— Сядь, — велела она, подходя ближе, — и не вставай без толку. Эй, — махнула госпожа слуге, — опахало сюда.
Аурин вытаращила глаза. С ума сойти! Никак, она вдруг стала принцессой крови! С нее только мух и не сгоняют.
— Гимин, — это относилось к Фодэ, которой никто не предложил сесть и не стал обмахивать опахалом от излишней жары, — вы могли бы заметить, что Аурин нельзя сидеть на холодном камне. Принесите подушку.
— Кие пошла за ней, — внесла Аурин долю ясности, заметив, что лицо Фодэ стало виноватым, — побежала, — поправилась она, видя нахмуренные брови госпожи, — и совсем скоро должна прийти.
— Это уже лучше, — величаво кивнула госпожа Томин, — мы вышли полюбоваться, как цветет фенхия, — она указала на цветы, которые были у нее в руке, — они только что распустились. Не правда ли, какая красота!
— Мило, — признала Аурин, — это и есть фенхия?
— Да. Это очень редкие цветы, их не везде можно увидеть.
"Явно, не в рыбацкой деревеньке", — дерзко подумала про себя девушка.
— Фенхия ценится за восхитительный аромат, — продолжала госпожа Томин, — вот, понюхай, гимин. И ты никогда не захочешь смотреть ни на что другое.
Аурин с любопытством посмотрела на букет в руках своей наставницы. Ничего особенно интересного она не обнаружила. Цветы как цветы, кстати, довольно невзрачные. Но если они так исключительно пахнут…
Госпожа Томин с улыбкой приблизила цветы к ее лицу. Аромат фенхии коснулся ноздрей Аурин. Он был приятным, чуть сладковатым и приторным, почти одуряющим. Девушка открыла рот, чтобы сказать, что ей очень понравилось, но нельзя ли все-таки это убрать куда-нибудь подальше, но внезапно произошло нечто странное. Она вдруг увидела небо совсем не там, где ему полагалось быть. Кто-то подхватил ее, не давая упасть и над ней склонилось взволнованное лицо князя.
— Боги, что с ней?
— Мама, — едва слышно пискнула Фодэ.
— Все в порядке, — сказала Аурин, пытаясь встать, но ей не позволили этого.
Госпожа Томин посмотрела на нее, а потом на цветы, которые до сих пор держала в руках.
— Аурин, ты уловила их аромат?
— Н..немного, — выдавила из себя девушка, отвернувшись в сторону и дыша ртом, чтобы не уловить его снова.
— Прости, пожалуйста, — госпожа поднесла фенхию к лицу подопечной, но в следующее мгновение князь выхватил цветы из ее рук и выбросил в бассейн.
— Не стоит этого делать, — отрезал он.
— Аромат фенхии указывает на то, что…, - начала госпожа Томин и осеклась, с ужасом смотря на Аурин.
— Что случилось?
Девушке стало легче, она выпрямилась, непонимающе смотря на нее. Что это все так переполошились? Что такого произошло? Ну да, ей стало плохо, но ведь это вполне понятно. Она недавно оправилась от укуса.
— На что указывает аромат фенхии? — повторила она свой вопрос.
Женщина покачала головой.
— Ни на что, Аурин. Успокойся. Ее нужно отнести в комнату, — повернулась она к слугам.
— Никуда меня нести не нужно. Я сама дойду.
— Ты еле стоишь на ногах.
— Да говорю же, все в порядке, госпожа. Мне уже лучше и я сама дойду.
— Хорошо, — это сказал князь, — вы пойдете сами, но я вам помогу.
Аурин помотала головой, это было ничем не лучше, чем если бы ее несли, но поймала требовательный взгляд госпожи Томин и поняла, что перегибать палку не стоит. Проще покориться.
Фодэ смотрела не нее со страхом, смешанным с жалостью, слуги были явно испуганы. Что происходит? Они смотрят так, словно… словно…
— Пойдемте, гимин, — повторил князь.
Девушка повернулась к остальным спиной.
— Да, господин.
Удалившись от госпожи Томин на безопасное расстояние, она спросила:
— На что указывает аромат фенхии, господин? Вы ведь знаете?
— О, но это… не думаю, что вам стоит это знать, гимин.
— Мне стоит это знать, — твердо повторила Аурин, — мне почему-то так кажется.
— Если моя мать решила, что вам не следует этого говорить, то я пожалуй промолчу.
— Это что-то плохое?
В ответ она получила лишь напряженное молчание.
— Понятно, — сказала девушка, — это что-то очень плохое. Что-то в последнее время мне везет на такие вещи.
— Не думаю, — медленно начал князь, — что следует обращать внимание на предрассудки, гимин. С вами ничего больше не случится, я об этом позабочусь.
Аурин повернулась и посмотрела на него:
— Эти цветы указывают на то, что я умру, да?
— Все это глупости, — отрезал он, — вы не умрете, гимин. Даже не думайте об этом.
Но Аурин не могла не думать. Ее реакция на запах фенхии встревожила ее не на шутку. Госпожа Томин спокойно держала эти клятые цветы в руках и наслаждалась их спорным ароматом. У каждого свой вкус. А ей от одного намека на запах стало дурно. Или это оттого, что она еще слишком слаба?
Князь довел ее до комнаты и усадил на циновку. Аурин безропотно подчинялась, но не потому, что была от природы покорной и послушной, просто ее мысли блуждали далеко и она почти не обращала внимания на внешние раздражители.
— Вам нужно лечь, гимин.
— Мне нужно подумать, — непонятно отозвалась она в задумчивости, а потом, вдруг придя в себя, добавила:
— Благодарю вас, господин, мне гораздо лучше. Вы были очень добры ко мне, недостойной такого внимания.
— Я мог бы… — начал князь, но прервал сам себя, — в любом случае, гимин, вы слишком много думаете.
Она пожала плечами:
— Нет, мало, господин. И не о том.
— Не о том? — озадаченно переспросил он, — а о чем?
— Не помню, господин. Какие-то глупости.
Дверь отворилась и в комнату вошел доктор Илли. Он низко поклонился.
— Простите, господин, я помешал.
— Нет, входи, Илли. Я уже ухожу.
Странно посмотрев на Аурин, словно сомневаясь, что правильно понял ее слова, князь вышел. Доктор подошел к девушке:
— Что на сей раз с вами стряслось, госпожа? Насколько мне кажется, свежий воздух должен был пойти вам на пользу.
— Он пошел, — согласилась Аурин, — но потом я понюхала фенхию и все пропало.
— Фенхия, — задумчиво повторил доктор Илли, — и вам стало после него дурно, госпожа?
— Немного. Скажите, доктор, что это значит? Что значит запах фенхии?
— Это значит, что вы еще слишком слабы, госпожа, чтобы нюхать всякую дрянь, — резко отозвался он, — впредь воздержитесь от этого.
— Я и не собираюсь. Этот запах мне не понравился. Он казался каким-то приторным и противным.
Доктор Илли нахмурился.
— Противен? — переспросил он, — он показался вам противен, госпожа? Странно. Многие знатные дамы отдали бы много денег, чтобы заполучить малюсенький пузырек с духами из цветов фенхии.
— Тогда я к таким явно не отношусь, — фыркнула Аурин, — я предпочла бы что-нибудь менее навязчивое.
— Аромат духов должен быть навязчивым, — наставительно заметил врач, — чтобы мужчина, уходя от женщины уносил с собой хоть немного этого запаха как напоминание о ней.
— А по-другому женщину никак нельзя запомнить? — неприкрыто рассмеялась девушка, — только по запаху?
Тут уже рассмеялся доктор Илли.
6 глава. Змея и голод
Вскоре после ухода доктора пришла госпожа Томин. Впрочем, Аурин ожидала ее прихода и не слишком удивилась. Она только сказала:
— Вы не должны так часто навещать меня, госпожа. Если я вам понадоблюсь, нужно лишь позвать.
— Прелесть высокого положения заключается в том, что я могу поступать так, как мне хочется, — усмехнулась госпожа Томин, — не всегда, конечно, но в этом случае — да. И потом, я сама знаю, как должна поступать. Очень мило, что ты решила напомнить мне об этом. Но не тебе учить меня правилам поведения. Как ты можешь это делать, если сама не имеешь о них никакого представления?
Аурин хмыкнула и низко склонила голову в знаке почтительного смирения. Этот жест, однако, никого не обманул. Госпожа фыркнула.
— Могу я задать вам один вопрос, госпожа?
— Только не о цветах.
— Но я хотела бы спросить именно о цветах.
— Я ничего ее могу сказать тебе, Аурин. Оставим эту тему. Я хочу, чтобы ты объяснила мне, зачем обрезала волосы.
— Пришлось, — девушка пожала плечами, — как бы вы поступили на моем месте, если бы проснулись утром, посмотрели на себя в зеркало и увидели, что на левой стороне волосы у вас до пояса, а на правой — едва закрывают ухо?
Госпожа Томин сделала большие глаза.
— Хочешь сказать, они выпадают столь затейливым образом?
— Полагаю, нет. Они были обрезаны.
— Рэкти, — вырвалось у женщины.
— У меня тоже возникла эта мысль. Ведь кроме нее никому в голову не пришло бы… Или пришло?
— Это могла сделать только Рэкти, — брови госпожи сошлись в одну прямую черту, — значит, она перешла к активным действиям. Какая гнусная месть!
— Да нет, — Аурин пожала плечами, невзирая на то, что это ей было строго запрещено делать, — самое обычное дело. И потом, я даже обрадовалась, узнав это.
— Почему? — изумленно ахнула госпожа Томин.
— Сперва я подумала, что они выпали.
— О, я понимаю тебя. Какая же дрянь! Она решила лишить тебя того, чем ты выделяешься среди других. Глупо. Рэкти следовало подумать о том, что ты выделяешься не только цветом волос.
— Ох, но она ведь не станет этого делать? — тут уже встревожилась Аурин.
Женщина посмотрела на нее с интересом:
— Что ты имеешь в виду, Аурин?
— Помимо волос, у меня есть еще и глаза.
Госпожа рассмеялась.
— Успокойся. Рэкти никогда не пойдет на это. Ведь это было бы слишком явно.
— А это не слишком явно, госпожа? — девушка указала на волосы.
— Ведь ты никому не сказала, что их отрезали, правда? Никому, кроме меня, поскольку мы уже говорили о Рэкти. Если б это было не так, ты уверила бы всех, что волосы выпали сами в следствие болезни. Либо ты сама их обрезала по собственной прихоти. Правильно?
— Да, — признала девушка, — именно так бы я и сказала. Но все равно, мне это не нравится. Что я должна делать?
— А что бы ты хотела? — госпожа Томин не сумела сдержать любопытства.
— Я бы с удовольствием обрезала бы ей волосы так, что она стала бы похожа на мокрого, взъерошенного ежа.
Женщина расхохоталась.
— Это было бы отрадное зрелище! Увы, не получится. Рэкти очень осторожна.
— Жаль.
— Я бы на твоем месте после случившегося велела служанке стеречь у двери всю ночь, Аурин.
Аурин подумала и признала, что это было, пожалуй, единственным возможным средством в ее ситуации. Месть могла и подождать, тем более, что гораздо сильнее девушка хотела убраться отсюда поскорее, чем заниматься мщением Рэкти, которая явно готова к нему.
— Я довольна, — с расстановкой произнесла госпожа Томин, — мой сын не на шутку обеспокоен твоим здоровьем, Аурин. Это говорит о многом. Особенно удачно вышло твое падение у бассейна.
— Я упала не нарочно, — пояснила девушка.
— Я этого и не говорила. Но ты не должна отказываться от помощи. Тем более, что это невежливо.
— Пять минут назад вы сами сказали, что я не имею представления о правилах поведения. Так чего же от меня ждать?
— Правда твоя, ждать от тебя нечего, — нахмурилась госпожа, — тем более, что это совершенно бессмысленно. Учить тебя — все равно, что биться лбом в дубовые ворота.
Аурин хихикнула.
— Здесь нет ничего смешного. Любая другая девушка на твоем месте давно бы запомнила, как следует себя вести.
— Тогда почему бы вам не взять эту любую другую девушку и не воспитывать ее всласть, госпожа?
Это уже была откровенная дерзость, но госпожа Томин снесла ее более чем мирно. Она даже соизволила улыбнуться.
— Поверь, я так бы и сделала. Но моему сыну нравится не любая другая девушка, а именно ты. Так что, делай то, что тебе велят. Нечего фыркать и морщиться. Ты еще слишком слаба, чтобы ходить самостоятельно. Тебя качает из стороны в сторону как былинку на ветру. И не спорь, сделай милость.
— Меня качало именно от ветра, — не смолчала Аурин, — я забыла положить в карманы по булыжнику.
Госпожа Томин измерила ее пристальным взглядом и покачала головой.
— Когда я говорила, что быстрый ум — украшение беседы, я не имела в виду сарказм.
— А что?
— Хватит. Ты уже бледна, как смерть. Тебе плохо?
Аурин и в самом деле неважно себя чувствовала. То есть, неважно по сравнению со своим обычным состоянием во время болезни. У нее кружилась голова. В ушах шумело и подташнивало слегка. С лица исчезли последние краски, так что неудивительно, что госпожа это заметила.
— Слегка, — отозвалась девушка.
— Я так и думала.
Она незамедлительно послала за доктором и решительной рукой толкнула Аурин на подушки.
— Лежи и не вздумай вставать. Сейчас придет Илли и осмотрит тебя. И все будет хорошо.
Госпожа оказалась права лишь в одном: доктор на самом деле пришел, но лучше Аурин не стало. Он встревожился, велел Кие принести ужин и заставил больную съесть все до кусочка, хотя она при этом кривилась и морщилась.
— Мне это не нравится, — покачал он головой, — совсем не нравится. Вы совершенно не хотите есть, госпожа, это неестественно. Неужели, яд трескучки сказался на вас таким странным образом? Одна надежда, что долго это не продлится.
Доктор принес еще своего чудодейственного настоя, проследил, чтобы Аурин его выпила, корча при этом уже совершенно немыслимые гримасы, а потом распорядился:
— Немедленно ложитесь спать, госпожа. Вам нужно больше отдыхать и меньше ходить.
— Вряд ли у меня получится отдыхать еще больше. Я и так целыми днями маюсь от безделья.
Он посмотрел на нее с таким видом, словно девушка сказала что-то совершенно немыслимое. А потом заметил:
— Вам следует серьезнее относиться к собственному здоровью, госпожа.
— Ну ладно, ладно, я уже ложусь.
И Аурин легла в постель с самым чинным видом, на который только была способна. Она долго не могла заснуть, размышляя о своем недомогании. Отсутствие аппетита ее не слишком беспокоило, в конце концов, от этого не умирают. Достаточно принимать пищу три раза в день. Точнее, давиться ею, но с другой стороны это уже нюансы. Больше ее беспокоила фенхия. Это было непонятно, а потому тревожило девушку сильнее. Почему ей вдруг стало дурно от запаха этих цветов? Только ли потому, что доктор Илли прав, она слишком слаба для столь сильных запахов? Но тогда почему все так испугались? Это что-то значит, в этом есть какой-то тайный смысл, но никто не хочет ей его разъяснять. Предрассудок? Но почему этот предрассудок сработал именно с ней?
На эти вопросы у Аурин не было ответов, одни только предположения. А на предположениях далеко не уедешь.
Утро принесло ей еще один сюрприз.
Открыв глаза, девушка повернулась на левый бок и застыла. Прямо перед ней, на расстоянии вытянутой руки находилась змея. Заметив ее движение, она поднялась и угрожающе зашипела.
Аурин смотрела на нее, не в силах пошевелиться и даже свободно вздохнуть. Змея была настроена агрессивно, слегка раскачивалась, предупреждая о своих намерениях, ее язык периодически высовывался из пасти. Никуда уползать она не собиралась.
Девушка лихорадочно размышляла, как ей выйти из этого ужасного положения. Положение было не просто ужасным, оно было отвратительным. Она даже не могла позвать на помощь, опасаясь разозлить змею и спровоцировать ее на нападение.
На лбу у Аурин выступил холодный пот. Сколько еще она сможет не двигаться? У нее уже начала затекать рука. Осмелившись отвести взгляд от змеи, девушка осмотрела комнату в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы ей хоть как-то помочь. Но не обнаружила ничего. Поблизости не было даже светильника, чтобы стукнуть змею по голове. Это в том случае, если она сумела бы попасть по назначению.
Аурин затрясло от страха и дурных предчувствий. Мало ей было неприятностей, теперь еще и это. Боги, за что? Что она такого сделала?
Тут отворилась дверь и в комнату вошла ничего не подозревающая Кие.