- Забыл представиться, Константин, - кивнул он мне, - от латинского «константа», постоянный.
Я тоже кивнул ему и назвал свое имя. Он был именно Константин. Не Костик, не Костя, а Константин. Это имя ему очень подходило. Мы пили дорогой вкусный коньяк, он расспрашивал меня о моей жизни и усмехался. Позже я заметил, что он не улыбался вообще, а именно усмехался, чуть приподнимая краешки тонких губ и по-кошачьи щуря карие глаза. Он ухмылялся моему незатейливому рассказу о себе, ухмылялся, глядя на идиотское травести-шоу, ухмылялся официанту, протягивая диковинную в то время пятитысячную купюру. Он ухмылялся всем и всему миру.
- Тебе есть восемнадцать? - спросил он, расплатившись за коньяк и закуску.
- Через месяц будет, - кивнул я.
- Пойдем ко мне. Тут недалеко, - это был не вопрос, а констатация факта.
Он заворожил меня грациозными и плавными движениями, этой кошачьей ухмылкой и тихим вкрадчивым голосом. И я кивнул. Я прекрасно знал, зачем он приглашает меня, но мне не было страшно и противно. Я думал только о том, что хочу, чтобы эти руки коснулись меня. Мы вышли на улицу и остановились возле дороги.
- Есть два варианта: мы едем на такси минут пятнадцать или идем пешком те же пятнадцать минут. Так как?
- Пешком, - я решил, что, если отдышаться на улице, мое наваждение и легкое опьянение пройдет, и я смогу просто откланяться и смотаться от него. Согласившись пройтись пешком, я оставил себе пути к отступлению.
Он, видимо, почувствовал мое настроение и неожиданно взял меня за руку. И мы пошли… Мы шли по спящим старым городским улицам, держась за руки, и я снова очутился в своих странных мечтах. Только теперь не в мечтах, а в реале, рядом со мной шел не Влад, а этот изящный, похожий на вампира, мужчина.
Его дом оказался действительно близко. Мы вошли в большой подъезд сталинской высотки и поднялись по лестнице на третий этаж.
- Я, наверное, пойду, - замялся я у порога. Как только Константин отпустил мою руку, наваждение прошло. В моей голове забилась паническая мысль: «Бля-а-а!!! Какого хуя я делаю?» - и я отступил назад, в темноту лестничной клетки.
- Конечно, ты можешь уйти, - он обернулся ко мне и ухмыльнулся, - а можешь остаться, - его тонкая рука легонько тронула мою щеку.
…и меня снова накрыло. Это тоже был своеобразный танец. Мне даже казалось, что я слышу музыку. Его руки нежно снимали с меня одежду, его губы играли с моими губами, его тело завораживало пластикой.
- Ну, чего ты ждешь? - неожиданно я очнулся и вновь увидел себя лежащим на животе между ног мужчины, и перед моим лицом был возбужденный член. Но на этот раз все было немного не так. Константин не просто лежал передо мной, раздвинув ноги и тыкая мне в лицо влажной головкой. Он нетерпеливо и медленно извивался. Его тело делало красивую волну, то втягивая в себя живот, то напрягая ягодицы, приподнимая его вверх.
- Я не уверен, что смогу. Я этого не делал раньше, - мялся я.
- А тебе ведь делали минет? Ну, вот и вспомни, где тебе было приятно, и делай это мне.
- Да нет! Я не про это. Я не уверен, что смогу взять его в рот.
- Попробуй… ну же-е-е… - этот голос, этот тембр, этот вздох… он простонал эти слова, и после этого я снова отключился от реальности.
Меня переполнял его голос, а перед глазами билось его тело. И это было… охуительно!!! Его солоноватый вкус не был мне противен, а острый запах возбуждал еще больше. Я чувствовал языком пульсирующие вены на его члене, гладил руками его напряженный живот и ловил его стоны.
Он просто заласкал меня до одурения, и я уже был готов снова словить тот странный кайф вперемешку с болью, но странное ощущение ненадолго вернуло меня в реальность.
- Ты чего там? - я с удивлением обернулся. Мне было непонятно, зачем он так самозабвенно ковыряется мне в попе пальцем.
- Я же должен тебя немного растянуть. Мы же не хотим, чтобы было больно?
- Не. Больно я не люблю.
- Ты вроде говорил, что у тебя уже было с парнем? - если честно, я не помню, что говорил такое, но утвердительно кивнул. - И он не удосужился тебя растянуть?
- Не-а!
- Бедный малыш, - ухмыльнулся Константин.
С ним я почти не почувствовал боли. Небольшое неудобство в самом начале, и снова это ноющее ощущение, распирающее изнутри. Это было классно. Даже не так. Улетно! Обалденно!
Эйфория прошла, колдовство закончилось, и я очнулся. Сидя на краю большой кровати, занимающей почти всю спальню, я дрожащими руками пытался надеть носки. Он предложил мне остаться, но я отказался. Отказался не потому, что, как ему сказал, мне срочно нужно было домой. Мне хотелось побыть одному и осмыслить то, что я натворил. И, главное, понять, почему я это сделал. Снова…
Зачем я дал ему свой телефон? Идиот! Дурак! Дебил! Я мысленно бил себя по щекам. Пусть он его потеряет, пусть у него украдут телефон, а вместе с ним и мой номер, пусть он его случайно удалит! Я сидел в пустом вагоне метро и молился, сам не зная кому.
Проснувшись ближе к вечеру в своей кровати, я с ужасом понял, что хочу его. Я снова видел ухмылку на его тонких губах, чувствовал плавные движения его тела и слышал томные стоны. Я вспоминал его голос и удивлялся тому, что, оказывается, мужчины могут издавать такие эротичные и возбуждающие звуки. И я снова молился. Молился уже кому-то другому. Я просил, чтобы он мне позвонил, чтобы у него не украли телефон и чтобы он по нелепой случайности не стер мой номер.
Странная агония продолжалась несколько дней. Я боялся идти домой и оставаться там с собой наедине. Я засиживался в колледже допоздна, придумывая себе разные задания и соглашаясь на любую работу, даже на уборку в классе. Мать никогда не спрашивала меня, где я был и почему поздно вернулся. Приходя домой, я либо не заставал ее вообще, либо находил ее, болтающую по телефону с очередным хахалем. Кивок головы в знак приветствия, взмах руки в знак отказа от еды, и вот я снова один, погруженный в свои мечты о его теле, его голосе и его руках.
- Эй, Паря! Здоров! - я уныло тащился домой, и голос друга застал меня у подъезда дома. - Тащи свою тощую задницу ко мне! Родаки сдулись, бухла море, девочек дохуя.
- Сейчас буду, - кинул я и быстро развернулся в обратную сторону.
- О, красава! Бля, ты вообще пропал куда-то. Ёпт… опять перекрасился? Давай пятюню, паря! - Толян был уже пьян, но не настолько, чтобы не обрадоваться моему приходу. - Во, знакомься: Колька, Женька, Вазген. Это пацаны из колледжа. И-и-и… наши девочки! - он сказал это голосом конферансье или массовика-затейника на свадьбе. - Софочка, она у нас медсестричкой будет. Как представлю ее в белом халатике, прям м-м-м… Так. Олька. Ну, Олька у нас домохозяйка.
- Тунеядка, - хмыкнула худенькая девушка, сидящая на полу. У нее были светлые волосы и длинные ножки, которые она при виде меня раздвинула и, просунув между ними кусок юбки, прикрыла всю эту красоту ладошками. Мне понравилась ее поза. Я видел такое в порно. Только там девушка была одета в школьную форму. Оля сосала «Чупа-Чупс», и ее умелый язычок лихо гонял его во рту.
- Тамарочка. Ну, Тамарка - это мое. Так что проехали. Леся у нас будущая певица, - и доверительно-пьяный шепот мне на ухо, - в кровати поет так, что обкончаешься. Светка, она…
Толик продолжал представлять мне девочек, как заправский сутенер. За последние полгода мы виделись от силы три раза и то на бегу, и меня удивили разительные перемены в его поведении. Он и раньше был озабоченным, но это было не настолько очевидно, как сейчас.
Я не стал запоминать всех имен. Меня не заинтересовала ни одна из них. Они были обычные: сильно накрашенные, пьяные и немного развязные. Только вот эта Олина поза меня заинтересовала. Мне не хотелось секса. Я хотел только одного: отвлечься от мыслей о Константине.
Мне налили «штрафную», полбокала вискаря, и я, не морщась, выпил его залпом. Через минуту пол мягко закачался под моими ногами, мысли растворились в мягких облаках, и я, счастливо улыбаясь, сел на диван. Я смотрел на парня с большим носом, который танцевал с полненькой не то Светой, не то Лесей, на Толяна, целующегося на кресле с Тамарой, на очкастого Кольку, испуганно скидывающего руку Софочки со своей ширинки, и мне было хорошо. Я не заметил, как рядом со мной на диван села Оля.
- У меня нет нижнего белья, - услышал я горячий шепот. Она взяла мою руку и сунула ее себе между ног под юбку.
Мои пальцы утонули в ее влажной мякоти, и вместо шепота я почувствовал в ухе ее умелый язычок. Не говоря мне ни слова, она поднялась, взяла меня за руку и повела в другую комнату.
Я замер на пороге. Это была комната Лены. Тут ничего не изменилось. Тумбочка… мы ставили на нее еду, чтобы потом не бегать лишний раз на кухню. Зеркало… я так любил смотреть на нее, когда она стояла перед ним, такая маленькая и хрупкая, и поправляла свои темные волосы. Кровать… и снова образ лежащей на ней Ленки. Так странно… прошло уже почти два года, а я ее все еще помню. По рассказам Толика, она вышла замуж и сейчас ждет ребенка. Наверное, она изменилась, но в моих воспоминаниях она осталась маленькой, хрупкой и улыбающейся.
Пока я стоял и предавался воспоминаниям, Оля разделась и легла.
- Ты идешь? - девушка похлопала по кровати рядом с собой.
Я просто разделся и лег рядом. Меня мучили странные сомнения. Почему-то мне думалось, что после того, что я испытал с Константином, у меня не получится быть с девушкой. Не потому, что меня вдруг разбила импотенция. Просто те ощущения, которые я испытал с ним, были настолько яркими, а воспоминания о его теле и звуках, которые он издавал, были еще совсем свежими. Просто потому, что… я, наверное, не совсем правильный.
Я зря себя накручивал. Оля оказалась на удивление умелой. Как только я почувствовал на головке своего члена ее язычок, я понял, что все нормально. Пусть не сразу, но я включился в эту игру, и образ моего загадочного вампира ушел. Его место заняло красивое женское тело с остренькой грудью, длинными стройными ножками, тонкой талией и широкими бедрами. Звуки, которые издавала Оля, меня возбуждали ничуть не меньше стонов Константина, а ее умелые губы и язычок ласкали меня не хуже, чем это делал он. Мы с ней занимались сексом, как старые любовники, растягивая удовольствие, неторопливо и нежно. Я чувствовал, как она течет подо мной, и понимал, что этого мне не заменит ни один мужчина.
Глава 11
Прошел месяц, со дня моего странного падения. Я снова взялся за учебу и тусовался в компании Толяна, Тамары и Оли. С Олей мы не были друзьями. Мне была не интересна эта девушка. Нам не о чем было говорить, и у нас с ней не было общих интересов. Хотя, нет. Один общий интерес у нас с ней был. Секс. Мы могли заниматься сексом часами. Я уползал от нее на полусогнутых, а потом еще целый день, с удовольствием ощущал тягучую боль в мышцах. Видимо мой «перетрах», не давал моему мозгу вспоминать Константина. Мне дышалось легко и свободно, и я чувствовал себя счастливым и нормальным.
Андрей оказался хорошим парнем. Он никому не рассказал о том странном танго в клубе. Даже оставаясь со мной наедине в курилке нашего колледжа, он ни разу не обмолвился о моем приключении.
Но ровно через месяц, в субботу, мой телефон тихо звякнул у меня в кармане, и я не глядя на табло, весело сказал в него:
- Да?
- Привет, это Константин. Помнишь?
- Помню… - прошипел я в трубку. Он мог бы сказать одно слово, «Привет!» - и я бы узнал его. От его тихого голоса мое горло сразу пересохло, а вся кровь моего организма оказалась запертой в черепной коробке.
- Извини, что не звонил так долго. Мне пришлось уехать на гастроли. Позвонить-то я мог, а вот встретиться все равно не получилось бы. Ты сегодня не занят? Может, встретимся в клубе? Отдохнем, поговорим.
Мое здравомыслие громко орало мне: «НЕ-Е-ЕТ!!!», но желание шептало мне: «ДА-А-А!!!», и я послушался именно его.
Я приехал раньше него, и еще с полчаса простоял возле входа в клуб.
- Замерз? - его голос сразу заполнил мой мозг, и его прикосновение, и легкий поцелуй в висок, отключил волю и рассудок.
Как он это делал? Я не знаю… Но он реально действовал на меня, как вампир. Сидя напротив Константина все за тем же столиком, я не видел ничего вокруг кроме него. Я был сомнамбулой, зомби, зачарованной флейтой факира коброй. Только его голос… только его ухмылка… только его руки…
Моя жизнь разделилась надвое. Всю неделю я был обычным учащимся колледжа. Встречался с друзьями, пил пиво, трахался с Ольгой. А в субботу снова бежал к своему вампиру.
Константин был эстетом во всем: в одежде, в еде, в напитках. Его окружали красивые вещи, он пил дорогие вина, одевался только «от кутюр».
- Ты должен стать более сексуальным, котенок, - говорил он мне, - чуть откляч попку и выгни спинку. И пожалуйста, милый, не нужно мата в постели.
Вот тут сознаюсь: когда я испытывал оргазм, из меня иногда вырывался мат. Самое удивительное, с девушками этого не происходило. Но стоило мне почувствовать, как меня накрывает волна кайфа, когда я был с ним, из меня, вдруг, вырывалось предательское:
- Бля-а-а… м-м-м… сука-а-а…
- Моветон, мон шерри, - говорил Константин и легонько шлепал меня по заднице.
Он баловал меня сладостями и вкусными винами. Дорогой коньяк, колбасы и сыры из Елисеевского, черная икра на крошечном куске хлеба. А вот чем я его удивил, так это знанием классики. Когда он впервые включил небольшой бумбокс, я не задумываясь выпалил:
- Пер Гюнт. Песня Сольвейг.
- Браво, котенок! Ты знаешь классику.
Я не ошибся, он действительно был танцором. У него была своя школа, и он часто ездил на гастроли со своими воспитанниками. В те недели, когда он уезжал, я замыкался, прятался в своем панцире, и ни с кем не общался. Даже секса с Ольгой у меня в такие периоды не было.
Я не понимал, что делает этот эстет в таком далеко не комельфовом месте, как гей-клуб. Когда я спрашивал его про это, он только ухмылялся.
Однажды, когда мы лежали на его огромной постели, он повернулся ко мне спиной, и сказал:
- Котенок, а теперь все то, что делал я с тобой, сделай мне.
- Чего сделать? - я посмотрел на его красивую спину и маленькую попку, и у меня перехватило дыхание, - вставить что ли?
- Не «вставить», а трахнуть, - и добавил уже хохоча, - я с тобой совсем разучился говорить красиво.
Я стал неумело растягивать его, чем вызвал тихое шипение и недовольное кряхтение, потом с третьего раза вошел, получив неодобрительный шлепок по ляжке. Внутри него было уже, чем в девушке, но так же тепло. За счет тесноты и естественных загибов, ощущения были намного сильнее, да и его стоны перешли постепенно в громкие крики.
- Если ты сейчас не замолчишь, я кончу раньше времени, - прокряхтел я и остановился.
- Тебе не нравится? - спросил он и стал сам извиваться на моем члене.
Он меня многому научил в постели. Маленьким тонкостям, разным штучкам и забавным хитростям. Он был моей тайной и моим наркотиком. Когда я был с ним, мне был никто не нужен. Но примерно через год я узнал, зачем он ходит в клуб.
Настала весна, которую я с нетерпением ждал. Хотя мать не особо следила за мной, оставаться на ночь у Константина я не решался. А тут все так удачно складывалось. Мама сказала, что до десятого мая уедет с Мишей на дачу, и я уже предвкушал, как мы с Константином проведем эти праздники вместе, и строил планы.
- Привет! А у меня мать уё… уезжает на дачу. Давай у тебя завтра?
- Хм… котенок. Я уеду на все праздники, а может и на весь месяц. Пока не знаю. Приеду отзвонюсь. Пока.
- Пока… - растерянно протянул я, в часто гудящую трубку.
Целый месяц! Да я с ума сойду без него за месяц!
- Не кисни, - Андрей выслушал меня и похлопал по спине, - мы с моим медвежонком собираемся в клуб. Пойдешь с нами?
- У меня с деньгами жопа, - признался я.
- Не беспокойся. Медвежонок добрый. Он угощает!
И мы пошли. Странно, но спустя год, мне стало уютно в клубе. Валюша не казалась уже монстром, а стала забавным и прикольным персонажем. Целующиеся парни, не вызывали противоречивых чувств, а поглаживание моей задницы незнакомыми руками на танцполе не раздражало. Я чувствовал себя своим, в этом странном и веселом мирке.