Перед тобой нос к носу стоял разъяренный Чон. Волосы спутаны, глаза чернее ночи метали гром и молнии, ноздри грозно раздувались, на щеках ходили желваки, а стиснутые губы побелели. Кожа над ними влажно поблескивала. Он был наспех обмотан волчьей шкурой, только руки остались голыми, являя взору вздувшиеся напряженные мышцы. Глава клана тяжело и загнанно дышал.
— Совсем с ума сошла?! — взревел Чон так громко, что от раскатов его голоса подкосились ноги, и жёстко встряхнул тебя. — Ты что творишь?!
— Мне надо… Я должна была хотя бы попыт… — залепетала ты, впервые увидев его в таком гневе. Он словно моментально преобразился, открывая неизведанную дикую, властную сторону, свою неукротимую звериную мощь и безжалостное превосходство.
— Я сказал тебе нельзя! — он сильнее стиснул в кулаках ворот. Так, что тебе пришлось приподняться на цыпочках. Еще чуть-чуть и повиснешь в воздухе. — Я запретил!
Несмотря на неимоверный страх, эти слова вызвали в тебе бурю негодования, инстинктивно включая защитный механизм: — Да кто ты такой, чтобы мне запрещать?! — ты тянула его за руки.
— Я тот, кто спас тебе жизнь! — утробно прорычал Чон и вдруг впился в твои губы яростным поцелуем.
Ты протестующе замычала, пытаясь отпихнуть его, но он не сдвинулся ни на миллиметр. Разжав кулаки, схватил твои руки и прижал их к стене, продолжая неистово целовать. Глава клана алчно сминал нежную розовую плоть, запечатывая стоны. Словно кровожадный хищник вгрызался, сносил первобытной страстью. Почему-то от того, что Чон сейчас полностью владел тобой, подчинял, внутри, вопреки истерически голосившему разуму, растеклась жаркая горячая волна. В животе, помимо твоей воли, что-то болезненно ёкнуло. От нехватки воздуха закружилась голова. А может от его близости. Или вкуса его губ. Ты уже не понимала, что происходит с тобой, где ты и кто ты. Не сознание, а чистый девственный лист. Его темпераментная горячность сводила тебя с ума.
Простонав, ты начала оседать на пол. Ноги отказывались удерживать стойкое положение. Чон подхватил тебя за талию и крепко прижал к себе. Освободившейся рукой ты вцепилась в шкуру на его плечах, практически повисая на мужчине, сдаваясь и вынужденно поддаваясь напору. Мысли все улетучились в никуда, мозг окончательно отключился. Очередной стон и Мастер проник внутрь своим горячим языком, доводя тебя его движениями до исступления. Глава клана отпустил вторую руку и обхватил ладонью затылок и шею, нависая над тобой и заставляя больно прогнуться. Это властное движение однозначно говорило о том, что ты его. И только его. И он волен делать с тобой, что захочет.
От осознания этого, вопреки жаждующему, сгорающему в огне телу, в душе всколыхнулся протест. Ты не игрушка. Нет! Не добыча. И когда принялась его опять отталкивать, пытаясь увернуться от жарких губ, Чон настаивать не стал. Отстранившись, он, глубоко дыша, не отрывался от твоих глаз, в которых блестели слезы. Ты вывернулась из его объятий и побежала прочь.
***
Чон стоял на ватных ногах, оперевшись рукой о стену. Он тяжело хватал ртом воздух, закрыв глаза. Сердце учащённо билось, хлестая адреналином и разгоняя его по венам. Его до сих пор трясло. И от ярости, и от страха, и от дикого желания. Доктор Лиа даже не подозревала, как он за нее испугался. Полярный шторм был в самом разгаре и это время было самым опасным. Даже он и его клан каждый раз рисковали жизнью, выбираясь наружу на промысел. А у этой маленькой хрупкой девушки уж точно никаких шансов не было. Господи, она же толком даже не оделась! Еще немного и он бы опоздал.
Промерзание всех внутренностей происходит через 10 минут, если неправильно подготовиться. Он судорожно выдохнул, вытирая взмокший лоб дрожащей ладонью. Что теперь с ней делать? Впервые Чон ощущал такую убийственную беспомощность. Он не может её потерять. Не может. Не хочет. Даже если придется насильно привязать к кровати, он сделает это. Лишь бы она была цела и невредима. Глава клана запрокинул в отчаянии голову. По мрачному коридору прокатился рык, полный безысходности.
========== Глава 6. На щите. ==========
Ты находилась в полнейшем смятении. Не знала, куда спрятаться, куда деться от своих же собственных эмоций и чувств, которые обуревали и переполняли, топя в пучине отчаяния и боли. Несмотря на многослойную тёплую одежду, тело знобило, как при лихорадке, зуб на зуб не попадал. Мандраж был такой, что мышцы сводило спазмами, выкручивая суставы. Сердце и разум ожесточённо ссорились в голове, сцепившись друг с другом словно кошка с собакой. А ты металась в этом хаосе между ними, не зная, на чью сторону встать. Только в одном была наверняка уверена. Что больше не можешь оставаться с Чоном наедине в замкнутом пространстве. После всего произошедшего просто не выдержишь и свихнёшься окончательно.
Ты отворила нараспашку дверь прачечной, надеясь застать там Миру. Но помещение было пустым и тихим. Нервно стягивая с себя верхнюю одежду и остальное зимнее облачение, ты бросала всё прямо на пол, не заботясь о том, как это будет выглядеть. Как не старалась сдерживаться, слёзы застилали глаза, и громкие рваные всхлипы вырывались из груди. Сознание мощно крыло разрушительным мраком, казалось, что заживо сгораешь в кромешном аду. Последний раз так сильно болело сердце, когда ты оплакивала своих погибших родителей. Ты нагнулась к груде разбросанной одежды, но вместо того, чтобы поднять её, упала на колени и горько зарыдала, выплескивая разъедающую пустоту наружу.
Выплакивала весь накопившейся стресс, горечь и боль. Марк! Он умирает. До конца Полярного шторма еще целая неделя и он просто не доживёт до рассвета. Ты даже не сможешь с ним увидеться в последний раз, не сможешь подержать за руку, взглянуть в светлые, добрые глаза, улыбнуться ему. Попрощаться. Не говоря о том, чтобы спасти. Кто знает, может и похоронить тоже не удастся. Мучительный слизкий комок встал в горле, практически выворачивая тебя наизнанку. Хоть раз обнять брата, сказать, что любишь. И что сожалеешь. Попросить прощения.
Чон! Этот мужчина напрочь лишал возможности здраво мыслить, внося разброд в душевное состояние, сминая все эмоции, как карточный домик. Он сводил тебя с ума и вызвал ураган противоречивых чувств. Ты его ненавидела. За то, что ни во что тебя не ставит. За то, что смотрит свысока. Что держит взаперти. Надменный, несгибаемый, непоколебимый. И тебя влекло к нему с бешеной силой. Это было как наваждение. Его руки, его покатые плечи, широкая грудь и поджарое тело срывали тебе крышу. Каждая клеточка искрилась оголенным проводом. Хотелось запустить свои пальцы в его густые волосы. Порезать их о выступающие скулы. Хотелось утонуть в этих чёрных жгучих глазах.
Ты искала Миру, полная решимости переехать жить к ней в комнату. Да, пусть ты проживешь здесь еще неделю, выбора нет. Но только не с Чоном. Заглянув в столовую, столкнулась с Джуном. Тот выходил из кухни вместе со своим бурым волком. Поклонившись, спешно прислонилась к стене, пропуская зверя. Волков, особенно таких ненормально крупных, ты пока всё еще побаивалась. Только Грей и смог заслужить доверие.
Джун задержал на тебе взгляд. Ты понимала, что от него не укроются заплаканные опухшие глаза, обмороженные красные щеки и побагровевшие губы.
— Где я могу найти Миру? — спросила у него, опережая на всякий случай ненужные вопросы.
— Она отлучилась в соседнюю общину по делам. Зачем она вам? — он сузил глаза, а ты отвела взгляд. Не очень-то хотелось признаваться в настоящих причинах, а во враньё проницательный охотник не поверит. Джун терпеливо ждал ответа, давая понять, что интересуется не из праздного любопытства.
— Я хотела попросить разрешения ночевать вместе с ней, — призналась наконец ты.
— Это не лучшая идея, — Джун укоризненно покачал головой.
— Я не могу бо…
— Мира вас сможет защитить, если что? — перебив тебя, он вопросительно поднял бровь. Ты сконфуженно замолчала. — Дело, конечно, ваше, — пожал мужчина плечами и удалился с волком вглубь коридора.
Ты не понимала, почему его так заботит твоя безопасность. Охотники хоть и были хладнокровными воинами, при общении вели себя вежливо и почтительно. Прикинув все за и против, решила, что несмотря на предупреждение, всё равно осуществишь свой план. И поспешила в спальню Мастера. Пока он еще не успел вернуться. Ты надеялась, что он не успел вернуться. Увидеть его, столкнуться вновь было равнозначно погибели. Надо поторопиться и забрать хотя бы часть вещей.
Ты несла в руках большую плетеную корзину со своими вещами, успев порадоваться тому, что не довелось пересечься с главой клана. Шла по коридору, углубляясь в правое крыло общины, в сторону комнаты Миры. Однако все же слишком рано расслабилась: у дверей её комнаты стоял, облокотившись спиной о стену и скрестив руки на груди, никто иной как Тэ. Ты замерла, остановившись всего в нескольких шагах от него. А он взглянул на тебя и усмехнулся одним уголком рта. В голове проскочила шальная мысль развернуться и сбежать обратно в спальню Чона. Вцепившись в корзину, ты сделала маленький шаг назад. Тэ каким-то непостижимым образом тут же оказался рядом. Он обхватил тебя за плечи, обездвиживая и не давая улизнуть. Руки выронили корзинку.
— Куда же вы, доктор? — спросил он, сверля своим гипнотическим взглядом. — Я хотел поговорить.
— М-мне не о чем с вами разговаривать… — ты попыталась избавиться от его цепких длинных пальцев, сжимающих предплечья.
— Зато мне есть о чем. Пройдемте? — он пригласительно кивнул в сторону Мириной комнаты.
Перепуганная, ты отрицательно замотала головой. Тэ, проигнорировав отчаянный жест, обхватил локоть холодной ладонью, силой затащил внутрь и закрыл за вами дверь. Окончательно оторопев, ты пятилась от его приближающейся высокой фигуры, пока не натолкнулась на преграду. Охотник подошёл вплотную и опёрся ладонями о стену по обе стороны, отрезая путь к отступлению. Он какое-то время стоял, наклонив низко голову, пряча лицо, потом тихо засмеялся и поднял на тебя обжигающий взгляд, от которого всё оборвалось внутри. Глаза его чернели из-под чёлки:
— Собрались ночевать у Миры? Это плохая идея, — его низкий глубокий голос пробирал до мурашек, бросая в дрожь. — Надо было оставаться у Чона. И не вылезать… — воин облизнул свои губы. А ты почувствовала, как комок страха подбирается к горлу. И кровь стынет в жилах. Этот человек явно обладал особой силой. Он излучал опасную притягательность и был тем самым губящим огнем для легковерных мотыльков. Дотронешься и обожжешься. Сгоришь насмерть! Ты судорожно сглотнула. Заметив это, Тэ вытянул вперед указательный палец и, еле касаясь, медленно провел им сверху вниз по твоей гортани, заставляя чуть ли не терять сознание:
— Ты не понимаешь, что одним своим присутствием здесь подрываешь авторитет Чона? — он вдруг перешёл на более интимное «ты». У тебя разом вспотела шея и лоб покрылся испариной. Стояла ни жива, ни мертва, обливаясь потом. — Даже женатым охотникам не позволено видеться с жёнами, а тут ты… — он говорил будто нараспев, от его баритона мороз по коже пробегал. — Ночуешь в его комнате.
От напряжения загудела голова. Сердце колотилось в груди, заставляя часто дышать. Волосы встали дыбом. Неужели он клонит к тому, что ты и Чон…
— Не по своей воле, — попыталась отстоять свою честь. — Ничего не было…
— Именно.
Ты непонимающе подняла брови, поперхнувшись воздухом. Что он хочет от тебя?
— Раз уж на то пошло, то должен быть от тебя хоть какой-то прок всем нам, правда?
Тело бросило в жар, горячая волна поднялась к шее, заставляя лицо вспыхнуть и покраснеть. Тебя пугало то, к чему всё шло. Пугал этот человек:
— Я-я помогаю по хозяйству…
Тэ засмеялся: — Для этого у нас есть Мира. И она нам давно уже как мать. А ты… — прошептал он тебе на ухо, опаляя дыханием, и внезапно коснулся губами шеи. Ты отшатнулась от него и попыталась выскользнуть из захвата:
— Пожалуйста, отпустите меня! — громко выпалила срывающимся голосом. Паника накатывала удушливыми волнами, вызывая тошноту.
— Боюсь, я завелся и уже поздно, — воин прижался к тебе всем телом и ты ощутила, как что-то твердое коснулось бедра. Вскрикнув, принялась отпихивать от себя распалённого мужчину:
— Пожалуйста, не надо! Отпустите меня!
Но силы были неравны. Тэ поймал тебя за запястья и завел руки за спину. Он продолжал медленно, не спеша, словно смакуя и растягивая удовольствие, покрывать поцелуями твою шею, постепенно поднимаясь всё выше. При этом вжимая крепкими бёдрами в стену. Ты в отчаянии мотала головой, пытаясь помешать ему. Дёргалась, в желании сбросить руки и освободиться от гнёта. Но это слабо помогало. Вскрикнула, когда почувствовала его губы на щеке.
— Тэ, прекрати, — послышался чей-то спокойный мужской голос. Охотник остановился. Он не спешил отодвигаться от тебя, всё также прильнув телом вплотную, нависая и оставляя на щеке своё теплое дыхание. Потом мельком бросил взгляд через плечо:
— Хён, ты невовремя, — хрипло произнес он, снова поворачиваясь лицом к тебе, заглядывая в глаза, пригвождая к месту.
— Отпусти её, — всё также невозмутимо произнес вошедший. Ты не могла видеть этого человека, но узнала его по голосу. Джун. Тэ сверлил взглядом, а ты была так напугана, что не смела отвернуться. Внезапно что-то изменилось в его облике. Тень страдания промелькнула в чёрных глазах. Всего на секунду, но ты успела разглядеть эту неожиданную метаморфозу. Он искривил губы и, отпустив запястья, резко развернулся и вышел из комнаты. Ты в изнеможении сползла по стене на пол.
— Это же ваша корзина там? — спросил Джун.
Кивок. Тебя колотила дрожь, не давая произнести и слова. Джун исчез в коридоре. Через пару минут он появился перед тобой и, поставив у ног корзину с вещами, протянул руку, помогая встать:
— Я вас провожу к Чону.
Ты лишь обреченно опустила голову в ответ.
Вы шли по тоннелю: Джун впереди, ты позади, украдкой утирая и глотая слезы. Ты чувствовала себя грязной, испорченной, замаранной. Хотелось срочно смыть этот позор, содрать кожу лоскутами, эту дорожку на шее, оставленную Тэ.
— Он рос один, без родительской ласки, — вдруг нарушил тишину охотник. — Смерть отца его подломила и ожесточила, поэтому он не умеет проявлять эмоции. Ему не хватает тепла. Откуда ему взяться в мужской суровой компании? А с вашим появлением снесло башню окончательно. Это, конечно, его не оправдывает, — Джун словно извинялся за своего соратника. Ты молчала.
Вы подходили к комнате, когда оттуда вышел хмурый Чон. Он был мрачнее тучи. Воздух в коридоре как будто резко наэлектризовался, проникая разрядами под кожу, заставляя трястись коленки. Глава клана коротко кивнул Джуну, в упор тебя не замечая:
— Сбор через 15 минут. Оповести всех, — даже не взглянув на тебя, он размашистым шагом прошел мимо. Внутри всё оборвалось. Как теперь жить и существовать вместе целую неделю при таком раскладе? Джун вернул корзинку, поклонился и последовал за ним.
Чон находился в абсолютном раздрае. Словно кошки скребли на душе, царапая, раня, разрывая когтями внутренние органы. Переступив порог своей комнаты, он обнаружил развороченную постель и пустой прикроватный столик. И гением не надо быть, чтобы понять — доктор Лиа сбежала из спальни и не собирается возвращаться. Сначала глава клана кинулся было обратно, намереваясь найти её и привести силком, пока девушка не наделала еще больших глупостей. Потом передумал. Вряд ли она снова сунется наружу. Если только совсем с головой не дружит. Более вероятно, что побежала к Мире. Только вот служанку она сейчас не найдет.
Чон отправил Миру в соседнюю коммуну за настойкой, которая помогает охотникам восстанавливаться после неудачной встречи со Штормом. Воинам Главной коммуны она редко пригождалась, поэтому ее здесь не держали. А вот охотникам на обучении требовалось довольно большое количество. И Лие снадобье сейчас необходимо, пока дело не дошло до побочных эффектов.