— Зачем? — удивился он.
— Затем, дорогуша, что ты совершенно голый, — отворачиваясь, Жа-Нетт не выдержала и прыснула. Мартин был достаточно мохнат, и некоторые анатомические подробности были скрыты до тех пор, пока он не скатился с кровати.
— Ладно, возьми это, — она стянула покрывало с кровати и, не глядя на Мартина, подала ему.
— Так лучше? — спросил он.
Жа-Нетт осмелилась поднять глаза. Голова Мартина потешно торчала из складок расцвеченного всеми цветами радуги покрывала, обернутого вокруг его тела.
— Намного лучше, — заверила его маленькая негритянка, всеми силами стараясь не расхохотаться. — А теперь или ты расскажешь мне о моих родителях, или… — тут ее лицо приняло сосредоточенное выражение.
— Нет. Нет, — поспешно сказал Мартин, прикрывая голову руками. — Мартин расскажет.
— Ты знаешь моих маму и папу? — спросила Жа-Нетт. Гален и Мелоди, во всяком случае, говорили, что им о них ничего не известно. Или просто скрывали он нее что-то — Жа-Нетт все время чувствовала, что они что-то недоговаривают, что-то очень важное, касающееся ее прошлого. Как будто было что-то еще, что ей хотелось бы знать о своем папе!
— Мартин не знает маму и папу Жа-Нетт, — печально покачал головой Мартин. — Но он может рассказать Жа-Нетт о них.
Неожиданно он резко прервался и, повернув голову к двери, ведущей из спальни в коридор, прислушался. Его большие ноздри расширились.
— Мелоди стоит за дверью. — Он снова принюхался. — У нее оружие, которое усыпляет.
Жа-Нетт нахмурилась.
— Мелоди! — громко позвала она. — Ты здесь?
Из-за закрытой двери донесся спокойный и уравновешенный голос Ко:
— С тобой все в порядке, Жа-Нетт?
— В порядке.
— Мартин с тобой?
— Да. — Ответила Жа-Нетт. — И твой пистолет тебе не понадобится.
— Мне можно войти?
Девочка заколебалась. Она ничего лично не имела против Мелоди. Но ей не терпелось узнать, о чем именно хотел поведать ей Мартин, и у нее были веские основания подозревать, что в присутствии Ко ее новый приятель будет молчать. Быстро взглянув на закутанного в покрывало Мартина, Жа-Нетт приняла решение.
— Можешь минутку обождать? — обращаясь к Ко, осведомилась маленькая негритянка. — Он сейчас выйдет.
Она снова взглянула на Мартина:
— Ты ведь выйдешь к ней, хорошо?
Мартин молча кивнул, соглашаясь.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — настойчиво повторила Мелоди, по-прежнему не входя в комнату. — Просто грохот был порядочный.
— Да все нормально, — в голосе Жа-Нетт слышалось нетерпение. — Еще минут пять, ладно?
— Я буду внизу, в гостиной, — вместо ответа сказал Ко.
Мартин изучающе поглядел на дверь и принюхался. Некоторое время спустя он негромко произнес:
— Мелоди ушла. Забрала пистолет с собой.
— Просто она встревожилась из-за меня, — пояснила Жа-Нетт. — Заслышав шум, который ты учинил, она, видимо, решила, что ко мне в спальню ворвался оборотень.
Мартин перевел взгляд на раскрытое окно. На город опустилась ночь, небо укрыла чернота.
— Мартин не оборотень, — мягко возразил он. — Родители Мартина походи на родителей Жа-Нетт.
Он взглянул на маленькую девочку, и его глаза наполнились нежностью и печалью:
— Мартин похож на Жа-Нетт.
— Как это понимать, Мартин?
Мартин опустился на колени и придвинулся ближе к Жа-Нетт. Оглядевшись по сторонам, он едва слышно прошептал:
— Отец Мартина — Аркадский перемещенный. Большой перемещенный. Сильный перемещенный. Прошел много Превращений. Человекоподобный перемещенный. Много раз перемещался туда и обратно. Хороший охотник. Хороший смотритель. — Мартин принялся раскачиваться вперед-назад, словно успокаивая самого себя этими словами.
— Как его звали? — спросила Жа-Нетт.
— Астар, — с гордостью ответил Мартин, по-прежнему не повышая голоса. — Могущественный Аркадский перемещенный.
— А твоя мама?
Вместо ответа Мартин высвободил руку из-под покрывала и прикрыл себе рот ладонью.
— Мама Жа-Нетт посвященная, — сменил он тему.
— Чего-чего?
— Мама Жа-Нетт — могущественная посвященная. Из Первопосвященных. Мартин думает, Высший клан.
— Как клан Аркадий? — Жа-Нетт лихорадочно пыталась собрать воедино все то, что раскрывал перед ней новый приятель.
— Нет-нет, — поспешно ответил Мартин, опуская глаза. — Клан Аркадий — клан перемещенных. Первопосвященные — другой клан. Клан Хироеси. Клан Пендрагон. Клан Марратин. Мартин думает, что мама Жа-Нетт принадлежит к одному из этих кланов.
— Почему? — выдохнула Жа-Нетт. Она почти прижалась к нему, ощущая тепло его тела, проникавшее даже сквозь толстую ткань покрывала, вдыхая запах его пота. — Почему ты так считаешь?
Мартин поджал нижнюю губу и задумчиво пожевал ее. Затем он заговорил, медленно, словно с трудом, подбирая каждое слово:
— Голубая сила… от отца. Сила от мамы — не голубая. Разная сила. Как у Жа-Нетт. Не голубая.
Девочка кивнула, наконец уловив то, что уже имело хоть какой-то смысл.
— Поняла. Твоя сила передалась тебе от твоего отца, и это голубая сила. Моя же сила передалась мне от мамы, и это… что? Невидимая сила?
Мартин покачал головой вперед-назад:
— Не невидимая. Не голубая сила. Трудно сказать. Мартину трудно вспомнить и подобрать правильное слово.
А как насчет твоей мамы? — поинтересовалась девочка. — Что ты перенял от нее?
Мартин вздрогнул и втянул голову в плечи.
— То же, что Жа-Нетт переняла от своего папы. — Он сделал движение, словно собирался взглянуть на маленькую негритянку, но глаза его продолжали упорно смотреть в сторону. — Ничего.
Жа-Нетт снова смутилась:
— Мне не совсем понятно. Почему ничего?
— Папа Жа-Нетт, мама Мартина… — своей рукой он сжал руку девочки, и ее маленькие пальчики утонули в его ладони. — Оба ничего не имели, оба были… были людьми.
В первый момент до Жа-Нетт не дошло все сказанное Мартином. Она непонимающе уставилась на него, ожидая продолжения, но он молчал. А затем ее вдруг словно что-то ударило изнутри.
— Подожди, — воскликнула она, выдергивая руку из его ладони. — Ты хочешь сказать, что я только наполовину человек?
Мартин, наконец, взглянул ей прямо в глаза и кивнул.
— А чтоб тебя… — в сердцах бросила Жа-Нетт.
— Плохое слово, — извиняющимся тоном произнес Мартин. — Мартин знает, что это очень плохое слово.
— Что именно?
— Слово для Жа-Нетт, — пояснил Мартин. — Слово для… Мартина.
Он снова потянулся к ее руке и снизил голос до шепота.
— Мы… половинники. — Мартин в смущении покачал головой. — Плохое, плохое слово.
— Половинники?
От звука ее голоса Мартин вздрогнул.
— Не люди. Не посвященные. Половина и половина, — пояснил он.
— Половинники? Полулюди, полупосвященные? Так это мы?
Мартин снова кивнул.
— Мартин сожалеет, что ему приходится это говорить. Мелоди и Сорд молодцы, что не говорили Жа-Нетт об этом раньше. Плохое, плохое слово.
Жа-Нетт откинулась на спинку кровати, подтянув колени к подбородку и обхватив руками ноги. Где-то глубоко в ее душе происходила увязка фактов. Все, о чем говорил Мартин, имело для нее больше смысла, чем то, что она последнее время слышала от Ко и Форсайта. Что касается Сорда, то Гален редко беседовал с ней о подобных вещах — похоже, эта тема ввергала его в печаль.
— Знаешь, Мартин, — начала девочка, прерывая затянувшееся молчание. — Я бы хотела, чтобы мне об этом рассказали раньше. Ведь во всем сказанном тобой заложен глубокий смысл, понимаешь? Я всегда чувствовала себя отличной от других. Ненамного, но все же отличной. И не только потому, что обладаю способностью перемещать предметы на расстоянии, отнюдь нет — я научилась хорошо все это скрывать и контролировать себя. После того, как мой папа… ну… покинул меня. Но у меня сохранились неясные воспоминания о моей маме. Такие зыбкие — ведь с тех пор прошло очень много времени. Когда я была еще младенцем. Моя мама тоже отличалась от окружающих, наверное, но для меня она оставалась просто мамой. — Жа-Нетт с силой стиснула колени, словно пытаясь вспомнить руки матери.
— Чем отличалась? — тихо спросил Мартин.
— У нее были черные глаза, — смежив веки, чтобы воспоминания стали отчетливее, ответила Жа-Нетт. — Совсем черные, без белков, без радужин… безо всего вообще. Это довольно жутко, но меня эти глаза никогда не пугали. Я воспринимала все это будто так и должно быть.
— Черные глаза, — повторил Мартин. — Клан Марратин. Мама Жа-Нетт из клана Марратин.
Девочка быстро открыла глаза и возбужденно повернулась к Мартину:
— Да? Правда? Ты знаешь, откуда моя мама родом?
— Не откуда, — поправил ее Мартин. — Мартин не знает, где находится анклав клана Марратин. Но черные глаза принадлежат клану Марратин. Могущественные Первопосвященные. Высший клан.
— Фьюить, — присвистнула негритянка. — Выходит, я часть могущественного клана. Здорово.
— О нет, — прервал ее приятель. — Жа-Нетт не часть клана. Жа-Нетт проклята. Жа-Нетт никудышняя.
Он снова опустил глаза.
— Жа-Нетт половинник.
От негодования у девочки на мгновение перехватило дыхание. Вскочив на ноги, она буквально выпалила в лицо собеседнику:
— Ты соображаешь, что говоришь? Я Жа-Нетт Конрой. Я не проклята. И я не никудышняя.
— Но Жа-Нетт половинник, — печально повторил Мартин. — Совсем как Мартин.
— А ты не проклят и не никудышний?
Мартин тяжело вздохнул:
— Жа-Нетт половинник. Мартин половинник. Мы прокляты и никудышние.
Жа-Нетт протянула к нему руку.
— Мартин, — твердо произнесла она. — Нам с тобой нужно очень серьезно обсудить наше положение.
Ко статуей застыла на краю металлической лестницы, ведущей с жилого этажа Голубятни вниз, в рабочее помещение. Ее руки сжимали транквилизирующую винтовку, а глаза молодой женщины были устремлены на дверь в комнату Жа-Нетт. Хотя Мелоди все это не нравилось, она сумела пересилить себя и дать Жа-Нетт возможность наладить более близкий контакт с новым приятелем. Девочку и Мартина связывала какая-то безмолвная тяга друг к другу, возникшая в тот момент, когда сегодня под утро, сидя в углу лаборатории, они играли бумажной цепью, и Ко не без основания подозревала, что между ними установилось что-то вроде дружбы. Если бы она услышала какой-нибудь шум, типа того, который так встревожил ее несколько минут назад, она бы без колебания вышибла дверь и ворвалась в комнату. Но время шло, из спальни не доносилось ни звука, и Мелоди постепенно успокоилась, надеясь, что Жа-Нетт сумела взять ситуацию в руки именно таким образом, как ее учили.
Наконец, по прошествии примерно десяти минут после беседы Ко с маленькой негритянкой, дверь в спальню отворилась, и на пороге, держась за руки, появились Жа-Нетт и Мартин. Свободной рукой Мартин придерживал странное одеяние, в котором японка узнала покрывало своей питомицы.
— Привет, Мартин, — сказала Ко, стараясь. чтобы ее голос звучал как обычно: ей не хотелось показывать, какое громадное облегчение она испытала при виде их. Существо улыбнулось ей, но тут же взгляд его упал на винтовку, и улыбка погасла.
Не колеблясь ни секунды, Ко переломила винтовку, извлекла транквилизирующую обойму, проверила, пуст ли ствол, и отложила оружие в сторону.
— Все в порядке, Мартин, — сказала Мелоди. — Теперь оно неопасно. Можешь его взять.
Глаза Мартина встретились с ее глазами, Ко поняла свою правоту, когда утверждала, что не стоит его недооценивать. Нельзя связывать ограниченность словарного запаса с отсутствием разума и эмоционального начала, подумала она. Мартин сразу понял, что означало ее предложение принять оружие — вернуть себе доверие в его глазах.
— Спасибо, Мелоди, — осторожно сказал он и отрицательно покачал головой. Нет нужды видеть ее безоружной. Предложение Ко и мягкий отказ Мартина принять оружие укрепили зарождавшуюся связь доверия между ними. Молодая японка подняла винтовку и улыбнулась; на этот раз ответная улыбка была широкой и искренней.
— Мартин сказал, что мы половинники, — выпалила Жа-Нетт.
Ко с изумлением отметила, что при этих словах Мартин вздрогнул.
Девочка повернулась к приятелю.
— Что я тебе говорила? И совсем это не плохое слово. Очень даже хорошее слово — оно означает, что мы с тобой особенные. — Жа-Нетт взглянула на японку. — Ведь правда, Мелоди?
— Ты у нас особенная, — голос Ко дрогнул. Подойдя к девочке, она обняла ее, и тут почувствовала взгляд Мартина.
— Мартин особенный тоже? — робко спросил он.
А почему бы и нет, подумала Ко, другой рукой крепко прижимая к себе Мартина, ощущая под пальцами гладкую сталь его могучих мускулов.
— Но вы должны мне кое-что рассказать, — отступив на шаг, продолжила Ко. — Что такое «половинник»?
Мартин вздохнул, и Жа-Нетт, нахмурившись, посмотрела на него.
— Он думает, что это плохое слово, — пояснила девочка, — но оно всего-навсего означает, что моя мама была посвященной, а папа — человеком. Частично я принадлежу к клану Марратин, — с гордостью добавила она.
— Это правда? — тихо спросила Ко. Когда нибудь, напомнила она себе, ей пришлось бы рассказать девочке все, что ей известно о ее матери, не взирая на все запреты Сорда.
— А папа Мартина был Аркадским перемещенным, — тем временем продолжала Жа-Нетт, — а человеком была его мама.
— Ага, — воскликнула Мелоди. — Это многое проясняет.
Она принялась поспешно спускаться вниз по лестнице; Жа-Нетт и Мартин последовали за ней.
По пути девочка радостно болтала:
— Мартин владеет голубой силой, способной открывать любые запоры, и эту силу он унаследовал от своего папы; а то, чем обладаю я — это не голубая сила, что-то другое — досталось мне от моей мамы, и даже Мартин не знает, как оно называется, но, тем не менее, мы с ним одинаковые. — Она засмеялась. — Ну, словом, похожие.
— Похоже, вы успели многое обсудить, — вставила Ко. Они как раз миновали третий уровень Голубятни, и Мелоди бросила быстрый взгляд на большие стеклянные двери, ведущие в апартаменты Форсайта и к его кабинету. Не останавливаясь, она перешла на лестницу, идущую в главную лабораторию на втором уровне.
— Да, — ответила Жа-Нетт, одновременно наступая на волочащийся по полу край импровизированного одеяния Мартина, тем самым мешая ему двигаться, хотя Ко подозревала, что вряд ли по-настоящему он способен идти столь неуклюже. — Мы друзья.
— Замечательно! — отозвалась Мелоди. Приятно сознавать, что у кого-то еще остались друзья в столь бурное время.
Форсайт находился в главной лаборатории, у компьютерной станции, на дисплее которой Ко наметанным глазом уловила расшифрованные кривые электрофореза из образцов ДНК, отобранных у Мартина. Подойдя ближе к неподвижно сидевшему в кресле ученому, Мелоди негромко произнесла:
— Получеловек. С материнской стороны.
Пальцы левой руки Форсайта пришли в движение.
— Точно, — проскрипел синтезатор. — Откуда ты знаешь?
— Мартин рассказал, — молодая женщина указала в глубину помещения, и кресло Адриана немедленно развернулось. Резиновые головки балансиров со скрежетом прошлись по округлым выпуклостям черного напольного покрытия фирмы Пирелли.
— Привет, Мартин, — вновь произнес синтезатор, едва Жа-Нетт и ее новый друг оказались в поле зрения ученого.
В ответ Мартин молча кивнул. Склонив голову на бок, он внимательно следил за цветным псевдоизображением своей ДНК, спроецированным на большой экран над компьютерной станцией.
— Сорд все еще наверху? — поинтересовалась Мелоди.
— Он позади тебя, — отозвался механический голос.
Ко повернулась как раз в тот момент, когда Гален Сорд появился на ступеньках пролета, соединявшего главную лабораторию с инструментальной мастерской, расположенной в центральном крыле. Глаза его казались ввалившимися, кожа выглядела бледнее обычного — все еще давал о себе знать утренний приступ мигрени, посещавшей его при понижении атмосферного давления, словно он мог существовать только в условиях повышенного нервного и физического напряжения.