- Ты сейчас снова на что-то намекаешь, Адам? Если это и так, то Еву они выбрали неудачную.
- Мне сойдет.
- Ну, спасибо!
И, скорее всего, они продолжили бы пререкаться, если бы не заметили впереди себя какую-то тень. Тень двигалась по тропинке, то скрываясь за деревьями, то возникая снова. Саша и Юля замерли.
- Ты видишь то же, что и я? - спросил он.
- Да. Там кто-то есть! - закричала Юля.
И они побежали. Теперь уже стало ясно, что впереди никакая не тень, а человеческая фигура. Неужели, кто-то еще выжил?
- Эй! - крикнули они хором.
Фигура остановилась. Медленно обернулась. Теперь Юля уже могла разглядеть, что это девушка. И сразу стало легче. Не ей одной быть Евой!
Девушка стояла как вкопаная и не шевелилась. На лице её был написан ужас, смешанный с любопытством. Юля вспомнила, как сама она вчера перепугалась, встретившись с другим человеком. Что, должно быть, чувствует сейчас эта девчонка? Если, конечно, она была одна все это время. Быть может, есть кто-то еще?
- Привет! - выпалила Юля, когда они нагнали девушку и остановились отдышаться.
- Вы тоже люди? - спросила та, и голос ее был тонкий и звенящий. На вид девчонке было лет четырнадцать, никак не больше.
- Нет, мы манекены, - ответил Саша.
Девочка вытаращила глаза, и Юля поспешила ее успокоить:
- Не обращай на него внимания! От пережитого стресса у этого парня проблемы с чувством юмора. Мы люди, такие же, как и ты.
- Слава Богу! - воскликнула девочка, в глазах ее блеснули слезы. - Я думала, что осталась совсем одна!
- Мы тоже так думали, - сказала Юля. - А потом нашли друг друга, и теперь вот тебя!
Юля живо представила, что пришлось пережить такой юной девушке, когда она осталась совсем одна, без семьи и друзей. Это они с Сашей привычны к такой жизни, словно два одиноких дерева, а вот девочка, похоже, натерпелась страху. Представив ее ужас, Юля ощутила жалость и мимолетный порыв обнять девочку. Но почему-то она не могла этого сделать. Ее сердце словно затвердело, превратившись в кусок папье-маше.
- Как тебя зовут? - только и смогла спросить Юля.
- Марина, - ответила девушка.
========== 9. Неверная формула ==========
Только после второй чашки горячего какао Марина стала более разговорчивой. Видимо, она наконец-то прониклась доверием к своим новым знакомым. Юля поставила перед девушкой коробку крекеров, но Марина взяла только один, и ела его медленно, запивая какао.
Втроем они сидели на кухне у Юли. Саша и Юля уже выслушали печальную историю об исчезновении родителей и младшего брата девушки. Поначалу Саша пытался шутить, но потом как-то сник и стоял с серьезным лицом, прислонившись к холодильнику и сложив руки на груди. Чувствами этой девочки невозможно было не проникнуться.
- Иногда я думала, а что если я уже умерла? - сказала Марина, поставив чашку на стол. - А теперь я думаю, что если мы все умерли? Вдруг это и есть жизнь после смерти? Раньше я не верила в такие вещи, а теперь…
- Я тоже какое-то время полагала, что попала в ад, - сказала Юля. - Но если мы с Сашей еще могли загреметь в это местечко, то вот ты… Не похоже, чтобы ты сделала что-либо настолько ужасное. Да и вообще, я что-то не припомню, когда успела умереть. Если только, это не случилось с нами во сне.
- Я не верю в это, - Саша покачал головой. - Мертвым я себя не чувствую, хоть убейте.
Юля улыбнулась этой забавной тавтологии. А еще она подумала, что Саше можно поверить. Вряд ли у мертвецов возникает сексуальное влечение.
- Мы в дерьме, с этим никто не спорит, - продолжал Саша. - Но с нами случилось что-то другое. Потому что Марина явно выбивается из нашей компании, не подходит под правило. Она как исключение, как неверный знак в формуле. А значит, она может быть ключом к тому, что с нами произошло.
- Думаете, это я во всем виновата? - прошептала девушка.
- Нет, что ты! Он совсем не это имеет в виду! - поспешила заверить Юля.
- Я хочу сказать, что через тебя мы сможем понять, почему это произошло. И можно ли вернуть все назад. Ты ведь хотела бы, чтобы все снова стало, как раньше? - спросил Саша.
Марина на секунду задумалась, а потом кивнула. Саше и Юле не понравилась эта задержка. Они переглянулсь, а Юля спросила:
- Что-то не так? Тебя чем-то не устраивала прежняя жизнь?
Марина снова ненадолго задумалась, словно еще раз взвешивая свое доверие. А потом ответила:
- Меня почти все устраивало. Во всяком случае, моя жизнь. Но вот мои родители… они не были счастливы. Они не любили друг друга. Постоянно ругались. Они хотели развестись еще два года назад. У отца тогда появилась другая женщина. Но в то же время мама забеременела Мишей. Родители снова сошлись. Но счастья им это не принесло. Поэтому не все в прежней жизни я бы хотела вернуть. Мне хотелось бы счастья для них.
Юля вдруг изменилась в лице, встала с табурета и подошла к окну. Ее лицо было бледным, а губы сжались в одну тонкую полоску. Эта перемена не укрылась от Саши. Он отметил её про себя, а вслух сказал:
- Что ж, по крайней мере, мы знаем одно, что нас всех объединяет. В прежней жизни мы были не очень-то счастливы.
Спорить с этим никто не стал.
- А вы не думали о том, почему календарь остановился на той дате, когда все это случилось? - спросила Марина.
- Что значит, остановился? - удивился Саша. - Мой календарь продолжает отсчет.
- Мой тоже, - сказала Юля. - Сегодня понедельник, а случилось это во вторник, восемнадцатого. Прошла неделя.
- Да, дни недели меняются, но число остается тем же самым, - возразила Марина. - Посмотрите сами. Я тоже не сразу обратила внимание.
Юля и Саша одновременно достали мобильники. Они до сих пор носили телефоны в карманах, хотя это и стало совершенно бесполезным. Теперь мобильный использовался только как часы. И даже в такой роли, зачем им сейчас время? Ведь некуда больше опаздывать и спешить. Однако избавиться от старых привычек оказалось трудно.
- А ведь правда… - прошептала Юля. - Я привыкла обращать внимание на дни недели, а не на числа! Мой календарь утверждает, что сегодня восемнадцатое, понедельник!
- Обалдеть! - воскликнул Саша. - Ну и дела!
- Вот и я так же подумала, - улыбнулась Марина. - Но это еще не все. Часы на мобильнике продолжают отсчитывать время. А вот обычные часы остановились. Я осмотрела все часы в своей школе. И все они показывают ровно 12:00.
- А мы нигде не видели обычные часы? - спросил Саша у Юли.
Та покачала головой.
- Я не пользуюсь ими уже много лет. Мобильник заменил все. Но давай поверим Марине. Ведь не могли же все часы в ее школе остановиться в одно и то же время, это странно.
- И вряд ли остановились на двенадцати дня, - сказал Саша. - Скорей всего, часы встали, когда все это и случилось. В полночь. Мы ведь все к этому времени уже спали?
Девушки согласились. В полночь злополучного восемнадцатого ноября они все уже уснули, утомившись после понедельника.
- Все больше напоминает «Лангольеров», - усмехнулся Саша.
- Все больше напоминает конец света, - вздохнула Юля.
- Что мы будем делать? - спросила Марина. Ее глаза, горящие надеждой, обратились на двух взрослых. Взрослые ведь должны знать, что делать.
Юля и Саша переглянулись. Взрослые не знали.
*
Кокон рос. С каждым днем он становился все больше, и Юля знала, что однажды он заполнит собой всю грудную клетку. Подобно тому, как раньше ее заполняла пустота.
А внутри кокона была жизнь. Настоящая. Юля ее ощущала всем телом, а иногда даже слышала. Особенно в тишине. Это было похоже на шуршание. Шуршание сухого листа, бегущего по асфальту. Или листа, смятого в руке. С таким звуком он рассыпается в пыль. Погибает. Но внутри Юли этот звук означал жизнь. Что-то копошилось у нее в груди, разворачивалось.
После «Магии простых чисел» она прочитала еще две книги, данные Виктором Валентиновичем. Математика восхищала, поражала, уничтожала. Математика стала всем. Музыкой, песней, восторгом жизни и печалью умирания. Впечатления от новых знаний рвались из груди. А поделиться ими было не с кем. Одногруппники не понимали ее интересов. Юле хотелось обсудить прочитанное с самим Виктором Валентиновичем, но случая не представлялось. К тому же, в последнее время учитель казался каким-то уставшим, словно помимо самого себя приносил в университет на своих плечах еще что-то тяжелое. Он торопился уйти после занятий, меньше шутил и давал больше самостоятельных заданий.
Поэтому каждая полноценная лекция становилась для Юли еще большим праздником. Ей нравилось наблюдать за учителем. Она изучила его мимику и жесты, но никогда не могла предугадать, что последует за очередным заданием или шуткой. Виктор Валентинович никогда не повторялся и никогда не был предсказуем. Казалось, что даже его руки каждый раз ведут себя по-разному, записывая одни и те же формулы. Его руки бывали то серьезны и решительны, то печальны и вялы, в приступах вдохновения они просто летали по доске, а мел со стуком крошился, а в минуты оцепенения писали плавно и медленно. Однако кое-какие его привычки Юля все же успела изучить. Например, привычку теребить воротничок рубашки. Это означало, что Виктор Валентинович раздумывает, дать ли им самостоятельную работу или продолжить лекцию. И если уголки его губ в такой момент опускались, то это означало, что учитель решил закончить лекцию. Иногда Виктор Валентинович улыбался сам себе – это означало, что он придумал, как интересно рассказать какой-либо материал.
Это было странно – Юля не разговаривала с учителем, но узнавала его. И каждый раз в моменты узнавания она все отчетливей ощущала это шевеление внутри себя. Эту жизнь. Но в то же время она понимала, что никогда не сможет узнать этого человека до конца. Точно так же, как невозможно изучить всю математику.
Однажды перед парой математики у Юли образовалось окно. Она заглянула на кафедру, чтобы сдать доклад, но нужного преподавателя не оказалось, точно так же, как и лаборанта. Зато на кафедре был Виктор Валентинович. Он сидел, склонившись над какими-то бумагами, исписанными формулами. Его волосы падали на лицо, а пальцы нервно выстукивали по столу дробь. Он был настолько глубоко погружен в себя, насколько это вообще возможно, и Юля даже удивилась, что он заметил ее.
- Здравствуйте, - сказала она. В его присутствии Юля уже научилась не мямлить, потому что после тех прочитанных книг почувствовала себя увереннее.
- Здравствуйте, Юля, - ответил он и улыбнулся. Юля гордилась тем, что он помнит ее имя. И что обращается к ней на Вы, словно бы она была совсем взрослой и была с ним наравне. А еще она радовалась, что он всегда улыбается, когда говорит с ней. От этого внутри кокона становилось тепло.
- Нужна помощь? – спросил он.
- Нет, я просто искала Анну Сергеевну. Хотела сдать ей доклад, - ответила она.
- Анна Сергеевна на паре. А лаборантка заболела. И я наслаждаюсь одиночеством, - он с улыбкой смахнул волосы со лба и поправил очки. – Можете оставить свой доклад мне, я передам.
- О, нет-нет, спасибо. Я лучше сама. Подожду ее. Все равно у меня есть несколько вопросов.
- А у Вас сейчас окно?
Юля кивнула.
- Преподавательница заболела.
- Надо же, просто эпидемия какая-то! У меня вот тоже окно. Сижу жду пару с вашей группой. А, наверное, зря. Из-за этого окна все наверняка убегут домой.
- Я не убегу, - сказала Юля.
Он смерил ее каким-то странным взглядом, который Юля еще не научилась читать. А потом сказал:
- Если хотите, можете подождать вместе со мной. Обсудим книги, которые я Вам давал.
Сердце Юли подпрыгнуло, кокон задрожал, а глаза засияли. Это была возможность, которую она так ждала.
- А ничего, что я нарушу Ваше одиночество? – спросила Юля.
Он рассмеялся и махнул рукой.
- Вы не считаетесь! Я наслаждался отсутствием надоевших людей, а Вы не входите в их число.
Эта откровенность так обрадовала Юлю, что она даже снова смутилась. Раньше Юле было абсолютно все равно, приятна ли кому-либо ее компания. Такие вопросы даже не возникали у нее в голове. Впрочем, она и в компаниях почти не бывала, ведя практически затворнический образ жизни.
И в тот момент она почувствовала, что Виктор Валентинович такой же, как она. И то, что их общество приятно друг другу – не просто радостное совпадение. Это чудо.
Полтора часа прошли как пара минут. Юля и Виктор Валентинович говорили взахлеб. Они и сами не заметили, как начали писать на первых попавших под руку листочках формулы и обсуждать их. Юля чувствовала, что интерес к ее математическим способностям у Виктора Валентиновича совершенно искренний. В нем не было снисхождения учителя по отношению к ученику. В тот день они общались на равных, как если бы были коллегами.
Когда до конца пары оставалось пять минут, а в коридоре уже звучали голоса и смех студентов, Виктор Валентинович сказал:
- Вам надо срочно бросать экономику. Это не Ваше. У вас огромный потенциал. Если хотите, я мог бы помочь Вам с переводом на другую специальность.
Юля была польщена его беспокойством. И привычка наплевательски относиться к собственному будущему победила бы и в этот раз, если бы не мысль о том, что при переводе на другую специальность Виктор Валентинович будет вести у нее большее число предметов.
- Я поговорю с родителями, - сказала она. - Но если они будут против…
- Я могу сам с ними поговорить! Поверьте, Вы будете жалеть всю жизнь, если забросите математику. А это случится. По Вашей специальности математика преподается только три года, а затем останутся только экономические предметы. Я уж не говорю о том, где Вам придется работать.
Юля вздохнула и с тоской посмотрела на дверь. Скоро она откроется, кафедра наполнится шумом, и их разговор оборвется. В словах Виктора Валентиновича был смысл, была безупречная логика. В конце концов, логика — это его конек. Но Юля не привыкла мыслить так далеко. Ведь еще совсем недавно она была уверена, что не протянет в университете и одного семестра. А теперь речь шла о таких масштабных цифрах, как пять лет. Пять лет. Какой она будет через пять лет?
- Ну, так что? - учитель заметил ее задумчивость, и на губах его снова заиграла улыбка. - Согласны со мной?
- А вы много предметов ведете на технических специальностях? - неожиданно для самой себя спросила Юля.
- Да, достаточно, а что?
- Просто так. Я люблю ваши лекции.
Повисло молчание. Виктор Валентинович смотрел ей в глаза. Он явно хотел что-то сказать, но не мог. Возможно, он сказал бы это, но дверь открылась — вернулся заведующий кафедрой.
Юля поздоровалась, а Виктор Валентинович поспешил закончить разговор.
- Нам с Вами пора двигать на пару. Поговорите с родителями, а завтра сообщите мне, хорошо?
Юля кивнула.
- Если они будут возражать, я поговорю с ними сам.
Юля снова кивнула. Виктор Валентинович поднялся со стула и начал собирать бумаги, которые они разбросали в порыве математического вдохновения. Вот и все. Полтора часа волшебства закончились. Пора уходить.
Задержав взгляд на руках учителя, Юля встала. Сегодня руки Виктора Валентиновича снова впали в оцепенение, словно замерзли. Юля смотрела на обручальное кольцо на безымянном пальце Виктора Валентиновича. В окружности кольца отражалось тусклое зимнее солнце.
Юля не знала, откуда пришла эта мысль и почему. Но она подумала, что это кольцо — единственное, что ей не нравится в его руках.
========== 10. Страшнее несбыточных желаний только сбывшиеся ==========
Марина спала на Юлином диване в комнате, рядом с обогревателем, а вот Юле и Саше сегодня не спалось. Они расположились на кухне, обложившись подушками и накрывшись одеялом. В качестве горячительного напитка сегодня был мартини, разбавленный апельсиновым соком “Rich”, который не допила Марина.