Но главное – не спятить в попытке удержать в голове план сражения.
«Начинаю обратный отсчет. Старт миссии через девять… восемь… семь…» - звенело в наушниках. Я подобрался. Лишь на секунду мои пальцы дрогнули, а уже в следующий момент – заплясали по выплывшему из стола прозрачному тактическому пульту.
Не знаю, был ли я первым, кто добрался до практического задания. В принципе, в тот момент этот вопрос волновал меня меньше всего на свете. О таких моментах говорят, что целый мир сосредоточился на кончиках моих пальцев. И мне казалось, что это воистину было так.
Огромный зал просто исчез. Я будто сидел в тесной кабине истребителя. Все, что я видел перед собой – панель управления. Архаичная, непривычная, в точности как в учебниках и на симуляторах. Никогда в жизни я не видел настоящей панели управления, не осязал ее, а теперь был вынужден вертеться, пытаясь объять необъятное и успеть то, что когда-то не сумели сделать марсианские агрессоры.
Круто.
Какие-то потаенные участки моего мозга фиксировали все происходящее отстраненно, холодно. Просто запоминали, запечатлевали, вплавляли в память последовательность моих действий, отчеты «моего звена». Сотня нюансов, сотня неучтенных несколько сотен лет назад гребанных нюансов. Что тогда забыл сделать лидер? Не учел гравитационные отклонения в астероидном поясе? Впустую растратил свой боекомплект? Уничтожил стабилизатор? Не удержался над целью?
Я взмок.
Я чувствовал, как пот течет по моей спине. Как капли скатываются по лбу и оседают на ресницах. Чувствовал, но не мог себе позволить ни секунды отвлеченного внимания. Я все таки вышел на цель. Надо мной вертелись в безумном хаотическом танце огромные глыбы космических камней. Надо мной то и дело вспыхивали взрывы. На миг вспыхивали. Вокруг нечему было гореть. Я потерял два из четырех кораблей своего звена, но добрался до планетоида. И тут мне в лицо ударил огонь. Шквал огня, поток беспрерывный, смертоносный, сметающий все на своем пути. Истребители сопровождения просто не выдержали. На ЭТО я их не программировал. Нет.
«Время до конца задания девять… восемь…»
Живым не уйти. Значит уходить не надо. Надо просто направить истребитель на центральный купол и выжать максимум. На это решение у меня ушла секунда. На счет «два» мое суденышко врезалось в планетоид. Все. Экзамен – закончен.
- Декан сражен, - Трау присел за мой столик и сунул под руку распечатку. Архаичный бумажный лист. Такими давно не пользуются повсеместно, но старейшие университеты все еще выдают на таких листах результаты экзаменов. – Поскольку я твой официальный партнер, я уполномочен передать тебе твой экзаменационный лист и поздравления. Ты принят.
Я завопил. Надо было видеть, как на нас оборачивались посетители кафе, но мне было глубоко плевать. Я принят. Я зачислен. Я – кадет Академии, а значит, никто не имеет права меня отсюда забрать.
Я прыгал вокруг нашего столика, потрясая листом, я исполнял все известные мне ритуальные пляски, а эпицентром этой моей вакханалии был столик, два стула и Трау на одном из них.
Мое безумство долго не продлилось. Я рухнул на свой стул, обессиленный и совершенно счастливый. Оно того стоило. Каждая минута, которую я провел в бегах. Каждый миг, который изматывал мне душу своей непонятностью. Теперь все было понятно: следующие шесть лет я проведу здесь, в одном из казарменных корпусов. А потом… потом может статься, что я не вернусь на Бету.
Цифры никак не желали складываться, а смысл слов ускользал от моего понимания.
- Сто процентов, - подсказал Трау, принимаясь за свой завтрак. – И да, ты переиграл компьютер, выиграл сражение. Так что ты произвел впечатление на декана. К слову и на ректора тоже. При выполнении практических заданий еще никто и никогда не переигрывал их так. Поздравляю еще раз. Должен признаться, что прекрасно теперь понимаю тех, кто так не хотел выпускать тебя из системы.
- Я зачислен, - все еще не веря пробормотал я.
- Да. И наш с тобой Союз можно считать завершенным. Ты в моей защите больше не нуждаешься. С момента твоего зачисления ты находишься под защитой Академии, - медленно кивнул альфа.
- Спасибо, хэймэ, - с чувством выдохнул я. – Ты не представляешь, насколько много это для меня значит!
- Поверь, знаю. Я каждый год наблюдаю за кадетами. И очень многие из них прилетают сюда с похожим настроем. Так что хоть в этом ты – не уникален, - Трау хлопнул ладонью по столу. – Так, и о делах. Ты будешь учиться в первой группе, хоть я и отговаривал декана от этого.
- Это плохо? – нахмурился я.
- Это лидеры, - пожал плечами альфа. – Альфы, если хочешь, но без нашей физиологии. Зато во всем остальном – типичные альфы. Амбиции, характер. Первая группа – это всегда соперничество, и не приведи космос тебе проявить слабину.
- Затравят?
- Нет, в Академии за этим следят. Если на тебя начнут давить, к самым резвым в момент приставят куратора. И к тебе тоже. Чтоб не доломали, - Трау, как ни в чем не бывало, уплетал свою кашу.
- Наблюдателя? – первые признаки холодка внутри. – Надеюсь…
- Никаких союзов. Теперь мне это уже запрещено. Я, как ты видишь, при исполнении, - еще вчера я видел Трау в гражданской одежде. Но уже на экзамене на нем был оливково-зеленый мундир с укороченным кителем. Сегодня он был в такого же цвета комбинезоне. И только планка на нагрудном клапане оповещала всех, что перед ними – целый майор. И зовут его С. Трау. – Дальше… ты – стипендиат. Твои показатели очень высоки, так что тебе не придется оплачивать обучение. Это означает, что по окончании Академии ты получишь направление в одну из эскадрилий Объединенного Космического Флота.
- То есть я буду летать? – ответом на мой вопрос стал полный возмущения взгляд.
- Ты будешь летать, когда закончишь Академию. И если тебя к полетам допустят. Сейчас ты – кадет, который перебивает старшего по званию. Учись субординации, аймэ. Я не смогу защищать тебя и дальше. Так… Казарма пилотов – корпус двадцать четыре прим. Вы будете жить по четверо в комнате. Но условия у нас хорошие. Так что ютиться не придется. Пять дней учебы, два дня свободного времени, но приветствуются факультативы. Ты можешь выбрать любой факультатив на любой кафедре любого факультета. Чем больше факультативов, тем выше твой общий балл. Это примерно все. Да… за первым и вторым курсами всегда наблюдают кураторы со старших курсов. Как правило с четвертого. Так что без помощи совсем ты не останешься.
- Мелочь, а приятно, - фыркнул я, принимаясь за свои остывшие тосты.
- Привыкнешь. Это место мало отличается от загонов на самом деле. Разве что тебя здесь никто не заставит ммм…
- Становиться пузом на ножках? – цинизм больно резанул по нервам. Мне захотелось заскрипеть зубами от злости. Но я сам произнес это. И это в общем-то было правдой. До тех пор, пока о моем статусе не знают – я в безопасности.
- Что-то типа того, - кивнул Трау, а потом поднял на меня напряженный взгляд. – Есть одно маленькое но. Твои ммм… периоды гормональной готовности. Здесь не один я альфа. Есть еще твой Джойс…
- Он не мой, - угрюмо, наверное даже слишком, заметил я.
- Ладно, - согласился Трау. - Пока не твой. Но на старших курсах есть альфы. И на других факультетах тоже. Их немного, но… они могут почувствовать тебя. Понять тебя.
- И занятия мне пропускать нельзя, - рамки сжимаются. Только найти Джойса и переспать с ним – все равно не вариант. Я этого не хочу.
- Нельзя, - кивнул мой бывший партнер. – Но прецедентов обучения в Академии омег – парочка, но есть. Так что наши медики вполне осведомлены о помощи, которую тебе предстоит оказывать. Не беспокойся.
- Ну да… само рассосется, - буркнул я.
- Не остри, - Трау отодвинул от себя опустевшие тарелки. – Ты хотел сюда. Ты попал сюда. А многие об этом даже мечтать боятся. Так что, мистер Ларк, постарайтесь не ударить в грязь лицом. Может быть, вы последний шанс омег на то, чтобы получить достойное будущее!
Двадцать дней. В стандартной комнате обычной казармы пилотов. В гордом одиночестве, поскольку мои будущие соседи все разлетелись по домам. Но оно и к лучшему. Я успею облазить Академию и найти для себя удобные местечки. Никогда не знаешь, когда и где тебе придется прятаться. И главное, от кого. Или от чего.
Форму я получил почти сразу. Все мои вещи помещались в сумке через плечо, так что нести с собой еще и упаковку с двумя комплектами формы, двумя комбинезонами, бельем и двумя парами обуви было не так уж и трудно. Резкой перемены температур на станции не предвидится. На планетарной части Академии перепадов тоже нет. Так что все значительно упрощается. Что не могло меня не порадовать.
Огорчало одно: Трау меня оставил. Хоть и обнадежил, что видеться мы будем. В конечном итоге, должен же он проследить, чтобы со мной все было в порядке. Это странно: я видел в его глазах чувство, близкое к сожалению. И искренне сожалел в ответ. Я привык к нему за эти несколько дней. Привык… ни о ком из тех, с кем я бок о бок прожил почти всю свою жизнь, я не скучал. А ему только стоило помахать мне рукой – и в душе поселилось тянущее болезненное чувство утраты.
Я не должен грустить. Слишком многое мне предстояло. Да и подготовиться перед началом учебного года – всяко не помешает. Значительно легче повторять пройденное, чем учить по новой. Так что, явившись в расположение, ознакомившись за пару дней с окрестностями, коридорами, залами, библиотекой и стартовыми площадками, я принялся вгрызаться в гранит наук.
Никогда бы не подумал, что для того, чтоб пилотировать истребитель, нужно иметь шесть лет высшего образования. Оказалось – надо. Только не для всех пилотов, а только командирам звеньев, очень специальной спецуре и тем, кому предстояло занять руководящие посты во флоте. Академия выпускала не просто пилотов. Академия выпускала офицеров, способных летать на всем, что для полетов приспособлено.
Аппараты для полетов в атмосфере, аппараты для пилотирования в верхних слоях атмосферы, корабли для полетов в пределах одной солнечной системы, челноки всех мастей, истребители, малые корабли дальнего следования. И это все мне предстояло впихнуть в память.
О, присягаю, я не жалуюсь. Мне даже нравится. Все эти слабо обозримые горизонты я нашел восхитительными. На Бете меня и близко не подпустили бы к таким массивам информации и к подобным знаниям. Здесь же это был минимум. Минимум, который позволит мне поступить на службу.
В качестве программы-максимум я выбрал для себя рукопашный бой – крав-мага, пилотирование грузовых транспортов и… рисование. Я так давно хотел научиться рисовать. Почему бы не заняться этим теперь?
Все эти бытовые в сущности мелочи увлекли меня. Все для меня было ново, начиная от похода в столовую корпуса, заканчивая прогулкой в клубы по интересам. О, эти клубы – совершенно отдельная история. В одних собирались только младшие курсы, с первого по третий. В других – только старшекурсники. В третьих - считалось неприличным явиться в компании «малька». А некоторые принимали только членов определенных факультетов. Здесь слушали музыку, смотрели фильмы, болели за любимые спортивные команды… совершенно потрясающий пласт кадетской жизни. И все это была Академия. Восхитительный мир, частью которого я стал.
Из эйфории новой жизни меня выдернуло письмо, полученное по дипломатическим каналам. Для того, чтобы его получить, мне пришлось явиться лично на прием к декану Хиллсу. Забавно, но именно там я впервые за минувшие полторы недели увидел Трау.
Майор, как ни в чем ни бывало, сидел за длинным столом для совещаний, потягивая кофе, от аромата которого у меня едва не закружилась голова.
- Хэйвэн, - кивнул мне альфа.
Несмотря на неформальное обращение, я все же вытянулся во фрунт и четко кивнул декану и своему бывшему партнеру.
- Вольно, кадет, - вздохнул декан, жестом приглашая меня присесть. Я решил, что разговор будет долгим, и не стал отказываться от приглашения. И был прав. По приказу декана мне принесли чашку настоящего какао с настоящими шоколадными конфетами. Один этот факт меня порядком напряг. Но бежать некуда. Позади меня – только Бета. – Сегодня мы получили письмо из… от… в общем, из посольства Беты. Вернее сказать, мы получили два письма. Одно – для вас. Второе – сопроводительное, для ректора и меня.
- Меня отзывают, сэр? – я порадовался, что не прикоснулся к чашке, иначе она звенела бы о белоснежное блюдце.
- Нет, об этом речь не идет. Во всяком случае, в письме, адресованном Академии, - покачал головой полковник.
- Я не совсем понимаю…
Полковник улыбнулся одними только уголками губ.
- Вы – омега, Хэйвэн. Майор Трау просветил меня на тему тонкостей бетанского этикета, физиологии омег и того, почему вы покинули родную планету. Только после этого мне стал понятен смысл просьбы того… вашего… посла.
- Просьбы? – изумился я. Мне, увы, со стороны не увидеть выражения своего лица. Но судя по реакции полковника, он не на шутку озаботился моим душевным спокойствием.
- Вы пейте, Хэйвэн. Какао – прекрасный напиток для того, чтобы успокоить расшалившиеся нервы, - улыбнулся он.
- Именно просьбы, - кивнул Трау. – Видишь ли, тот, кто Говорит Вовне просит ректора и декана факультета, на который ты поступил, проследить за тем, чтобы ты получил возможность видеться со своими соотечественниками. И в частности, со своей альфой.
Я медленно выдохнул. Понятия не имею что в том письме, что адресовано мне. Но ситуация, в которую меня старательно загоняют, мне совершенно, абсолютно не нравится.
Я выдохнул еще раз. Без всякого аппетита сжевал предложенную конфету и залпом выпил какао. Вкусно, конечно, но мои нейроны были заняты обработкой информации, а не данных вкусовых рецепторов.
Наконец, выдохнув в третий раз, я поднял взгляд на Трау и сказал:
- Хэймэ Трау, я, Хэйвэн Ларк, омега-дарк, прошу вас о Союзе Созерцания, сроком на два стандартных года.
- И почему я не сомневался в том, что ты утворишь? – вскинул бровь мой партнер.
- Это значит да? – невольно улыбнулся я.
- Это значит да.
- Союз Созерцания? – нахмурился Том.
- Да… гм… я думал, ты ради интереса перечел энциклопедию.
- Ну, вообще-то я не вдавался в такие подробности, - пожал плечами Хиддлстон, запаузив очередную «страницу записи». – Что такое «Союз Созерцания»?
- Начнем с того, что это один из самых регламентированных Союзов, - Крис прошелся по кабинету и достал из одной из своих «нычек» жестяную коробку с печеньем. – Он оговаривает все. Время посещений партнеров, форму одежды, цвета, продолжительность и содержание бесед, место проведения бесед, тех, кому дозволено присутствовать… в общем, это сущий кошмар. Но я могу понять, почему малыш озвучил именно это партнерство.
- Почему же?
- Оно ни при каких обстоятельствах не подразумевает близкие отношения. В смысле, никакого намека на секс. Исключительная идеальная благопристойность. Подчеркнутая вежливость. Болезненная четкость и соблюдение протокола возведенное в абсолют.
- Иными словами, Хэйвен сделал так, что кроме него никто не может установить с кем и при каких обстоятельствах малыш будет встречаться?
- Именно, - кивнул Крис.
- Гениальный мальчик! – Том усмехнулся.
Глава 5
Хэйвен Ларк Академия Объединенного Звездного Флота. Деканат
- Немного не улавливаю, - в полной мере осознать фразу «Его чело избороздили морщины глубокой задумчивости» я сумел только глядя на декана Хиллса полчаса спустя.
Вообще-то с нашими тонкостями – кто угодно запутается. Не каждый на Бете вообще задается целью разобраться во всех Союзах, а так же связанных с ними правах и обязанностях обеих сторон. Более того, как правило и альфы и омеги знают максимум пару десятков Союзов, остальным же попросту не забивают голову. А жизнь, как оказывается, весьма забавная штука. И, клянусь всеми духами космоса, она играет нами так, как заблагорассудится какому-то высшему разуму.