Следует отметить, что в случае, если президент имеет партийную принадлежность, а премьер-министр – нет, конфликт внутри исполнительной власти не произойдет, поскольку беспартийные премьер-министры – технократы, а не популисты.
Таким образом, мы видим, что существуют веские причины утверждать, что разделенная исполнительная власть в полупрезидентских системах может вызвать проблемы, и они не ограничены периодами сосуществования. Эмпирические исследования и статистические данные подтверждают теоретические основания, но в целом литература имеет тенденцию к субъективности. Например, в своем исследовании полупрезидентской системы Меструп [Moestrup, 2004] выступает против принятия данной системы11. Она полагает, что опасения Линца «по поводу возможного тупика в ситуации разделенной исполнительной власти подтверждены эмпирическими доказательствами» [ibid., p. 222]. На основании статистической модели Меструп делает вывод о том, что полупрезидентская система не подходит для молодых демократий [Moestrup, 2004, p. 228]. Подобным образом Процик (2005) утверждает, что в режимах Восточной Европы с 1992 по 2002 г. наблюдался высокий уровень конфликта внутри исполнительной власти. Он пишет: «…конфликт внутри исполнительной власти обычно возникает, когда президент ставит под сомнение работу премьер-министра» [Protsyk, 2005].
Анализ казуса Восточного Тимора показывает, что возникшие трудности были вызваны отчасти разделенной исполнительной властью. В июне 2006 г. президент страны Гужмау угрожал уйти в отставку, если премьер-министр Алкатири не оставит свой пост [East Timor leaders in stand up, 2006]. Казус Восточного Тимора особенно интересен нам, потому что президент Гужмау был беспартийным лидером, в то время как премьер-министр страны представлял партию «Фретилин», имеющую большинство в законодательном собрании. Ситуация в Восточном Тиморе напоминает ситуацию в Польше в период президентства Леха Валенсы. Линц и Степан полагают, что этот период был особенно трудным для страны: «Из-за высокой партийной фрагментации и дуалистического тупика, в котором она оказалась, работа польского руководства по обеспечению сбалансированного бюджета и внедрению смешанной системы экономики была остановлена» [Linz, Stepan, 1996, p. 282].
Таким образом, мы видим, что существуют эмпирические доказательства, подтверждающие тезис о негативном влиянии разделенной исполнительной власти на функционирование полупрезидентской системы. Далее мы проверим данное утверждение.
Примеры, гипотезы, переменные и спецификация модели
В качестве примера были взяты страны с полупрезидентскими системами, в которых существует президент, избранный всенародным прямым голосованием, и премьер-министр, ответственный перед парламентом. В 2005 г. в мире таких насчитывалось 54 (табл. 1). Кроме того, мы будем рассматривать государства, которые имели полупрезидентскую систему в прошлом. Например, полупрезидентская система существовала в Бурунди (1992–1996), на Коморских островах (1979–1985 и 1992–2000), в Конго (Браззавиле) (с 1992 по 1997) и в Молдове (с 1991 по 2000).
Для достижения поставленных в исследовании целей мы будем использовать в качестве примера как страны с одним доминирующим актором в исполнительной власти, так и страны, в которых власть разделена между президентом и премьер-министром. Рассмотрим страны и с «суперпрезидентской» [Lijphart, 2004, p. 102] системой, такие как Грузия, где президент является самой влиятельной фигурой в исполнительной власти, и такие страны, как Словения, где существует номинальный президент, а контроль над исполнительной властью принадлежит премьер-министру. В обоих случаях мы предполагаем, что разделенная исполнительная власть не окажет влияние на процесс демократизации, потому что доминирующий актор продолжает контролировать процесс принятия политических решений. Вероятность возникновения конфликта внутри исполнительной власти в обоих случаях крайне мала. Наконец, в число рассматриваемых примеров входят такие страны, как Нигерия, где президент и премьер-министр имеют широкие полномочия в сфере исполнительной власти. Здесь велика вероятность возникновения конфликта внутри исполнительной власти. Следовательно, мы можем выдвинуть гипотезу о том, что разделенная исполнительная власть негативно влияет на процесс демократизации в странах, где президент и премьер-министр имеют широкие полномочия.
Мы выделили три типа стран с полупрезидентскими системами, представленные в качестве примера. Первый тип – страны с полупрезидентской системой президентского типа, где президент является главой исполнительной власти, а премьер-министр выполняет его решения. Второй тип – страны с полупрезидентской системой парламентского типа, где президент является номинальной фигурой, а исполнительная власть находится под контролем премьер-министра. Третий тип – страны со смешанными полупрезидентскими системами, где президент и премьер-министр имеют широкие полномочия.
Составляя данную классификацию, мы опирались главным образом на конституции (см. табл. 1). Конституция определяет, кто оказывает решающее влияние на процесс принятия политических решений – президент или премьер-министр.
Мы исследуем классические вопросы, такие как назначение министров и должностных лиц, полномочия законодательного собрания, декреты и чрезвычайные полномочия, зарезервированные политические области и др. Поскольку мы только пытаемся различить три типа полупрезидентских систем, мы не будем подсчитывать полномочия президента и премьер-министра. Нам необходимо рассмотреть только основные властные полномочия. Однако мы должны понимать, что конституции могут дать ложную картину, тогда мы будем классифицировать страны на основании реальных полномочий, которые осуществляют органы власти. Данный пункт относится к Австрии и Исландии. Мы будем классифицировать их как страны с полупрезидентской системой парламентского типа, хотя конституции этих стран предоставляют широкие полномочия президенту. В обоих случаях президент имеет номинальные полномочия, а реальная власть принадлежит главе правительства [Sartori, 1997, p. 126]. Например, Мюллер полагает, что «ведущие компаративисты рассматривают Австрию как парламентскую систему, и они во многом повторяют то, что уже давно говорили специалисты по австрийской политике» [Müller, 1999, p. 22]. Кристинсcон пишет о президенте Исландии: «В 1944 г. была учреждена республика и создана должность президента c номинальными полномочиями датского монарха. Статьи Конституции, определяющие полномочия президента, были взяты из Конституции 1918 г., времен существования Исландского королевства, созданной по образцу исландской и датской конституций. Отсюда Исландию традиционно принято считать парламентской республикой, подобно датской, несмотря на разные способы избрания глав государства» [Kristinsson, 1999, p. 86]. Мы уверены, что наша классификация стран соответствует заключению компаративистов и экспертов по странам12.
Можно выделить три типа разделения исполнительной власти в полупрезидентских системах. В первом случае президент и премьер-министр принадлежат к оппозиционным партиям13. Подобное положение характерно для французского стиля сосуществования между политическими противниками, здесь большая вероятность возникновения конфликта внутри исполнительной власти.
Второй тип разделения – президент и премьер-министр принадлежат к оппозиционным партиям, входящим в состав правящей коалиции. Подобные ситуации мы будем называть внутрикоалиционным конфликтом. В этом случае президент и премьер-министр могут иметь общие цели, но разные партийные интересы, которые и могут стать источником разногласий и конфликтов. Наконец, третий вариант – президент является беспартийным, а премьер-министр – член политической партии. Как было сказано ранее, в случае, если беспартийный президент сосуществует с премьер-министром, имеющим партийную принадлежность и отстаивающим интересы партии, вероятность возникновения конфликта внутри исполнительной власти чрезвычайно велика.
Чтобы проверить гипотезу о влиянии разделенной исполнительной власти на процесс демократизации в предложенных примерах, мы будем использовать классификацию стран Freedom House («Свободные», «Частично свободные», «Несвободные») в качестве зависимой переменной. Так как институциональные эффекты проявляются только когда процесс демократизации уже начался, в качестве примера были взяты только те страны, где есть всенародно избранный президент и премьер-министр, ответственный перед парламентом, и которые классифицируются Freedom House как «Частично свободные» или «Свободные». Следовательно, мы исключаем из нашего анализа Камерун, Чад и Египет, потому что эти страны признаны «несвободными», а Мавританию будем рассматривать с 2001 г., когда она была впервые признана «Частично свободной», несмотря на то, что полупрезидентская система там существует с 1991 г.
Мы рассматриваем классификацию Freedom House как порядковую переменную. При этом мы предполагаем, что значение зависимой переменной будет выше в странах с полупрезидентской системой, в которой президент и премьер-министр имеют более широкие полномочия, чем в странах с полупрезидентской системой парламентского и президентского типа. Мы также учитываем стандартные показатели, которые применяются при исследовании процессов демократизации [Democracy and development, 2000]: ВВП на душу населения, выраженный через паритет покупательной способности, рост ВВП (ежегодный изменение), показатели мирового развития (ежегодный доклад Всемирного банка) (полный список стран с указанием годов наблюдения см. в табл. 1.). Кроме того, мы используем базу данных Всемирного банка о политических институтах для измерения степени фракционности парламента. Индекс фракционности Д. Рея равен 1, если все члены парламента принадлежат к разным партиям, и равен 0, если все члены парламента являются членами одной политической партии. Данная переменная имеет квадратичную форму. С одной стороны, очень низкий индекс фракционности негативно влияет на развитие демократии, потому что снижается контроль законодательного собрания над деятельностью исполнительной власти и уменьшается уровень электоральной конкуренции. С другой стороны, очень высокий индекс фракционности негативно влияет на эффективность работы парламента и кабинета министров. Наконец, в ходе проверки гипотезы мы будем учитывать предыдущий опыт консолидированной демократии: если демократия существовала в стране до создания полупрезидентской системы, то этот режим останется демократическим, независимо от типа полупрезидентской системы. Для того чтобы выяснить, какие из предложенных стран уже имели опыт консолидированной демократии, мы будем использовать классификацию свободных стран. Например, полупрезидентская система была создана в Монголии в 1992 г., когда страна уже классифицировалась как «Свободная».
Для проверки поставленной гипотезы была использована логит-модель.
Таблица 2 показывает, что число стран с внутрикоалиционным разделением почти вдвое превышает число стран с сосуществованием, в то время как число стран с беспартийным президентом и партийным премьер-министром вполовину превышает число стран с сосуществованием и внутрикоалиционным разделением исполнительной власти.
Мы выдвинули гипотезу о том, что разделенная исполнительная власть в полупрезидентских системах оказывает неодинаковое влияние на процесс демократизации при различных институциональных условиях. Мы предполагаем, что более негативное влияние разделенная исполнительная власть будет иметь в странах, где президент и премьер-министр обладают широкими полномочиями, чем в странах, в которых создана полупрезидентская система президентского или парламентского типа. Результаты исследования показывают, что разделенная исполнительная власть крайне редко наблюдается в странах с полупрезидентской системой президентского типа. Только в трех случаях президент и премьер-министр принадлежали к разным политическим партиям: Центрально-Африканская Республика в 1993 г., Коморские острова в 1992 г. и Сенегал в 2000 г. Ситуации сосуществования и внутрикоалиционного разделения в исполнительной власти в полупрезидентских системах президентского типа негативно влияют на развитие демократии, следовательно, они могут существовать только в странах со смешанными или полупрезидентскими системами парламентского типа.
В таблице 4 представлены результаты логит-анализа. Мы исключили из анализа единичное наблюдение сосуществования в полупрезидентской системе президентского типа. В двух моделях существует только один период взаимодействия между органами исполнительной власти. Рассмотренные три кейса, а также еще десять примеров стран с полупрезидентскими системами, в которых президент является беспартийным и премьер-министр принадлежит к партии, были включены в последнюю модель, в которой разделенная исполнительная власть взаимодействует с полупрезидентскими системами смешанного и парламентского типа.
Наиболее значимый вывод нашего анализа состоит в том, что разделенная исполнительная власть оказывает положительное влияние на процесс демократизации в двух из трех рассмотренных моделей. Другими словами, ситуации сосуществования и внутрикоалиционного разделения в исполнительной власти благоприятно воздействуют на процесс демократизации. Данный вывод противоречит общепринятому утверждению. Однако стоит отметить, что коэффициент взаимодействия разделенной исполнительной власти и смешанной президентской системы является отрицательным в первых двух моделях, что согласуется с теорией, и статистически значимым на уровне 10% во второй модели. Также все коэффициенты контрольных переменных имеют ожидаемый знак. Более того, как ожидалось, такие показали, как отставание ВВП и наличие консолидированной демократии, также имели статистическую значимость на уровне 1%. В то же время отставание по росту ВВП и степень фракционности парламента оказались незначимыми. Также следует отметить, что исключение из примера любой из стран не повлияло на результаты анализа14.
Заключение
Существует распространенное утверждение о том, что разделенная исполнительная власть оказывает негативное влияние на полупрезидентскую систему. Не ставя под сомнение тот факт, что разделенная исполнительная власть вызывает конфликт или что этот конфликт влечет за собой негативные последствия, мы пытались проверить это утверждение. Мы пришли к выводу, что разделенная исполнительная власть в полупрезидентских системах, где президент и премьер-министр имеют независимые широкие полномочия, не оказывает сильного влияния на политическую систему. Наши количественные выводы подтверждаются качественными доказательствами. Польша, пример, использованный Линцем и Степаном для доказательства неэффективности полупрезидентской системы, подтверждает наш вывод. В стране был период напряженного внутриинституционального конфликта, но он никак не повлиял на индекс демократии. На данный момент нет никаких эмпирических доказательств, позволяющих выступать против принятия смешанной полупрезидентской системы только на том основании, что она ведет к конфликтам внутри исполнительной власти, негативно влияющим на процесс демократизации.
Таблица 1
Период наблюдения и тип полупрезидентской системы (1976–2004)
Таблица 4