Лия фыркнув в очередной раз исчезла — следом пропал Акбек.
— Дурочка, прокомментировала госпожа Миора, побежала проверять.
— Думаете это выход — всегда быть в паре??
— Для работы — безусловно, больше заработают, а в личной жизни — как сами решат, большенькие уже. Что ж Аша, завтра у тебя первое задание по контракту, давай разберем все детально и две женщины склонились над журнальным столом заваленным бумагами.
Лия вернулась через полчаса — перемазанная травой, землей и кровью, Акбек был с ней и по-прежнему невозмутим.
— Я в душ!
Бросила недовольная блондинка и унеслась наверх рассыпая вокруг комочки земли.
— Что случилось, мальчик??
— Она свалилась на голову передовому отряду, и ее слегка помяли до того как я выбрался из болота, душ мне тоже не помешает.
— Ступай, потом посмотри предложения по перемещению большегрузных контейнеров в межмирье, думаю, вдвоем вы справитесь, да и цены вас приятно удивят.
— Спасибо, госпожа, непременно.
Аша только головой покачала в изумлении и вернулась к бумагам вместе с наставницей. Перемещение особо ценного груза требовало не только подготовки, но и подписания бумаг.
Наири ехала в повозке и удивлялась — с чего это мама отправила срочный вызов?? Девушка нежно любила своих близких и всегда была рада навестить, хотя учеба и работа оставляли на поездки мало времени. В прочем к прибытию на загородный вокзал девушка успокоилась — все равно хотела навестить маму. Наири неплохо зарабатывала, но на извлечения генокода из капли крови, и ускоренного выращивания клона с заданными параметрами денег требовалось много. К тому же обсудив с графом этические вопросы, Наири пришла к выводу, что клон должен быть «чистым», не имеющим своей уникальной личности и судьбы, иначе вселение призрака будет убийством. То есть клона придется выращивать в банке хотя бы до подросткового возраста, а потом еще и учить, ведь тело будет иметь «младенческий» мозг — одни рефлексы. В общем, список проблем вырастал внушительный, но при этом решаемым, главной загвоздкой были деньги.
Повозка подвезла девушку прямо к платформе, возница внес сумки в купе и распрощался. Поезд тронулся, за окном замелькали домики пригорода, потом кудрявые рощицы, и великолепные дубравы. Поездка прошла без приключений, на длинной остановке Наири выскочила на платформу — прикупила мороженое и пирожок с яблоками, перекусила и раскрошила суховатую корочку голубям. По прибытии на станцию ее никто не встречал, дежурная коляска быстро заполнялась народом, и Наири решила пройтись пешком. Буквально через полчаса девушка дошла до невысокого загородного дома стоящего среди яблонь и вишневых кустов.
— Мама я дома!!
Громко объявила она, входя в полутемный холл и бросая на пол сумки, и разглядывая себя в большом зеркале. Светло-синий комбинезон и оранжевая блузка Наири очень шли, а темные волосы, собранные в «конский хвост» и отсутствие привычных очков превращали библиотечную затворницу в хорошенькую быстроглазую кокетку. Оглядев свои модные оранжевые ботинки, купленные по совету художницы, и вздохнув, девушка решительно шагнула к задней двери, ведущей в сад. Но дверь распахнулась ей на встречу, впуская невысокую и очень энергичную женщину:
— Наири!! Ты уже здесь!!
Обрадовано прижав к груди дочь, женщина едва не прослезилась.
— Пойдем, выпьем чаю. Отложив в угол снятые с рук рабочие перчатки и рыхлитель, госпожа Заири быстро пошла, почти побежала к кухне.
— Мам, а что случилось??
— Давай все же чаю попьем??
Наири укоризненно посмотрела на мать, не любила она всей этой тягомотины и реверансов, и та сдалась:
— Алик вернулся.
— Алик??
Наири недоверчиво покачала головой — Алик был мужем ее старшей сестры и постоянно влипал в неприятности, и втягивал в них родственников жены. Но как раз перед отъездом девушки на учебу он исчез в неизвестном направлении. Сестра, поплакав неделю в подушку, вздохнула с облегчением и занялась собой и воспитанием новорожденной дочки, и вот спустя три года пропавший муж вернулся. Наири потерла сразу загудевшую голову, а ее мама тем временем разлила по чашкам ароматный чай, придвинула сахарницу и блюдце с лимоном.
— Чего он хочет??
— Вернуться в семью. Говорит, что все исправит и вернет, знаешь, эти причитания мужчин уверенных в своей неотразимости.
Госпожа Заири расстроенно махнула чашкой, едва не облив кипятком колени.
— Мам, женщины уверенные в своей неотразимости ведут себя точно так же. Наири поморщилась и отхлебнув глоточек неуспевшего завариться как следует чая спросила в лоб:
— Марика знает??
— Нет.
Мать опустила ресницы, а потом, подняв их и твердо глядя на дочь добавила:
— Спрятала его здесь и не даю ее телефон, но сама понимаешь, это временная мера.
— Ну а я тут зачем?? Вызови папу и пусть он вышвырнет его подальше.
— Наири, если я подключу отца — эту будет шумно, грязно долго, и твоей сестре снова придется окунуться в эту грязь, а у нее свадьба на носу!!
Столько экспрессии Наири приходилось видеть в родном доме не часто, и немного опешив, она осторожно спросила:
— И что ты предлагаешь??
— Перемести его в другой мир.
Умоляющие глаза, такие же темные, как ее собственные уставились на девушку одновременно с мольбой и решимостью.
— Ты сможешь, я знаю, я готова дать ему денег, но только один раз, что бы быть уверенной, что он больше тут не появиться.
— Мам не все так просто!
Девушка вскочила и принялась мерить небольшую кухню шагами.
— Я не могу перемещать людей! И тем более делать это без их согласия!!
— Доченька, госпожа Заири вздохнула, бессознательно поглаживая краешек тонкой фаянсовой чашки.
— Я уже все перепробовала. И денег ему предлагала, и на работу помочь устроиться, а он все свое твердит — люблю Марику, хочу быть с ней, и доченьку свою ненаглядную сам хочу воспитывать… А Марика просто не выдержит такого поворота! Наири, милая, ну пожалуйста, подумай!!
— Мама, но это противозаконно!!
Тут на кухню ввалился худой небритый тип с ввалившимися глазами и мятым лицом:
— А, свояченица пожаловала! И как подросла!
Мужчина сделал попытку бросить на девушку сальный взгляд, но был до того жалок, что Наири даже бровью не повела, зато повернувшись к матери сказала:
— Мам, я подумаю и постараюсь что-нибудь сделать. Но ничего не обещаю.
Госпожа Заири кивнула в ответ с некоторым облегчением. Алик между тем расположился за столом между матерью и дочерью, и добросердечная женщина налила ему чаю, подвинула корзинку с солеными крендельками и масленку с маслом.
— Благодарю тещенька, что зятя подчуешь.
Шутовски раскланялся мужчина и принялся осторожно, что бы не было заметно дрожание рук намазывать крендель маслом. Полюбовавшись этим еще пару минут и услышав парочку плоских шуток, Наири поблагодарила маму и сказала, что пойдет отдохнуть в свою комнату. Сумки в коридоре выглядели странно — словно их хорошенько пнули. Удивившись, девушка подхватила ремни и поднялась в свою комнату. К счастью тут все было без изменений, только в воздухе витал просочившийся сквозь тонкую стену запах дешевого табака, похоже, Алик занял комнату сестры. Едва Наири вытянув ноги, прилегла на кровать, как из кармашка сумки просочилась туманная струйка, сформировавшись в мужское лицо:
— Госпожа.
— Наири, буркнула девушка.
— Госпожа Наири, тот человек, очень худой и болезненно выглядящий пытался осмотреть ваши вещи, я ему помешал.
— Он тебя видел??
Встрепенулась Наири.
— Нет, госпожа Наири, я показал ему мышь, и он отбросил сумки в сторону.
Нарири хихикнула:
— Так вот почему сумки разлетелись по всему холлу! Спасибо, Дэн!
— Госпожа, можно спросить, кто это такой??
— Это наша головная боль на следующие три дня.
И девушка рассказала призраку грустную историю своей сестры и проблему, которую поставила перед ней мать:
— Понимаешь, Дэн, я не в состоянии перенести человека, сил не хватает, но увидев этого типа, я поняла, что к сестре его пускать нельзя — он просто вытянет ее как вампир и оставит умирать, а мы ничем не сможем помочь. И все же душа моя не спокойна, а если он погибнет в другом мире?? В этом буду виновата я.
— Госпожа Наири, но ведь этот человек может погибнуть и тут, причем втянуть в неприятности вашу семью, разве вам станет легче??
— Не знаю Дэн, это сложный вопрос, но я должна защитить свою семью, как сумею.
Вздохнув, девушка вновь прошлась по комнате:
— Вот с силой проблема — в ближний мир его ссылать бесполезно — денег подкопит и вернется порталом, а на перемещение в дальний мир у меня сил не хватит.
— Госпожа Наири, призрак помутнел, а потом вновь приобрел четкие контуры.
— Наверное, тут я мог бы вам помочь. Дело в том, что призрак — довольно мощная субстанция, особенно старый призрак. Если мы не развеиваемся в первые же часы посмертия, то мы научаемся копить энергию и даже использовать.
И призрак взвихрил сквознячком страницы книги лежащей на столе. Девушка задумалась, потом потянулась к универсальному планшету — попыталась построить модель, просчитать параметры и наконец, вздохнув, согласилась:
— Ты прав Даниэль, вдвоем мы сможем его перекинуть, но только в том случае, если он не будет сопротивляться. Вот только как этого добиться?? Он упрям и самолюбив, и предложение удалиться в другой мир воспримет в штыки.
Призрак пожал плечами:
— Уже в мое время, людям страдающим бессонницей, прописывали сок маковых головок в теплом молоке.
Наири не удержалась и засмеялась:
— Хорошо сказано!! Скоро обед, пойду, порадую маму.
На разговор с матерью ушло не более пятнадцати минут. Уяснив что от нее требуется, для спасения покоя семьи, достойная госпожа моментально опустошила личные запасы снотворного, и выдав дочери немалую сумму наличными, вихрем унеслась на кухню — готовить любимый зятем сливовый пудинг. Обед прошел слегка напряженно — непрерывные причитания Алика о «своей любимой Марике» и его же плоские шуточки совершенно отбили аппетит Наири, впрочем, она немного поизображала энтузиазм над тарелкой жаркого, все же силы на переброску этого типа понадобятся, но от пудинга отказалась под предлогом диеты. А вот ее мать положила щедрые куски и себе и зятю:
— Сейчас полакомлюсь и пойду, отдохну, жарко что-то сегодня.
Алик охотно начал разглагольствовать о погоде и природе не забывая поедать огромные куски пудинга, запивая чаем с капелькой мадеры.
К концу обеда за столом восседали два спящих тела — снотворного госпожа Заири-старшая не пожалела. Кое-как дотащив родительницу до диванчика в холе, Наири хлопнула по нагрудному карману комбинезона:
— Дэн, пора! Он уже готов!
Призрак тотчас явился и девушка, вложив в карман бывшего зятя приличную сумму наличными, прижалась к нему со спины и пожелала очутиться в публичной библиотеке одного из дальних миров. Призрак держал ее за руки и весь светился холодным голубоватым светом. В воздухе замелькали короткие трескучие молнии, хлопок — и они осели на пол в большом читальном зале. К счастью зал был пустой — за окном едва — едва занимался рассвет. Усадив Алика на стул, и разложив перед ним подшивку старых технических журналов, Наири с облегчением вернулась домой. От усталости немного промазала — очутилась в саду, и подумав тут и осталась, растянувшись на шатком деревянном шезлонге, дело сделано, можно и отдохнуть.
Но покой как водится нам только сниться, не успела Наири закрыть глаза, как в саду раздался мелодичный женский голос:
— Мама! Ты где??
Пришлось срочно открывать глаза и идти встречать сестру, решившую вдруг заглянуть в гости. Спящую на диване в холле маму удалось объяснить жарой и плохим самочувствием, а лишние тарелки на столе — заглянувшей в гости соседкой. Но когда сестра вознамерилась подняться к себе в комнату, Наири сдалась — там ведь жил Алик и кроме запаха табака наверняка оставил свои вещи.
— Марика, послушай, у тебя комната не убрана, переночуй в гостевой, или в моей, если очень хочешь.
Молодая женщина удивленно остановилась:
— Наири, а кто жил в моей комнате? У нас же гостевая есть!
Пришлось девушке, неимоверно сердясь на сладко посапывающую родительницу все сестре рассказать. Та конечно не стала изъявлять благодарности, но и посудой кидаться, тоже не стала.
— Ладно, пойдем чаю попьем, и посмотрим, какое наследство оставил мне, бывший муженек… Я к маме приехала, что бы сказать, что бумагу о разводе получила. Видишь как все вовремя.
Попив чаю и прибрав посуду девушки, нехотя поднялись наверх — запах дешевого табака продолжал витать в воздухе. Комната была в кошмарном состоянии — всюду окурки, грязные вещи и стойкий запах перегара.
Марика выудила из шкафа большой пластиковый мешок от пальто и принялась скидывать туда мусор. Наири принесла моющий пылесос и споро принялась отмывать все доступные поверхности. Вскоре комната вновь была чистой и аккуратной, только в кресле лежала тощая дорожная сумка с характерным табачным запахом.
— Посмотрим, что там??
Спросила Марика, вытаскивая к порогу пакет набитый бутылками и мусором.
— Давай, нехотя согласилась Наири, хотя она предпочла бы выбросить эту сумку, не открывая. Предчувствия ее не обманули — в сумке, которая, кстати, была засунута под кровать, обнаружилась тощая пачечка наличных, три идентификационных карты на разные имена, но все с фотографией Алика. Но весь ужас ожидал девушек впереди — решив выбросить улику, они нечаянно дернули ремень, и из потайного кармана на пол хлынули драгоценные камни.
— Наири!! Что это??
— Вот те бесцветные похожи на алмазы, а остальные не знаю.
— Но это же деньги!! Много денег!!
Марика не бедствовала, но все же считала деньги очень аккуратно, и неожиданно зажегшиеся в ее глазах звездочки алчности заставили Наири встряхнуть сестру как следует:
— Марика!! Очнись!! Алик не мог заработать таких денег! Значит, он их украл! И многие знают, что он твой муж!! Его будут искать, и выйдут на нас!
Марику, похоже, проняло — побледнев, она уставилась на сестру распахнутыми глазами:
— И что делать??
— Тебе ничего — поживешь, денек у мамы, как хотела, это барахло мы сейчас сожжем, а камни отдай пока мне, если выживем — поделим пополам.
— А что ты с ними будешь делать??
— Вот этого тебе лучше не знать, вдруг у тех, кто будет камушки искать, окажется в команде неплохой менталист??
Сестра нехотя согласилась — годы, прожитые без мужа, все же наложили на нее отпечаток, Марика отчаянно боялась остаться без средств. Но ее здравый смысл вернулся — едва вещи Алика догорели, она сгребла пепел и закопала в ближайшей компостной куче. А потом, вынув середину небольшого батона, упрятала под корку мешочек с камнями и вручила его сестре. Обнявшись и расцеловавшись, девушки, расстались — Наири поспешила на вокзал, а Марика взялась готовить ужин «утомившейся» матери.
Позже выяснилось, что Наири как в воду глядела, не успела она уехать как к сестре и маме наведалась словоохотливая женщина, с предложением заказать по каталогу украшения с дивными радужными бриллиантами. Причем она не столько предлагала камни, сколько отслеживала реакцию женщин на слова «радужные бриллианты» и «муж». Только что проснувшаяся госпожа Заири — старшая вполне обоснованно напряглась при слове «муж», но тут же пояснила, какой этот тип был скотиной, и слава богам мы от него избавились.
— Неужто, прикопали на грядке вместо компоста, пошутила гостья.
Но Марика шутливый тон не поддержала, качая головой, она показала свеженькую бумагу о разводе и в подробностях поведала о годичных мучениях для ее получения.
Гостья, не добившись ожидаемой реакции, быстро свернула свои каталоги, и ушла, даже не заглянув к соседям. Все это Марика рассказала Наири по ментосвязи, глубокой ночью, девушка посоветовала сестре маме ничего не говорить и уже ложиться спать. Сама она была спокойна — камни лежали в сейфе у госпожи Миоры, а незваным гостям будет дан такой отлуп, что больше они тут появиться не посмеют.
В тот же день вечером, сразу после неожиданного возвращения Наири, Михаил и его рыжий напарник вновь пригласили девушек на прогулку. Студентки отказались, но передали любезное приглашение госпожи Миоры на вечеринку по случаю ее дня рождения. Парням не оставалось ничего другого как откланяться и пообещать появиться вовремя.