Наркотические вещества, которые прежде использовались в определенных культах или ритуалах (большей частью весьма древних), как известно из дошедших до нас сведений, были не опасны. Потеряв свой глубинный культовый смысл, они стали источником проблем.
В нашем обществе, где на любые экстатические проявления накладывается строжайшее табу, употребление наркотиков представляет чрезвычайную опасность, поскольку находится в непосредственной связи с поисками парящей легкости бытия. Подсознательное человеческое стремление, как уже говорилось, в конечном счете нацелено на единство со всем сущим. Состояние экстаза является важной ступенью на этом пути. Одержимый каким-либо пристрастием человек тоскует по этому состоянию. И тот, кто познал экстаз, будет искать новые возможности испытать его.
Количество наркозависимых в любой отдельно взятой стране является показателем нехватки экстаза иного рода. До тех пор, пока мы не предложим какую-либо альтернативу, хотя бы подобную изложенной далее в этой книге, у нас нет ни малейшего шанса решить проблему наркомании. Каждому ясно, что запрет в такой ситуации вряд ли поможет.
Собственно говоря, речь идет о том, чтобы повсеместно воскресить поиски смысла жизни. Причем начинать следует как можно раньше: в семье, в детском саду, в школе, университете, на работе. Спрашивается, в чем же смысл жизни? В соответствии с мудростью всех духовных учений им может стать достижение долговременного состояния единения. В этом смысле оно было бы лучшим путем не только в лечении, но и в предупреждении наркотической зависимости – и постепенно решило бы и проблему наркотиков.
Итак, на пути к парящей легкости могут встретиться неверные средства ее достижения. Но тогда должны быть и такие, которые действительно оказывают помощь. Фальшивые деньги лишь подтверждают существование настоящих. Способы и средства, помогающие достижению экстаза, были бы идеальной терапией в лечении наркотической зависимости, а также хорошим методом в предупреждении этой проблемы. К сожалению, любые техники достижения экстаза с большим трудом находят путь в классическую медицину, которая само состояние экстаза относит к болезни. Но, к счастью, есть такие методы, которые, не вызывая подобных нареканий, тем не менее, помогают ощутить легкость парения.
Им и посвящена данная книга. За годы увлечения духовными поисками я опробовал немало видов медитации, познакомился с самыми разными техниками, необычными устройствами и гениальными изобретениями. Одним словом, собрал коллекцию способов, которые помогут одолеть этот тернистый путь и даже сделать путешествие приятным. Теперь я хочу предложить вам все, что мне удалось накопить за двадцать пять лет работы в психотерапии. Надежность этих способов проверена годами.
Легкость по заказу?
Просветление и чувство парящей легкости нельзя получить одним нажатием кнопки. Даже в современном мире технического прогресса у всего есть свои границы. Но познать ощущение парения возможно, и даже без чрезмерных усилий. Приблизиться к нему помогают разные методы. Чувство парящей легкости по заказу? Оказывается, сегодня это уже вполне реально.
Освобождение приходит внезапно, но лишь тогда, когда человек к нему готов. И все же к этому состоянию можно и нужно стремиться, шаг за шагом продвигаясь в нужном направлении. Вспомним еще раз об упомянутом выше парадоксе: чем активнее мы стремимся к просветлению, тем больше препятствуем ему.
Однако при некоторых строгих формах медитации, например дза-дзэн, часто возникают определенные сложности. Дело в том, что продолжительное сидение в определенной позе доставляет неудобство и не позволяет расслабиться и забыть о главной цели – освобождении. Хотя при этом мастера дзэн рекомендуют сидеть без всякого намерения. Просветление – трудно достижимая цель. Что предпринять, если полное освобождение невозможно, но надо действовать так, будто не знаешь об этом?
В этом смысле предлагаемые упражнения и техники имеют одно неоспоримое преимущество. Они настолько приятны, что при их выполнении конечная цель не играет существенной роли. Путь становится намного легче, поскольку доставляет радость и удовольствие, а конкретные задачи решаются как бы сами по себе. Кому-то покажется невероятным, но простыми и одновременно приятными способами можно достичь удивительных ощущений и глубоких преобразований своей личности.
Лучше всего не слишком концентрироваться на достижении единства, поскольку никто не знает, когда окажется готов к нему. Но просветление как миг высших переживаний можно гарантировать – себе и, более того, другим. Ощущение парящей легкости бытия вполне доступно каждому из нас и является лучезарными вратами в волнующую и счастливую жизнь, доступную всем, нужно только иметь желание и мужество сделать первый шаг. Неосознанно предпочитая собственные беды и горести, кто-то и здесь найдет множество отговорок и причин для отступления. Что ж, каждому решать, захочет ли он пожертвовать своими привычками и взглядами, чтобы впустить в свою жизнь радостную легкость.
Часть 2. Путь к легкости
С дельфинами в их стихии
Джон Лилли, долгие годы изучавший поведение дельфинов, также искал парящую легкость и в результате создал ванну самадхи. Ей будет посвящена отдельная глава. Что же касается Лилли, то во время своих исследований он неизбежно должен был прийти к мысли об удивительной легкости подводной жизни. А дельфины могли бы выступить для нас учителями в науке легкости бытия.
Они далеко обошли людей в искусстве наслаждения жизнью. Их движения напоминают парение в состоянии невесомости. Эти создания любят играть и резвиться в воде, а природная эмоциональность дарит им бесконечную радость от плавания. Питание достается им по большей части легко и в избытке, поэтому они плавают в свое удовольствие, чтобы почувствовать себя невесомыми, а струи воды невероятно волнуют их чувствительную, восприимчивую кожу. Для них характерен свободный стиль совместного существования, который практически во всем противоположен нашим представлениям о партнерстве. И если мы действительно хотим жить по демократическим принципам, нам стоит поучиться у дельфинов. Они мирно сосуществуют друг с другом, их стаи порой могут вырастать до нескольких сотен особей. В противоположность нам, они стремятся к единогласию, которого, в большинстве случаев, им удается достичь – причем в очень дружелюбной манере. Они также могут научить нас дружбе.
Дельфины всегда привлекали людей и сами стремились к общению с ними. Почему? Объяснений пока не найдено. Существует немало историй о том, как дельфины спасали потерпевших кораблекрушение. Эти истории можно услышать на всех берегах, вблизи которых обитают эти добродушные и веселые млекопитающие. И внешность у них соответствующая: высоко загнутые уголки рта словно запрограммированы эволюцией на безудержное веселье. Можно списать все на игру природы, однако трудно не признать, что в данном случае форма точно отражает содержание. Дельфины – действительно дружелюбные и гармоничные создания, они живут в счастье и веселье.
Джон Лилли долгие годы занимался дельфинами. Он стремился проникнуть в тайну их языка, этого веселого чирикания и свиста, но так и не смог его расшифровать. Зато обнаружил, насколько очаровывает любого наблюдателя свободное плавание дельфинов в воде – стихии души. Возможно, язык (в нашем понимании) вообще не нужен подводному миру, который так впечатляет нас именно своей тишиной. Звуковые колебания в водной среде распространяются совершенно иначе, чем в воздушной. Вода символически олицетворяет мир души, Воздух соответствует миру мыслей. Возможно, общение дельфинов связано с эмоциональной сферой и очень мало – с интеллектом.
На сегодняшний день точно известно, что у каждого дельфина есть имя – опознавательный «свист». Мать награждает им свое дитя при рождении, и дельфин мгновенно узнает и отзывается на него в течение всей жизни. Не исключено, что эти существа обладают коммуникативными способностями, имеющими сходство с языковым общением, особенно учитывая развитость их мозга. Как свидетельствует биология, человек по объему (в отношении к массе тела) и сложности строения головного мозга превосходит всех животных, уступая первенство только дельфинам. Исследования показали, что их мозг гораздо более производителен, чем наш.
Процесс демократического принятия решений, который мы наблюдаем у некоторых видов крупных дельфинов, протекает необычайно интенсивно. Нам, людям, подобное пока недоступно. Дельфины приплывают в закрытые бухты и остаются там в течение нескольких часов, тесно прижавшись друг к другу. Они по-своему общаются, выбирая и согласовывая будущие коллективные действия. Все это время бухта наполнена типичным для них свистом и щелканьем, треском, писком, а иногда и звуками, напоминающими лай. Эта своеобразная «симфония» нарастает до впечатляющей звуковой кульминации, означающей, что все пришли наконец к единому мнению. Кеннет Норрис, современный исследователь поведения дельфинов, так описывает этот момент: «Когда они скоординируют свои решения, их голоса напоминают слаженный оркестр. Звучание становится взволнованнее и ритмичнее. Демократия требует времени, и они проводят долгие часы для того, чтобы прийти к единодушию».
Сегодня мы, плавая в теплой воде дельфинария, наслаждаемся общением с дельфинами и с их помощью достигаем состояния невесомого парения. За это следует поблагодарить Джона Лилли и тех дельфинов, которые подарили ему это ощущение и научили его использовать. Человек представляет собой zoon politikon, то есть социальное, общественное животное. Это определение можно отнести и к дельфинам. Как правило, лучше всего они себя чувствуют в семье, в гармоничном сообществе. Дельфины всегда стремятся к общению. То, что у нас называется одиночным заключением, стало бы для дельфина смертной казнью. На основании многочисленных контактов между дельфинами и людьми можно утверждать, что их восприятие окружающего мира подобно нашему.
Но при этом у дельфинов нет такого понятия, как время, поэтому их воспоминания сугубо аффективны, полностью связаны с эмоциями. Принимая решения, дельфины руководствуются в первую очередь чувствами и мало опираются на интеллект, согласно некоторым данным, не уступающий в развитии человеческому. Как бы то ни было, в периоды своих «переговоров» они явно приходят к совершенно иным соглашениям, чем люди в своих способах принятия решений. Таким образом, дельфины представляют собой полную противоположность мужскому архетипу, возобладавшему в современном мире. Разумеется, этому может благоприятствовать «женская» окружающая среда. Водная стихия дельфинов символически относится к духовному началу, в то время как воздушная среда обитания человека является по своей природе мужской, то есть основанной на интеллектуальном принципе.
Дельфинам удается иногда найти подход к детям, больным аутизмом, что обычно не под силу даже самому чуткому человеку. Если дельфину предоставить выбор, с кем из людей вступить в игру-общение, в первую очередь он выберет ребенка с задержками в развитии, затем – беременную женщину, а потом уже других женщин и детей. И только в самую последнюю очередь дельфин обратит внимание на мужчину. А среди мужчин наибольшие трудности при налаживании контактов с этими существами испытывают интеллектуалы.
Стремление дельфинов к спокойствию и гармонии находит свое выражение и в их семейной или, вернее сказать, общей совместной жизни. Дельфины живут в так называемых «школах», причем живут очень мирно и дружно. Они демонстрируют все формы совместного проживания, начиная с пар и заканчивая большими «общежитиями» до тридцати особей. Особую роль играет «мужская дружба» между дельфинами-самцами. С детства самец ищет себе одного или двух партнеров, с которыми его затем долгие годы связывают нерушимые узы братства. Иногда подобная компания неразлучно проводит всю жизнь. Они вместе играют, охотятся и даже «волочатся за девушками». Всему миру они демонстрируют абсолютную гармонию и взаимопонимание, когда выпрыгивают из воды с синхронностью профессиональных балетных танцоров. Очень интересно ведут себя такие компании, когда объединяются с другими дуэтами и трио в случае проведения какого-либо массового мероприятия, например, обхаживания симпатичных самочек.
Дельфины любят вместе играть и резвиться, большую часть времени они посвящают чувственным удовольствиям. Быстрое плавание приятно волнует их кожу, они с наслаждением позволяют гладить себя и щекотать, с радостью отвечая тем же своим лучшим подругам и друзьям. Скоростное движение в воде – их любимое развлечение, они предаются ему, когда только могут. С людьми в лодках и небольших судах они тоже играют охотно и бескорыстно, не требуя платы в виде съестных подачек. Я вспоминаю свой опыт общения с дельфинами на воле. Эти свободные животные не очень-то интересовались мертвой рыбой, которую мы им предлагали. Как подводные вихри или стрелы Нептуна, проносились они рядом с нашей лодкой и под ее днищем, играли в волнах, поднятых носом нашего судна, и во вспененных мотором бурунах. Это удивительно разумные создания. Они старались держаться поближе к людям, получали удовольствие от внимания, которое им уделяли, и иногда позволяли себя погладить. Разумеется, они достаточно умны и понимали, что это не принесет им какой-либо материальной выгоды. Дельфины, живущие на свободе, вообще не думают о ней. Они просто следуют импульсам собственной жизнерадостности и делают лишь то, что им нравится.
Кроме того, у дельфинов в обычный распорядок дня включается значительное число сексуальных контактов. Плавая вместе, они спариваются по пять-шесть раз в день. Самец плывет на спине, самка находится сверху. Когда она беременеет, любой из самцов ее семьи может считаться отцом будущего «ребенка», поскольку она спаривалась с каждым хотя бы один раз. Опасность для детеныша самец может представлять только в том случае, когда у него нет чувства отцовства, что гораздо чаще наблюдается у сухопутных животных.
Живущим дружно самцам дельфинов неизвестно то, что мы называем конкурентной борьбой. Если каждый самец имеет возможность оплодотворить самку, нет нужды в состязаниях и демонстрации какого-либо превосходства. Дельфинья семья организована таким образом, чтобы среди самцов, всегда особо чувствительных в этом вопросе, не было неудачников. Таким способом дельфины избавляются от «социального стресса».
Тем не менее, определенная борьба между дельфинами-самцами все же возможна – когда они встречаются с другими группами самцов, стремящихся отбить друг у друга самок. Однако «военные действия» соперники не ведут. Скорее всего, более слабая группа отступает. Между самцами и самками одной группы можно наблюдать и укусы, и толчки, но ведь они случаются и в любовной игре человека.
И, наконец, дельфины имеют одно неоспоримое преимущество перед людьми. Численность их стаи редко превышает тридцать особей, и в любом случае эти союзы остаются свободными. Очевидно, таковы уж склонности этих удивительных морских животных. Но следует признать, что общение в маленьких группах всегда намного легче и полноценнее. В больших группах быстро возникает напряжение, проявляющееся в виде конфликтов и стрессов, что наглядно доказывают многочисленные наблюдения биологов. Например, крысы в своих огромных популяциях демонстрируют прямо противоположное поведение. Заботливые родители у них часто превращаются в каннибалов, пожирающих своих собственных детей, а заодно их бабушек и дедушек.
Британский антрополог Робин Данбар, изучая человекообразных обезьян, обнаружил, что величина их головного мозга сопоставима с количеством особей в стаде. Данбар даже вывел формулу, по величине головного мозга особи определяющую максимально возможную величину сообщества для того или иного вида. Проверки расчетов на стадах человекообразных обезьян выявили значительный процент соответствия этой формуле. Обезьяны никогда не переходят заданных природой границ. Для людей из данной формулы можно вывести максимальную величину в сто пятьдесят человек. Тем не менее, количество населения в наших деревнях, а уж тем более в городах и мегаполисах, давно уже перевалило за эту магическую грань. Результатом стало накопление отрицательных энергий, вызывающих у большинства людей постоянный стресс.