— Это ты о себе?
— Ясный пень. Конечно, о себе. Мэри Сноувайт готова навеки быть вашим другом, — продолжила она, вытянув руку для рукопожатия. — Верь мне, я тебя не выдам.
Спустя секунду размышления я пожал ей руку, ощутив вновь знакомое тепло женских рук. Я не знал, почему Мэри стала для меня человеком, на которого можно было положиться целиком, но чувство, что все её слова были чистой правдой, не покидало меня ни на минуту.
— Я очень рад, что встретил тебя, — произнёс я мягким голосом, все ещё не отпуская нежную руку Мэри.
Девушка мило улыбнулась и, посмотрев на меня синими глазами, произнесла:
— Я тоже очень рада познакомится с тобой. Кстати, хочу сразу предупредить, что как бы ты там не старался, от меня ты не избавишься, даже не мечтай.
— Это я уже давно понял, — сказал я, еле сдерживая смех, который так и рвался наружу.
— Даже и не думай ржать, я с тобой говорю на полном серьёзе…
Все, вот тут меня прорвало. Я сложился пополам от боли в животе, который возник из-за смеха. Мне не удавалось остановиться, а Мэри, как назло, делала такие смешные гримасы от недовольства, что я смеюсь.
— Джонатан, прекрати сейчас же, — возмущённо произнесла Мэри.
— Ладно, прости, — произнёс я, успокоившись. — Давай я тебя проведу домой, а то уже четыре часа утра, а ты ещё и не ложилась. Как ты там говорила твоя фамилия? Сноувайт?
— Да.
— Я знаю, где находится ваше поместье…
— Откуда? — перебила меня Мэри.
— Мне известен каждый дом в Аликанте, и неважно, кому он принадлежит. — Ответил я, забирая два своих ножа, которые так и остались торчать в дереве.
— Ты же возьмёшь меня убивать демонов, верно?
— Ты ещё не готова, — снова произнёс я те же слова.
— Но ты обещал, — завыла Мэри как маленькая девочка, которой не купили куклу.
— Я же тебе говорю, ты ещё не готова, — начал объяснять я. — Мне твоей смерти не хочется, а значит, ты будешь тренироваться дома, а когда будешь готова, я возьму тебя с собой.
— Тогда мне нужна твоя помощь, чтобы подготовится получше, — упёрто сказала она. — Отказы не принимаются. Ты поможешь мне, и начнём мы завтра на этом же месте в то же самое время, как и сегодня.
— Я не могу точно сказать, что у меня получится прийти, — начал рассказывать я, идя вместе с Мэри по улицам возле города Аликанте, время от времени поглядывая по сторонам, проверяя, не идёт ли кто-то из людей Конклава или, возможно, инквизитор. — Отец может приказать мне отправиться к королеве Благого двора или снова побывать в логове вампиров…
— Ты был в логове вампиров?
— Да, и если честно, больше никогда не хочу туда возвращаться, — признался я, вспоминая весь ужас их жилища, в котором мне удалось побывать. Мэри попросила рассказать все то, что там происходило и какая на самом деле Камилла.
Оповестив ей все то, о чем она хотела знать, я и не заметил, как уже был совсем близко к дому семейства Сноувайтов. Осталось перейти последнюю улицу, на которой раньше жила семья Вейландов, но увидев знакомое лицо одного из главных лиц Конклава на противоположной стороне, я затормозил и, спрятавшись вместе с Мэри в тёмном переулке, произнёс шёпотом:
— Я дальше не могу идти, а то меня заметят.
— Я понимаю, — так же шёпотом произнесла она. — Спасибо, что провёл, дальше я сама дойду, мне осталось перейти всего лишь эту улицу и все, я дома.
— Тогда до завтра?
— До завтра, — согласилась Мэри и, обняв меня на прощание, побежала домой.
Я проследил за тем, чтобы она дошла в целости и сохранности до следующей улицы и когда она скрылась за поворотом, я мигом, совсем незаметно и быстро, догнал того самого человека из Конклава, который по непонятным причинам застыл у ворот дома Блэкуэлл.
Семья Блэкуэллов уже несколько лет служит Валентину и ни разу не предала Моргенштернов. Нефилим, которого я часто видел, как и в детстве, так и сейчас, был Сэмьюэль. Именно он показал мне, как владеть луком, в то время как отец не считал, что это надёжное оружие при битве.
Как бы Валентин не старался приручить меня к мечу, я всегда любил ещё и ножи, стилус, ну и конечно рукопашный бой.
Человек, чьё имя я так и не знал, давно зашёл в дом, в то время как я разглядывал поместье и варианты в него проникнуть.
Дом был небольшим, из-за чего мне не составляло труда залезть на третий этаж, на котором было открыто окно. Легко выполнив эту задачу, я пролез в комнату, по всей видимости, принадлежавшую сыну Сэмьюэля Блэкуэлла, который на данный момент лежал на кровати и тихо посапывал.
Только сейчас я понял, что Майкл Блэкуэлл был жутко похож на своего отца. Та же внешность и те же вкусы на оружия. Это можно было понять по лукам со стрелами, которые были разбросаны по всем уголкам комнаты.
Тихо приоткрыв дверь и спустившись по лестнице на второй этаж, я нашёл укрытие в тёмном углу между шкафом и стеной гостиной комнаты, в которой уже давно член Конклава попивал ромашковый чай, приготовленный супругой Сэмьюэля Блэкуэлля — Элеонорой.
— Как вы правильно заметили, я пришёл к вам не просто так, — начал незнакомец. — Конклаву стало известно, что вы до сих пор поддерживаете связь с Валентином Моргенштерном.
— Чушь собачья, Валентин мёртв, — упёрто врал Сэмьюэль.
— До нас дошли слухи, подтверждающие обратное.
Я услышал, что член Конклава встал из кресла и начал расхаживать со стороны в сторону, продолжая говорить:
— Кое-кто, чьё имя мне просили не говорить, верно служит Конклаву и, соблюдая все правила, сразу написал письмо, в котором говорилось о том, что на самом деле Валентин сымитировал смерть…
— Лживей этой истории я нигде ещё не слышал, — громко произнёс нефилим, встав лицом к лицу к человеку. — Всем прекрасно известно, что Валентин мёртв и даже кости в огне его поместья тому доказательство.
— Также нефилим написал, что некий Сэмьюэл Блэкуэлл вместе с Эмилем Пэнгборном остались верны Валентину и только ждут подходящего момента, чтобы напасть на Конклав с новой армией сумеречных охотников, — закончил незнакомец.
— Передайте тому человеку, кто написал это лживое письмо, что он живёт прошлым, и что я всегда буду предан Конклаву, — произнёс Сэмьюэль, полностью дав понять, что разговор закончен.
— Надеюсь, что твои слова чисты и правдивы, а если же нет, ты сам знаешь, какая учесть тебе приготовила судьба, — закончил член Конклава. — Не смею вас больше тревожить. Благодарю за тёплый приём Элеонора, до скорых встреч, Сэмьюэль.
Незнакомец ушёл из дома под сопровождением хозяева, а я, дожидаясь, пока они поднимутся на третий этаж, подслушал ещё один разговор между супругами.
— Ты расскажешь Валентину о том, что к нам заходил один из членов Конклава? — поинтересовалась Элеонора.
— Конечно, — быстро ответил Сэмьюэль. — Нет смысла скрывать. Валентин должен знать, что есть предатель на нашей стороне.
— Предательство Валентин не потерпит.
— Я знаю, и мне известно, что того, кто отправил письмо, Моргенштерн убьёт голыми руками.
— Как думаешь, кто предатель?
— Понятия не имею, — признался Сэмьюэль. — Но почему-то мне кажется, что это Ходж.
Больше ни одного слова мне не удалось услышать, так как Блэкуэллы зашли в другую комнату.
Я быстро спустился на первый этаж и, проходя знакомые улицы, отправился домой. Я посчитал, что не стоит рассказывать отцу о том, что я услышал в доме Сэмьюля, предоставив возможность ему самому рассказать Валентину все завтра, в любом другом случае, это сделаю я.
========== 13. Первый бой ==========
Каждое утро начиналось у меня своеобразно со дня знакомства с Мэри. Сначала Сэмюель Блэкуэлл вместе с Эмилем Пэнгборном пришёл к отцу на следующий день после прибытия одного из члена Конклава, из-за чего Валентин жутко разгневался и всеми силами пытался найти предателя, который написал письмо Конклаву. Также отец был недоволен тем, что его, как он выражается, подчинённые, вернулись в Идрис, надеясь, что Конклав и все остальные забудут, что они входили в круг Валентина. Но не тут-то было. Конклав конкретно взялся за нефилимов, которые после «гибели» Валентина покинули родной город, да и письмо добавило бензина в огонь, отчего Конклав внимательно следил за Эмилем и Сэмюелем. Последняя встреча с этими сумеречными охотниками была как раз вчера, после чего Валентин сообщил мне, что увидим их не скоро, поскольку за ними по любому будет слежка, а значит, при помощи них Конклав может обнаружить нас на окраине города Аликанте.
Стоило Валентину усомниться в словах своих подчинённых, как я пришёл на помощь, напомнив, что своими собственными ушами слышал, как один из члена Конклава разговаривал с Сэмюелем, а значит, и с Эмилем.
Следующее утро началось с того, что Валентин отправился в Нью-Йорк для возвращения Чаши Смерти в свои имения и при этом меня с собой не взял, а лишь оставил записку, в которой гласило:
«Джонатан,
Сообщаю тебе о том, что я отправился в Нью-Йорк, чтобы заполучить одно из орудий смерти, которое необходимо мне в первую очередь. Думаю, и уточнять не надо, о каком именно оружии я говорю, ты и сам прекрасно знаешь. Скажу лишь то, что прошу тебя внимательно следить за Джослин, а потому не покидать пределы дома, да и Конклав нынче усилил чары границ Идриса, в особенности Аликанте. Стражи по городам стало больше обычного, так что будь внимательней. Когда вернусь домой, что случится через неделю, напомни мне о Королеве Благого двора, она просила кое-что передать тебе, но это нужно сказать лично.
P.S. Тренируйся и готовься к битве за меч — второе орудие смерти, и жди меня с Чашей Смерти».
Все остальные дни начинались с тренировки в 6:00, а ночи я вечно и радостно проводил с Мэри, которая усердно работала над меткостью. Когда у неё не получался меткий бросок, то девушка мило морщила нос, а потом, скрестив руки на груди, произносила уже привычные слова: «У меня не получается», после чего я охотно помогал ей выполнить задание.
Охотница искренне говорила о том, что очень рада нашему с ней знакомству, а потому мы делились друг с другом историями из своей жизни, в основном, рассказывала Мэри, но и я не оставался в стороне. Мы договорились с ней, что если я чего-то ей не рассказываю или не отвечаю на вопрос, то мне необходимо учить Мэри новым трюкам или владением какому-нибудь оружием, чтобы в дальнейшем она смогла применить эти навыки в борьбе с демонами и различной нечистью.
Как мне стало известно, в семье Сноувайтов живут три охотника мужского пола и два женского. Калеб Сноувайт является отцом Мэри, по её словам, раньше он был одним из сильнейших сумеречных охотников, но после смерти жены — Амелии отец девушки поник и перестал выходить из дома, чтобы вновь сражаться с демонами. Первый месяц он был настолько молчалив, что все уже боялись, не покончит ли он с собой, но, слава богу, все обошлось, к нему приехала сестра Амелии — Анастасия, которой тоже было нелегко смириться с потерей, но она справилась и поэтому приехала помочь Калебу с детьми. Старший сын был копией отца по внешности, но сила воли досталась у него от матери. Как именно он выглядел, Мэри не говорила, поскольку сказала, что придёт время, и она меня познакомит со всей семьёй. В чем я был не уверен, ведь стоит мне представиться им, как они доложат меня Конклаву, а хуже посадят в темницу, пока я с холоду не помру.
«Глупости, они же не Валентин Моргенштерн и им не знакомо слово издевательство над людьми с детства», — крутилось у меня в голове.
Август был старшим не только для Мэри, но и для всей семьи. Как бы Анастасия ни пыталась помочь семье Сноувайтов, Калеб оставался поникшим, отчего вся ответственность перешла на Августа. Он был суровым и справедливым, прям как его отец в молодости, но он совершенно не считал Мэри способной сумеречной охотницей, отчего часто повторял: «Ты не будешь убивать демонов, ты на это неспособна». Для девушки это было уж слишком, из-за чего она часто уходила из дома по ночам и выкидывала всю злость на одну ту же мишень в дереве, в которую я уже битый час тренирую охотницу попадать. Иногда Мэри — самая младшая из детей в семье Сноувайтов — винит себя в гибели матери, поскольку именно во время родов мать Мэри умерла, но я всегда утверждаю обратное и, поддерживая девушку, приобретаю нового и, пожалуй, первого верного друга.
Иногда девушка рассказывает о восемнадцатилетнем сумеречном охотнике — Джордже, который ничуть не хуже двадцатилетнего Августа подкалывает Мэри и, называя её маленькой девочкой, ни разу не берет в бой против демонов.
«Я хочу доказать, что из меня может выйти настоящий сумеречный охотник, который готов убить даже высшего демона, причём не боясь пожертвовать совей собственной жизнью», — гордо произносила Мэри.
«Ты должна быть самой собой, настоящей, — говорила Анастасия. — И ты должна помнить, что убиваем демонов мы не для того, чтобы показать свою силу и мощь, а для спасения человечества, ведь это наш долг».
Я поддерживал её слова, но Мэри, понимая их, все же произносила:
«Как я могу выполнять свой долг, если я даже демонов ни разу не видела? Я уже не говорю о том, что и не убивала их ни разу».
По словам Мэри, время от времени тётушка учила её сражаться с демонами, но по сравнению с моими навыками, которые я предоставил Мэри, уроки Анастасии были похожи на детский сад.
***
Прошла вторая неделя нашего знакомства, и Мэри за это время успела хорошо овладеть ножами и кинжалами, луком и арбалетом. Девушка теперь могла метко попадать из любого оружия, из-за чего с демоном она могла легко справиться, главное, не в одиночку, все же их она прежде не видела.
Когда юная охотница поинтересовалась, как называется моё стило, я ответил, что «Джокримор» было подарено мои отцом на пятнадцатилетие и, по словам Валентина, я мог сам выбрать имя для своего собственного клинка серафима. Также Мэри поинтересовалось, почему именно так я назвал стилус, и я ей с лёгкостью объяснил, что, взяв первые три буквы с моих инициалов и совместив их, у меня получилось название — Джокримор.
Также я рассказал, что у меня имеется собственное стило, принадлежавшее с давних времён потомству Моргенштернов, отчего Мэри была восхищена оружием, которое прожило немало веков.
Девушка рассказала, что имеет стило, которое подарила Анастасия, когда приехала на похороны Амелии.
— Алорос, — произнесла Мэри, и клинок серафима засверкал ярким серебряным пламенем. — Раньше он принадлежал моей матери. Анастасия говорила, что это стило мама всегда носила с собой и при каждом бою, именно это оружие спасало ей жизнь. Этим стило была нанесена моя первая ангельская руна.
— А значит именно с ним ты впервые вступишь в бой, — произнёс я, после чего Мэри весело накинулась мне на шею, радуясь, что её мечта осуществится.
— Ты это серьёзно? Ты, правда, возьмёшь меня с собой убивать этих мерзких тварей? — все ещё не веря в мои слова, спросила девушка.
— Да, но прежде всего ты зайдёшь домой, чтобы взять необходимые вещи для битвы, — напомнил я, после чего Мэри потащила меня к себе домой, чтобы я помог взять все самое необходимое.
***
Дом Сноувайтов оказался довольно милым и уютным. Он был не настолько богат, как поместье у известной семьи Пенхоллоу, но весьма схожий. Конечно, по внешнему виду, который видит каждый сумеречный охотник, никто не скажет, что эти дома одинаковые, но стоит только зайти в дом, как сразу понимаешь, что интерьер более чем похожий.
Высокие стены были украшены всевозможным орнаментом и вели до самого потолка. По всему дому были развешены картины, которые можно увидеть во всех домах нефилимов, кроме как в доме Моргенштернов. Валентин предпочитал портреты всех прадедов из нашего рода и часто повторял, смотря на портрет своей семьи: «Когда-то, Джонатан, и наши портреты будут висеть на этой стене, и каждый, кто посмотрит на них, будет говорить о нас, как о великих сумеречных охотниках».
Увидеть что-то новое для меня было всегда интересно, отчего рассматривать дом Мэри доставляло мне удовольствие.
Как оказалось, родителей Мэри не было в городе, они отправились в Техасский институт, по какой причине, никто не говорил, даже братья девушки. Мне было известно, что Август и Джордж на данный момент были на сборе у Конклава.
— Все, я готова, — подала голос Мэри из холла.
— Да? И что же ты взяла для боя? — поинтересовался я, вернувшись к ней.
— Два клинка серафимов, основное оружие, дополнительное оружие: нож, лук, стилус, ведьмин огонь, датчик, — закончила охотница.