Клаус в недоумении смотрел на неё. «Всегда и навечно» — клятва, данная им с Ребеккой и Элайджей подле могилы матери. Из всего этого бреда Клаус понял одно: кому-то из его семьи угрожает опасность.
— Что всё это значит? — севшим голосом спросил Клаус, но Кэролайн только равнодушно пожала плечами, чем окончательно вывела его из себя. Он схватил её за плечи и прошипел в лицо: — Я не повторяю один и тот же вопрос дважды, даже такой сумасшедшей, как ты. — Клаус вскочил на ноги и навис над ней. — Запомни, что касается моей семьи, моё терпение не безгранично, так что напряги мозги и постарайся истолковать своё видение яснее и внятнее.
Кэролайн последовала за ним, поднявшись грациозно на ноги. По росту она уступала ему на полголовы. Посмотрев на него надменным взглядом, Кэролайн всё тем же размеренным и спокойным тоном ответила:
— Послушай теперь ты, глазастенький. Я тебе не гугл, чтобы давать моментальные ответы на все случаи жизни. Ты не простой клиент. Дабы истолковать правильно моё видение потребуется время, и, думаю, это не один день. И ещё один момент, требующий особого внимания: больше никогда не называй меня сумасшедшей и не прикасайся ко мне, хватать тем более запрещено. За полтысячелетия можно по пальцам пересчитать, когда ко мне прикасались. — Под поражённый взгляд Клауса она села обратно на пол, нисколько не страшась его гнева. Всё в той же позе лотоса Кэролайн дотянулась до карандаша и чистого листа, но Клаус вырвал его из её рук, на что она недовольно нахмурилась. — Бесись сколько угодно, но это зависит не от меня, а от дальнейших моих видений. Будь на то моя воля, то я уже дала тебе чёткие ответы и избавилась от твоего присутствия. Это понятно, глазастенький? — Выдернув лист обратно, Кэролайн начала с яростью рисовать, более не обращая на Клауса никакого внимания.
Постояв над ней некоторое время, он решил всё же оставить ненормальную в покое и вернуться позже. С чем чёрт не шутит? Быть может, за ночь ей наконец откроется полная картина и ему не придётся задерживаться у Тристана. Перед Клаусом уже было открыли двери, когда она его окликнула:
— Эй? У меня есть для тебя подсказка. — Клаус резко остановился и обернулся с немым вопросом на лице. Она прошлёпала босиком к огромной кровати с балдахином, нагло подмигнув, достала из вороха подушек такой же свёрнутый вчетверо лист, что он получил накануне. Точно сумасшедшая! Но ей было это простительно с такими-то способностями. — Посмотри на досуге, глазастенький. — Тут до Клауса наконец дошло, как она его называет.
— На протяжении вечности меня называли по-разному, дорогуша, советую не экспериментировать, для твоей же безопасности. — Хмурясь, Клаус развернул бумагу и взглянул на рисунок. Не чёрно-белый, а такой же цветной; и был опять приятно удивлён. Она изобразила двор «Бойни», где они ссорились с Марселем. Пока он всматривался в рисунок, помимо воли спросил: — Почему всё-таки ты меня так называешь?
— В твоих глазах ещё остался свет. Твоя душа не настолько темна, как тебе кажется. Совсем скоро ты поймёшь, что твоя жизнь состоит не только из чёрно-белого. Она имеет и другие краски. — Кэролайн вернулась обратно в свою «студию».
— Кто бы говорил, судя по многочисленным твоим рисункам, — крикнул вдогонку ей Клаус. — И что значит твой очередной рисунок?
— По-моему, очевидно, что ты будешь разгневан на своего названого сына, но я не вижу от него веющей опасности, что исходила от Майкла. Скорее всего, тебе нужно будет набраться терпения и смириться наконец с неизбежным. Сам подумай, с чем именно тебе придётся столкнуться. А теперь оставь меня, нужно собраться с мыслями.
***
И он думал не один час, пока общался с гостями и Авророй, что буквально повисла на его локте и не отходила от Клауса всё время. Провести с ней ночь уже не казалось такой заманчивой идеей, как он думал по прибытию; более того, давняя любовница его раздражала, как никогда. Мысли Клауса всё время возвращались к чудачке, что задала ему загадку, которую сама же не в силах была разгадать, что также удивило Тристана.
— Обычно Кэролайн с ходу даёт ответы, может, и правда ты для неё непростой клиент и действительно ей требуется время, — усмехнулся Де Мартель, когда Клаус поверхностно рассказал о её предсказании.
— Время, которого у меня нет, — недовольно нахмурился Клаус. — Я хочу у тебя её одолжить на время, Тристан, — неожиданно даже для себя объявил он, на что Аврора недовольно поджала губы и зло посмотрела на брата.
— Ты ведь сейчас пошутил, Ник? Она сможет сообщать по телефону о своих видениях. Зачем тебе нужна душевнобольная в Новом Орлеане? — нервно спросила она.
— Она не вещь, чтобы её одалживать, Никлаус, — невозмутимо ответил Элайджа, — и всё же сейчас с тобой соглашусь. Так что ты ответишь на нашу просьбу, Тристан? Обещаю, с нами она будет в безопасности.
— Не хотелось бы даже на время расставаться со своим бриллиантом, — задумчиво ответил Тристан, — но также соглашусь с Клаусом, что рядом с первородными Кэролайн сможет быстрее разобраться в своём странном видении. И наконец все мы будем в безопасности «всегда и навечно». Тогда, если она согласится поехать с вами, стоит незамедлительно ознакомить вас с «инструкцией по пользованию». У этой штучки есть не один пунктик, иначе, если идёт что-то не по её, наступает полный апокалипсис.
— Я тебе уже повторил, что мы с ней сами разберёмся, Тристан, — недовольно заметил Клаус, — единственное, что я бы желал знать, так это почему она не любит, когда к ней прикасаются?
— Это один из самых главных пунктов, Ник, — быстро вмешалась Аврора, — уверяю тебя, эта ненормальная устроит тебе кучу проблем. Подумай хорошенько, стоит ли её брать с собой.
— Я уже всё решил. — Клаус поставил пустой бокал на поднос, что проносил мимо официант, и осмотрел зал. — Твои гости расходятся, Тристан, и нам пора с Элайджей.
— Вам необязательно ехать в гостиницу, — соблазнительно улыбнулась ему Аврора, и Клаус криво усмехнулся, — у нас полно свободных комнат. Сейчас я распоряжусь приготовить их.
С одной стороны, Клаусу было на руку остаться в их особняке, но с другой — он не знал, как отвертеться от Авроры. Он уже представлял её кислое личико, когда он отошлёт её от себя. Сейчас Клаус не желал ни о чём думать. Ноги сами понесли его в покои чудачки, что находились этажом выше.
— Госпожа просила больше её не беспокоить на сегодня, — объявил слуга, что остался у её дверей на ночь. Клаус склонил голову набок и вкрадчиво ответил:
— Для меня не существует преград, друг мой.
— Сожалею, но её приказы никогда не обсуждаются, даже хозяином, — упрямо заявил слуга, вставая между ним и дверьми.
— Надеюсь, ты вампир? Если нет, то тебе не повезло…
Огромная постель была пустой: по-видимому, его будущая подопечная страдала бессонницей, как и Клаус. Он распахнул вторые двери и прошёл в «студию». Всё так же единственно лунный свет заливал помещение. Клаус сразу увидел лежащую на полу фигурку. Он подошёл к спящей и присел на корточки. Тяжело вздохнув, он поднял листы, что были разбросаны подле неё. На одном был изображён валяющийся без чувств возле её дверей бедолага, которому Клаус минуту назад свернул шею. На другом она изобразила именно его, укладывающего её в кровать. Ну что же, сейчас у него такой порыв имелся. Оказывается она знала, что он придёт, и всё равно отдала распоряжение не беспокоить. Осторожно взяв на руки, Клаус понёс её в кровать. Кэролайн была лёгкой, словно пушинка. Неожиданно для него она доверчиво обняла его руками за шею и улыбнулась во сне. Это взбудоражило его существо настолько, что Клаус от неожиданности чуть не упустил на пол свою ношу. Никогда ещё его не волновала настолько близость ни с кем, как с ней. Клаус поспешил уложить её в кровать и накрыл чёрной шёлковой простынёй. Сочетание чёрно-белого опять вызвало неприятную дрожь в теле, и Клаус решил для себя ввести коррективы в ближайшее время, удивляясь в который раз своим порывам. По большому счёту его не должна волновать её привычная жизнь со странными правилами, но ему хотелось изменить её, и это начинало пугать. Думая об этом, Клаус не сразу заметил, как её глаза открылись.
— Я уже знаю, зачем ты пришёл, — хриплым ото сна голосом сообщила Кэролайн. — Я согласна поехать с тобой в Новый Орлеан. Буду готова завтра к обеду, а теперь уходи.
Клаус кивнул в согласии. Она перевернулась на другой бок и устроилась поудобней. По равномерному дыханию он понял, что Кэролайн опять уснула. Как странно. В ней всё было странно и в новинку для него.
***
Настал почти полдень, и Клаус нетерпеливо караулил её у широкой лестницы. С утра он первым делом позвонил Марселю и дал ряд распоряжений по поводу своей гостьи. Он было подумал поселить её в гостинице, но Тристан подсказал ему, что это плохая идея. Кэролайн терпеть не могла отели, предпочитая домашнюю обстановку.
— Ты должен следить за тем, чтобы она не иссохла от голода, Клаус. Бывает, она так увлечена, что забывает питаться, — насильно вбивал ему в голову Де Мартель, но на этот раз Клаус начал прислушиваться к его наставлениям. — Запомни, за каждое видение или же предсказание Кэролайн любит получать подарки в виде драгоценностей. Эта привычка осталась со времён, когда она была человеком.
— Сколько же у неё их накопилось за пять веков? — на автомате спросил Клаус, поглядывая нетерпеливо на лестницу в ожидании. Он предчувствовал, что она не замедлит удивить его в очередной раз.
— Достаточно, чтобы считать её богатейшей женщиной в мире, — хмыкнул Тристан. — Те, что не нравятся ей, идут на благотворительность, но с самыми излюбленными Кэролайн никогда не расстаётся. Железный чемоданчик с её «любимками», как она их называет, всегда с ней, когда мы переезжаем.
— «Любимками»? Я уже начинаю привыкать к её странностям, — усмехнулся Клаус. — Что-то ещё я должен знать важное? — Но Тристан так и не успел ответить, так как она собственной персоной появилась с шумом на лестничной площадке третьего этажа. И да, Клаус опять поражённо стоял в ступоре, смотря наверх. Куда девалась та замарашка в бесформенной пижаме со спутанными волосами, словно у пугала? Он лицезрел стройную блондинку с замысловатой причёской с набок зачёсанными волосами, в деловом брючном костюме белого цвета, идеальным макияжем, который делал её немного старше годами, чем он предполагал ранее. Эдакая светская львица, сошедшая к нему с обложки модного журнала.
— Я же ведь распорядилась, чтобы приготовили три чемодана, и составила список всего, что мне будет необходимо! — Она спешно спускалась к ним крайне раздражённой. — Твоих слуг стоит уже давно распустить, Тристан. Если я чего-нибудь не досчитаюсь в этих двух чемоданах, лично вернусь и перегрызу им глотки.
— Обязательно заменю их к твоему приезду, радость моя, — засмеялся на её негодование Де Мартель. — Всё недостающее купит тебе в Новом Орлеане твой временный покровитель.
— Захлопни рот, глазастенький, — проходя мимо Клауса, недовольно протараторила она. — Думал, что я поеду в пижаме и босиком?
Но Клаус так и не смог ответить, а лишь обернулся на оставленный ею шлейф сладковатых духов и лицезрел, как она, соблазнительно покачивая бёдрами, направилась на выход из особняка.
— Глазастенький? — не удержался и прыснул Тристан.
— Заткнись, — сквозь зубы произнёс Клаус. — Не мог меня предупредить, что она вовсе не подросток? Во сколько лет её обратила Аврора?
— В двадцать с небольшим, — равнодушным тоном ответил Де Мартель. — Было забавно наблюдать за твоей реакцией, это стоило того. Но, Клаус, не вздумай за ней ухлёстывать, поверь мне на слово, разочарование будет неизбежным.
— По себе знаешь? — холодно спросил Клаус. То, что Де Мартель пытался ухаживать за ней, задело его не на шутку и захотелось тут же ему свернуть шею, чтобы стереть с лица его ухмылку.
— Допустим, — загадочно улыбнулся Тристан, выходя с ним на улицу, где подле крыльца с колоннами стоял чёрный лимузин, ожидающий его. Элайджа и Кэролайн находились уже внутри.
— И всё же, — Клаус замедлил шаг, — почему она тебе отказала?
— Она не способна на тёплые чувства. Всегда считал её хладнокровной стервой с рядом своих причуд, с коими я должен мириться. Вы похожи с ней. Тебя ожидают те ещё деньки. Я буду на связи, если понадоблюсь.
***
Перелёт был мучительным для Клауса. Он был без ума от аромата её духов, витавшего в салоне его частного самолёта, от созерцания фатальной красотки, что совсем не обращала внимания на его восхищённые взгляды и почти весь перелёт смотрела в иллюминатор. На вопросы, заданные Элайджей, Кэролайн отвечала коротко и сухо. По-видимому, старший Майклсон обратил внимание на реакцию Клауса и старался отвлечь брата разговорами о делах, что ждали их дома. Элайджа нисколько не удивлялся тому, что Клаус не на шутку заинтересовался их гостьей. Ему и самому она понравилась как женщина. Она оказалась красивой, умной, загадочной, а главное — в ней чувствовалась сила духа; и неважно, что сейчас Кэролайн была не в настроении, он предчувствовал, что их подопечная не даст скучать всей семье. А ещё Элайджа подозревал, что Клаус просто так не отпустит её от себя обратно к Тристану. Старшего Майклсона забавляла бы вся эта ситуация, если бы не загадочное предсказание Кэролайн, которое она должна была расшифровать, и желательно в скором времени.
— Сколько ещё лететь, Элайджа? — перевела взгляд с иллюминатора на него Кэролайн. От цвета её глаз на мгновение перехватило дыхание. Небесно-голубые, точь-в-точь как чистое небо, за которым она только что наблюдала. Клаус, заметив заминку брата, недовольно поёрзал в кресле.
— Меньше часа, — резко ответил Клаус за Элайджу. Точёная бровь Кэролайн вопросительно приподнялась на его реакцию.
— Ты начинаешь ревновать, глазастенький? Как глупо, — фыркнула она, обводя обоих Майклсонов внимательным взглядом, всматриваясь каждому в лицо.
— Почему же глупо? — отозвался Элайджа. — Ты красивая и интересная женщина, Кэролайн, умеющая себя выгодно преподнести…
— Ты не видел её вчера, брат, — пресёк его комплименты Клаус.
— Давайте договоримся сразу, — закатила в раздражении глаза Кэролайн, — вы оба оставите попытки за мной ухаживать, если не желаете мешать мне в нашем общем деле. Вы лишь только потеряете драгоценное время. Не в моих планах задерживаться в Новом Орлеане. Я желаю как можно быстрее вернуться в свою привычную среду. — Она, более не обращая на них внимания, достала из клатча ключ и, поставив на колени железный чемоданчик, с коим она действительно не расставалась всю дорогу, открыла его. Достав несколько перстней с разными камнями, Кэролайн неспешно надела их на пальчики одной руки. — Что? Это обереги, — пояснила она, заметив их заинтересованные взгляды.
— От чего? — прищурился подозрительно Клаус. — Неужто от нежелательных ухажёров?
— Неважно. Важно то, что они помогают мне. Давным-давно одна ведьма заговорила их, я почти не расстаюсь с ними, — пожала плечами Кэролайн.
***
Пока они ехали к «Бойне», Кэролайн восхищённым взглядом смотрела на великолепие Нового Орлеана, слушая мимолётно, как Клаус и Элайджа по очереди рассказывают о той или иной достопримечательности города, которую они проезжали. Она задавала интересующие вопросы, и они с радостью отвечали на них. Чувствовалось, что оба брата просто обожают свой город. Но по-настоящему поразил её Французский квартал, который ей довелось увидеть вечером. Сверкающие вывески, туристы, джазовая музыка, раздающаяся повсюду, — всё это так понравилось Кэролайн, что ей захотелось попросить остановить машину и пройтись пешком по знаменитой Бурбон-стрит. Словно почувствовав это, Клаус первым предложил прогуляться, и она согласно кивнула, не удержавшись и улыбнувшись. Она так воодушевилась, что даже забыла свой железный чемоданчик в лимузине, но быстро спохватилась и хотела уже вернуться, но Клаус придержал её за локоть.
— Твои «любимки» никуда не денутся. Элайджа проследит за их сохранностью, — уверил он. И опять заметил, что она отреагировала на его прикосновение вполне обычно, в отличие от самого Клауса. Его чувства были довольно странные, как и в прошлый раз.