— Нет, точно нет. Да не помню я!
— Игл***?
— Нет.
— А как мне тогда прикажешь её искать по всей стране?
— Почему по стране? У неё лондонский акцент и, кажется, даже Харрингей. Ну, в крайнем случае, Барнет.
— Ладно. Приезжай, составим фоторобот и тогда посмотрим.
После двух дней за решеткой Мальгауден ехал в замок и думал о своей «воровке».
«Как она умело прикинулась… Белоснежкой, а! Актриса! Как пацана меня! — скрипел зубами мужчина. — Найти и наказать! Срочно! В камин её, чтобы она там… растаяла».
Для этого имелась и зацепка — уж коль у него деньги превратились в фальшивые, то у неё та же ситуация. И если не хочет загреметь за решетку, она тоже должна его искать.
«Если уже не загремела, — мечтал и ухмыльнулся Генрих, подъезжая к Паундсу. — Она же делает, а потом думает. Вспомнить хотя бы сочельник».
Но только миновал ворота, как сразу же увидел перед крыльцом Мини Купер белого цвета. Не успел ни возмутиться, ни обрадоваться — водительская дверь автомобиля открылась, и из него в белом пуховике с капюшоном вышла его незнакомка. Сегодня она была даже без очков в черной оправе.
«Флейминг! Дьявол. Её фамилия Флейминг! Как вовремя», — ударил по рулю мужчина, останавливаясь перед гаражом.
После Нового года снег буквально смыло очередным атлантическим циклоном. Начисто. А когда и его ветер угнал дальше в Скандинавию, на улице установились излюбленные зимние лондонские десять градусов тепла. Выглянуло солнышко, трава ожила, зазеленела, птички на деревьях отогрелись и заголосили во все лёгкие.
Мальгауден вышел из машины, хлопнул дверцей и, сделав пару шагов навстречу гостье, остановился.
— Эм... — чуть ли не зашаркала ножкой девушка, щурясь на солнце. — Добрый день. Вы меня помните? Я…
Генрих опешил.
— Помню ли я вас? Да вы поглумиться прибыли, милейшая?
— Эм… извините… — она смотрела куда угодно, но только не ему в глаза. — Видите ли… понимаете… всё дело в том, что мне тоже нужны деньги, — объяснила мисс Флейминг. Она подняла голову и даже вскинула подбородок. — Простите за то, что… вот… — несмело махнула рукой на его физиономию.
— Ах, да. Кстати, об этом, — спохватился мужчина. — Прежде чем общаться с вами, я должен обезопасить себя и обыскать вас на наличие оружия и предметов самообороны.
Пока он говорил, глаза гостьи округлялись и наполнялись ужасом.
— Обыскать? — выдохнула она с паникой в голосе. — Но…
— Никаких «но», — отрезал мистер Мальгауден. — Или я обыскиваю вас сам, или это сделает полиция. При других обстоятельствах я отказываюсь с вами разговаривать и попрошу очистить мой двор от несанкционированного присутствия и постороннего транспорта.
Казалось, она покраснела так, что от её щёк можно было прикуривать.
— А вы как думали, милейшая? — не упускал случая дожать её эмоционально мужчина. — Прежде чем прыскать мне в лицо, нужно было подумать о…
— Кажется, вы уже поставили крест на моих умственных способностях, — самым бесцеремонным образом для англичанки перебила его девушка. — Я не способна думать. Забыли? — раздула она ноздри и потащила собачку молнии пуховика вниз.
«Заодно и с грудью ознакомимся», — предвкушал Генрих.
Мисс Флейминг сняла куртку и, подойдя к хозяину Паундса, вручила одежду ему.
— Обыскивайте. Сами видите, больше мне негде прятать баллончик, — подняла руки вверх и повертелась туда-сюда вокруг своей оси.
«Грудь, конечно, средненькая. — Прощупывая пуховик руками, смотрел Мальгауден на облегающую белую кофточку и такие же узкие джинсы. — Но вот фигурка — объедение. С такой можно и в Космос улететь. На пэ эм жэ. — Заиграл желваками мужчина, но тут же одёрнул себя: — Но лучше наказать!»
— Идёмте в машину, — повернулся он к своей Ауди. — Накиньте, а то простудитесь, — вернул одежду девушке.
— Простите? — прищурилась та.
— Нам нужно поговорить, так? В дом я вас больше не пущу, к вам в машину не сяду, остаётся...
* * *
— Итак, почему вы не за решёткой? — преступил мистер Мальгауден сразу к делу, когда они разместились в довольно просторном салоне его автомобиля.
— А должна? — развернулась к нему в полкорпуса мисс Флейминг.
— Конечно. За фальшивомонетничество. Почему нет?
— Да, но я решила всё-таки проверить. А вы проверяли?
— Я что, похож на идиота?
Девушка слегка задохнулась от грубости, но тут же улыбнулась.
— Ой, ну что вы, разумеется, нет, — изящным, плавным жестом отмахнулась от него рукой, как от неполноценного. — А я вот как дура… проверила на детекторе все, а потом, когда купюры оказались настоящими… — замялась мисс Флейминг и затеребила мочку ушка, — решила сделать пробную закупку. Обронила одну купюру в парке на тротуар и подождала. Её подобрали какие-то две девчонки. Я пошла за ними. Они в Праймакс покупали там много чего, а когда на кассе их задержали, и продавец позвал менеджера, я быстренько убежала.
Мальгауден растянул губы в досаде.
«Неплохо, неплохо. Весьма недурственно», — скосил глаза на свою собеседницу и почесал подбородок.
Аккуратненький носик, фигурные пухленькие губки, умные глаза — не красавица, но смотреть приятно.
«Вот поможет мне построить бассейн, приглашу её поплавать. Заодно и рассмотрю получше. Может… чем черт не шутит…» — дальше Генрих загадывать не стал — чревато последствиями, которых и так предостаточно.
— Ну так и зачем же вам нужны деньги? — скрестил он руки на груди.
— Хочу построить конюшни, — как ни в чём не бывало, призналась мисс Флейминг.
— То есть.
— И манеж для лошадей, и конкурное поле. Вы любите лошадей?
— Терпеть не могу. Практически не переношу, — горделиво вскинул подбородок Мальгауден.
— Мой дедушка, Честер Флейминг, владеет частной школой в Барнете, — будто не услышав его высокомерия, продолжила гостья. — Я там занимаю должность директора и преподаю английский язык и литературу. Этим летом нам подарили лошадь. Её зовут Форки.
«Наиценнейшая информация», — мимолётно закатил глаза под потолок салона владелец ночных клубов.
— Сейчас она стоит под навесом, а ей нужна конюшня. Да и вообще, если мы с дедушкой заведём лошадей, престиж нашей школы резко возрастёт. Ну… вы же сами понимаете, — деловым тоном воспитательницы детского садика закончила мисс Флейминг.
Мальгауден разочарованно пожевал губы.
— Мда, и из-за такой чепухи вы прыснули мне перцем в лицо.
— Чепухи?! — взвилась его собеседница. — Послушайте, мистер, скажите спасибо, что я честно взяла только свои пятьдесят тысяч, в отличие от вас, который присвоил всю сумму. И ночлега у вас не выпросишь, и чашку чая не дождёшься. Жмот!
— Я?! — взревел басом Генрих так, что у его Ауди чуть не встали на дыбы дворники. — Я жмот? А вы! Вы притвора! Актриса!
Таким образом, через пару часов жесточайших споров и перетягивания «эмоционального каната» был выработан график присутствия рядом друг с другом «в целях компаньона». Внешний вид расписания ничуть не уступал страстям, кипевшим в салоне, и больше напоминал доказательство математической теории о всяком многомерном многообразии, которое гомотопически эквивалентно многомерной сфере, когда оно гомеоморфно. Как-то так.
* * *
Кстати, зародившаяся тональность общения сохранилась и при дальнейшем сотрудничестве.
Глава 3
Шопинг
Первым делом Генрих привёл мисс Флейминг в полицейский участок, где в её присутствии доказал свою кристальную честность и полную невиновность.
— Меня оклеветали самым вероломным, бессовестным образом работники «Барклай» банка. Фунты настоящие, и меня совершенно напрасно продержали два дня в камере. Мои адвокаты свяжутся с вами, — поднялся он со стула перед огорошенным старшим инспектором.
— До встречи в суде. Готовьтесь раскошелиться мне на моральную компенсацию, — попрощался фразой с работницей банка Деборой, к которой зашел специально покрасоваться.
А в следующий месяц последовала длинная процедура по подбору подрядчиков, сроков, моделей бассейна, конюшен и манежей.
В принципе, они встречались не так уж и часто, поэтому, к удовольствию Мальгаудена, Флейминг не успевала ему надоедать.
Она, кстати, наотрез отказалась класть деньги в банк, равно как и присутствовать при этом в пользу Генриха.
— Если вас задержат не за фальшивомонетничество, а за уход от налогов, мне от этого не легче. Вы мне нужны на свободе.
«Директриса, — скривился мужчина, получая совершенно лишнее, никому не нужное, доказательство её дальновидности. — Подумаешь», — изогнул он высокомерно рот.
И тут же дал свой «ответ Чемберлену», когда девушка заявила, что намерена учиться верховой езде.
— Это совершенно исключено! — с самозабвенным выражением лица вскинул подбородок мистер Мальгауден. — Только через мой труп! Вы свернёте себе шею, а что потом прикажете делать мне? Обклеивать деньгами вашу могилку? Нет, нет и нет!
Но перекосило его от возмущения уже конкретно и по-взрослому, когда к нему на расчёт с проектировщиками девушка заявилась под ручку с каким-то невнятным типом, которого представила, как Джонни. Сладкая парочка всё время о чём-то перешептывалась, то и дело ненароком касаясь друг друга, улыбаясь и переглядываясь, — короче, эти двое беззастенчиво играли на и без того взвинченных нервах Генриха в четыре руки. Ничего удивительного, что громы и молнии не заставили себя ждать — только всё закончилось, и мисс Флейминг со своим этим посмешищем под ручку отбыла в неизвестном направлении, Мальгаудена буквально разметало по собственному кабинету.
— Это же надо, а! Какова наглость! — лихорадочно мерил он шагами деревянный пол комнаты. Их с «актрисой» столько связывает, у них такое богатое общее прошлое — один сочельник в замке чего стоит, деньги на двоих, баллончик, в конце концов. — Значит перцем в лицо мне, а под ручку так с этим… неудачником! — не стеснялся в выражениях Генрих. Он подошел к шкафу, открыл бар и плеснул себе виски в стакан. Алкоголь, как это ни странно, немного отрезвил и привёл в чувство. — К чёрту! — взял себя в руки мужчина. — Пусть катится к дьяволу.
Ну, к дьяволу не к дьяволу, а когда мисс Флейминг оплачивала услуги комитета по надзору за животными, разрешившего ей содержание лошадей при частном общеобразовательном учреждении, и ветеринар, входивший в комиссию — Генрих принципиально не услышал его имени — вызвался порекомендовать ей своего знакомого инструктора, Мальгауден всё-таки не выдержал. Его ангельское терпение лопнуло. Этой актрисе удалось вывести из себя даже такого святого человека, как он. Да любой бы на его месте возмутился, когда этот «животновод» незаметно оттеснил девушку от остальной группы и принялся в чём-то убеждать.
— Одну минуточку, — беспардонно превратил их милое тет-а-тет в довольно неловкое тет-а-труа Генрих, именно в тот момент, когда мисс Флейминг принялась диктовать ветеринару свой номер телефона. — На пару слов. — Вцепился он девушке в локоть и потащил в сторону. — Послушайте, Ньюта, если вы будете на деловых встречах разворачивать вашу бурную личную жизнь, у нас ничего не получится.
— Мистер Мальгауден…
— Я двадцать восемь лет мистер Мальгауден, и что?
— А то, что за двадцать восемь лет вы могли бы узнать, что чужая личная жизнь вас не касается.
— Вы используете наши общие интересы в своих личных целях.
— Сейчас мы занимаемся моими конюшнями. Кстати, я уже расплатилась, и вы свободны! — вытянула на него шею директор школы.
Генрих сжал кулаки и открыл было рот сказать, что он не двинется с места и никуда не уйдёт, по крайней мере, пока не сдёрнет отсюда «животновод», но только лишь хватанул воздух и беспомощно сомкнул губы.
— Послушайте, мистер Мальгауден, — увидела его смятение Юта, — я давно хотела вас пригласить на… шопинг. На настоящий шопинг.
— Вы? Меня? — у мужчины внутри всё запело. — Ни за что! И даже не уговаривайте! — вспомнил он, что не переносит магазины почти так же, как снег и лошадей.
С милой улыбкой она сложила руки в молитвенном жесте.
— Ну, пожа-а-алуйста, — и один раз хлопнула ресницами.
— Хорошо. Где и когда?
— Давайте я заеду к вам в клуб где-то в среду днём — у меня после обеда нет занятий — и мы пройдёмся по Ново-Оксфордской улице.
— Уговорили. Но только это будет одноразовая благотворительная акция с моей стороны и очень недолгая — пара часов, не более.
— Хорошо. Спасибо. Вы очень добры.
В ту среду, по на редкость хорошей погоде начала весны, они действительно прошлись по магазинам и на радость Генриха встретили Лиззи — кандидатку в его девушки. Одну из.
В принципе, по теории вероятности, хоть на кого-то из батальона его подруг они всё-таки должны были наткнуться, ведь бутики — места наибольшего их скопления и нагула. Ну, имеются ещё спа-салоны и всё те же ночные клубы, но там Мальгауден Ньюту как-то вообще не представлял.
Разумеется, он тут же воспользовался случаем и поприветствовал блондинку Лиззи прямо в накрашенные губы так, что потом ещё долго петлял и путал следы от неё между стеллажами, которые и так ему уже очень хотелось развидеть или разметать.