— Не знаю, — пробормотал Гарри, — есть крестный. Сириус Блэк.
— Блэк? — Малфой напряг память. — Нет, это не подойдет. Слишком долго проторчал в психушке, считал себя собакой. Отец говорит, МакГонагалл в то время часто перегибала палку.
— Перегибала палку? — не понял Гарри.
— Он же учился на ее факультете…
— Сириус Блэк?
— Да.
— Закончил Шмогвартс?
— Поттер, как ты до восемнадцати лет-то дожил.
Неожиданно Гарри осенило.
— Я знаю, как, — сказал он.
— Чего? — Малфой недоверчиво покосился на него.
— Я знаю, как я дожил до восемнадцати лет. Все сходится. Теперь, когда ты рассказал про Дамблдора и деньги. Он все нарочно устроил. Ему же нужно держать лицо, верно? Он ведь борец со злом, либерал. Так?
Малфой кивнул.
— Значит ему нужно было, чтобы все выглядело красиво. Он отправил меня к тетке с дядей, а Сириуса упек в психушку. Думаешь, это МакГонагалл? Не уверен. Она хоть и орет, а говорит нормально. Я с ней не согласен, но в целом она нормальная. В каком-то смысле. А он нет. Он вполне мог сотворить с крестным такое, что тому потребовалась помощь. И вот я живу среди, как ты повторяешь, ванилина. Ничего не знаю, ни о наследстве, ни о родителях. Потом он отправляет ко мне самого большого отморозка из своего окружения — Хагрида. И бросает прямо с обрыва, как спартанских детишек. Я-то думал, они хотят убедиться, что я достоин быть наследником родителей. Мало ли какие у вас тут обычаи, я же понятия не имею, что к чему. И потом, такие деньжищи! Да у меня собственных брюк не было, всю жизнь донашиваю, а тут какие-то миллионы. Но теперь-то я понял, он просто хочет посмотреть, как я тону. Для других все будет выглядеть так, будто я не оправдал надежду родителей, а он заберет себе все деньги. Ведь, по сути, они и так его, с какой стати мне рассчитывать на них, я-то ничего не сделал.
— Ты — нет, — подтвердил Малфой. — Сделали твои родители, — его голос стал прохладным, от него повеяло интонациями Холода. — Они разделались с Тем-чьи-прозвища-мы-все-время-путаем. Дамблдор не смог сделать это сам — боялся. Говорили, Тому-чье-имя-не-так-уж-существенно достаточно произнести пару слов, чтобы подчинить себе волю другого человека. Вот как он вербовал сторонников. Потом многие говорили, что не хотели помогать ему, что он их заставил. Но твои родители его убили. А этот хрен даже об их сыне позаботиться не хочет.
Гарри промолчал. Они взяли еще по сигарете и закурили.
— Малфой? — прокашлявшись, сказал Гарри.
— Чего, Поттер?
— Хочешь половину?
— Половину чего?
— Наследства моего половину, чего ж еще, — разозлился Гарри.
— Ты с дуба рухнул?
— У меня выбор не такой уж большой. Либо я не получаю ничего, либо получаю хоть что-то. Сам я не справлюсь, это ясно. МакГонагалл уделает меня одной левой, а если Дамблдору приспичит, он натравит на меня всех остальных. Я же восемнадцать лет сижу за компьютером, какие мне узлы, пытки, комнаты депривации. Ну а ты тут как рыба в воде, верно? И я точно знаю, что ты не захочешь помочь Дамблдору потопить меня. Так что давай, — Гарри протянул руку, — напополам.
— Мне нужно будет что-то посерьезнее рукопожатия, — Драко скрестил руки на груди.
— Умеешь составлять правильные бумажки?
— Я — нет, но хорошие специалисты у отца есть, — ответил Драко.
— Тогда до Рождества мы ограничимся рукопожатием, — он так и не убрал руку. — Ну а на время каникул оформим все официально. Если я тебя обману, у тебя будет семестр на то, чтобы меня растоптать. Идет?
Малфой неподвижно стоял почти полминуты. Потом пожал руку Гарри ледяными пальцами.
— И как мы это устроим? — спросил Малфой.
— Ты будешь говорить мне, что делать, а я буду делать это, — Гарри рассмеялся. — Звучит знакомо, да?
— Точно ненормальный, — Малфой затушил окурок краем сандалии и пошел к замку. — Пошли, сабмиссив недоделанный.
— Сам такой!
***
Перед ужином Гарри постучал в комнату Драко, и именно в этот момент в коридор вошел мастер Холод.
— Ты что там забыл, Гарри?
Гарри вытянулся по струнке:
— Ничего, сэр. Хотел посоветоваться по поводу домашнего задания, сэр.
— С Драко? — мастер Холод скрестил руки на груди.
— Да, сэр.
— Ты здоров, Гарри? Или разговор с директором обошелся тебе слишком дорого?
— Нет, сэр. Просто я кое-что понял, сэр.
— Понял? О чем ты говоришь?
— Директор умеет мотивировать, сэр, — Гарри опустил взгляд — это было ошибкой. Впрочем, особого выбора у него не было. Мастер Холод хорошо знал, когда студенты врали.
— Выкладывай, Гарри.
Дверь комнаты Малфоя открылась.
— Выходи, Драко. Оба ко мне в кабинет, немедленно.
Гарри и Драко переглянулись и пошли следом за мастером.
— Рассказывайте, — мастер Холод закрыл дверь, щелкнув задвижкой, и пошел к своему столу.
— Ну в общем…
— Тут дело в…
— По очереди, — прервал мастер Холод. — Начнем со слабого звена. Гарри, что там произошло?
Немного обиженный за «слабое звено», Гарри начал рассказ с занятия МакГонагалл.
— Гарри, я узнал о том, что тебя отправили к директору раньше, чем об этом узнал ты, — перебил мастер, — переходи к сути. Ты пришел к директору, он произвел на тебя неизгладимое впечатление, а потом вы поговорили с Драко. О чем?
— Ну в общем…
— В глаза, — приказал мастер Холод.
Гарри посмотрел в стальные глаза. Они были такого бледного цвета, что вблизи разглядывать их было страшно.
— Выкладывай, Гарри.
— Все это подстроено, — ответил Гарри. — Завещание, Дурсли, Хагрид. Меня должны были распределить к МакГонагалл.
— Похоже, у тебя включаются мозги, — заметил мастер без тени эмоций. — Дальше.
— Мое наследство — пустышка. Дамблдор не отдаст мне его, даже если я расшибусь в лепешку.
— Нет, — усмехнулся мастер Холод, — если ты расшибешься в лепешку, именно тогда он не отдаст тебе эти деньги.
— Что вы имеете в виду? Что он может убить меня?
— Если понадобится, — пожал плечами мастер Холод.
— Они за него умерли… мои родители…
— Никто не знает, Гарри, как именно умерли твои родители, — ответил мастер Холод. — Я много раз подводил тебя к этой мысли, но, похоже, придется сказать напрямую. Никто не знает, почему они умерли вместе с Тем-кому-мы-обязаны-необходимостью-выражаться-так-витиевато. Три трупа и ребенок со шрамом. Следствие не сомневалось ни на минуту, как все произошло — это было картинкой из учебника. Когда они узнали об увлечениях твоей семьи и прошлом Того-кто-попортил-всем-кровь, никому не захотелось разбираться в деталях. Он атаковал Джеймса, убил его, после чего попытался убить тебя, но Лили в последний миг пожертвовала собой. Неужели ты думаешь, Гарри, что выпускник факультета, на котором ты проучился больше месяца, будет таким образом издеваться над ребенком? Мы хорошо его знали, Гарри, он был одержим своими идеями и как любой фанатик мешал многим. Но он не убивал детей. Он не хотел пускать их в Шмогвартс.
— Вы хотите сказать, что…
— Директор неуравновешен, Гарри, — вздохнул мастер Холод. — Любой, кто побывал в его компании пару минут, понимает это. Я не могу ни в чем обвинить его, но нельзя отбрасывать эту версию просто потому, что сейчас этот человек руководит академией. Мы тут все ходим по лезвию ножа. В его случае речь шла об огромном состоянии. Поттеры завещали его тебе. Их беспокойство о твоем благополучии понятно — времена были неспокойными. Но по какой причине они поставили такое безумное условие, я не знаю. Лили никогда… — он опять вздохнул — Она бы не стала заставлять своего ребенка проходить через это. Шмогвартс предлагает обучение, открывая доступ к связям, навыкам, другому миру. Но мы не заставляем. Добровольность — наш фундамент. Но в твоем случае ни о какой добровольности речи не идет. Тебе нужно пройти обучение, иначе ты останешься ни с чем.
— Значит, это правда, — пробормотал Гарри.
— Что именно? — мастер Холод очнулся от мыслей, закутался в халат и поежился.
— Неважно, как я стараюсь, что я делаю, это ничего не даст. Наследство родителей останется у Дамблдора, а я вернусь к Дурслям, — обреченно ответил Гарри.
— Я дам тебе время, — он достал из кармана песочные часы и поставил их на стол. — Пять минут. Потом ты сам ответишь на свой вопрос. Вперед, — он перевернул часы — песок посыпался, Гарри стал судорожно соображать.
Что он знает? Дамблдор — не тот, кем его представил Гарри Хагрид. МакГонагалл — ученица Дамблдора. Чтобы успешно сдать экзамены, Гарри нужно сдать и ее предмет тоже. Может ли он сделать это? Выучить ответы тестов, не высовываться на занятиях — да, почему бы и нет. Если приложит все усилия. Тогда ситуация может усугубиться, ведь самого Дамблдора тоже нельзя списывать со счетов.
— Две минуты, Гарри, — мастер Холод закинул ноги на стол. Гарри увидел высокие кожаные сапоги на плоской подошве. Они резко контрастировали с просторным халатом, в который мастер постоянно кутался. Насколько хорошо он вообще знает своего декана?
Он покосился на Малфоя — тот глядел строго перед собой. Малфой… сын человека, которого Дамблдор лишил имущества. Разве ему нужно было обучение в Шмогвартсе? Вот кому нельзя ошибаться, вот для кого любой визит к директору может стать последним событием в жизни. Если Дамблдор действительно настолько неадекватен, что помешает ему случайно ранить Драко или даже подвергнуть опасности его жизнь? На стенах директорского кабинета столько приспособлений для этого, что списать на случайность не составит труда.
— Сколько тебе лет? — спросил Гарри.
— Двадцать, — ответил Малфой.
— Крэббу? Гойлу?
— Больше двадцати.
— Значит, вы ждали, — догадался Гарри. — В Шмогвартс студенты могут попасть после получения письма и достижения совершеннолетия. Ты мог попасть сюда два года назад, но попал именно когда письмо пришло мне.
— Схватываешь на лету, — усмехнулся мастер Холод. — Директор запугал достаточно людей, чтобы кислорода нам хватало только на простую, скромную жизнь.
— Но вы здесь работаете, — возразил Гарри, — сэр, — поспешно добавил он, судорожно вспоминая, сколько раз пропустил это обращение.
— Дамблдор не может закрыть факультет подчинения — такого ему не простят. Он, конечно, спас нас от крупных скандалов, за что многие благодарны ему, но оставить в Шмогвартсе два факультета — это у него не получится. Значит, нужен человек, готовый терпеть объедки. Ко мне отправляют двух, трех студентов каждый год. Почти никто не доходит до конца. Формально все выглядит стечением обстоятельств, но я прекрасно понимаю, что их попросту изживают.
— Значит, Крэбб и Гойл нужны… — начал Гарри.
— Чтобы было, кого отчислить, верно, — закончил за него мастер Холод. — Но это не моя идея. Отец Драко решил проявить инициативу.
— Чего вы хотите? — Гарри уставился на декана, убеждая себя, что не отведет взгляд, даже если тот приблизится вплотную.
— Сместить директора, — улыбнулся мастер Холод. — Показать, насколько он неадекватен.
Он встал и сделал то, чего Гарри никак не ожидал от него — сбросил халат. В тусклом свете кабинета стало видно закаленное регулярными упражнениями тело, покрытое рядами шрамов самой разной формы. Мастер носил такие же простые брюки, как его студенты, поэтому не было видно, есть ли шрамы на его ногах, но Гарри не сомневался, что они есть.
— Не всегда все проходит удачно, — сказал мастер Холод. — Госпожа Стручок не зря твердит вам о технике безопасности.
— Вот как вы остались в академии, — прошептал Гарри. — Это все он.
Гарри покосился на Малфоя, но тот смотрел в сторону. Его выражение лица не было видно.
— Он доверяет мне, — мастер Холод накинул плащ обратно. — С его точки зрения, боль способна сделать из человека все, что ему захочется. Он не был бы выпускником факультета садизма, если бы считал иначе.
— Как вы это выдерживаете?
— Сэр, — холодно поправил мастер Холод.
— Сэр, — согласился Гарри.
— Я просто выполняю приказ, Гарри, — и тут он улыбнулся самой безумной из всех улыбок, которые когда-либо видел Гарри.
Драко выбежал из кабинета. Он долго не мог справиться со щеколдой, но мастер не остановил его.
***
Времени на сон стало еще меньше. Гарри выкладывался на каждом занятии, а после вместе с Малфоем зубрил разделы, которые давались тяжело, или до судорог в мышцах отрабатывал движения. Его энтузиазм тепло встретила госпожа Стручок. Благодаря ей Гарри заслужил право есть сладкое каждый день. Он научился откладывать запасы и менять их у других студентов на небольшие услуги. В нужный момент ученики госпожи Стручок или МакГонагалл поднимали или не поднимали руки, задавали или не задавали вопросы.
Он ложился поздно, но тут же отключался. Сил не хватало даже на то, чтобы толком завернуться в одеяло. Впрочем, болезни обходили его стороной. Дома он часто болел осенью, с раннего детства. В Шмогвартсе, несмотря на постоянный холод и необходимость мыться в ледяной воде, он ограничился легким насморком в самом начале обучения.
МакГонагалл подходила к нему на каждом занятии. От ее придирок любой мог бы сойти с ума, но Гарри терпел и прислушивался к каждому слову. Ему помогали воспоминания о шрамах на теле декана. Кто знает, что под корсетом мадам? Она выглядит уверенной в себе, но ее крики и говорящее прозвище лучше любых шрамов доказывают тяжелые условия, в которых ей приходится жить.
На занятиях мастера Холода он почти не утруждал себя. Теория была настолько простой, что Гарри пробегал глазами абзацы и уже мог пройти тест. Практика, и того лучше, заключалась в простых приказах. Чаще всего Гарри доставались Крэбб или Гойл, реже — кто-то с другого факультета. Пару раз они выполняли упражнения с Роном, один раз — с Гермионой.
— На колени, — просто сказал Гарри, когда она подошла.
— Ты чего, Гарри? — прошептала Гермиона. — Мы сегодня отрабатываем…
— На колени, — с нажимом повторил он. Она выполнила приказ и просидела так до конца занятия, получив высший балл.
— Как ты это сделал?! — восхищалась она в коридоре.
— Ты просто сделала то, что я сказал.
— Села?
— Да.
— Любой может сесть, Гарри!
— В следующий раз посмотри на Рона внимательнее.
Когда Рону отдавали приказ, он краснел до кончиков ушей. Из-за рыжих волос и веснушек это придавало ему сходство с помидором. Кое-кто стал называть его так в открытую: «Томатный Рон». Из-за этого Рон злился еще сильнее.
— Да что в этом сложного? — удивлялась Гермиона.
— Сама же спорила с этим… отмороженным, — процедил Рон сквозь зубы.
— На первом занятии он говорил об ужасных вещах, — ответила Гермиона.
— Встать на колени, по-твоему, не ужасно?! — он опять покраснел.
— Ничего сложного. Просто садишься, и…
— Хватит! — как всегда, когда речь заходила о его странном страхе, Рон сбежал.
Однажды вечером, когда за ужином появилось свободное время, Гарри спросил у Малфоя, не знает ли тот, что происходит с Роном.
— У него полно братьев, — Малфой презрительно скривился.
— И что?
— Представь, у тебя братья, которые закончили Шмогвартс, а потом вернулись под крылышко родителей.
— Что тут такого?
— Да они все учились у МакГонагалл! — не выдержал Малфой. — Вряд ли дома он вообще поднимается с колен.
— Но как же родители?
— Что родители? Он сыт, одет, а больше-то их ничего и не волнует. Если б волновало, настрогали бы меньше.
— А у тебя есть братья?
— Нет, — Малфой уткнулся в тарелку.
— У меня тоже. Не считая кузена. Он похож на Крэбба и Гойла одновременно.
— Скорее бы их отчислили, — вздохнул Малфой.
Крэбб и Гойл преследовали его, как две тени, куда бы он ни пошел. Первое время они даже пытались выходить вместе с ним в туалет.
— Почему ты их не прогонишь? — поинтересовался Гарри.
— Прогнать? — усмехнулся Малфой. — Отец приказал им меня охранять.
— От чего?
— От всего, Поттер, хватит строить из себя идиота, я ведь сказал тебе, что у меня нет братьев. И сестер тоже. Я единственный наследник.