Нужны столетия, чтобы просто посетить их, не говоря о том, чтобы хотя бы немного понять. Между тем всегда за крайним радиусом нашего пребывания нас будут ждать почти все существующие звезды.
Владельцы фирмы появились в Солнечной Системе на грузовом корабле, груженном тяжелыми металлами. Продав все это за хорошую цену, они основали свое информационное предприятие. Хотя они заказали много деталей на Земле, основные логические и запоминающие узлы были ими откуда-то привезены. Однажды из любопытства Николас Ван Рийн подкупил таможенного инспектора Объединенных Государств, но этот человек просто сказал: «Видите ли сэр, я удостоверяю, что этот импорт не является опасным. Я проверяю, чтобы они не привезли заболеваний, что не собираются взорваться и все в этом роде. Что еще мы можем запретить при законе о свободной торговле? Все, что было у „Оракула“, это груз компьютерных частей, сделанных, уверяю вас, не человеком. После нескольких лет на моей работе вы набиваете глаз на… э… стиле. И если никто не может сделать ничего подобного с тех пор, как эта фирма действует… ну, сэр… разве ответ не очевиден? Эти люди нашли планету, способную делать трюки, на которые мы еще не годны. Они делают свой бизнес и молчат. Как и вы бы на их месте, не так ли, сэр?»
Фолкэйн очнулся от своих размышлений.
Машина продолжала говорить.
— Пардон? — сказал Фолкэйн и тут же подумал «Какого дьявола я извиняюсь перед машиной?» Он поднял свою сигару с подставки над пепельницей и нервно затянулся.
— Дэвид Фолкэйн с Гермеса, из компании «Солнечные пряности и напитки», ваша личность подтверждена.
Голос был не ровным баритоном большинства построенных человеком роботов, он был высоким, немного с присвистом и с необъяснимо изменившимся по высоте звуком и силой.
— Ваше имя ассоциируется в наших банках данных, большинство эпизодов связано с Бетой Центавра, Икранаикой и Мерсеей.
«Проклятие! — подумал Фолкэйн. — Как он узнал об Икранаике?»
— Многие факты из них логически связаны с другими данными и друг с другом. Вы понимаете, что общая картина разветвлений фактически бесконечна. Таким образом, необходимо выбрать точку и исследовать ассоциативные цепи, отходящие от нее в ограниченном числе направлений. Если ни одно из них не скажется эффективным, будут испытаны другие линии и другие начальные точки, пока, в конце концов, не будет получен удовлетворительный результат.
«Или пока у меня не кончатся деньги».
— Какой род поиска вы хотите произвести?
— Ну, я…
Фолкэйн собрался с мыслями.
— Как насчет новых рынков на других планетах?
— Так как частная информация у нас не раскрывается, вы просите услуги, которые может обеспечить обычное хранилище данных.
— Нет, подожди. Я хочу, чтобы ты сделал именно то, для чего был создан. Возьми точки «Я» и «Деньги» и взгляни, какие ассоциативные цепи существуют между ними.
— Исполняю.
Усилилось ли жужжание или стала глубже тишина? Фолкэйн откинулся назад и постарался расслабиться. За этими панелями и стенами электроны и кванты мчались сквозь вакуум. Заряды и отсутствие зарядов двигались через кристаллические решетки. Искаженные молекулы взаимодействовали с магнитными, электрическими, гравитационным и ядерными полями. Машина думала.
Фолкэйн хотел бы знать, функционирует ли она постоянно сплетая неимоверную сеть корреляций и заключений независимо от того, сидит ли здесь клиент или нет. Вполне вероятно, и в таком случае она подошла бы ближе любой другой личности к пониманию этого уголка Вселенной, хотя фактов должно было быть очень много, а возможных взаимосвязей между ними — неисчислимое количество. Нужные были похоронены в абсолютной массе. Любое важное открытие требовало находки примерно таких редких нужных ассоциаций, как между уровнем воды в ванне и весом золота, небольшого прихода и механизма органической эволюции, между змеей, кусающей себя за хвост, и бензоловой молекулой…
Живые создания, подобные Фолкэйну, приходя из изменяющегося космоса в пещеру, где обитала эта машина, должно быть, являлись ее катализатором, ибо заставляли ее понимать значение того, что до сих пор выглядело, как просто отдельный факт.
— Дэвид Фолкэйн с Гермеса!
— Да?
Он выпрямился и напрягся в ожидании.
— Вероятность. Ты помнишь, как несколько лет назад ты доказал, что звезда Бета Центавра имеет планеты?
Фолкэйн не смог удержаться от радостного восклицания, подтверждающего важность сделанного огромным слепым мозгом сопоставления.
— Разве я могу забыть? Это оказалось именно тем, что привлекло внимание вышестоящих и положило начало моей карьере. Считалось, что голубые гигантские звезды не могут иметь планет, но эта имела.
— Это записано, подобно большинству открытий, — безразлично сказала машина. — Твое возможное объяснение феномена позднее было подтверждено. Во время формирования звезды, пока ядро еще окружено обширной туманностью, мимо случайно двигался рой блуждающих планет. Они потеряли энергию на трение о туманность и были захвачены звездой. Планеты без звезды — обычное дело. Количество их оценивается в тысячу и более раз по отношению к количеству звезд. Это, как правило, не светящиеся тела размером от астероида до больших, чем Юпитер, занимающие, как считается, межзвездное пространство на три порядка большее, чем занимаемое самосветящимися телами, называемыми звездами. Тем не менее астрономические расстояния таковы, что вероятность того, что объект, подобный планете пройдет рядом со звездой, исчезающе мал. В действительности исследователи встретили мало блуждающих планет в известном космосе. Захват планеты должен быть настолько редким, что система, которую ты обнаружил, возможно, является уникальной во всей Галактике. Тем не менее твое открытие вызвало интерес достаточный, чтобы вскоре была отправлена экспедиция с планеты Лемникайнен. Вот копия полного рапорта.
Из щели выскочила катушка микрофильма, которую Фолкэйн автоматически сунул в карман.
— Я знаю об этом, — сказал он, — Негуманоидная цивилизация, имеющая с нами случайные связи. Я следил за этой экспедицией, так как имел, как ты понимаешь, что-то вроде личного интереса. Они проверили каждый гигант в радиусе нескольких сотен световых лет. Результаты, как и ожидалось, отрицательные, поэтому никто больше и не пытался.
— В то время ты был на Земле, сдавал экзамены на пилота, — сказала машина, — иначе ты никогда бы не узнал об этом. И хотя земные машины по обработке данных не превзойдены в известном космосе, они, тем не менее, настолько перегружены, что детали, кажущиеся незначительными, опускаются. Среди этих отфильтрованных фактов был один, достойный рассмотрения. По счастливой случайности «Оракул Инкорпорейтед» получила отчет позднее, через несколько лет. Капитан экспедиции представил данные в обмен на снижение гонорара за его собственные вопросы. Фактически он принес записи, относящиеся к проделанным им многочисленным изменениям. Среди них было одно, значение которого не было отмечено до настоящего момента. Именно твое появление стимулировало детальное изучение этих фактов.
Пульс человека участился. Его руки сжали подлокотники кресла.
— Перед тем как ты внимательно прочтешь копию, предлагаю устное краткое изложение, — продолжал оракул. — Была найдена приближающаяся к звезде Бета Креста бродячая планета. Она не будет захвачена, но гипербола ее орбиты пройдет вблизи звезды на расстоянии одной астрономической единицы.
Экран потемнел, на нем вдруг появились звезды. Одна из них горела ровным цветом голубой стали. Цвет бледнел по мере приближения корабля, с которого велась съемка.
— Бета Креста лежит приблизительно на расстоянии двухсот четырех световых лет.
Скучные слова, произносимые сухим голосом, казалось, высекли холодную искру из движущейся картины.
— Это звезда типа В1 с массой приблизительно в шесть, радиусом в четыре и яркостью в восемьсот пятьдесят раз больше солнечной. Это совсем молодая звезда, ее возраст порядка ста миллионов стандартных лет.
Картина сменилась. Теперь полоса света пересекала холодный звездный фон. Фолкэйн узнал технику съемки. Если вы двигаетесь быстро вдоль двух или трех ортогональных осей, принимающие фотоумножители выделят сравнительно близкие объекты, подобные планетам, благодаря их явному движению и их положению. Все это может быть определено триангуляционным расчетом.
— В данном случае был обнаружен только один объект и на значительном расстоянии, — сказала машина. — Так как он представляет собой единственный обнаруженный экспедицией случай прохождения планеты вблизи звезды, было сделано более близкое наблюдение.
Картина сменилась кадрами, снятыми с орбиты. На фоне звезд висел шар. Одна его сторона была темной, созвездия поднимались из-за безвоздушного горизонта по мере движения корабля. С другой стороны шар мерцал голубовато-белым светом.
Виднелись неровные пятна, это возвышались обнаженные горы. Но большая часть поверхности планеты была безлика. Фолкэйн содрогнулся. «Криосфера», — подумал он.
Этот мир образовался из небольшого сгущения какой-то древней туманности.
Пыль, галька, камни, метеориты сыпались сюда в течение многих миллиардов лет, и в конце концов в мире звезд появилась одинокая планета. Гравитационное сжатие освободило энергию, землетрясения корежили вновь нарожденную сферу, вулканы выбрасывали газ, водяной пар, двуокись углерода, метан, сероводород.
Но здесь не было солнца, чтобы согреть, осветить, начать химические превращения, которые смогут в конце концов произвести жизнь. Здесь царили вечные темнота и холод, близкий к абсолютному нулю.
Как только планета потеряла тепло, ее океаны замерзли, позднее один за другим газы выпали из атмосферы в виде осадков и образовали огромные ледники. В шубе льда, вероятно, более древнего, чем сама Земля, безжизненная, голая, безымянная, ненужная планета дрейфовала через миллионы лет в никуда до конца времен, до тех пор, пока…
— Масса и диаметр немного больше земных, средняя плотность чуть меньше, — продолжала машина. — Детали можно найти в отчете. Они указывают, что тело является вполне древним. Не осталось никаких нестабильных атомов, не считая небольшого количества с самым большим периодом полураспада. Экспедиция сделала краткую посадку.
Сцена снова сменилась. Фолкэйн увидел, как к нему ринулась чернота. Бета Креста увеличилась. Даже на экране звезда была настолько яркой, что на нее трудно было смотреть, хотя она представляла из себя всего лишь точку, которая, несмотря на свою яркость, давала меньше света, чем Солнце на Земле. Тем не менее света было достаточно, он отражался от замерзшего воздуха и отвердевших морей. Фолкэйн вынужден был прищуриться, чтобы рассмотреть кадры, снятые на планете.
Это была плоская до самого горизонта равнина. Над горизонтом возвышался горный хребет, темный, грубый камень с полосками белого цвета. Вокруг него передвигались члены экипажа и собирали образцы. Их фигуры были более неуклюжи, чем обычно, поскольку исследователи были скованы толстыми изолированными костюмами, защищавшими их от потери тепла в ледяной среде. Фолкэйн мог представить, какая глубокая тишина окружала их. Она лишь изредка нарушалась радиоголосами или космическими помехами.
— Они не нашли ничего, что можно было бы счесть ценным, — говорил компьютер. — Хотя планета, несомненно, имеет залежи минералов, они лежат слишком глубоко под криосферой, чтобы оправдать их добычу. При приближении к Бета Креста лед растает и испарится, но должны пройти годы, пока планета подойдет достаточно близко к звезде.
Фолкэйн непроизвольно кивнул. Представим себе воздух и океаны целого мира, замороженные до температуры космического пространства. Понадобится дантов ад энергии, пока мы добьемся по крайней мере маленькой струйки пара из-под коры.
Машина продолжала:
— Хотя прохождение планеты мимо звезды будет сопровождаться огромными геологическими трансформациями, не было причин предполагать, что будет обнаружен какой-либо новый природный феномен. Ход событий был предсказуем на базисе известных свойств материи. Криосфера станет атмосферой и гидросферой. Хотя это должно вызвать неистовые бури, процесс будет скорее зрелищным, чем представляющим научный интерес или экономическую выгоду, а члены ведущей культуры на Лемникайнене не испытывают удовольствия от зрелища катастроф. По истечении времени криосфера вновь восстановится. Ничего фундаментально нового не произойдет. Соответственно, экспедиция доложила о находке как о немного интересном, но, с другой стороны, разочаровывающем факте. Данные были отправлены в архив и забыты. Попавший на Землю отрицательный доклад не включал в себя ничего из того, что показалось случайным.
Фолкэйн хлопнул ладонью по панели.
«О мой Бог, — подумал он, — лемникайненцы, наверняка не понимают нас, людей. Мы бы не пропустили такого зрелища, как таяние ледяного мира».
В его уме на короткое время замелькали фантазии. Предположим, у тебя есть подобная этой планета, вдруг разогретая до температуры, при которой может существовать жизнь. Воздух будет ядовит, а почва — голая скала. Но это все можно изменить. Ты мог бы устроить там собственное королевство.
Но нет. Даже не принимая во внимание экономику, — намного дешевле найти необитаемую планету, чем освоить ее, — здесь была скупая правда физической реальности. Человек может изменить мир или погубить его. Но он не может сдвинуть планету ни на один сантиметр с заданной орбиты. Это потребовало бы энергии буквально космического масштаба.
Поэтому невозможно перевести этот шар на подходящую орбиту вокруг Бета Креста. Ему придется продолжить свои бесконечные блуждания по Галактике. Он не замерзнет сразу, временная близость к голубому гиганту сообщит планете невероятное количество тепла, которое никакая радиация и вакуум неспособны быстро рассеять. Но на планету опустятся сумерки в течение нескольких лет, темнота наступит в течение нескольких десятилетий, великий холод в течение столетия.
Экран в последний раз показал безымянную, уменьшавшуюся по мере отхода космического корабля сферу и опустел. Потрясенный зрелищем Фолкэйн выпрямился.
Он услышал самого себя как бы со стороны.
— Не предложишь ли ты мне организовать экскурсии, чтобы понаблюдать, как этот объект пройдет мимо звезды? Пиротехническое зрелище, полагаю. Но как мне получить на это исключительную привилегию?
Машина продолжала:
— Потребуются дополнительные исследования. Например, будет необходимо узнать, станет ли жидкой вся планетная атмосфера. Ее орбита должна быть установлена с большей точностью, чем сейчас. Тем не менее есть вероятность, что планета может оказаться невероятно ценной для промышленности. Это не пришло в голову лемникайненцам, в культуре которых отсутствует динамический экспансионизм. Но, приняв во внимание потребность в тяжелых изотопах и то, что их производство строго ограничено из-за неизбежных ядовитых отходов и больших выделений тепла, этот мир, возможно, окажется подходящим местом для строительства такого производства.
Идея молнией ударила в Фолкэйна и наполнила его голову пузырями шампанского. Но не только возможная прибыль заставила его с криком вскочить на ноги.
Деньги всегда приятно иметь, но он мог заработать достаточно для своих нужд и прихотей с меньшими усилиями.
Его подбросил чистый инстинкт, внезапно он снова стал первобытным охотником, напавшим на след мамонта.
— Великий Бог! — завопил он. — Да!
— Ввиду высокого коммерческого потенциала на данной стадии рекомендуется осторожность, — сказал безразличный к мирской славе голос. — Предлагаю, чтобы твой босс заплатил гонорар, требуемый для помещения этого дела под временную завесу секретности. Когда будешь уходить, можешь обсудить это с госпожой Белданиель, после чего Должен будешь срочно связаться с мистером Ван Рийном.
Машина помедлила с биллион наносекунд. Какие вдруг замеченные данные рассматривала она?
— По причинам, которые не могут быть сообщены, тебе настоятельно рекомендуется воздержаться от раскрытия тайны кому бы то ни было до того момента, пока ты не покинешь Луну. В данный момент, пока ты здесь, предлагается использовать данный вопрос устно, поскольку линии ассоциации откроют больше данных.