Я просто захлебнулась слюной.
- Дэвид, я тоже хочу попробовать...- жалобно скулила я.
Но он только улыбался и отрицательно качал головой.
- Еще не готово, не порть себе аппетит.
- Я скоро умру от голода.
- Не правда. Человек может прожить без еды несколько недель.
- Ты садист.
- Нет, долгое ожидание только придает остроту ощущениям.
- Хватит философствовать! - я потянулась к нанизанному на вилку кусочку, но Дэвид опередил меня, ловко положив его себе в рот.
Я издала отчаянный стон.
- Ну, хорошо, - Дэвид сделал вид, что сжалился надо мной, - иди, порежь салат.
Я ожидала совсем не этого. Какое коварство! Но Дэвид пояснил совершенно серьезно.
- Во-первых, это отвлечет тебя, а во-вторых, сэкономит время.
- А как же твои принципы?
- Черт с ними, иначе ты сведешь меня с ума! - Дэвид рассмеялся, жестом указывая на стол в глубине комнаты, на котором были разложены овощи.
Я, наигранно вздохнув, поплелась туда.
Наконец, все было закончено. Дэвид сам сервировал стол, неизвестно откуда он достал старый подсвечник с огарком парафиновой свечи.
- Все, что смог найти, - извиняющимся тоном сказал он.
Я не удержалась и рассмеялась:
- Романтично.
- Я же должен тебя чем-то удивлять.
- У тебя это и без свечей хорошо получается.
- Ну, если тебе все равно... - он поднял подсвечник, намереваясь выбросить его подальше, но я поспешно остановила его.
- Нет, пусть останется.
Одним словом, подготовка шла полным ходом. Все, что было сейчас на столе, выглядело просто превосходно, Дэвид, конечно, был потрясающим поваром, с самого начала я в этом нисколько не сомневалась. Все мое неверие было только на словах. Дэвид достал из коробки два огромных винных фужера и поставил их на стол.
- Это бесподобное вино, я выбирал его сам в лучшем погребе Италии. Оно ждет тебя уже много лет.
- Сказочник.
- Ничего подобного. Это правда. Я знал, что ты однажды придешь ко мне.
Он улыбался, а я с сомнением покачала головой. Дэвид разлил вино в фужеры, оно было ярко алое и отливало золотом в трепещущем свете свечи.
- Многовато для меня одной, - проговорила я, глядя, как играет пламя на поверхности бокала.
- Тебе совсем не обязательно пить все, - пояснил Дэвид, - но ты должна хотя бы пригубить его, чтобы почувствовать аромат. Ты никогда не оценишь вкус еды, если не дополнишь его соответствующим вкусом настоящего вина.
- Как сложно.
- Ничего сложного, - он пожал плечами и поднес бокал к губам.
Я последовала его примеру и сделала один глоток, и мне показалось, что я с головой окунулась в лето. Аромат был действительно восхитительный, а вкус немного терпкий, но это лишь придавало вину особую прелесть. Я с новой силой ощутила голод, и мне пришлось сдерживать себя, чтобы не наброситься на еду.
Все было очень вкусно, никогда в жизни я не ужинала с таким аппетитом. Дэвид был прав, не давая мне ни кусочка, это и правда только усилило вкус блюд. Немного утолив голод, я спросила:
- А что значит, спорить на закат?
Дэвид подался немного ко мне и, подперев подбородок кулаком, насмешливо улыбнулся.
- Я понимаю твой вопрос, как желание вернуть долг. Значит, ужин тебе понравился?
- Ну, - я кокетливо подняла глаза к потолку, - я еще не решила. Но никогда не повредит подготовиться.
- Это уж точно. Тем более что у тебя нет шансов выиграть этот спор.
- Ты очень самоуверен.
- Да, я знаю свои достоинства.
- Ты имеешь в виду самоуверенность или талант повара.
- И то, и другое.
- Ну, так что я должна буду делать с этим закатом?
- Так ты сдаешься?
- Да, - вздохнула я.
Дэвид рассмеялся.
- Я так и знал. Хорошая еда - путь к сердцу не только мужчин. Женщины тоже не могут устоять перед этим.
- Не томи, - я сердито постучала вилкой по столу.
- Ну, хорошо, - он откинулся на спинку стула. - Эта традиция южно-американских индейцев. Однажды мне выпало родиться одним из них. Это было очень давно, но ту жизнь я вспоминаю с особой теплотой. Индейцы - очень необычный народ, и они сильно изменили мое представление о мире. Я мог бы часами говорить об этом, но боюсь тебя утомить. Все, что их окружало, имело для них глубокий смысл, особенно солнце. Они посвящали ему песни, поклонялись восходу, благодарили за каждый новый день. Оно всегда было той осью, вокруг которой вращался их мир, и у молодых людей была традиция: чтобы поразить своего избранника, они дарили ему закат. Идея заключалось в том, что двое уединялись в горах, на каком-нибудь живописном склоне, откуда можно было наблюдать заходящее солнце. Они провожали его вместе, и тот, кто решил сделать этот подарок, говорил о своих чувствах избраннице или избраннику. И если чувства были сильными, то закат горел ярко и долго, если же нет, то солнце скрывалось в облака, прячась от лживых слов.
- Но ведь это не честно. Вдруг день окажется пасмурным или дождливым. Как можно полагаться на погоду в таком серьезном вопросе?!
- Но ведь иногда случается чудо, - Дэвид продолжал насмешливо смотреть на меня, поигрывая вилкой, - я много раз видел, как в последний момент перед самым закатом солнце вдруг разрывало тучи у горизонта. И закат пылал так, как не бывает даже в самый яркий и теплый день! Если ты помнишь, так случилось и в тот вечер, когда я показывал тебе водопад. После бури.
Я помнила.
- Но ты не говорил мне о своих чувствах.
- Разве? - Дэвид приподнял одну бровь. - Просто ты не смогла меня услышать...
Мы застыли, глядя друг другу в глаза. Наконец, я не выдержала и опустила взгляд, да, я многого не понимала тогда.
- Я тебя не виню, - Дэвид нежно взял меня за руку, словно извиняясь за свои резкие слова, - все было именно так, как должно было быть.
Он решил вернуться к основной теме.
- Вот какую традицию я перенял от тех индейцев. Не знаю, существует ли еще тот народ. Может, и нет. Испанцы разрушили весь их мир, они убили многих моих соплеменников, и я тоже погиб тогда. С тех пор я ненавижу их, и когда однажды меня угораздило родиться наследником испанского престола, я был только рад, что меня быстро отравили. По-моему, я тебе это уже рассказывал.
Я кивнула, улыбаясь.
- Когда я слышу твои истории, мне кажется, что я читаю роман.
- Боюсь, это был бы очень жестокий роман. О многом я тебе не говорю, чтобы сберечь твои нервные клетки.
- Спасибо, - съязвила я, - ты очень заботлив.
- Когда ты 'разглядишь' все картины в этой комнате, тебе многое станет ясно.
- Лучше отложу это на потом, - я передернула плечами, вспомнив тоскливое чувство безысходности, которое хлынуло на меня с холста.
- Тот художник был беден, и он умирал от какой-то болезни, именно поэтому его работа пропитана грустью. Я взял у него эту картину, чтобы он смог купить себе еды.
Он задумчиво постукивал пальцев по бокалу, но меня мучил совсем другой вопрос.
- И часто ты дарил закаты?
- Ни разу.
- Почему? - недоверчиво спросила я.
- Потому что это очень серьезный поступок. Для него у меня не было повода.
Глаза Дэвида блестели в полутьме комнаты, ему всегда нравилось, когда я поднимала подобную тему. Как можно шутить с этим? Тем более после того, как выяснилось, что он и сам мог испытывать такие же чувства! Но Дэвид продолжал улыбаться. Нет, он не тот, кто будет заваливать меня объяснениями, оправдываться и пытаться что-то доказать. Вот он сидит и просто смеется над моими слабостями, и это выглядит намного убедительнее любых слов. За это я его и люблю! Дэвид поднял бокал.
- За закат.
Мне ничего не оставалось, как поддержать его тост.
- За завтрашний закат.
- Мне нравиться, что ты не откладываешь дела в долгий ящик, - хмыкнул он.
- Жизнь коротка...
Дэвид сделал глоток и отставил бокал в сторону. Я повторила то же самое. 'Хватит' - подумала я про себя. Мне редко приходилось пить спиртные напитки, поэтому я не знала, как повлияет на меня это вино. Я слегка нервничала. Что будет дальше? Ужин закончился, и я должна решить, как вести себя с Дэвидом. Сейчас мною управляли все те же страхи, что и там, в машине. Я такая неумелая и неопытная! Мне было невыносимо признаться ему в этом. Но Дэвид сказал, что умеет ждать, и я была уверенна, что он выполнит свое обещание. Этот факт меня немного успокоил... Нет, уж лучше бы он сам взял все в свои руки!.. 'Глупая! Ты сама не знаешь, чего хочешь!!!' Я отвлеклась от своих мыслей и взглянула на Дэвида. Его лицо освещало лишь слабое пламя догорающей свечи, но я заметила, что он всеми силами пытается сдержать улыбку. Боже мой, он же все видит!!! Я онемела от этой ужасной мысли. Все мои чувства для него, как на ладони. Что он думает обо мне?!! Я, сама не знаю зачем, задула свечу, мне захотелось скрыться от его пытливых глаз. Можно подумать, это поможет! Комната погрузилась в темноту, лишь в камине тлели догорающие угли.
- Я уже говорил тебе, что ожидание только придает остроту ощущениям.
В его голосе явно звучала улыбка.
- Почему ты это сказал? - с напором отозвалась я.
- Просто так... Тебе же понравился ужин.
Но я точно знала, что он имел в виду совсем не это. Я запаниковала, мне стало стыдно за свою нерешительность, за свою неуверенность и за свою... но Дэвид не дал мне запутаться в собственных мыслях. Он встал из-за стола и, взяв меня за руку, потянул за собой.
- Пойдем, я покажу тебе ночь. И не сомневайся ни в чем. Я буду ждать столько, сколько надо.
Он говорил все это, не глядя на меня, и я была рада, потому что сейчас на моем лице было замученное и растерянное выражение. Дэвид буквально вытащил меня наружу, и прохладный воздух дохнул мне в лицо, охладив разгоряченные щеки.
Стояла звенящая тишина. Вокруг ночь, и над головой огромное, все в звездах, небо. Я застыла, глядя на эту красоту. Нет, в городе такого никогда не увидишь, к тому же в Питере летом не бывает настолько темных ночей. Здесь же темнота окутывала нас со всех сторон, казалось, до нее можно дотронуться рукой, ощутить пальцами ее бархатную глубину. Небо сливалось с землей, и лишь звезды светили, как ориентиры, не давая перепутать, где находится верх, а где - низ. Дэвид вел меня вперед, я знала, что где-то там за поворотом находится водопад, и вскоре услышала его неясный гул. Да, вот и он. Я помнила водопад в свете дня, но сейчас он был еще прекрасней. Из-за горизонта появился краешек луны, ее свет серебряными бликами отразился от струящейся воды, и мне показалось, что водопад светится изнутри. Волшебная ночь! Я смотрела на все это, раскрыв рот, совершенно позабыв о своих недавних страхах. Дэвид, увидев выражение моего лица, рассмеялся.
- Ты похожа на сельскую школьницу, которую впервые вывезли в столицу.
- Так оно и есть, только наоборот, - отозвалась я.
И мы еще долго сидели на краю водопада, слушая тишину, и я не заметила, как уснула на его коленях под звук падающей с огромной высоты воды.
В ту ночь мне снились сны. В перерывах между ними я почувствовала, как Дэвид поднял меня и перенес в пещеру, аккуратно уложив на софу, стоящую у камина. Я слышала, как он разжег огонь, и приятное тепло разлилось по моему замерзшему телу. Очень хотелось, чтобы Дэвид согрел меня своими руками, но он держал слово. Как жаль... И я снова провалилась в дрему. Сны хороводом кружились в моей голове, сменяя один другой: разрозненные обрывки былых воспоминаний... Но потом я увидела Дэвида. Это был очень страшный сон, я видела его измученное лицо, на котором отпечаталось отчаяние, и он уходил от меня все дальше и дальше, пока не скрылся в тумане. Я тянула к нему руки, звала по имени, но это не помогло. Он ушел, и мне показалось, что оборвалась последняя нить, связывающая меня с ним...
Все мои ощущения были настолько реальны, что я скорчилась от нестерпимой боли, обхватив себя руками. Я проснулась, тяжело дыша, и почувствовала, как по моим щекам катятся слезы. Дэвид был рядом, пытаясь успокоить меня, но я не сразу поняла, что он со мной.
- Дэвид... Дэвид...- шептала я его имя.
- Саша, я с тобой, - он целовал мои щеки, и в его голосе слышалась тревога. - Ты стонала во сне. Что случилось?
- Дэвид, мне страшно... - я захлебнулась в слезах, - мне снилось, что ты ушел...
- Глупенькая, - тихо засмеялся он, - я никогда не уйду. Обещаю.
- Дэвид, я люблю тебя...
- Я тоже люблю тебя...
Мои руки потянулись к нему, и я, что было сил, прижалась к его груди, ища спасения от своих страхов. Он был без рубашки, и я ощутила тепло его тела. Меня словно обожгло. Я несмело коснулась губами его кожи, и почувствовала, как дрожь пробежала по его рукам.
- Саша...- выдохнул он, - я не смогу себя сдержать...
В ответ я еще раз дотронулась губами до его обнаженной груди, и мои руки сомкнулись у него за спиной. 'Я не могу его терять! - эти слова стучали в моих висках. - Все что угодно, но только не это!!!'. Дэвид одним движением приподнял меня над полом и откинул на софу, оказавшись сверху. На секунду он замер, и я услышала в темноте его хриплый голос:
- Ты уверена?
- Да...
И потом комната поплыла и растворилась, оставив нас один на один с тем огнем, в котором мы оба сгорали. Пламя, трепещущее в камине, выплеснулось наружу и закружило нас в своем безумном вихре. Оно был повсюду: в его руках, и в моих глазах, в наших мыслях и чувствах, которые переплетались и сталкивались, рассыпаясь в миллионах сверкающих искр.
Куда подевались все мои сомнения? И как вообще я могла в чем-то сомневаться?! Теперь я точно была в этом уверена, и потому почувствовала свободу. Свободу от всех предрассудков и ненужных страхов... Лишь под утро я уснула, и страшные сны больше не тревожили меня в ту ночь...
- Глава 7. Одиночество -
Когда я открыла глаза, к комнате все еще было темно, но сквозь щели в занавеске у входа пробивалось солнце. Где-то вдалеке щебетали птицы, радуясь новому дню, и мне тоже захотелось забраться на самую высокую ветку и петь. Я улыбнулась, представив себе эту картину...
Дэвид был рядом, я чувствовала его дыхание на своей шее, и это было самое прекрасное ощущение, которое я когда-либо испытывала. Моя голова лежала у него на груди, и я слышала каждый удар его сердца, оно билось спокойно и ровно. Теперь мы были с ним единым целым, и Дэвид стал МОИМ. Я не удержалась и чуть слышно рассмеялась.
- Что смешного? - сразу же ответил он.
Значит, не спит. Я подняла голову и повернулась к нему, он лежал, закинув одну руку за голову, вторую же я чувствовала на своей спине. Дэвид улыбался, он выглядел так, как будто уже давно проснулся.
- Ты не спишь? - спросила я.
- Да, я не смог уснуть.
- Совсем?! - удивилась я. - И что же ты делал?
- Ну, я вспоминал свою жизнь, - он усмехнулся, - а, принимая во внимание ее продолжительность, мне было, чем заняться...
- Представляю себе. И о чем же ты думал?..
- О том, что я никогда не чувствовал себя таким счастливым... Как глупый, пятнадцатилетний мальчишка... Странное ощущение. И давно забытое.
Я снова засмеялась, мне было приятно слышать такие слова. В его случае, их можно было назвать комплиментом.
- Я должна тебе закат, - вспомнила я проигранный спор.
- Если хочешь, я прощу твой долг. Теперь это уже не важно.
- Бессовестный! - возмутилась я. - Так это был всего лишь предлог, чтобы потом провести со мной ночь?!
- Ну, обычно у индейцев все этим и заканчивалось, - он невинно захлопал глазами. - Разве я тебе не сказал?
- Нет!
- Ну да ладно, ведь ты решила обойтись без прелюдий. Очень смело!
- Дэвид! - я шутливо замахнулась на него.