгоняю мысль, ибо штаны довольно тесны и возбудиться перед глазами стольких человек – стыдно. Присаживаюсь напротив него, поворачиваюсь к Леше, но тот смотрит сдержанно и спокойно. Понимающе. Перевожу глаза на Макса и киваю в знак приветствия, получив в ответ сдержанную улыбку.
Говорю… много. Долго. Без остановок. Голос после того, как я вчера напился, несколько хриплый. Глаза режет утренний свет, тело ломит от усталости и недосыпа. А я, зачарованно глядя на того, по ком душа страдает, заливаюсь соловьем. Только вот на мои вопросы он отвечает либо односложно, либо вообще молчит, а вместо него вставляет пару фраз Максим.
Ему неинтересно? Он считает меня обязанным помогать? Догадался или же узнал, кто виноват в крахе теперь уже его компании?
Раздражаюсь, внешне полный спокойствия. Встречаюсь все чаще с ним глазами, а внутри все дрожит. Натянутой тетивой… Сердце замирает от каждого его движения, а когда он подается вперед, вперивая взгляд, куда более резкий и уверенный, в меня. Я едва не запинаюсь, как первоклашка, и мысленно пинаю себя, чтобы не посмотреть на его губы. Блять…
Хочу его. Так сильно хочу, что штаны сейчас треснут и я, наплевав на всех и вся, перегнусь через стол, впиваясь в ставшие чужими губы. Но… возможно, он занят? С кем-то в отношениях или женился?
Мазнув взглядом мельком, будто невзначай, по его рукам не замечаю кольца на нужном пальце. Выдыхаю спокойнее. И теперь пытаюсь придумать, как не оттолкнуть его, помочь, но в тоже время продлить наши встречи. Найти постоянный предлог пересекаться с ним. И наблюдать исподтишка. Медленно сближаясь. Приручая заново. Хотя… вряд ли я его тогда приручил, скорее, он меня усмирил. Строптивец. Горячий и страстный. Развратный и пошлый. Как он отдавался… никого, на него похожего, у меня не было. Никто не был так самозабвенен. Я сгорал с ним. Плавился воском. Ласкал его, прежде всего желая доставить ему удовольствие. Я обожал вкус его кожи. Запах. Срывающееся на хрипы дыхание. Стоны блядские, движения нескромные. Каким же он был…
И черт меня дернул! Сам дьявол мысль послал в мою голову, но я, прежде чем сумел задраить свой рот, поставил ему ультиматум. Леша удивленно замер. Макс приподнял бровь, но смолчал. Гера же всего на полминуты опешил. Нахмурился. Задумался. И я начал жалеть, что вообще заикнулся. Что, вероятно, все испортил, и тот, пойдя на поводу гордыни, такой привычной для него, откажется, презрительно фыркнув и выйдет, закрыв эту дверь навсегда. И я его потеряю… снова.
Набираю побольше воздуха, готовый топить заднюю… СОГЛАСИЛСЯ? Давлюсь вдохом. Ловлю его взгляд, твердый и уверенный. Решительный. Сдержать улыбку не получается, с ужасом понимаю, что я лыблюсь… все время с минуты оглашения условия. О чем подумал он? Каковы догадки? Опаска? Недоумение? Разочарование или победа?
Задерживать дольше положенного не могу, язык прикусив, киваю на прощание и поворачиваюсь к Леше.
- Ва-банк?
- Верно, - подтверждаю его слова, расслабленно откинувшись в кресле. Достаю смятую пачку сигарет из кармана и закуриваю, несколько раз глубоко затянувшись. Уже выкурив ту в полном молчании, вспоминаю, что кофе так и не выпил, а курить на пустой желудок вредно. Но сегодня можно. Это утро особенное. И я не могу стереть с лица торжествующую улыбку.
- Ты рисковал, очень рисковал и, надеюсь, оно того стоит.
- Стоит. Совершенно точно стоит. Он стал… другой. Абсолютно другой, и не только внешне. Я заметил в нем твердость. Смелость, но не ту, что была прежде. Такой спокойный и уравновешенный. Ни грамма лишних эмоций. Ни единого лишнего слова. Я очарован. Впечатлен и одурманен.
- Саша готов был и его и тебя испепелить.
Закатываю глаза, цокнув. Алекс… я о нем забыл, полностью забыл на время присутствия Геры рядом, да и после его ухода. Некрасиво – знаю, но не могу себя заставлять постоянно. И сегодня именно тот случай, когда появление любовника в зоне видимости мне совершенно не нужно. Более того: легкое отвращение вспыхивает внутри, когда я неосознанно сравниваю их. И… Саша проигрывает по всем параметрам, даже несмотря на его внешнюю привлекательность и лучезарность. Ухоженность. Чувство стиля. Изыска в какой-то мере. Однако небрежность Германа… чернота… блять, да он демон, просто, мать его, демон. Клубок тьмы. Искушающий. Воспламеняющий. Это просто ОН. И другого… мне не надо.
…
Увидев его, я осознал четче обычного, что все не угасло внутри меня. Не стало слабее ни капли. Наоборот, обострилось. Вспыхнуло. Затопило. Захватило все мое существо. Нужда в нем стала болезненной. Жизненно важной. Необходимой. И ждать встречи оказалось мучительнее всего. О чем думал он? Кто бы ответил. Вспоминал ли хоть пару секунд проведенные вместе дни? Каково его отношение ко мне? Изменилось ли? Плевать ли?
Вопросов куча. Их и было немало уже накануне. Но после встречи произошло жутчайшее обострение. Пытаясь заглушить эмоции, я напился. Сильно. Даже очень сильно. В этом самом состоянии совершенного нестояния ко мне наведался Саша, которого я оттрахал по всем параметрам, не раз и даже не два. Тот не скулил, не жаловался, не просил, не возмущался. Он просто отдавал себя, ласкал, целовал, словно желал высосать все мое нутро. Прижимал так, что дышать было тяжело. Сжимал в себе до звездочек перед глазами. Он впервые так отдавался. Впервые с такой страстью. А я представлял не его, теперь даже не чувствуя, какая я при этом тварь.
Радовался тому, что кончая, не стонал чужое имя. И то хорошо. Но отодрал я парня жестче обычного. Не намного. Но жестче. Порывисто и жадно.
- Ты сегодня другой… - легкие, небудоражащие поцелуи вдоль позвоночника россыпью влажными губами. Успокаивающие руки по плечам, гладящие, едва касаясь. Ласково и нежно, но совершенно не так, как нужно мне. Даже после секса хочется чего-то более… весомого, чем вот такая телячья хуета. Прячу раздражение на лице, уткнувшись в подушку. Не хочу обижать его. Не заслужил он подобного, не провинился ничем, это я, сволочь, за нос вожу уже который год. Хотя слов любви я не говорил ни разу. Признания его слушал с улыбкой, сглаживал ситуации поцелуями. Переводил тему, но сказать в ответ «Люблю»? Нет. Табу. Эти слова принадлежат, принадлежали и будут принадлежать лишь Гере. Только ему - и никак иначе. И пусть это сентиментальная чушь для кого-то, гребанная романтика и так далее. Я просто… с ума по нему схожу. Обезумел и пусть.
- Тих… - зовет, не услышав ответа. Целует в плечо и ложится рядом. Неприхотливый и смиренный. Только вот искренне или показушно все это, я так и не понимаю, хотя вместе мы немало.
…
- Я обзвонил всех, кого ты просил. И-и-и могу обрадовать тебя тем, что в сроки вложимся. Отдел кадров уже не так напуган. Работники перестали строчить заявления. Поставки возобновлены. Юридически договор будет скреплен завтра вечером. Гера явится лично. Ты меня, блять, слышишь?
- Во сколько?
- А, вот оно как. Ну, заебись. Я распинаюсь тут, перечисляю список проделанной работы. А тебя интересует лишь, во сколько ты увидишь Филатенкова? – насмешка и легкое раздражение в голосе друга вызывают улыбку. Знаю ведь, что он не злится.
- Не только, но это интересует куда больше другого, - и без того известную ему истину говорю. Закидываю в рот дольку апельсина и поворачиваюсь на громкое «мяу», чуть со стула не свалившись. Это что еще такое?
- У тебя есть кот? Оу, поздравляю.
- Оказывается, что есть. Либо я в пьяном угаре на это согласился, либо его сюда притащили без моего согласия. Во всяком случае, мохнатый комок шерсти сейчас плотоядно меня осматривает, - кстати, я тоже пялюсь, разинув рот оттого, как медно-оранжевые глаза изучают меня. Внимательно. Сознательно.
- Ты завещание написал на всякий случай? А то сожрут тебя, и фирма останется сиротой.
- Еще одна такая шутка - и ты будешь из него вычеркнут, - притворно шиплю на того и сам смеюсь. Настроение улучшается. Вообще, вокруг все стало менее серым с появление Геры в моей жизни, пусть и спустя долгих и мучительных три года. Теперь главное - не упустить его. Не оттолкнуть. Не испугать напором.
Я вообще решил, что буду бездействовать первое время, присматриваться. Наблюдать за ним. Хочу узнать все перемены в его жизни. Каждую мелочь. Изучить досконально каждый миллиметр его тела. Выяснить, как проводил он время, с кем проводил.
Есть ли у меня шанс? Или он придерживается мнения, что в одну и ту же воду второй раз входить не стоит? Я выясню это. Чего бы мне это не стоило…
========== Герман ==========
Я добровольно отдался в плен, если говорить грубо, другое в голову почему-то не приходит. Ведь нахуя я могу быть нужен на должности руководителя? Не отдупляющий совершенно, что к чему. Смотря на бумаги и видя голые цифры, расчеты, множество перечней и вообще неизвестных мне названий и слов. Он, вероятно, с головой поссорился, раз предложил мне подобное. Даже не предложил, а поставил ультиматум - или так, или вообще никак. Зная, что выбора, собственно, у меня нет, от слова совсем. Я, может, и отстрел, но не самоубийца.
Как-то резво все стало снова закручиваться вокруг меня. А было ведь относительное, но спокойствие. Я даже привык к этой повседневности. Зря привык, ага.
Дни перед второй нашей встречей, дабы юридически скрепить сделку, я провел в раздумьях. И волновало в первую очередь то, что же ожидает меня впереди. Любопытно было бы узнать мотивы. И есть ли они вообще, может, это банальная прихоть?
Я стал ловить себя на мысли, что Маркелов не выходит из головы даже в те моменты, когда я далек в своих размышлениях от работы. Вспоминалось былое. Словно легкие волны, разрушающие полный штиль, что был до этого. Волны, которые набирают свою силу и мощь, грозя перерасти в шторм. И это не пугало. Это отзывалось внутри смирением. Потому как если что-то должно случиться, то этого при всем желании не миновать, как не пытайся. Не избежать. Не спрятаться, ибо это чувство или чувства найдут тебя везде. От себя ведь не ускачешь.
Странным было и то, что я четко, безо всякой боязни осознал, что Тихон мне по-прежнему симпатичен. Возможно, даже немного более, чем просто симпатичен. За эти три года в моей постели побывало множество разных девушек. Но ни одного парня. Меня отворачивало даже от малейших эротических мыслей в сторону мужского пола, другое дело Маркелов.
Вспоминать произошедшее между нами было как пара капель амброзии на кончик языка. Намеренное раздражение себя же. Потому как тебе немедленно захочется еще, нужна добавка, необходимы обновленные ощущения. Но ты себя дразнишь, зная собственную реакцию, дразнишь… боясь забыть навсегда отголоски тех ощущений.
Не смущало и то, что я, в самом деле, даже ждал повторной встречи. Хотелось узнать, все ли в нем настолько переменилось. Понаблюдать за ним в его привычной среде обитания, когда он деловит, сосредоточен и серьезен. Выловить по мизерным крупицам эмоции в его грязно-зеленых глазах. Слушать этот «противный» голос, от которого всегда в наших интимных моментах дрожь возникала. Цепляет он меня. Все еще цепляет. Стоило увидеть… и замершее на время желание внутри, запертое мной же, вырвалось наружу.
…
Вечером здание выглядело еще более внушительным. Рабочий день, насколько я понимал, подходил к концу, и из-за пасмурности вокруг было довольно темно. Воздух удушливый словно загустел. Внутри все присмирело, замерло в ожидании непонятно чего. Просто… в ожидании.
На сей раз кабинет был другой. И насколько я понял, он Тихона. Все минимизировано, но оттого не менее дорого и стильно. Приглушенные цвета. Удобные кресла и средних размеров диван.
Сегодня он был в темных джинсах и клетчатой рубашке. Волосы распущены, и вид довольно непринужденный. Словно мы не договор серьезный заключаем, а так… встретились поболтать. Глаза по-прежнему нечитаемы. Лицо собранное. Каждый жест продуманный.
И наблюдать за ним оказалось безумно интересно. В нем очень много сексуальной энергии. Каждый его жест будто с особым подтекстом, и в глазах моментами искры вспыхивают. Но этого слишком мало, чтобы понять его реакцию на меня, есть ли она вообще или со временем угасла?
- Итак, подписи поставлены. Время пожать руки, господа, - прерывает мой поток мыслей юрист. Поднимаю глаза на сидящего напротив Маркелова. Смотрю на вытянутую руку. И думаю, шандарахнет ли меня точно также, как тогда, от одного лишь прикосновения?
Крепкая хватка, почти до боли. Прохладная, сухая ладонь. И глаза… чертово болото напротив. Но похоже, одному мне неуютно. Он ведь стоит, словно ничего особенного, собственно, и не происходит. Быстро пожал мою руку, отпустил и сел обратно. Без лишнего взгляда. Касания. Жеста. Ничего. Обидно даже… так, стоп. А что должно было случиться? Гром прогреметь? Солнце с небес на землю рухнуть к моим ногам? Или Маркелов на колени?.. Слегка кривлюсь своим мыслям, это же надо - о такой хуйне думать, когда ты продажей обузы занимаешься. Другой бы прыгал и скакал от радости по всему кабинету, а мне, видите ли, внимание конкретного человека не хватает. Ебанулся уже в конец.
…
- Ладно, с фирмой, собственно, проблема решена, только вот в понедельник мне официально выходить на работу. А с тобой, зомби-бой, я не разобрался.
- Я уже говорил, не влезай в это. Нет нужды, все пройдет со временем, - уверенно отвечает Макс, но только я его слишком хорошо знаю, потому вижу многотонную печаль в глазах. Грусть, что искажает его лицо, делая из доброго, улыбчивого парня - угрюмого мужчину, накидывает несколько лет смело. Со временем пройдет?.. Глубоко внутрь заползает вопрос. Скользит по оголенным нервам. Все ли в силах исчезнуть со временем? Лечит ли оно так, как говорят, или это пустые слова, тщетные надежды, дабы самих себя успокоить? Это как призрачная надежда где-то там, на горизонте маячит, нависает грозовой тучей это самое «пройдет…». Только проходит ли на самом деле? Стоило ли ждать? Или все напрасно?
А у него прошло?..
Фыркаю громко, закуриваю, откинувшись со стоном на диване. Ловлю недоумевающий взгляд друга. А разница, живы его чувства или нет? Какая, к черту, мне до этого разница, я же сам его послал?! Сам отверг. Обрубил. А сейчас мне, блять, интересно, живо ли все? Идиот. Блядский тупой придурок.
Что имеем - не храним, потерявши - плачем? Только вот я не хранил и не плакал, в том-то и дело. Спокойно отослал и, весь в своих заботах, довольно быстро обо всем забыл. Привык быть без него. И не скажу, что это было пиздец как сложно или даже больно. Нет. Все спокойно… просто скучно. И самую каплю тоскливо. Не более. Однако в данный момент я роюсь в собственной голове, пытаясь найти ответы на всплывшие вопросы. А нужны ли они мне? Станет ли легче? Усмирится пытливый ум и все станет прежним? Пресным…