- Если ты хочешь вернуть Миру, нужно устранить твою «головную боль» – Алински. Иначе все гарантии, которые мы дадим Зареме, насмарку. У тебя есть идеи, как это сделать?
Митрюк молчал. У него не было идей. Все, что у него сейчас было, это друг Абаев и желание найти Миру и вернуть ее в нормальную среду обитания. Но внутри скребли сомнения, что когда он разыщет Миру, может все измениться. Обстоятельства и дела.
- У меня есть одна идея, но ты должен мне помочь. Одному мне никак, – осторожно предложил Абаев. – Это опасная идея, если что, я готов пойти до конца. А способен ли ты пойти до конца в том, чтобы вернуть свою девушку?
Митрюк вздохнул. Пришло осознание, что «идти до конца», это устранять неприятелей, даже если эти неприятели носят ту же форму, что и ты. И да, Митрюк готов был идти до конца.
- Я готов, – повернулся он к Абаеву. – Выкладывай.
- Толь, иди прогуляйся до виадука. Набери мне из колодца водицы, м? – Маня вручил Псу ведерко и фонарик. – Нам с Людой надо наедине покалякать. Не бойся, ничего не случится. Веришь мне?
Пёс коротко кивнул. Он верил Хуану Мануэлю Эскобару, который его одно время лечил и выходил. Но опасения были не относительно Эскобара, а то, что за ними могли следить. Поэтому Пёс решил по-своему, что за водой он не пойдет, а затаится в кустах, в направлении виадука. На всякий пожарный. Он чуял, что аббераты ему не доверяют, да и псовые – не очень. А Зарема походу решила, что он стремится разрознить Зарему и Людмилу, развести их по разные стороны. А значит, за ними мог быть хвост.
- Я знал Толю, когда он еще не был аббератом, – пояснил Маня, когда дверь за Псом закрылась. – Он был программистом в техническом отделе следившем за радиацией. А потом была повторная авария, и его зацепило мутацией. Сильно.
- А вы? Кто вы такой? – поинтересовалась Людмила, отставляя в сторону нетронутый чай. – Вы не похожи на абберата. На охотника, впрочем, тоже. Вы врач, полагаю?
Эскобар не выглядел как врач. Невысокого роста, но проворен. Внимателен, учтив и вежлив. Седые волосы собраны в небольшой хвостик, голову покрывает серая бандана со стершимся рисунком ангелов. Глаза живые, слишком живые для местности, в которой он проживал. Тонкие губы, впалые щеки. Он не голодал здесь, однако, и упитанным не был. Крепкие жилистые руки, усеянные родинками и пигментными пятнами.
- Я испанец, – улыбнулся он. – Испанец мексиканского происхождения. Но родители мои служили Украине. Мать была медсестрой, отец – ликвидатором аварии. Я не врач, я просто спасаю людей от смерти. Псу помог, потому что мы вместе работали.
- А мне зачем хотите помочь? – резонно спросила Люда.
- Не тебе. Всем аббератам. Я хочу чтобы их перестали убивать, как скотину. И приняли факт, что они существуют на свете белом, и что больше всего вины как раз на тех руках, что держат калаш с той стороны колючей проволоки.
Людмила склонила голову на бок, пытаясь понять на чьей же стороне Эскобар.
- Так уверены?
- Знаю, – твердо сказал Маня. – Много знаю того, за что можно тут выжечь все. И ты должна знать.
- Зачем?
Она никак не могла уловить смысл сказанного. Если правда так страшна, что за нее можно оставить обгоревшую землю, зачем ей это знать? Она просто еще один абберат, у которого нет власти. Ни грамма. Власть у Заремы. Не лучше ли к ней пойти?
- Ты можешь восстать против режима, – коротко ответил Маня и налил себе еще чаю.
- Не могу я. Зарема может. Пошли бы к ней сходили. А я вам что, девочка для битья?
- Ты не понимаешь? – с шумом поставил кружку на стол Эскобар. – Ты избранная, неужели не поняла. А Зарема… она зашоренная, думает только о власти над своими псовыми и другими аббератами. Она превратно поймет правду, захочет выгоды. А у тебя другое предназначение, другие намеренья, другая судьба.
- Я не пойду против Заремы, – сразу постаралась объясниться Людмила. – Она меня уберет, даже глазом не успею моргнуть.
- Ты уже идешь…
Последние слова заставили Людмилу замолчать. Получалось, что когда она пошла сюда за Псом, она скомпрометировала себя, поставив против Заремы и остальных. Ведь она даже не сообщила куда идет, ибо не знала куда ее ведет Пёс.
Эскобар наблюдал, попивая горький по вкусу чай на травах. Вообще, отношения к аббератам у него было отеческое, но так как он говорил про Зарему, он знал ее достаточно хорошо. У Людмилы закрались подозрения, а не отец ли он ей на самом деле. А может и больше, чем отец. Но Пёс по этому поводу скорее всего промолчит, а больше спросить не у кого. Надо было возвращаться в здание станции.
- Мне пора, – поднялась Мила. – Мы с Псом исчезли, будут искать. И не хорошо, если найдут у вас.
- Да за меня ты не переживай, я тут живу поболе твоего. А вот о моих словах, помни. И вот это возьми, – он протянул ей небольшую флеш-карту.
- Зачем мне это? У меня негде смотреть что на ней, – отмахнулась Люда.
- У Пса есть планшет. Посмотришь на нем. Но после прочтения, советую отформатировать карту.
Она взяла небольшую вещь и сунула в нагрудный карман, надеясь что не потеряет или не забудет посмотреть. Эскобар смотрел на нее добрым, прозорливым взглядом человека, который слишком много повидал здесь.
- Я пойду, – сказала она.
- До встречи, Людмила.
Она открыла дверь и вышла. Ей не хотелось сюда возвращаться, но внутренний голос говорил, что вернется и не раз. А возможно будет сюда ходить, как на службу.
Пёс сидел на крыльце. Рядом с ним стояло ведерко с колодезной водой.
- Идти нам надо, а то Зарема злиться будет, – сказала она Псу и тот, кивнув, зашагал впереди.
Какое-то время они молча шли по обратному пути. На улице совсем стемнело и Людмила думала о том, что ей сказал Маня. Он сказал, что девушка, которую они захватили не случайный трофей. Откуда он-то знал это? Вроде сказал, что не видит будущего. Или он знал этого потому, что ему заранее кто-то с «того берега» сообщил?
Много вопросов крутилось в голове Людмилы, пока они шли домой. Пёс молча шел впереди, не намекая на то, что хочет что-то пояснить или поговорить об Эскобаре. Наверное, он считал, что Люда сама должна все о нем узнать. Но потом он вдруг заговорил:
- Не верь тому, что услышишь от аббератов о Мане. Он хороший человек, просто потрёпанный жизнью, как и мы все. Но он не обозлился на мир, по-прежнему пытается делать добрые дела и помогать аббератам и даже людям.
- Значит, он на стороне охотников?
- Нет, он – нейтральная полоса. Человек, который бы в этой войне был посредине. И избрал бы нейтралитет.
- Зарема знает о нем? – немного погодя поинтересовалась Люда.
Что-то ей подсказывало, что Пёс привел ее к Эскобару не просто так, а с целью что-то возродить. Но что?
- Зарема считает Эскобара предателем и врагом. Если она узнает, что он все еще живет на территории аббератов, она убьет его, не задумываясь. А он нам всем нужен, не только как лекарь. Он знает, как остановить войну между аббератами и людьми. Просто ему нужна помощь.
Вот теперь все для Людмилы встало на свои места. Она, наконец, поняла зачем Пёс привел ее к Эскобару. Только вот было одно но… Она не собирается восставать против людей, ее цель – открыть щель. Она внезапно подумала, что хочет вернуться к Эскобару и узнать больше.
- Вот вы где! – раздался со стороны заброшенного шоссе голос Макса. – Зарема в ярости! Ушли, ничего не сказали.
- А разве мы не можем просто уйти прогуляться? – возмутилась Людмила и почувствовала, как Пёс ткнул ее в бок.
- Не можете, – последовал ответ. – Здесь все всем сообщают, куда идут и на сколько.
Людмила разозлилась. Что за порядки? Тюрьма что ли здесь?!
- Даже если у нас свидание было?
Макс уставился сперва на Люду, затем перевел взгляд на улыбающегося Пса, который явно решил подыграть Миле. И это у него замечательно вышло.
- Эээ, ну… – протянул Макс, не зная, что ответить. – Даже не знаю. Не ожидал.
Повисла неловкая пауза, после которой Макс сказал:
- Зарема искала тебя. Есть новости по трофею. Поговори с ней, но она сейчас не в настроении, – и добавил. – Я просто предупредил тебя.
Людмила подмигнула Псу и отправилась в кабинет Заремы. Предстоял нелегкий разговор и Людмила уже знала, какого плана он будет. Ничего хорошего, но такой разговор должен состояться.
====== 9. ======
Едва Людмила переступила порог кабинета, где обычно жила Зарема, ей в спину уперся ствол винтовки. Инстинктивно Люда всегда останавливалась в таких случаях и готовилась к худшему. Но сейчас напряглась она совсем по-другому поводу.
- На нас могли напасть охотники, а ты где-то ходишь, – сказала Зарема, не убирая оружия. – Как это понимать? Ушла, даже ничего никому не сказала.
- Я не думала, что нужно сообщать. Думала, что ты мне доверяешь. Разве нет?
- Доверяла, – буркнула Зарема.
Людмила почувствовала как она передернула затвор, но через некоторое время положила с шумом винтовку на стол и дополнила:
- А теперь походу мы по разные баррикады, верно?
Людмила, наконец, позволила себе обернуться. Зарема действительно была не в духе. Она потирала запястья и скалилась, словно загнанный зверь. Сейчас одно неосторожное слово могло все к чертям разрушить. Поэтому Людмила молча разглядывала девушку, пытаясь правильно подобрать слова.
Зарема никогда не нравилась ей как девушка, да и как человек. Вспыльчивая, упрямая, высокомерная. Как такой человек может быть у власти аббератов? Кто ее назначил? Или она сама… как говаривал Пёс. Но тем не менее у Заремы были очень красивые, чуть раскосые глаза и белозубая улыбка. Ни у кого из аббератов таких красивых зубов не наблюдалось. Даже Пёс жаловался, что его зубы почернели и пожелтели от мутации. От этого всегда возникала одна мысль, что Зарема не полностью на стороне аббератов. Возможно, у нее был кто-то по ту сторону колючей проволоки.
- Что молчишь? – поинтересовалась Зарема, чувствуя, что ее разглядывают.
Сейчас она была колючей и недоверчивой, поэтому говорить ласковые слова и, тем более, играть на каких-то чувствах не хотелось, можно было запросто получить пулю или нож под ребра. А Люда уже поняла, что цацкаться Зарема не любит, и если что сама «туши разделывает».
- Ну что ты как в рот воды набрала? Я тебя не обвиняю же. Просто лучше, если уходите куда с Псом, если далеко, сообщать мне, – уже мягче продолжила она.
Желание ссориться, видимо, пропало и устраивать сцены ревности тоже. А то, что Зарема ревновала к Псу, даже сомнений не осталось. Пёс бы наверное посмеялся над этим, но Люде было не до смеха. Нужно было эпизоды отыгрывать до конца, хотя она бы лучше с Псом прогулялась еще.
- А как я должна думать, если ты мне не доверяешь больше? Не доверяешь, так проверь мою преданность! В чем проблема? – немного повысила голос Люда.
Она старалась не злиться, но получалось мало. Ее злил тот факт, что отлучится без спросу куда-то и то здесь нельзя. И не потому что обстановка напряженная, почти военная, а потому что видите ли Зареме от этого плохо. Это раздражало. Но Людмила понимала и другое. Раз она играет какую-то роль, она должна играть ее хорошо.
- Проблемы нет. У меня есть для тебя задание, как раз чтобы проверить… как ты выразилась, твою компетентность. Будешь цербером для трофея. Справишься, значит эта девочка будет с нами и за нас, а если нет, я вас обеих закопаю в мутированную землю. Это ясно? – серьезно заключила Зарема, скрестив руки на груди и внимательно наблюдая за Людмилой.
- Более чем, – уверенно ответила Люда. – Когда приступать?
Наверное Зарема не ожидала такой реакции, поэтому на миг растерялась. Но это был действительно миг, потому что в следующий момент она вручила ей коробку со шприцами, какой-то листок и пистолет с разрывными патронами. А потом сказала:
- Раз уж вы с Псом так хорошо ладите, его можешь тоже брать. Но еще к вашему конвою будет прикреплен Винт и Морт. Пёс знает порядок процедур и что надо делать, если крайний случай. Узнаешь у него. А сейчас отбой, спать иди. Завтра у нас тяжелый день. Возможно охотники на переговоры пожалуют, мы должны быть во всеоружии. Свободна.
Сказав это, Зарема повернулась к ней спиной и стала разбирать завал бумаг на столе, молча и скрупулезно. Пришлось забрать препараты и удалиться.
Пёс ожидал в саду. В лунном свете его шерсть, наросшая поверх человеческой кожи, казалась матово-сизой. Людмила невольно залюбовалась. Пёс в последнее время ей стал как брат и как что-то большее она его не воспринимала, но он очень здорово подыграл ей, перед Максом.
-Эй, ты чего не ушел спать? – окликнула она его и он обернулся.
- Тебя ждал. Ну как там вулкан?
- Потух…
Пёс улыбнулся, насколько это возможно. Он казался милым и добрым, никак не вяжущиеся со всей этой обстановкой безысходности и войны. Когда-то давно, еще в детстве, у Люды и Васьки была собака по кличке Дарси. Милая и слишком доверчивая псина, которую соседи прикормили и в итоге отравили. Пёс напоминал ей Дарси. Люда надеялась, что он не окончит свою жизнь как Дарси. Не будет доверчивым, а все же осторожным. Но осторожность была присуща Псу очень редко. Видимо он от природы любил людей, а любовь к людям иногда оборачивается …смертью.
Он оказался рядом довольно быстро. Он смотрел неотрывно ей в глаза. Его глаза казались как две луны, красивые и блестящие. Ах, если бы не такие времена, возможно они могли бы…
Поцелуй произошел неожиданно. Возможно, даже для самого Пса. Но он был настолько нежный и какой-то неуклюжий, словно до мутации Пёс ни с кем не целовался. То есть, вообще. И не смотря на все, этот поцелуй не хотелось разрывать. Просто застыть в этом моменте.
Где-то вдалеке послышалась серия выстрелов, и Пёс мгновенно отступил и схватился за калаш. Здесь его осторожность была на высоте. Людмила смотрела, как он втягивает холодный весенний воздух через нос и думала о том, что с Псом любая холодная ночь превратится в горячую. Откуда появились такие мысли, сказать сложно. Ведь еще недавно, она целовала Зарему.
Зарема!
Людмила обернулась. Позади едва качались кусты репейника. Значит, кто-то наблюдал за ними. Кто-то все видел, все знает. Хорошо, если это не сама Зарема, а то вулкан снова проснется, и не факт, что в этот раз удастся его быстро затушить.
- Прости, – прошептал над ухом Пёс. – Твои губы слишком большой соблазн для меня. Но если хочешь, это больше никогда не повторится.
Людмила хотела иного. Хотела чтобы повторилось и даже усугубилось, пошло дальше, росло. Но…
- Хочу. Пёс, ты пойми, нам лучше остаться друзьями. Пока что.
Пёс все понимал лучше самой Людмилы. Он лишь улыбнулся и предложил проводить ее в каморку коллектора. И она согласилась.
Прикуренная сигарета не радовала. Митрюк затянулся еще раз и выкинул окурок в помойный контейнер, стоящий рядом с «черным ходом» здания его работы. Мелкий дождик противно осыпал сверху. Митрюк поежился, вспоминая, как они с Мирой ходили в обед в бильярдную, которая находилась здесь, за углом здания банка. Там всегда было тепло и сухо. Горячий кофе и пончики, а вечером – глинтвейн.
- Митрюк…
Голос резанул неприятно молдавским акцентом и Сергей сразу понял, кто позади. Злоба, тлевшая в нем все это время, рванула наружу, когда он повернулся на оклик и увидел кто перед ним. Мужчина не ожидал подобного приветствия совершенно и первые удары были нанесены Митрюком в голову и лицо. Митрюк, в былые годы занимавшийся боксом, легко бы уложил данного соперника на лопатки. Но это был не ринг и не бой. Это была злоба и обида. И боль.
- Митрюк, стой… Я просто…
Он не слышал. Бил со всей ярости, со всей силы. Как ни странно, противник даже не ставил блоки, не оборонялся. А в конце вообще повалился наземь, закрывая лицо ладонями, по которым Митрюк бил уже ногами.
- Эй, ты что творишь!? Митрюк!!! Мать твою, ты же его убьешь!!! Стой!!!