Ирида покачала головой, до глубины души пораженная услышанным.
Несмотря на то, что у неё возникло множество вопросов, она не знала, что сказать.
- Трудно принять информацию? - догадался Богдан.
- Очень.
- Ещё один момент, чтобы ты себе ничего не напридумывала лишнего. Я планировал с тобой вместе посетить Латунию, но лишь для того, чтобы ты во всем убедилась воочию. Установлено, что безопасное время пребывания женщины здесь - два месяца. Плюс мы бы переждали землетрясение на Ароме, и ты повидалась бы со Стасом. Кстати, ни один латунец не войдет в дом другого без приглашения. Подобное поведение приравнивается к оскорблению. Причины тебе понятны.
- Ты меня шокировал, - честно призналась она. В голове не укладывалось услышанное. Даже анализировать было сложно. - Послушай, но на Йетлэ я видела тебя в боевой ипостаси... Поучается, ты тоже...
Она не договорила, побледнев.
Заметив реакцию девушки, Богдан протянул руку и нежно коснулся щеки Ириды.
- Нет, эшелонцев не касается демографическая проблема латунцев. За свою жизнь и жизнь наших детей можешь не беспокоиться.
Ирида прислушалась к своим ощущениям и несколько раз мысленно произнесла фразу: "Наши дети". Они с Богданом не предохранялись, и существовала вероятность, что она уже беременна. Ирида несколько раз моргнула. Готова ли она стать матерью? Родить Богдану ребенка? И нисколько не колеблясь мысленно ответила - да.
- А для чего вообще забирают мальчиков с Арома? - негромко поинтересовалась девушка, стараясь вернуть разговор в общую тему.
- Латунцы экспериментируют. Постоянно. Пойми, большинству проживающих здесь мужчин тягостна ситуация с женщинами и потомством. Каждый мужчина рано или поздно встает перед выбором - или использовать женщину, как инкубатор, при этом создав такие условия, чтобы к ней не привязаться, иначе в дальнейшем будет только хуже, или остаться без ребенка. Усыновленные мальчики разительно отличаются от коренных латунцев - в них нет той физической мощи, которой обладают воины, они не наделены сверхспособностями. В конечном итоге, они становятся лишними на планете и вынуждены в своем большинстве покинуть её, не выдержав морального давления. Нет, конечно, есть такие, что находят себя и здесь, становятся теми же учеными, но таких единицы.
- Богдан, ты говоришь ужасные вещи, - Ирида готова была расплакаться.
- К сожалению, именно так обстоят дела.
Ирида подняла кверху ладошки и тихо попросила:
- Давай больше не будем. Мне, кажется, на сегодня хватит.
***
Ирида думала, что ночью не уснет. Но нет, стоило только ей положить голову на плечо Богдана, как глаза закрылись сами собой.
Богдан же, в отличие от неё, долго не мог уснуть. Смотрел в потолок и думал.
Первым, кого он навестил на утро - был Загар. Позвонил названному брату и предложил встретить в Центе генетики.
Войдя в кабинет Загара, Богдан встал напротив большого стеклянного стола, расставив ноги на ширине плеч и скрестив руки на груди.
- Ты - сукин сын, - без предисловия начал Богдан, не сводя пристального взгляда с Загара.
Тот же, развалившись в кресле, так же скрестил руки. Правда, довольная улыбка появилась на его лице.
- Чем обязан столь лестному эпитету?
- Какого черта ты отключил охранную систему моего лайнера?! - прорычал Богдан и резко рванул вперед. Уперся ладонями о край стола и навис над ним.
Его вопрос не удивил друга.
- Ты должен был встретиться с Шардом.
- Я знаю! Но... Мать твою, ты представляешь, что пережила Ирида? Она же была в Батласе, видела всех этих уродов!
- И прониклась к тебе жалостью...
Богдан прищурил глаза, в которых полыхало настоящее пламя.
- Что ты имеешь в виду? - очень медленно спросил он, тщательно проговаривая каждое слово. И сдерживая злость, закипающую в груди.
- Жалость - не самое плохое чувство, когда исходит от женщины.
- Загар! - от рыка Богдана задрожали окна.
- Что? - между тем спокойно спросил Загар, и в его глазах заплясали дьявольские всполохи. - Есть такая планета - Земля. Так вот. В древние времена существовала на ней государство - Русь. И вот там, когда женщина хотела выразить мужчине свои чувства, открыться, сказать, как сильно она его любит, она говорила: "Я тебя жалею"...
Богдану не нашлось, что сказать на его слова.
***
Домой вернулся Богдан вместе со Стасом.
Увидев брата, Ирида завизжала от радости, как девчонка, и бросилась к нему. Как же здорово было снова видеть родное лицо!
- Стас!!
- Тихо, тихо, свалишь же, - пожурил её Стас, крепко обнимая и подхватывая за талию.
- Свалишь тебя, бугая! - необычайная легкость охватила Ириду. Она смотрела в смеющиеся глаза брата, и ей казалось, что с их последней встречи прошло неимоверно много времени. Что они прощались в их небольшой гостиной не неделю назад, а целую вечность.
Стас пытливо всматривался в лицо сестры, пытаясь отыскать следы слез или измождения. Он не сомневался - Богдан её не обижал, но женщины существа непонятные, с тонкой психологической организацией, они способны сами себя сделать несчастными без видимых на то причин.
Ирида же сияла - щеки раскраснелись от прилившей к ним крови, глаза блестели, легкий макияж подчеркивал природную красоту девушки, волосы были собраны в пучок, лишь несколько прядок кокетливо струились вдоль шеи.
И Ирида улыбалась. Открыто, приветливо.
У Стаса защемило в груди. Вот и хорошо, вот и хвала Небесам. Сколько пришлось ей пережить на пути к счастью, одной ей известно. Главное - она взялась за ум, что не могло не радовать.
- Как же я рад тебя видеть, сестренка! - Стас довольно улыбнулся в ответ и сильнее сжал её в объятиях.
- Ай, ребра сломаешь.
- Э-эй, поосторожнее, - Богдан для видимости сделал серьезное лицо.
- Да я и так аккуратно.
Ирида высвободилась из объятий брата и спросила:
- Кушать будешь?
- Не, я поел.
- Где? Я же знаю, что ты готовить не любишь, - Ирида хитро прищурилась.
- Так в лаборатории же кормят на убой. Ты лучше кофейку сделай, если можно?
- Сейчас.
Ирида отправилась на кухню, оставив мужчин одних. Они встретились взглядами, и Стас негромко, чтобы сестра не услышала, спросил:
- Когда думаешь отсюда её увозить?
Стас был безмерно рад её видеть, но здоровье и безопасность сестры были на первом месте.
Богдан понимающе кивнул.
- Неделя, максимум две. Как только улягутся страсти на Ароме. Разрушения небольшие, планета пострадала значительно меньше, чем мы прогнозировали.
- Будешь заниматься клиникой?
- А почему бы и нет?
- А я, наверное, пока обоснуюсь здесь, - Стас пожал плечами и иронично добавил: - Всё равно, ёперный театр, пока обзаводиться семьей не буду.
- Как тебе работа? Доволен?
- Спрашиваешь! Я же всю жизнь мечтал заниматься исследовательской деятельностью, а тут у вас в этом плане поле непаханое. Столько всего вы тут разрабатываете, свихнешься! Да и сама планета, изучай её и изучай.
- Как Сирус? Нашли возможность применять его повсеместно?
Стас удручающе покачал головой.
- Пока - нет. Но мы стараемся! - он усмехнулся. - И непременно что-нибудь придумаем.
Мужчинам пришлось прервать разговор, потому что Ирида позвала их на кухню, где приготовила кофе: для брата - разбавленный сливками, для Богдана - черный с корицей. Она помнила, какой кофе предпочитают её мужчины.
глава 12
Глава 12
Через десять дней пребывания на Латунии Ирида пришла к горькому выводу, что если она проживет здесь ещё пару дней, то сойдет с ума. В прямом смысле.
Одиночество. Полное. Вот чем были наполнены её дни. Богдан каждый день уходил в Центр генетики, возвращался ближе к вечеру, предварительно спрашивая, что ей необходимо купить. Он ей открыл доступ ко всемирной сети, она могла сама совершать покупки, причем её лимит был неограниченный, и первые дни Ирида развлекалась тем, что бесконтрольно листала страницы фирм, что-то выбирала, заказывала. Потом ей надоело. Наскучило. Она занялась уборкой. Вымыла весь дом, окна только с внутренней стороны. Богдан предупредил, что окна открывать не следует. Увидев, что она убирается - пожурил, сообщив, что у них есть роботы, занимающиеся уборкой.
- Мне надо что-то делать, - Ирида пожала плечами.
Но убираться каждый день тоже невозможно.
Всех сильнее удручала невозможность куда-то выйти, даже на крыльцо. Солнце Ирида видела только через панорамные окна и с затаенной тоской желала погреться под теплыми лучами, поваляться на пляже. Теперь она очень хорошо понимала, о чем говорил Богдан. Проживи ты на этой планете с месяц - и завоешь от тоски. Каждый день видеть за окном невероятное буйство красок, растения, чья зелень завораживала, цветы с невероятно красивыми бутонами, и понимать, что вся эта красота несет лично для тебя смерть. Сколько ты выдержишь в подобном режиме? Месяц, два, год? А что дальше? Чувствовать себя аквариумной рыбкой? Богдан рассказал ей, что большинство латунцев предпочитают не покидать пределы планеты, если того не требует военное положение. Он ещё ей пытался рассказать про Латунию, про устройство жизни на планете, но она покачала головой, давая понять, что пока подобная информация не доступна к восприятию. Смалодушничала? Возможно. Но ей сложно было представить, что она, не появись в её жизни Богдан, не вернись он вовремя с Йетлэ, оказалась бы на месте одной из тех несчастных, которым уготована ужасная судьба. Забеременеть и умереть во время родов. А до этого момента провести девять месяцев в четырех стенах.
- Теперь ты понимаешь, почему большинство латунцев относятся к женщинам с пренебрежением. Они видят в них тело для сексуального удовольствия и сосуд для вынашивания ребенка. Всё.
С беременностью тоже дела обстояли очень интересно. Как только женщина беременела, в ней начинала развиваться новая жизнь, смертельные бактерии становились для нее менее опасны, она даже могла выходить на улицу. На минут десять, но каждый день.
Ириде становилось дурно, стоило только подумать о такой жизни. И она отчаянно стала желать улететь с Латунии. Она перестала замечать красоту за окном. Тишина в доме удручала. Ее нарушало лишь шуршание работающих роботов.
Стас больше не приходил. Так и сказал:
- Не хочу рисковать.
Они общались с братом каждый день по видеосвязи, но это общение не давало Ириде полноту ощущений.
Ситуацию спасал Богдан. Ирида и предположить не могла, что этот человек, этот мужчина, что внушал ужас лично ей, вокруг которого, стоит заметить, не без основательно, копошились сплетни, может быть столь внимательным, заботливым, добрым. Они никогда ничего не забывал. Ни одну её просьбу. Ни одно желание. Старался вернуться домой дотемна и проводил всё время с ней. Они вместе готовили. Вместе смотрели фильмы. Много говорили. И каждый день по несколько раз занимались сексом.
Он подсадил её на чувственные удовольствия. Открывал новые стороны секса, показывал, что в постели не может быть запретов.
И это лишало Ириду воли. Она вновь и вновь стремилась к нему. К его большому сильному телу. К темно-синим глазам, что во время наслаждения покрывались поволокой. Ей нравилась её власть над этим мужчиной. Стоило её пальчиками пройтись по его плечам, как бы невзначай дотронуться до спины, как Богдан мгновенно вспыхивал, стремительно ловил её руку и клал на бугорок хлопковых джинсов.
Богдан был уже возбужден.
- Ты чувствуешь? Чувствуешь, что ты со мной делаешь, звезда?
Она каждый раз краснела.
- Да... - и добавляла: - Но как ты сдерживался? Там, на Ароме?
- А черт его знает. Просто знал, что тебя нельзя трогать. И этот твой проклятый страх, я так и не понял, откуда он взялся.
- И не надо. Я и сама не понимаю.
А потом были жаркие объятия. И она на нём. Или под ним.
И вот так день изо дня он привязывал её к себе, пока однажды она не поняла, что Богдан Славинский стал для неё центром Вселенной.
***
Увидев Ириду лежащей на полу, с раскинутыми врозь руками, точно у подбитой на лету птицы, он рванулся к ней, чувствуя, как останавливается сердце.
Нет...
Не может быть...
Он оберегал её! Сам старался минимально находиться на улице, и точно знал, что их время не вышло! Тогда почему она потеряла сознание?!
- Ирида! - он подхватил её и перенес на диван, с облегчением осознавая, что она дышит.
- Ирида! - снова позвал он её, легко похлопывая по щекам.
Девушка поморщилась и с трудом, но всё же открыла глаза.
- Богдан? Ты пришёл...
Улыбка облегчения появилась на её лице, выворачивая мужскую душу наизнанку.
- Звезда, что случилось? - лицо Богдана изменилось до неузнаваемости - побледнело, на нем отчетливо читалась обеспокоенность.
Ирида облизнула пересохшие губы и несколько раз моргнула, приходя в себя.
- Богдан, не знаю. Я шла, и у меня закружилась голова.
- И всё? - требовательно уточнил он. Малейшие детали в данном случае играли большую роль.
- Вроде бы всё.
Он понимал, что давить на неё нельзя. Нельзя пугать. Поэтому старался говорить менее жестко:
- А горечи во рту не почувствовала? Ноги не дрожали? Пальцы не мерзли? - он сжал её ладонь, поднёс к губам и принялся дуть, пытаясь согреть.
У Ириды ком образовался в горле, и пришлось приложить усилия, чтобы его сглотнуть. Она догадалась, чем вызвана обеспокоенность Богдана. К чему совершенно не была готова, так к его реакции. Она поразила её в самое сердце. Вроде бы Ирида уже привыкла, что он о ней заботится, проявляет терпение и понимание, но то пламя, что билось в его глазах, сказало ей так много, что девушка даже испугалась.
Пришлось приказать себе успокоиться, взять себя в руки.
- Богдан, ничего подобного не было. Просто закружилась голова.
Богдан нахмурился.
- Ничего не знаю. Твоё самочувствие на первом месте. Сейчас полежишь немного, я приготовлю ужин, потом займемся вещами. Мы возвращаемся на Аром. Завтра же утром вылетаем.
Ирида даже порадовалась, что упала в обморок. Наконец-то они покинут Латунию, и она вернется к привычной для себя жизни. Богдан успел ей сообщить, что на Ароме всё же произошло землетрясение, но оно в основном затронуло Зону Отчуждения, полностью погребя в недрах планеты все строение на той территории. Центр Арома тоже пострадал, но значительно меньше. Богдан узнал, что его дом и квартира Стаса избежали участи разрушения. Мобилизацию женщин и детей Загар всё же организовал. Мирам ежедневно проверял сейсмологическую ситуацию на Ароме и накануне смог сообщить, что Аром безопасен. Можно возвращаться.
Богдан не позволил Ириде встать с дивана, пока она в ультимативной форме не заявила, что больше не намерена отлеживать бока, и что с ней всё в порядке. А если он и дальше будет проявлять излишнюю щепетильность в отношении её здоровья, то про это самое здоровье она вспомнит спустя несколько часов, когда они окажутся в спальне наедине. Вроде бы и сказала в шутку, а подействовало.
В спальне же Ирида сама попыталась соблазнить Богдана, но её попытки безжалостно пресекли. Сграбастали в объятия, уложили набок в "кокон" крепких сильных рук и буркнули на ухо:
- А ну, спи.
- Богдан, да всё со мной хорошо...
- Спи, я сказал.
Раз сказал, значит, надо спать. Закрывая глаза, Ирида поймала себя на мысли, что улыбается.
Утром Богдан ей снова выдал комбинезон и платок. Сам же помог облачиться, не преминув задержать руки на груди и ягодицах.
- Богдан, - Ирида бы непременно хихикнула, если бы не почувствовала уже знакомую приятную тяжесть внизу живота.
- Я только помогаю. И всё, - его лицо было сама невинность. Такое озорное. Такое притягательное. Ирида на мгновение замерла. Неотъемлемое Небо, да что же она была такой глупой...
Стас прибыл попрощаться уже на лайнер. Залетел, отфыркиваясь.
- Уф, кажись успел.
- Попробовал бы ты не успеть, - шутливо заметила Ирида, стараясь не показать сожаления, что они расстаются. Хотя, если разобраться, то на Латунии у них не было возможности видеться. - Стас, а ты на Аром не собираешься в ближайшее время?
- Пока ничего не могу сказать. Попробую вырваться на пару дней.
- Вырвись, пожалуйста, я хочу с тобой нормально посидеть, пообщаться, - всё же слезы навернулись на глаза девушки. Что-то она в последнее время чрезмерно чувствительной стала. Чуть что - сразу в слезы.