На мгновение, мне показалось, что моих волос коснулись его губы, а руки сжали сильнее. Но только лишь на мгновение.
Когда я открыла глаза, Шано сразу же отошел в сторону и отвернулся, но я успела заметить не яркий огонь его глаз.
— Добро пожаловать домой. Вечером я вернусь и перенесу вас обратно в свои покои, будьте готовы.
— Я не буду спать в вашей спальне, граф.
Изумленное лицо стало мне ответом. Шано молнией ринулся ко мне на встречу, но я осталась стоять, где была, уверенно смотря ему в глаза.
Конечно, моя уверенность была напускной, и на самом деле у меня вспотели ладони и коленки дрожали, но я не свернула назад и выстояла испытание взгляда.
— Вы, кажется, меня не расслышали, я убедительно вас просил вечером ожидать меня в своих покоях. — В полголоса, от которого у меня побежали мурашки, сказал он.
— А вы, кажется, не услышали мой ответ, десница. Я. Не. Буду. Ночевать. В. Вашей. Спальне. — Процеживая каждое слова, я продолжала упрямо сверлила его взглядом.
— Последний шанс согласиться, герцогиня.
— В последний раз отвечаю вам нет.
Шано молчал и продолжал сверлить меня, глазами, что наполнялись красным огнем.
— Вы вынуждаете меня.
— И что же вы сделаете мне, десница? Запрете? Украдете?
Он улыбнулся видимо своим мыслям и, сощурившись как кот, сказал:
— Хм… Мне безумно нравиться ваша идея.
Лоб покрылся испариной.
А вдруг он меня и в правду украдет? Переместит куда нибудь в свою Валению, не одна живая душа меня там не найдет.
— Знаете, я получу официальное разрешение у вашего отца, на то, что бы вы какое — то время провели в своих покоях, под охраной. В конце концов, на вас было совершенно покушение, и мы все, не имеем право, рисковать вашей жизнью.
— Не посмеете.
— Посмею.
— Тогда я официально сообщу отцу, что уже провела ночь в ваших покоях.
Шано лишь удивленно вскинул бровь и, наклонившись к моему лицу, сказал:
— Докажи.
— Стража видела, как я ушла с вами.
— Не доказуемо. Я стер им память.
Вот те раз. Он и так может. Ну и что теперь?
Почему то это придало мне сил, видимо голова разумно предположила, что чему быть, того не миновать, и уж если граф решит прочистить мне мозги, то его вряд ли что то остановит.
— У вас в покоях мои вещи.
— Перекину обратно.
— У меня записка от вас.
Граф моргнул и ответил:
— Все, нет больше записки, только пепел.
— Сезар!
— Убью его раньше.
Я уже почти не стояла на ногах, но заткнуться сил уже не было, и я кинула самый весомый аргумент, который знала:
— Я про ваши трусы расскажу!
Шано замолчал и уставился на меня. Видимо чего-то подобного он не ждал, и сейчас обдумывал чем ответить.
— Значит, вы их хорошо разглядели.
Я почувствовала стыд, ведь сама поняла, что я откровенно пялилась тогда.
— Да, запомнила. И только попробуйте запереть меня, я сразу сообщу отцу о ночи, проведенной с вами.
— Хорошо, герцогиня, вы меня убедили. Я не буду настаивать на том, что бы спали в моей кровати. Но, знаете, «трусы» я все-таки, на всякий случай уничтожу.
Сказав это, он исчез в пламени телепорта.
Я выиграла! Одна маленькая победа, но моя, заслуженная! Граф сдался!
Прибывая в отличном настроении, я вышла из комнаты, прямиком навстречу мне бежала Матильда.
— Девочка моя, как ты себя чувствуешь?
— Отлично, как не странно, отлично.
— Милая, скорее иди к отцу, он хотел поговорить с тобой, сразу как ты проснешься. Еще одна новость, только не переживай дорогая, этой ночью Сезара избили! Он не сильно пострадал, легкое сотрясение и синяк на пол лица, но лекарь сказал, что это не страшно.
— К-кто? — Спросила я, боясь услышать ответ.
— Сезар не помнит. Сказал, только что шел по коридору и неожиданно его огрели какой-то дубинкой. Он отключился, а когда пришел в себя, было уже утро. Удивительно, как никто не обнаружил его лежащим в коридоре. Становиться очень опасно, Рубина, уже даже в замке. Я думаю, что какое-то время тебе лучше провести под охраной. Мне совершенно не хочется верить, что это подстроено, но факты остаются фактами.
Только не это! Только одного послала, теперь другая с тем же самым.
— Матильда, успокойся. Я сейчас пойду и поговорю с отцом, и мы все уладим.
Взяв мои ладошки, графиня прижимала их к сердцу и кивала, побледневшим лицом.
Значит по коридору шел. Значит дубинкой. Я разозлилась на Сезара. Он мог рассказать все, и возможно это избавило бы меня от графа, но он предпочел скрыть свой постыдный поступок, прикрывшись нападением.
— Дорогая, зайти к Сезару, я уверенна, он обрадуется твоему приходу.
Конечно, обрадуется, куда же ему деваться. Я из него душу выну!
— Обязательно. Я тогда побежала к отцу.
— Да, дорогая, беги.
И расцепив наши руки, мы с графиней разошлись в разные стороны.
До кабинета отца, я дошла быстро, задумавшись на тему пыток применимых к Сезару, и сама не заметила, как вошла в комнату, забыв постучать.
Опомнилась я только тогда, когда заметила изучающий и удивленный взгляд отца, который рассматривал мое хмурое и сосредоточенное лицо. На кресле, с другой стороны стола сидел Шано.
Да грых тебя задери! Куда не глянь, он везде!
— Эммм… — Замычала я, но вовремя собралась и присев в реверансе, добавила. — Прошу прошения, господа. Я зайду позже.
— Нет, Рубина, проходи, речь как раз идет о тебе.
Голос отца был отчего-то доволен, видимо, как и ранее они уже, что-то решили, а сейчас просто поставят меня в известность.
— Садись.
Я села в свободное кресло и обратила все свое внимание на отца, стараясь на графа вообще не смотреть, хотя каждая частичка меня прямо таки стонала о том, что бы я хотя бы глазком посмотрела в его сторону.
— Ты встречалась с графиней Киртон?
Я положительно кивнула.
— Она сообщила тебе о несчастном случае, произошедшем с Сезаром?
Еще один утвердительный кивок.
Сердечко сжалось.
Хоть я и была безумно зла на него, я все же я искренне переживала. Где то глубоко в душе, я не приняла мысль о том, что произошло между нами, и потаенная надежда, что это все не правда, маленькой спичкой горела внутри.
— Расследование в отношении нападения на тебя уже ведется, и пока преступник не найден, я бы хотел, что бы ты какое — то время провела под охраной.
— Отец!
— Не спорь! И дослушай. — Последнее он добавил устало.
И только тогда я заметила черные круги, и красную сеточку украшавшую его глаза. Видимо он не спал всю ночь, а разбирал всю беседку по камешкам.
— Рубина, это не шутки, ты можешь находиться в опасности. Я знаю, что ты меня возненавидишь, но я не могу позволить тебе быть без охраны. Граф Шано любезно согласился мне помочь.
Я ели сдержалась, что — бы не заорать. Зло сощурив глаза я уставилась на графа. Он, дружелюбно улыбнулся, как не в чем не бывало и согласно кивнул.
Значит, играешь не по правилам. И, сжав кулаки, я уже готовилась сказать отцу про «доказательство», но неожиданно поняла, что, скорее всего он уничтожил их еще тогда, когда я о них сказала, и просто подыграл мне, что бы выиграть время. И сейчас ждет, пока я закачу истерику и покажу себя во всей красе — взбалмошной и истеричной врушкой.
«Убью!» — проорала я про себя, и неожиданно поняла, что мой внутренний голос интонацией очень сильно напомнил мне отца, когда он орет на меня.
Улыбнувшись этому незначительному факту, я видимо поставила собеседников в тупик, и, сияя во все тридцать два зуба, ответила:
— Папа, я премного благодарна вам за ваше беспокойство, и с радостью приму любою помощь, со стороны нашего уважаемого валлийского гостя. — Повернувшись к графу, я продолжила. — Граф Шано, я буду безгранично рада, если вы будете сопровождать меня, в это не легкое для меня время. Обещаю, быть покорной и беспрекословно слушать вас, дабы облегчить вам задачу.
Отец видимо подумал, что у него глюки, потому как, открыв рот, несколько раз подряд протер глаза. И только граф, спокойно улыбался мне в ответ, но я видела, как плещется злость в его фиолетовых глазах.
«Да сожри тебя цифара!» — добавила я про себя, но вслух сказала лишь:
— Сейчас мне пора идти и навестить моего брата. Как вы уже наверняка слышали, с ним приключилась беда, и я хочу узнать как его самочувствие. Я могу идти? — Спросила я, обращаясь к отцу.
Тот только кивнул, и с недоверием продолжал смотреть на меня.
О, Шано, я тоже умею нарушать правила. Давай, расскажи отцу, как ты отдубасил Сезара у меня на глазах, или придумывай другое объяснение, почему я не могу пойти к нему.
Я слышала, как скрипнули зубы графа, но вместо рассказа о вчерашнем происшествии, он встал и, поклонившись моему отцу, сказал:
— Я провожу вас, госпожа. Я зайду к вам позже, герцог.
Папа, молча, продолжил сидеть, ответив лишь одобрительным кивком, и взглядом проводил нас за дверь.
Как только за нами оказалась закрытая дверь, я ускорила шаг и, не обращая внимания, на всяких там графов ринулась вперед.
Пламя вспыхнула внезапно. Сильные мужские руки сжали меня за плечи.
Открыв в глаза, я поняла, что мы вновь находимся в покоях графа. Он смотрел на меня сурово и тяжело выдыхал через нос, от чего ноздри широко раскрывались.
Сложив руки на груди, я вызывающе встала и вопросительно выгнула бровь.
— Граф, вы, кажется, немного изменили наш маршрут. Мы должны были посетить этаж лекарей и проведать моего брата.
Шано вновь скрипнул зубами и сказал:
— И почему же вы такая упрямая.
— Потому, что вы лживый мерзавец.
— Я лживый?! Это я мерзавец!? — заорал граф.
— Вы! Кто же еще! Я думала, мы решили вопрос с вашим постоянным контролем! А вы бесчестно соврали мне и все-таки втянули отца в это дело.
— Никого я не втягивал!
— Тогда объясни мне Шайэн, какого грыха он приставил тебя ко мне?!
И, только сказав это вслух, я поняла, что употребила ругательство в одном предложении с его именем. Но, не смотря на это, граф вдруг рассмеялся, чем удивил меня.
— Герцогиня, вы меня удивляете. Ругательства из вашего прекрасного ротика звучат уморительно. А теперь сядьте, и выслушайте меня.
— Нет. — Ответила я, понимая, что чувствую себя неловко.
— Вы опять за свое?
Ответом ему последовал мой уверенный шаг в сторону двери. Но уйти мне не дали, и схватив меня за талию, мужчина поднял меня в воздух и бросил на кровать.
Уперев руки в бока, он вызывающе, но с улыбкой смотрел на меня, сверху вниз.
Какой же все-таки красивый. Гад.
Высокие скулы, упрямый лоб, ровный, словно нарисованный нос. Хищный разрез глаз, и тонкие, но невероятно притягательные губы.
Да что со мной? Почему я себя так виду?
Совершив попытку встать, я вновь была перехвачена графом и таким же броском отправлена обратно.
Я встала на кровати, прихватив с собой пару маленьких декоративных подушечек. И, прицеливалась, наблюдая, как хищно граф обходит постель.
— Ну, давайте, герцогиня. Нападайте.
Бросок. И подушка натыкается на удлинившиеся в секунду когти графа. Я увидела их только мельком, но и этого мне хватило, что бы понять, что эти длинные черные лезвия, не самые лучшие кандидаты для времяпрепровождения. Разорвав ее, граф наполнил воздух вокруг, перьями и пока он отвлекся, я запустила второй снаряд. И вторая подушка разлетелась в клочья, ударом другой когтистой руки.
Неожиданно, сквозь пелену всех этих летящих перьев, граф кинулся вперед и, схватив меня за лодыжки, больно дернул. Пока я падала, Шано прыгнул вперед, словно дикий волк на добычу, и, остановившись на расстоянии ладони от моего лица, коснулся виска рукой. И мое тело опять отказало.
Мужчина склонился надо мной и, глядя мне в глаза, почему то улыбался. Не в силах пошевелиться, я лишь как могла, хмурила брови, стараясь показать графу свое неодобрение.
— Вы такая смешная герцогиня. Я сейчас свяжу вас и оставлю тут до тех пор, пока не придет время возвращаться в Валению. Меня безмерно забавляет то, как вы реагируете на меня, но у меня нет времени, ждать пока вы, наконец, сдадитесь. Я должен обеспечить вам защиту, и мне кажется, что здесь в моей постели, вы в безопасности. Могу гарантировать вам, ни сейчас, ни потом Сезара вы не уведите, я не позволю. И в качестве наказания, и прошу, заметить, за не заслуженные обвинения и оскорбления, сегодняшнее солнце, вы проведете здесь. Я перенесу вам все, что посчитаю нужным, чтоб вы могли с комфортом провести время.
С этими словами он склонился и поцеловал меня в лоб. Коротко, по отечески.
Встав, он отряхнул с формы перья и исчез в реве пламени.
И он всегда будет теперь так делать? Чуть слово против, сразу в оцепенение? Мне это решительно не нравилось, но в моей безвыходном положении, мне ничего не оставалось, как лежать и ждать.
Я уже успела заскучать, и даже возможно немного подремала, когда услышала голос графа над головой.
— Вот, я принес вам одежду, средства личной гигиены, книги и вязание. Вам еще, что-то нужно?
— От вас, ничего. — Таким же хриплым голосом, как и в прошлый раз, произнесла я.
— Вот и замечательно. Покои в полном вашем распоряжении, защиту я поставил такую, что взломать, ни дано, ни кому, выйти не пытайтесь, дверь я тоже немного улучшил, развлекайтесь. Если что-то понадобиться, только позовите меня. Хорошего солнца вам, госпожа.
Сказав это, он исчез. Полежав так, какое-то время, я сказала:
— Шано.
— Шайэн, милая. — Раздалось над моей головой, через пару секунд. — Что вы хотели?
— Сказать вам, что я вас ненавижу. — Не открывая глаз, сказала я, ощущая себя абсолютно беспомощной.
Ответом мне был очередной поцелуй в лоб и тихий голос над ухом:
— Лжешь.
Когда я решилась открыть глаза, графа в комнате уже не было. Мысль о том, что мне придется провести все солнце в замкнутом пространстве, еще и в одиночестве сводила меня с ума. Это все конечно безопасно, но безумно скучно.
Единственный выход, найти, чем себя занять. Первое что пришло мне в голову, это собрать все перья.
Потратив на это битый час, я немного успокоилась, и решила, что раз уж сидеть взаперти, то сидеть с комфортом.
— Шано.
— Да, моя госпожа. — Я уже начинала привыкать к его быстрому появлению.
— Вы не могли бы выкинуть эти перья и наволочки от подушек?
— Зачем?
— Я делаю уборку.
С лицом «Чем бы детя не тешилось, лишь бы не плакало» граф провел рукой над кучей, которую я собрала и она исчезла в языках пламени.
— Что-то еще?
— Да, можно мне мольберт и краски?
— Конечно.
Через минуту они уже ждали меня у окна, а граф вновь переместился не ведомо куда.
Рисовала я откровенно плохо, и через два часа усиленной и кропотливой работы, я нарисовала графа.
Конечно, на графа рисунок был мало похож, скорее это была кривая летучая мышь, я выпирающими клыками и носом-пятачком. Но пририсовав портрету темные волосы, я решила, что это уже куда более правдоподобна, и, подписав «Граф Шано», довольная собой, пошла, мыть кисти.
— Шано. — Позвала я вновь.
— Да?
— Я хотела бы кое-что вам подарить. — С самой честной улыбкой я представила его вниманию свой «шедевр».
Нервно икнув, он перевел взгляд на меня и ответил:
— Премного благодарен, это честь для меня. Это все что вы хотели?
Я кивнула, улыбаясь как ребенок, и Шайэн вновь пропал в не обжигающем огне.
Пока рисунок сох, я вязала, с каждой петелькой вплетая «Ненавижу графов», еще через еще пару часов у меня была готова маленькая рукавичка, с, неизвестно по какой причине, пальчиком больше, чем вся остальная варежка.
— Шано.
— Я слушаю. — С уже ели сдерживаемым раздражением, спросил граф, смотря на меня чуть красноватыми глазами.
— Я вот еще что для вас сделала. — Сказала я, все с той же улыбкой и протянуло свое очередное творение.