Противоречивые эмоции, хлынувшие из гея–частиц Оскара, вызвали у Черитона, Томансио и Бекии недоуменные взгляды.
— Что вы будете делать, когда начнется фаза расширения? — спросил их Оскар.
— Рыцари–Хранители выживут, — сказал Томансио. — Я полагаю, мы переберемся в новый мир, в другую галактику.
— Новый мир еще нужно найти, — сдержанно заметил Оскар. — А для этого необходим продвинутый корабль–разведчик. И хорошо бы — с ультрадвигателем.
— Хорошо бы. И мы были бы польщены, если бы ты к нам присоединился.
— Решиться на такое трудно, — печально посетовал Оскар. — Это значит признать полный провал. Не только нашей пятерки, но и всей расы в целом.
— Джастина все еще остается в Бездне, — заметила Бекия. — Гор еще может одержать верх. Он наверняка что–то замышляет.
— Хватаемся за соломинку, — ответил ей Оскар. — Она слишком тонкая.
— Да, но наша вера учит, что надо иметь силы, чтобы признать свое поражение. Мы не смогли заполучить Араминту, и она сделала свой выбор. Беспутная шлюха, вот кто она в таком случае. Наша роль сыграна.
— Да, — признал он.
Оскар все еще не мог решить, как на это отреагируют его партнеры по жизни. Но он не настолько мелочен, чтобы улететь, не предложив им место на корабле. А у его соратников есть семьи, что значительно осложнит бегство. По правде говоря, он одинок. Самым близким его человеком сейчас можно было считать Паулу Мио. При этой мысли Оскар невольно усмехнулся.
Внезапно все изображения в его экзо–зрении заслонила иконка вызова первостепенной важности, и юз–дубль доложил, что кто–то пытается активировать одноразовый код канала ультрасекретной связи.
— Черт побери! — выпалил он.
«Привет, Оскар, — сказала ему Араминта. — Помнится, ты просил меня с тобой связаться».
Даже при наличии интел–центров и современной кибернетики, целых комплексов репликаторов и полчищ ботов, а также практически неисчерпаемых правительственных ресурсов, не говоря уж о преданности делу каждого участника проекта, постройка двенадцати кораблей паломничества была по любым стандартам феноменальным достижением. Но при всем этом подавляющая часть энергии и человеческой мысли фокусировалась на планировании и непосредственно производственном процессе. К несчастью, на процедуру посадки на корабли двадцати четырех миллионов счастливчиков подобных усилий затрачено не было.
Извещение о том, что ей и Даналу предоставляются места на борту «Мечты Максена», заставило Мирабель расплакаться. Она упала на колени посреди гостиничного номера и вознесла благодарственную молитву, благословляя Сновидицу Араминту за проявленную доброту. Все последующие дни она прожила, окутанная дымкой бесконечного счастья. В ее голове клубились восхитительные мечты о чудесах, ожидающих на улицах настоящего Маккатрана, и зачастую Мирабель даже забывала поесть. Потом радостное оживление трансформировалось в энергию для подготовки. Она стала одной из избранных, и этой возможностью надо было воспользоваться в полной мере. Вместе с Даналом она часами изучала список необходимых вещей. Весь багаж строго ограничивался объемом в один кубометр на человека, и в конце списка имелось предупреждение не брать с собой высокотехнологичных устройств.
Самым горячим ее желанием было стать эгг–шейпером, как сам Идущий-по-Воде. Она годами изучала приемы, показанные им в первых снах. Она не сомневалась, что сможет имитировать его действия, как только получит доступ к беременной базовой ген–форме. После укладки самой необходимой одежды, утвари и инструментов Мирабель продолжала заполнять драгоценное пространство теплыми куртками, джинсами и обувью, подходящей для любой работы в деревне, а оставшиеся кубические сантиметры заняла ветеринарными инструментами. Данал уложил в свой контейнер пакеты с вкусной едой и набор семян, но большую часть багажа составляли старомодные книги, отпечатанные на самой прочной бумаге при помощи специализированного репликатора, доставшегося ему по случаю.
Мирабель он сказал, что хочет стать учителем и потому запасся ручками и карандашами, а также ингредиентами для изготовления чернил.
Посадка на корабли началась через три дня после доставки двигателей и генераторов силовых полей. До встречи со Сновидицей Араминтой Мирабель испытывала смутную тревогу по поводу технологических устройств сомнительного происхождения. Но теперь, после того как она увидела столкновение между Араминтой и неприятным существом по имени Иланта, Мирабель была уверена, что паломничество не станет орудием какой–нибудь фракции. Араминта права: Бездна сумеет противостоять любому злу. Подлетая в капсуле к строительной площадке, Мирабель чувствовала, как от беззаботного предвкушения полета у нее слегка кружится голова.
Перед куполом силового поля капсуле пришлось ждать семь часов, зависнув на высоте трехсот метров среди других таких же машин, образующих перед входом нечто вроде тучи металлической саранчи. Все ждали разрешения на посадку. Наконец они спустились перед одним из проходов для поставки оборудования, и боты быстро погрузили их багаж на тележки, стремительно взмывшие в воздух. Марибель и Даналу, прежде чем попасть под купол, окрашивающий вечернее небо в розоватый цвет, пришлось пройти мимо целого ряда сканеров. В воздухе жужжали плотные потоки грузовых тележек, направляющихся к кораблям для разгрузки. Марибель, глядя на их замысловатые маршруты, заранее смирилась с тем, что своего личного контейнера она больше никогда не увидит.
Ниже уровня полетов грузовых капсул несколькими ярусами светились объемные проекции указателей, направляющих пассажиров в широкие проходы между кораблями. Вдобавок к этому ее юз–дубль принял серию инструкций, объясняющих, как ей добраться до тринадцатого входного пандуса корабля «Мечта Максена». Ей и еще двум миллионам других людей. Инструкции сводились к следующему: «Пристраивайтесь к очереди триста метров шириной и шагайте вперед в течение пяти часов».
После наступления темноты закругленные корпуса гигантских кораблей, уходящие вверх, создавали впечатление бесконечного ущелья, из которого нет выхода. Антиграв–поля, поддерживающие корабли, почему-то пульсировали, вызывая в животе неприятное ощущение. Здесь не было туалетов, никакой еды и питья, никакого места для отдыха. Гул бесконечных разговоров и жалоб, плач уставших детей действовали на нервы. Радовала только Гея–сфера, наполненная ощущениями возбужденного ожидания полета.
Пять часов им пришлось провести рядом с группой развязных женщин, не скрывающих, что подверглись перепрофилированию ради тел двадцатилетних амазонок. На их футболках красовались вышитые слоганы: «Любофф Динлея», «Я Круче Хилитты», «Хочу Тебя ОтДинлеять».
Марибель и Данал обменялись язвительными усмешками и постарались не слушать вульгарные разговоры и непристойный смех. Удивительно, как люди воспринимали шанс на самореализацию, который давало им паломничество.
Наконец они добрались до основания тринадцатого пандуса, оставив позади ужасный тоннель между кораблями, подобный заточению в Хоньо. После пережитого ужаса Мирабель всхлипнула от радости.
— Вот и корабль, — прошептала она Даналу, когда они начали подниматься.
Развязные поклонницы Динлея и здесь шли следом за ними, но толпа уже не была такой плотной. Внизу по проходу еще проталкивались тысячи людей, и Мирабель теперь во всех отношениях чувствовала себя выше их.
Из мыслей Данала хлынула волна благодарности.
— Спасибо тебе, — сказал он, сжимая ее ладонь. — Без тебя я бы ничего не смог.
На мгновение Мирабель вспомнила Черитона и тот полный страсти и утешений период, что они провели вместе после ареста Данала. Только его сила духа помогла ей пережить боль и растерянность. Мирабель почему–то не чувствовала себя виноватой. В конце концов, и Идущему-по-Воде доводилось оступаться, когда он пытался объединить мир своей ошибочной идеей. Из того испытания он вышел с триумфом.
— Мы справились вместе, — сказала она. — Я тебя люблю. И теперь проснемся уже в Маккатране.
— Ах, как мило, — раздался довольно громкий и веселый голос.
Мирабель сложила губы в вежливую улыбку и обернулась. Мужчина, поднимающийся вслед за ними по пандусу, оказался совершенно не таким, каким она ожидала его увидеть. Нельзя сказать, чтобы она придавала большое значение предрассудкам, но…
Он был выше Данала и одет в килт и очень яркую красную куртку с золотыми пуговицами. Ничего похожего на одежду жителей Кверенции. Она уже хотела что–то сказать, но серебристые и золотистые вспышки в копне его густых каштановых волос привлекли ее внимание.
— Меня называют Львом Уокером, — представился мужчина. — Но я получил это прозвище задолго до того, как прославился наш дражайший Идущий–по–Воде. Рад встрече.
— Я тоже, — сдержанно ответил Данал и назвал свое имя.
— Полагаю, два таких влюбленных голубка, как вы, стремятся пожениться в храме Заступницы? — спросил Лев Уокер.
— Мы с Мирабель давно женаты, — произнес Данал с такой гордостью, что она не стала обращать на бестактность постороннего мужчины и с обожанием посмотрела в глаза обнимающего ее мужа.
— Ах, да, конечно, но венчание в этом храме еще крепче благословит ваш брак, не так ли? И поверьте человеку, повидавшему на своем веку множество самых разных невест и женихов, что брак нуждается в любой доступной помощи. — Лев Уокер поднял руку и отсалютовал им старинной серебряной фляжкой. — Мои поздравления и пожелания приятного путешествия вам обоим. — Он приложился к фляжке. — Ага, это убережет мои ноги от холода во время поездки.
— Нам не нужна никакая помощь, — отрезала Мирабель.
— Как вам будет угодно. Но учтите, только исключительная личность не нуждается в советах.
— Мне кажется, вам стоит оставить свои нотации при себе, — ответил Данал. — Мы следуем примеру самого Идущего–по–Воде.
Подъем они преодолели совсем не в той торжественной обстановке, какую представляла себе Мирабель. Лев Уокер опять приложился к фляжке, нахально подмигнул Мирабель и неторопливо прошел на борт «Мечты Максена», словно был хозяином корабля.
— Ну и ну! — возмущенно проворчал Данал. — Кому–то придется дольше стремиться к самореализации, чем другим.
За шлюзом они оказались на пересечении семи коридоров. Небольшие четкие указатели горели на стенах, показывая каждому, где находится предназначенная для него медицинская камера.
— Пойдем, — поторопил Данал, крепко держа ее за руку.
Мирабель, прищурив глаза, посмотрела на проход, где исчез Лев Уокер.
— Кажется, я его знаю, — неуверенно пробормотала она, не в силах уловить ускользающее воспоминание.
Но затем по коридорам со смехом и визгом разбежались поклонницы Динлея. Они напомнили ей футбольных фанатов, и Мирабель невольно хихикнула. Она позволила Даналу вести ее по внутреннему лабиринту корабля, а сама инстинктивно обратилась к ощущениям Сновидицы Араминты. Араминта в одиночестве стояла на обзорной палубе корабля «Свет Заступницы» и уверенно смотрела вдаль сквозь изогнутую прозрачную секцию корпуса.
Иконка РИ вспыхнула в экзо–зрении Троблума, запрашивая разрешение на контакт. Хорошо хоть он спрашивает, а не врывается незваным гостем.
«Искупление Меллани» все еще в скрытом режиме оставалось в трансмерном пространстве над Виотией. Отступничество Араминты повергло Троблума в изумление. Она так долго старалась ускользнуть от Воплощенного Сна и вдруг появилась открыто и взяла на себя роль лидера. Такое никак не укладывалось в голове. По крайней мере в голове Троблума. Он предполагал, что за ее поведением кроется какая–то уловка, но и этой тайны он разгадать не мог.
И он решил подождать финала игры, когда все прояснится. Он ведь собирался улететь в другую галактику, и, если Араминта каким–то невероятным образом сумеет решить проблему паломничества, хотелось бы об этом знать.
— Даже если они не отправятся в свое паломничество, здесь остаются еще Ускорители, и Иланта, и Кэт, — заметила Катриона.
— Устранение опасности паломничества автоматически ликвидирует и угрозы с их стороны, — терпеливо пояснил он.
— Я думала, тебе не терпится узнать, что произошло с трансгалактическими экспедициями.
— Так и есть, но временной масштаб позволяет подождать и выяснить, удастся ли Араминте провести флотилию паломников в Бездну. Если, как предсказывают, после этого начнется фаза расширения, мы успеем уйти, у нас теперь есть ультрадвигатель.
— А как насчет Оскара? РИ сказал, что знает, где находится его корабль.
— Теперь Оскар не имеет значения. Осталось только два настоящих игрока — Гор и Иланта. Это их война.
— Ты боишься встретиться с Оскаром?
— Нет. Просто не вижу смысла.
— Ты мог бы попытаться снять барьер.
— Нет!
И он не лгал. День за днем он анализировал файлы в своей памяти, заново изучая теории и оборудование, применяемые на базе Ускорителей во время создания Стаи. И не мог отыскать ни малейшей лазейки, никаких зацепок, чтобы преодолеть барьер. К тому же у него не было достаточной информации об отдельных компонентах Стаи, чтобы узнать, предусмотрен ли в них запасной вариант. Он занимался только тем, что помогал настраивать производственные системы. За прошедшие десятилетия Ускорители могли внести массу изменений, о которых он не знал.
Корабль оставался над Виотией лишь потому, что это место было ничуть не хуже любого другого. После тщетных попыток разгадать тайну барьера вокруг Солнечной системы Троблум даже сумел выспаться. В последующие дни он проводил время, проверяя корабельные системы, составляя программы обслуживания и изготавливая кое–какие детали на небольшом, но мощном корабельном репликаторе высокого уровня. Кроме того, его юз–дубль выбрал из унисферы огромное количество файлов, как информативных, так и развлекательных, чтобы жизнь в изгнании казалась более приятной.
Троблум увидел иконку РИ, но ответил не сразу. Во–первых, он был занят. И притом… За последние пару недель он почти смирился со своим положением. Он знал, что покидает Содружество. Теперь это был только вопрос времени, ему даже не пришлось принимать решение. Как только начнется финальная фаза расширения Бездны, он улетит. Все просто.
А РИ внесет в его жизнь осложнения.
— Я тебя хорошо знаю, — сказала Катриона Салеб. — Пока ты не узнаешь, что он хотел тебе сообщить, ты не успокоишься. И он соблюдает приличия, а мог бы проникнуть в сеть корабля через унисферу.
— Да, — вздохнул Троблум.
Он закрыл чертежи на дисплее экзо–зрения и перевел взгляд на микроманипулятор, которым пользовался в данный момент. Под прозрачным колпаком в абсолютно чистой среде лежало несколько деталей, из них он не спеша конструировал объемный проектор. Он набрал достаточное количество базовых программ, чтобы создать мыслящую личность. Троблум решил, что это будет он сам, более молодая и физически улучшенная версия, способная разделить постель с Катрионой. Он модифицирует сенсорные связи со своими бионониками и улучшит их по сравнению со стандартными вариантами, чтобы в полной мере наслаждаться ощущениями. Процесс потребовал немало времени, но задача оказалась интересной, так что в течение нескольких дней ум Троблума был полностью занят. Это почти то же самое, что стать мультиличностью. Катриона заверила его, что с нетерпением ждет результата.
Наконец его юз–дубль принял вызов.
«У меня есть интересные новости», — сказал РИ.
— Какие?
«Оскар Монро только что принял вызов по секретному канату от кого-то из компании мистера Бови — владельца магазина сантехники и кухонного оборудования в торговом центре Колвин–сити».
— И что же?
«Источник утверждает, что это Араминта. Связь была установлена посредством одноразового кода, переданного ей Оскаром. О передаче кода не знал никто, кроме нее и самого Оскара».
— И тебя. Так что об этом мог узнать любой электронщик.
«Я знал о сообщении только по той причине, что отслеживаю все сообщения, приходящие на корабль Оскара и посылаемые на него. Но расшифровать код трудно даже мне. И большинству электронщиков Содружества это не по силам».