В этом конь оказался совершенно прав: я немедленно пнул его в живот и потуже затянул подпругу. При этом я последними словами костерил королевских конюших. Не иначе, как ублюдки желали мне сползти на землю в полулиге от Столицы.
- Попрыгай, - посоветовал Нарим и даже дёрнул плечами, очевидно показывая пример, в котором я не нуждался. – Проверь.
Ну, это я и так не забуду сделать. В памяти, в одной из её тёмных скрытых нор, которые хранят полузабытые воспоминания, имелось и связанной с последствиями плохой подготовки.
Однажды, давным-давно, мне довелось работать с молодым раздолбаем, который, впрочем, корчил из себя знатока профессии и в связи с этим, требовал половину гонорара. Я размышлял, заслуживает ли идиот хотя бы четверти, но боги судьбы решили за меня.
Напарник не удосужился провести элементарную проверку. Когда мы прикончили хозяина постоялого двора и крались на второй этаж, где остановился некий инфант, у парня что-то зазвенело. Звук тихий, но среди ночной тишины он прозвучал, как гром. Охрана важной персоны не спала и спустя пару мгновений нас окружили вооружённые люди, жаждущие крови.
Молодому идиоту в момент отсекли его неразумную башку, а мне пришлось прыгать из окна второго этажа на утоптанную землю. А потом – удирать, с подвёрнутой лодыжкой, изрезанной физиономией и стрелой в заднице. Денег я тогда так и не увидел.
Я попрыгал. Притянул ослабленный ремень и вновь попрыгал. На этот раз, вроде бы всё в порядке. Кору одобрительно покивал и откуда-то из недр своего необъятного плаща достал огромные, словно булыжник, часы. Поднёс их к прыгающему пламени факела и покачал головой.
- Так вот, - сказал толстячок и его пухлая физиономия изобразила недовольство. – Когда ты рассчитываешь всё, до мелочей, какие-то недоумки…Нет, я ни в коем разе не имею в виду членов королевской фамилии, а исключительно их свиту. Так вот, какие-то недоумки обязательно спутают все планы. А ещё говорят: «L’exactitude ext la politesse des rois»
Я усмехнулся. Теперь я мог сказать точно, откуда родом Кору, если человечек не решил запудрить мне мозги. Впрочем, что мне даёт знание родной страны этого жутковатого человечка? Как это можно использовать? Отложить в ещё одну тёмную нору своей памяти, до лучших времён?
Внезапно мне показалось, будто мрак в одном из переулков на противоположной стороне улицы шевельнулся. Такое ощущение, будто кто-то, всё это время, скрывавшийся во тьме, сменил позу. Мог ли там таиться соглядатай? Учитывая тщательнейшую подготовку, которой занимался профессионал, сопящий носом рядом со мной? Вряд ли. Или мне показалось (что вряд ли), или в переулке прятался один из агентов прикрытия.
Послышался оглушительный, для ночной тишины, цокот копыт, а в темноте появились приближающиеся светляки факелов. В нашу сторону ехали всадники, количеством эдак в десяток, судя по звуку бьющих о камень копыт.
Скорее всего, те, кого мы ждали, однако я всё же повернулся к Нариму и вопросительно приподнял бровь. Кору тихо щёлкнул пальцами, и его «мальчики» торопливо потушили факела, опустив их в недра огромной лужи, на берегах которой мы комфортно расположились. Тупик, в котором мы прятались погрузился во мрак. Мне показалось, что я вновь вижу движение в тёмном переулке, напротив. Да нет, там точно кто-то стоял. Ну и хрен на него. Моё дело маленькое: выполнять указания.
- Так вот, - очень тихо сказал Нарим, легко коснувшись пальцами моего плеча. – Кое-что, из того, что я забыл сказать. Возможно тебе придёт в голову гениальная мысль сдать принцессу агентам Гуннланда и получить вознаграждение. Нисколько не сомневаюсь, в том, что тебе наобещают десять мешков и сто сундуков. Но я хорошо знаю Гроссмейстера и мне известно, как он поступает с ненужными свидетелями. А ты станешь именно ненужным свидетелем, помни об этом.
- Постараюсь запомнить, - очень серьёзно ответил я. Мне тоже было кое-что известно о тех, кто рискнул сотрудничать с гуннами. Политика Гроссмейстера была проста: своих он щедро вознаграждал, чужих – использовал. Отчасти – вопрос безопасности, отчасти – элементарная скупость. С другой стороны, какая разница, кто именно отделит мою голову от тела?
Стук копыт стал громким, отражаясь от стен и откуда-то сверху донеслось длинное и грязное ругательство. Видимо, местные жители не торопились проникнуться важностью происходящего и желали элементарно выдрыхнуться, раз уж появилась такая возможность. И уж точно им всем было плевать на блуждающих принцесс, с телохранителями они или без.
- Где-то здесь, - неуверенно произнёс глухой баси цоканье тотчас сменилось тишиной. – С-сучья мать! Как же тут грязно. Едва в канаву не навернулся
- Попридержи язычок! – чей-то юношеский баритон. Слова выталкивает так, будто пытается управлять, как минимум армией. – Или забыл, кого сопровождаешь?
- С тобой забудешь…Прошу прощения, Ваш вел, - бас изобразил смущение, которого у его обладателя не было и в помине. На это намекала следующая фраза, сказанная много тише. – Навязали мне обузу, с-сучья мать!
- Это – к нам, - буркнул Кору Нарим и отпихнув меня, прошёл на освещённое пространство. После этого меня толкнули ещё пару раз, но уже много сильнее. – Эй, Чет, от тебя столько шума, что мои люди могут стрелять с закрытыми глазами и точно не промахнутся. Ну, а я бы обошёлся одним нюхом, так от тебя несёт чесноком.
- С-сучья мать! – бас Чета приобрёл радостные обертоны. – Никак жирный Нарим решился самолично вытянуть свою толстую жопу в эти гребеня? Хоть что-то хорошее в эту дерьмовую ночку. Навязали мне этих олухов, с-сучья мать!
Чет оказался бородатым мужиком, на голову ниже меня, но зато раза в полтора шире, за счёт необъятных плеч и бочкообразной груди, перетянутой широкими кожаными ремнями. Длинная кольчуга опускалась ниже колен и в пляшущем свете факелов казалась чёрной. Впрочем, возможно она таковой и была. На поясе бородача висел кистень с огромным шишковатым шаром. Не самое лучшее оружие для схватки один на один: промахнулся и тебе – хана.
- Как делишки? – меланхолично осведомился Кору пожимая клешнеобразную ладонь здоровяка. – Что-то вы припозднились. Впрочем, как говорится: «Mieuxvaut taudgeie jamais». Могло получится и так: Столица просто кишит агентами Гуннов
- Кишит, сучья мать, - согласился бородач и высморкался, умело использовав для этого большой палец изуродованной правой ладони. – Сколько мы этих молодчиков сварили в кипятке, а они всё лезут, чисто тебе крысы на падаль.
Немного поразмыслив, я решил, что настала пора предъявить на свет и свою физиономию. Нет, ну вечность же мне скрываться в этой зловонной нише? Поэтому я тихо вышел вперёд, скромно притаившись за широкими спинами «мальчиков» Нарима. Однако вся моя скромность не спасла от внимательного взгляда нахмурившегося Чета. Бородач немедленно уставился на меня своими тёмными глазками, скрытыми в кустистых бровях неимоверных размеров. Загорелая клешня опустилась на рукоять кистеня.
- С-сучья мать, - проворчал Чет, шевеля своими бровяными зарослями. – Это – тот самый проводник, о котором я столько слышал за последние пару дней? Ну, впечатления он не производит. Думаю, любой парень из моей шайки способен подтереть им задницу.
- Он неказист, - согласился Кору, оглядывая меня, точно видел в первый раз. – И это очень хорошо. А касательно твоих слов… Так вот, когда этот парень вернётся и заметь: я говорю, когда. В общем, можешь выставить против него самого лучшего бойца. Если тебе его не жаль, конечно.
Естественно, меня спросить никто не удосужился. Ну и ладно. Скорее всего, после возвращения (и тут я не был столь оптимистичен, как Кору), я схвачу свои денежки и рвану из Фернимара на полной скорости. Какие там поединки, у чёртовой матери! Небольшой трактир у дороги, приличная гостиница для проезжающих и я, в качестве владельца подобного рая. Что ещё нужно третьему сыну, умудрившемуся дожить до этого возраста?
- Сотник, в чём проблема? – уже слышанный ранее юношеский баритон от группы всадников, что застыли в десятке шагов от нас. – Скоро светает, а мы даже не покинули пределов Столицы.
- С-сучья мать, как же этот говноел меня достал! – Чет прикрыл глаза. – И откуда он взялся на мою голову? Живёшь себе спокойно, никого не трогаешь, ловишь всякую мразь, развешиваешь вдоль дорог, а потом появляется какой-то долдон в доспехах, и ты должен выполнять его долдонские приказы! С-сучья мать!
- Садись на коня, - приказал Кору, и я без лишних слов полез в седло. Конь повернул ко мне голову, посмотрел хитрыми тёмными глазами, и я тут же решил назвать животное Уркаганом.
Повинуясь мановению лопатообразной ладони бородача группка всадников медленно подъехала к нам. Восемь больших угрюмых парней в длинных куртках с нашитыми на плотную кожу металлическими бляшками. У каждого к седлу приторочен большой обоюдоострый топор в чехле. Нетрудно догадаться, что эта восьмёрка подчиняется Чету.
Рослый парень с гривой светлых волос, обрамляющих смазливую физиономию лениво поправлял серебристую застёжку дорогого плаща, под которым я заметил блеск доспехов. Необычайно длинный двуручный меч почти касался земли, и я задумался, что произойдёт с оружием, когда его владелец покинет седло своего белоснежного скакуна. Видимо, обладатель того начальственного баритона, который прежде обращался к Чету. Ну и заодно телохранитель транспортируемой принцессы.
А невысокая фигурка на чёрном коне должно быть и есть та самая Вайолетта. Ни хрена не рассмотреть под длинным чёрным плащом. Да и свет не способствует. Ну, во-первых, это можно будет сделать и позднее, а во-вторых, на кой оно мне?
Зато белокурый красавец не преминул бросить в мою сторону пару презрительных взглядов. Болван. Не слишком разумно начинать долгий и опасный путь, презирая того, от кого может зависеть твоя жизнь. Я – другое дело. Я тут могу презирать и ненавидеть кого угодно, потому что моя жизнь зависит только от меня.
А по поводу подобных взглядов…Э-хе-хе, нахлебался я такого отношения по самое горло. Поначалу, честно говоря, весьма задевало, хоть в петлю лезь. Потом немного успокоился, а сейчас так и вовсе воспринимаю с насмешливым интересом. За двадцать четыре года пришлось испытать и вещи, много хуже презрительных взглядов. И да, даже плевки не казались чем-то, из ряда вон. Я всё это вытерпел и остался жить, а многие, плевавшие в мою сторону, давно гниют в земле, не оставив после себя даже приличных воспоминаний.
Не имея желания общаться хоть с кем-то, из этой компании, я натянул капюшон и похлопал Уркагана по шее. Положим, лошадь – не самое верное животное, но даже оно даст фору людям, так что доверять сейчас я мог лишь коню. Естественно, большинство предпочитает собак. Как-то слышал, что один из гроссмейстеров Гуннланда высказался, дескать, чем он больше узнаёт людей, тем больше любит собак. Так-то оно так, просто у меня слишком много неприятных воспоминаний связано именно с этими верными охранниками. Одни только кошмарные моменты, когда ты мечешься среди деревьев ночного леса, а со всех сторон доносится приближающийся лай, чего стоят. Нет, собак я не любил.
- Западные ворота подготовлены, - сказал Кору и мне показалось, будто я слышу в его голосе тень насмешки. И так всякий раз, при беседе с коротышкой. Всё время чудится, будто он имеет в виду нечто иное, чем то, о чём говорит. - Чет, слушай очень внимательно. Обстоятельства несколько изменились, поэтому я внёс изменения в план. Ты и твои парни больше не сопровождают группу до почтовой станции. Вы провожаете их к воротам и на этом всё. Уразумел?
- С-сучья мать, - бородач выругался, однако его загорелая рожа выражала всё, что угодно, кроме расстройства. Ясное дело, ему не улыбалось тащиться с принцессой и её надутым дружком лишние два десятка лиг. – Уразумел, чего уж там не уразуметь в ваших постоянных изменениях плана? Мать его, лучше бы продолжал околачивать чресла на границе. Там спокойнее было.
- А если ещё раз высморкаешься в штору в присутственном кабинете, - мягко и тихо сказал Нарим, - получишь палок и отправишься очень далеко. Дальше, чем на границу – это точно.
Чет захохотал так, что лошади шарахнулись в сторону, а белокурый спутник принцессы выпучил свои зенки так, словно его мучили газы, после второй миски бобовой похлёбки. Впрочем, кто его знает, чем он там налупился перед поездкой. Принцесса продолжала молчать, спрятавшись в своей попоне. Может, спит? Оно и к лучшему.
- Послушай, эй, как там тебя? Нарим, да? – телохранитель принцессы щёлкнул пальцами так, словно подзывал пса. – Долго вы ещё будете болтать? Пора бы и выступать, если мы хоти, чтобы её светлость как можно быстрее оказалась в безопасности.
Кору медленно повернул голову в сторону говорившего. Его губы продолжали удерживать неизменную улыбку, но как мне показалось сейчас усмешка напоминала оскал бешеного лиса. На пухлых щеках обозначились желваки.
- Послушайте, эй вы. Как вас там, - в некотором раздумье сказал Нарим, рассматривая красавчика. – Граф Шу, если не ошибаюсь? Не обессудьте, трудно запомнить: при дворе вертится столько прихлебателей, немудрено и забыть имя очередного бездельника. Так вот, граф, - Кору точно выплюнул это: «граф» в сторону побелевшего от гнева графа, - эту операцию готовил лично я, поэтому мне лучше знать, когда и что нужно делать. Посему, нехрен мне указывать.
Рука молодого идиота опустилась на рукоять его меча и тут же арбалеты мальчиков Нарима уставились в грудь графа. Чет и его парни с интересом наблюдали за развитием событий, предпочитая держаться в стороне. Лично я предполагал, что скоро принцессе потребуются услуги другого телохранителя. Взамен продырявленного. Но я ошибался.
На руку, вцепившуюся в рукоять оружия, опустилась другая – тонкая ладошка в чёрной перчатке. Тихий голос произнёс:
- Прекратите, Сигон. Вы ведёте себя, как мальчишка.
- Хорошо, - сопляк бурлил, точно котёл с яростью. – Но я обязательно вернусь, чтобы утрясти это небольшое недоразумение.
- Несомненно, - Кору повернулся к подчинённым. – Если граф вернётся, обязательно утрясите и его, и его небольшое недоразумение.
Ситуация накалилась до предела и начала потрескивать, точно яичница, поджариваемая на сале. Ещё немного и даже вмешательство принцессы не остановит осатаневшего графа. Я терпеливо ожидал, когда Шу набросится на коротышку и получит пару болтов в пузо. Нечасто видишь, как дворянчик истекает кровью, а тут сразу два жмурика за неделю – радость для сердца.
И опять я, к сожалению, не дождался. На этот раз всё испортил бородаты Чет.
- С-сучья мать! – с выражением сказал бородач и стукнул Нарима по плечу. Тот присел, а один из арбалетов немедленно сменил цель. Парни Чета схватились за топоры. Становилось совсем интересно, но следовало убраться в сторону. – Спокойно, други мои и ты, парнишка, тоже остынь. Кору, дружище, я ужасно устал, хочу выпить и завалиться спать. Поэтому у меня нет никакого желания весь сраный день сидеть в присутственном кабинете, слушать унылого осла и подписывать кучу бумажек. Ну там, где будет написано, как этот придурок споткнулся и упал на арбалетный болт. Вернётся с-сучёнок – прирежьте его втихую и дело с концом, а сейчас пусть едет к с-сучьей матери. Лады?
Кору задумчиво посмотрел на него, потомтяжело вздохнул и на его пузхулую физиономию вернулось выражение безмятежности. Телохранитель Вайолетты много хуже владел собой, поэтому его перекошенная физиономия ещё очень долго подёргивалась, а зубы громко скрипели. Знаю я таких. Был в окружении слуг, уже спустил бы их резать и убивать, а так…Рядом находились только тихо хихикающие ребята Чета.
- Проваливайте с глаз моих, - сказал Укору и поманил меня пальцем. Я заставил фыркающего Уркагана подойти ближе к Нариму. – Так вот, купец, мы с тобой на некоторое время расстаёмся. Сам видел, с кем тебе предстоит путешествовать. Оно и к лучшему, самого начала будешь знать, что надеяться можешь только на себя.
- Это понятно, - угрюмо ответил я, пытаясь сообразить, в чём заключается та шутка, о которой знает лишь Кору. И есть ли она вообще, - но меня это не очень волнует. Гораздо больше меня интересуют мои денежки. Надеюсь, вернувшись найти их в целости и сохранности.