Разглядывая мой подарок, граф тихо спросил:
— А что это?
— Это рукавичка.
— Для кого?
— Для вас конечно!
— А как мне ее носить?
— Ну не знаю… — Замялась я, впервые задумавшись об использовании в жизни этого предмета. — Мелочь в нее кладите, что ли.
— Мелочь? — Казалось, граф не расслышал.
— Ага, монетки там всякие.
— Монетки значит… — С этими словами Шано пропал в пламени, даже не спросив, нужно ли мне что-то еще.
Я даже немного обиделась.
Расположившись на кровати и укрывшись мягким одеялом, я поудобнее устроилась в ней, с книжкой. В книге рассказывалось о, истории двух влюбленных, которым было не суждено быть вместе. В самый душещипательный момент, я, смахивая застилающие глаза слезы, позвала Шано:
— Десница!
Увидев меня, граф быстро сел на кровать и взяв меня за руку, с волнением, спросил:
— Что случилось, герцогиня?
— Это… Это так… — Мямлила я, утирая дорожки слез.
— Что?
— Это так романтично! — я всхлипнула.
Граф молчал и смотрел на меня.
Свободной рукой я протянула ему книгу.
— Вы не выносимы. — Сказал он и снова пропал в пламени.
Поняв, что моего порыва не оценили, я расстроено вздохнула и почувствовала, что голодна.
— Шано-о!
— Да что опять?! — Сжимая кулаки, сказал граф, очутившись в центре комнаты.
— Я голодна.
— Что желаете? — Злобно оскалившись, издевательски развел рукой.
— Что нибудь.
В очередной раз Шайэн пропал и вернулся через пару минут, с подносом в руках. Спешно опустив его на столик, он сказал:
— Приятного аппетита.
И растворился в бушующем пламени.
Пообедав, я растянулась в мягчайшей постели, и поняла, что меня разморило. Глаза устало закрывались, слабость растекалась по телу и я провалилась в сон.
Не знаю, сколько я спала, но проснувшись, я поняла, что рядом со мной лежит граф, на покрывале, в одежде и смотрит в одну точку.
— Граф. — Поприветствовала его я, разглядывая одним глазом.
Молчание.
— Шано. — Я села и позвала еще раз.
Вновь молчание.
— Десница! — Позвала я, наклонившись над его лицом.
Казалось, он смотрел, куда-то сквозь меня, не моргая. Зрачки его не шевелились. Ни один мускул не дрогнул, даже когда поводила перед ним рукой.
— Шайэн! — Отчаянно крикнула я прямо в его лицо.
— Тихо. Я смотрю. — Каким-то загробным голос, наконец, ответил граф.
Нахмурившись, я еще какое-то время смотрела на его, не отрывающийся от пустоты взгляд и неожиданно, даже для самой себя, положила руки ему на грудь.
То, что произошло дальше, я объяснить не могла. Мое тело, обдало горячей вспышкой, и я почувствовала, что отрываюсь от него. Как будто тысячи маленьких веревок, скрепляющих мое тело и душу, начали рваться. Когда все закончилось, меня затащило в черную воронку, и выбросило где то под потолком на этаже лекарей.
Внизу, на кровати лежал Сезар, с бледным лицом, который украшал фиолетово-синий синяк, а щеки казалось, немного впали. Он стонал и сворачивался, прижимая колени к груди.
— Нет! Нет! — Стонал он. — Прошу! Только ни это!
Не понимая, что происходит, я крикнула его имя и протянула руку, плавно осознав, что у меня нет голоса, да и руки тоже нет. Меня вообще не было.
Тут я увидела, черные липкие нити, покрывающие больничную постель Сезара. Они пульсировали, словно длинные тонкие пиявки, пьющие кровь, отвратительно извиваясь.
Я дергалась, стараясь опуститься ниже, чтоб постараться ухватить хотя бы что нибудь, но воздух упрямо держал меня на месте.
Все кончилось так же резко, как и началось. Меня как будто втянуло обратно в мое тело, и, открыв глаза, я поняла, что задыхаюсь. Я нервно втягивала воздух, хлопая губами, словно рыба на суше, но легкие как будто не раскрывались, не давая возможности вдохнуть. Я била руками постель, когда, сквозь слезы увидела над собой лицо графа.
— Дура! — Крикнул он, шумно вдохнув, опустился к моим губам.
Зажав мне нос пальцами, Шано прижался своим ртом ко мне и выдохнул в меня.
Выпучив глаза, я, мыча, и продолжала судорожно пытаться вдохнуть.
Граф поднялся, сделал еще один глубокий вдох и повторил экзекуцию.
Только после третьего раза, я, наконец, почувствовала, что дыхание начинает налаживаться и старалась набрать как можно больше воздуха в легкие.
Граф повторил свои действия еще раз, и, наполнив мои легкие воздухом, немного задержался в конце. Плавно оторвавшись от моих губ, он едва поднялся над моим лицом, оставляя дистанцию в один палец между нами, и усталым голосом, сказал:
— Дура.
Я молчала.
Ощущения переполняли меня. Мне казалось, что страх пронзал все мое тело, парализую, оставляя наедине с бессилием и бесконечной паникой.
Граф откинулся на спину и упал, рядом со мной, тяжело дыша.
— Что это было? — Сдавленно прошептала я.
— Ты отделилась.
— Куда?
— Так не должно было быть. Этого не может быть. — Повторял граф, игнорируя мой вопрос.
Повернув голову к окну, я поняла, что солнце уже село, а луна в гордом одиночестве освещает небо.
Сколько я спала? Сколько я провисела под тем потолком?
— Как ты себя чувствуешь? — Обратился ко мне на «ты» Шано, в который раз отступив от этикета.
— Я не знаю. Странно.
Он встал с постели и направился за ширму.
Я услышала шум воды.
Через пару минут он вернулся, и, подняв на него глаза, я увидела, что он снял свою форму, оставшись в одних брюках.
Сев возле меня, он взял мою юбку и начал тянуть вверх.
— Что ты делаешь?! — Едва слышно возмутилась я.
Он не ответил, упрямо стягивая мой наряд.
Тело не слушалось, и я как безвольная масса, не сопротивлялась и лишь возмущенно сопела.
Оставив меня в одном нижнем белье, граф нахмурился и, задумавшись о чем то, и, видимо сам себе, махнул рукой.
Взяв на руки, он понес меня в сторону ванной, а я закрыла глаза, в поисках сил, на что либо.
Погружение в теплую воду, было приятным и каким-то лечебным. По коже пробежались теплые струйки, белье впитало воду и потяжелело.
Открыв глаза, я убедилась, что лежу в ванной, а граф сидит на полу, придерживая рукой мой живот.
— Сейчас будет неприятно.
С этими словами он перенес руку к моему виску и снова заблокировал мои движения. Перенеся ее на мой лоб, он резким движением надавил и опустил мое лицо под воду.
Задыхаться второй раз за солнце мне определенно не понравилось, но с учетом того, что я не могла пошевелиться, тратить почти покинувшие меня силы на моргание мне не захотелось. И закрыв глаза, я смирилась с судьбой утопленницы.
Последний пузырь воздуха всплыл на поверхность, оставив в моей груди только сдавленное тепло, которое постепенно перерастало в жжение. Невыносимая боль пришла вместе с осознанием темноты, в которую я проваливалась.
Потом все кончилось. Последней мой мыслью было «Я умерла».
**********************************************************
— Ну, давай, давай.
Слышала я знакомый упрямый голос над головой.
— Давай, девочка, дыши.
После этих слов, я почувствовала не преодолимое желание рвоты, и хорошо, что я висела вниз головой, так как меня тут же вырвало.
Не открывая глаз, я старалась понять, что я чувствую.
Я висела вниз лицом, в живот, что-то упиралось, заставляя согнуться пополам, колени соприкасались с холодным полом.
Страх упасть головой вниз, вынудил выставить руки вперед и почувствовав упор, я вытянулась.
Чьи-то руки подхватили меня за торс и перевернули лицом вверх.
Тяжело вздохнув, я открыла глаза и увидела Шайэна.
Он улыбался, бережно прижимая меня к своей обнаженной груди.
— Ты смерти моей хочешь? — прошептала я.
Он ничего не ответил, а только нежно провел ладонью по моей щеке, убирая мокрые пряди с моего лица.
Такая перемена настроения меня пугала. Чувство вины, что он меня чуть не утопил? Самый правдоподобный вариант.
— Ты меня чуть не убил! — возмущенно прошипела я.
— Но не убил же. — Все с той же пугающе нежной улыбкой ответил граф и встал на ноги, вместе со мной на руках.
— Я требую объяснений, граф Шано. Немедленно. — Голос мой звучал жалко, ели слышно, но звучал же!
— Я все тебе расскажу, только сначала ты должна отдохнуть.
— Не хочу я отдыхать! Наотдыхалась уже! Дважды чуть не умерла.
— Не в первый раз, не во второй на грани смерти ты не была.
Подхватив на руки он легко донес меня до постели и опустив, сел рядом.
Холодное мокрое белье мерзко касалось тела, вызывая противный холодок по коже.
Шано опустил руки на мои ребра и медленно повел их вниз. Я хотела было выкрикнуть, что нибудь возмущенное, но поняла, что чем ниже он опускается, тем сильнее нагревается белье, согревая тело и высушивая влагу.
Когда его руки были на моих бедрах, я неожиданно заволновалась и заерзала. От взгляда графа это не ускользнуло, и лишний раз погладив пальцами мой голый живот он накрыл меня одеялом, закутав под самый подбородок.
Я почувствовала себя бабочкой, которая еще не вылупилась из кокона.
— Я жду объяснений, десница. Немедленно расскажите мне, почему вы пытались меня утопить. — Сверкая злыми глазами, сказала я.
Видимо я выглядела забавно, стараясь казаться разъяренной из своего «кокона», от чего Шано только улыбнулся.
— Ты прошла «отделение».
— Подробнее.
— Схватившись, ты слилась со мной и провалилась в транс. Твоя астральная сущность отделилась от тела и переместилась туда, где был я. Что ты видела?
— Сейчас я задаю вопросы. — Стараясь казаться, как можно серьезней сказала я. — Где я была?
— В зависимости от того, что ты видела, я смогу ответить на этот вопрос.
Я задумалась, стоит ли говорить ему о тех черных пиявках, что я видела в постели Сезара? И решив, что кроме него мне все равно ни кто ничего не объяснит, я сказала как есть.
— Я была на лекарском этаже. В спальне Сезара.
— Что еще ты видела? — Спросил он, и я не смогла не заметить, как он напрягся при упоминании его имени.
— Черные нити.
— Ты уверена?
— Да.
Шано замолчал и задумчиво посмотрел в потолок. Какое-то время, он думал, видимо о чем-то очень важном, а потом, вынырнув из своих мыслей, спроси:
— Ты знаешь, что нибудь о проклятиях?
Знания мои в этом вопросе были минимальны, и я так и ответила графу.
— Плохо. Тогда бы ты быстрее усваивала бы материал.
— Какой материал?
— С завтрашнего солнца, мы начнем проходить краткий курс по изучению магического резерва, боевых заклинаний, разновидностей проклятий и прочей важной для тебя информации.
— Зачем мне это? Я же не магичка.
— А с чего ты решила, что ты не магичка? — Спросил он и наклонился, нависнув над моим лицом.
И, правда, почему? Я никогда не задумывалась над этим вопросом.
В Реване было мизерное количество магов, и все проезжие или эмигранты, проживающее здесь были с соседних государств. На этой земле магия была не распространена, у исконных реванцев маги не рождались уже тысячи зим, в связи, с чем магия как наука в Ревани отсутствовала.
— А с чего ты решил, что я магичка? — Спросила я, уже окончательно решив отбросить этикет и пресловутое выканье.
— Если бы это было не так, ты бы не отделилась. Это было бы просто невозможно.
Такие новости заставили меня вздрогнуть. Я никогда не чувствовала в себе каких либо способностей, а сейчас оказывается, что вполне могу принадлежать к этой узкой группе.
— Зачем ты топил меня? — Вспомнила я, и поняла, что мне безумно обидно.
— Я не топил, я чистил. Те нити, что ты видела в спальне Сезара — проклятие. — Его имя он произнес с не скрываемой брезгливостью. — Ты не подготовлена, и перенесла части этих нитей в свое тело. Я лишь смыл их с тебя и из тебя.
— Мог бы и предупредить. — Я отвернулась.
— Не мог. — С теплом в голосе поправил он. — Нужно было действовать быстро, у меня не было времени на раздумья.
И только в ту секунду до меня дошла пугающая мысль. Сезар! Он проклят!
— Сезар! — Вскрикнула я и села, собираясь подняться.
Шано ловко перехватил меня и, уложив обратно в постель, придавил меня всем телом.
— Это правда!? Он проклят? Он проклят! — барахталась я под неподъемным телом графа.
— Тихо, тихо. — Стараясь поймать мое лицо руками, шептал граф. — Успокойся.
Коснувшись моего виска, граф опять наложил на меня блок, только на этот раз не парализующий, а эмоциональный.
Фиолетово. Мне вдруг все стало фиолетово. Так же фиолетово, как глаза графа, что сейчас смотрели прямо на меня.
— Он не жилец, Рубина. Он не проживет еще и пары солнц.
— Это все из-за тебя. — Прошептала я и не узнала свой холодный голос.
— Нет, я сделал все что мог, что бы снять его, но оно настолько старо, что мне это оказалось не под силу. Рубина, его судьба была предрешена, уже давно. Я хочу, что бы пока ты спокойна, ты подумала и смирилась с этим. Его заберет Эойя. И ему будет там хорошо.
Понятия не имея, кто такой Эойя, я закрыла глаза и поняла, что если бы не блок, мое сердце сейчас разорвалось бы изнутри.
Продолжая держать мое лицо в своих руках, Шано наклонился, и коснулся моих губ своими. Оторвавшись, он прошептал:
— Я постараюсь как смогу, что бы твоя боль прошла быстрее, обещаю. Жаль, что ты не вспомнишь.
После этих слов, я поняла, что сознание покидает меня. И последнее что я подумала, было «Я все вспомню».
Следующие три солнца я провела или лежа в постели, рассматривая потолок, или стоя у окна и терзаясь мыслью выйти в него. Из комнаты графа меня так и не выпустили, по одобрению отца, как я узнала чуть позже. Сам Шано продолжал ночевать со мной в одной постели, пропадая рано утром и появляясь лишь поздней ночью. Но мне было все равно. Блок, Шано, предусмотрительно не снимал, и я ходила словно сомнамбула из угла в угол, в надежде найти хоть что нибудь в своем сердце. О смерти Сезара мне сообщила Матильда, единожды одобренная, чтоб войти, графом.
— Милая, мне так жаль, так жаль. — Причитала она, держа меня за руку и вытирая дорожки слез на своем лице. — Он был так молод! Не справедливо!
Я смотрела на нее и не могла скрыть безразличие.
Как и просил граф, за время, что я решилась чувств, я много раз обдумывала неизбежную гибель моего названного брата и наверно умом, я уже смогла с ним попрощаться. Хотя, мне все чаще казалось, что как только блок будет снят, я прореву несколько солнц к ряду, но не сейчас. Сейчас мне было по барабану.
Единственное, чего мне действительно хотелось, так это проститься с ним пока он был жив, но граф всячески отказывал, объясняя это тем, что я как новоиспеченная магичка, совершенно не защищена от воздействий проклятия. И последним воспоминанием о Сезаре при жизни, мне осталось то, как он пытался взять меня силой, прижимая к стене.
— Прощание состоится завтра. Тебя выпустят из этой твоей клетки?
— Я не знаю. — Безразлично ответила я.
— О, детка. — Сказала Матильда и прикоснулась теплой ладонью к моему лицу. — Совсем плохо, да?
Я кивнула. Пусть лучше думает что плохо, чем знает что никак.
За нашими спинами вспыхнуло пламя, и из него вышел граф.
— Графиня. — Склонился он в поклоне.
Матильда вскочила, и присев в реверансе ответила приветствием.
— Десница.
— Графиня, не оставите нас с герцогиней наедине?
— Конечно, конечно. — Засеменила она на месте.
Видимо ее он тоже пугал и поэтому она не решилась спорить.
Поцеловав меня в лоб, она легко прижала меня к своей груди и быстро скрылась за дверью.
Граф стоял напротив меня и смотрел с осуждением. Я, напротив, была совершенно расслаблена, и, откинувшись назад, со вздохом, упала обратно в кровать.
— Ты ничего не ела.
— Не хочу. — Равнодушно ответила я, краем глаза прослеживая взгляд графа на поднос с не тронутой едой.