– Ба, привет, ты как? – Наташа догнала старушку, обняла ее за плечи и поцеловала в седую голову, – от тебя вкусно пахет, снова с Барби что-то на кухне сочиняли?
– Натушка, ты представляешь, – бабушка Евгения была словно в прострации, – мне сейчас Варя показала одну диковинную штуку.
– Какую, ба?
Бажени присела на качели, – мне Варя показала такую интересную машинку, она похожа на коробку, крышка у нее откидывается, а внутри металлический тазик, квадратный такой, с высокими бортиками. В него засыпается мука, соль, сахар, яичный порошок и сухое молоко, потом крышка закрывается. А на коробке разные кнопочки, Варя одну нажала, на крышке лампочка красненькая зажглась. А машинка начала тихонько гудеть. Варя мне объяснила, что машинка начала все перемешивать. А потом машинка притихла, но лампочка красная не погасла. А через три часа по дому та-а-а-кой запах поплыл, Натушка, ты не представляешь, – Бажени закатила глаза, – красная лампочка перестала мигать, зажглась зеленая, а машинка запищала. Варя немножко подождала, потом крышку откинула, а там внутри, в тазике хлеб, да румяный такой. Оказывается, эта машинка специально для того, чтобы печь хлеб.
– Тебе понравилось? – с улыбкой спросила Наташа бабушку, присаживаясь в плетеное кресло рядом с качелями.
– Конечно, понравилось, это же, как в сказке, – закивала та, – все засыпал, кнопку нажал и через три часа хлеб готов.
– Нет, ты не поняла. Ты готовый хлеб попробовала? Он тебе понравился?
– Коша, я постеснялась, – бабушка жалобно посмотрела на Наташу, – когда Варя начала хлеб резать, сразу же прибежали дети и Юлька, а я из кухни вышла.
– Ну, если дети прибежали, значит, и нас угостят, – рассудительно произнесла та, – я их научила, что в одиночку хомячить нельзя, надо со всеми делиться.
В этот момент из дома вышли Юля, Майки, Элизабет и Патрик, в руках они несли подносы с тарелками и вазочками.
– Ну, вот, видишь, я же сказала, – Наташа пересела к бабушке и удобнее устроилась на качелях, – я такая голодная, – потерла она руки, меня сегодня Энцо загонял, то пройди влево, то пройди вправо, теперь я понимаю, почему модели такие худые.
– Нати, налетай, – дети поставили на плетеный стол тарелки с нарезанным горячим хлебом и вазочки с вареньем
– Ба, тебе с каким? – Наташа сразу же ухватила горбушку и принялась намазывать на нее персиковый джем.
– А что, больше горбушек нет? – разочарованно протянул Патрик.
– Увэ нэт, – быстро засунув остатки горбушки в рот, ответила Юля.
– Горбушек же было восемь, – не успокаивался он.
– Правильно, – кивнула Наташа, – одна Майки, одна Лизе, одна тебе, две тете Джули…
– А почему ей две? – удивился мальчик.
– Потому что она сейчас ест за двоих, – объяснила Бажени.
– Слонов… – добавила Наташа.
– Дурында, – прошептала Юля и показала ей язык.
– А ты почему две горбушки взяла? – вдруг произнесла Лиза и выразительно уставилась на Наташин живот, – у тебя в животе тоже маленький сидит?
– Нет, – качнула головой та, – у меня в животе никого нет, а вторую горбушку я взяла для вашего папы, – с этими словами она принялась намазывать второй кусок горячего румяного хлеба персиковым джемом.
– Ладно, это семь горбушек, – Патрик внимательно оглядел жующих, – Бажени горбушку не брала, я видел, она ела серединку. Кто взял восьмую?
– Ой, ну, я взяла, я, – Лиза достала кусочек из кармана, – я же девочка, мне надо уступать.
– Так нечестно, надо делиться, – возмутился Майки, – правда, Нати.
– Да, да, надо делиться, – поддакнул брату Патрик.
– Правильно, надо обязательно делиться, – с самым серьезным видом кивнула головой Наташа, откусывая от горбушки Мэтта.
– Не ссорьтесь, я уже поставила следующую порцию хлеба, – к столу подошла Барбара с большим кувшином молока, – кому налить?
– Мне! – шесть рук сразу же протянули к ней чашки.
– А мне горячую горбушку с джемом и молоком? – вдруг раздался голос Мэтта. Он подошел к качелям и положил руки на плечи Наташе.
– Твоя горбушка у Нати, – показал на девушку пальцем Патрик.
– Ага, я видел, она ее специально для тебя мазала персиковым джемом, – поддакнул Майки.
– Любимая, это правда? – с трудом сдерживая улыбку, Мэтт посмотрел на Наташу.
Она подняла голову и облизнула перепачканный джемом рот, – ага.
– И где же моя горбушка? – улыбнулся он.
– Я ее спрятала, – прошептала Наташа и приложила палец к губам, – тс-с-с, а то они услышат, – и она обвела всех взглядом.
– Можешь мне ее отдать, – совсем тихо прошептал Мэтт, наклонясь к ее уху, – я голоден, а горбушка, я слышал, намазана моим любимым персиковым джемом, – и он слегка прикусил ее за мочку уха.
– Ой, – пискнула Наташа и сделала скорбную гримаску, – я ее очень далеко спрятала, – жалобно протянула она и погладила свой живот.
– А-а-а, ты ее съела, – вомущенно прошептал Мэтт, – хулиганка.
– Я оставила тебе самое вкусное, – улыбнулась она и потянулась к его губам.
– Согласен, – кивнул он, слизывая с ее губ джем.
– Гм, гм, – многозначительно кашлянула Юля, – вообще-то вы не одни, и здесь есть дети, – она откинулась на спинку кресла, сложила руки на животе и выдохнула, – уф, я объелась.
– Конечно, – Евгения Ивановна грустно вздохнула, – такая вкуснятина.
– Бабушка, твои пироги намного вкуснее, – внучка крепко ее поцеловала.
– Да, куда мне против такой заморской штуки, – вздохнула та, – каждый раз тесто ставлю и каждый раз переживаю, вдруг дрожжи плохие или мука тяжелая, или еще что-нибудь. А тут и не нужно ничего знать, кнопку нажал и гуляй, через три часа все будет готово.
– Ну, и что, – возразила Наташа, – зато машинка умеет печь только один вид хлеба, а ты печешь и сметанные лепешки, и булочки с корицей, и пампушки с чесночком, и пампушки с медом, и ватрушки, и эклеры, и…
– И пирожки с грибами, а еще с капустой, – добавил Майки.
– И блинчики, – кивнул Патрик.
– И оладики, – облизнулась Элизабет.
– Я снова захотела есть, – вздохнула Юля, выпрямляясь в кресле и оглядывая опустевшие тарелки и вазочки.
– Бегемотик, ты же не влезешь в платье, – грустно посмотрела на нее Наташа, – кто у меня на свадьбе будет подружкой?
– Влезу, Натыч, – твердо ответила та, – без подружки не останешься.
США, Нью-Йорк, особняк Престонов, понедельник 5 сентября 1988 года
– Девочки, а хотите, я организую вам экскурсию в торговый центр, – предложила Наташа заскучавшим бабушке Евгении и Юльке.
– Хочу, конечно, хочу, – подруга восторженно взмахнула руками и сцепила их на животе.
– Чего я там не видела, – недовольно проворчала бабушка, но любопытство взяло вверх, и она пошла собираться.
Наташа заглянула в комнату к Бажени, – ба, ты готова? – крикнула она.
– Уже иду, – раздался бабушкин голос, – только чулки надену, – бабушка босиком вышла из гардеробной, держа в руках чулки.
Наташа с улыбкой оглядела ее нарядное цветастое платье.
– Ба, ты очень красивая, – она поцеловала Бажени в щеку.
– Ой, да какая красивая, – забурчала бабушка, опускаясь в кресло, – карга старая, ни сесть, ни встать не могу, ни чулки надеть, о-о-ох, старость – не радость, – закряхтела она, пытаясь закинуть ногу на ногу.
– Давай, помогу, – Наташа опустилась перед Евгенией Ивановной на колени и закатала чулок, – протягивай ногу.
– Скоро обе протяну, коша моя, – засмеялась бабушка.
– Ну тебя, – рассердилась Наташа, натягивая чулок бабушке на ногу, – не говори глупостей, кто мне будет помогать воспитывать детей?
– Я уже свое отвоспитывала, – бабушка вздохнула и ласково погладила внучку по голове, – так что своих сама будешь растить.
– Знаешь, что, – возмутилась та, – так нечестно. Мамнине помогла, Ларисе помогла, а меня хочешь бросить? – она стала натягивать второй чулок.
– Хорошо, хорошо, не брошу, – засмеялась Евгения Ивановна, – только ты не тяни с праправнуками, вдруг не дождусь, – вздохнула она.
– Дождешься, куда ты денешься, – пробормотала Наташа, натягивая бабушке на ноги удобные растоптанные сандалии, – готово.
– Коша, – бабушка снова погладила ее по голове, – когда ты была маленькая, я так же перед тобой на колени опускалась, чтобы ботиночки тебе завязать, – ее глаза заблестели, – а теперь ты такая большая, такая красивая, – бабушка помолчала, – я обязательно дождусь праправнуков, – твердо пообещала она и, подумав, добавила, – сказки буду им рассказывать, в садик водить, даже в первый класс поведу, до девяносто пяти доживу, а потом все, не взыщи.
– Ба, – грустно посмотрела на нее Наташа.
– Ну, все, поехали, – с помощью внучки Бажени поднялась с кресла, нацепила кокетливую маленькую шляпку и бодро вышла из комнаты.
США, Нью-Йорк, торговый центр, понедельник 5 сентября 1988 года
– Натушка, а Престоны не будут ругать тебя за то, что нас катают на машине? – наклонившись к Наташе, тихо поинтересовалась Евгения Ивановна, когда Берни вез их с Юлей в торговый центр.
– Бабушка, ну, ты что, – внучка погладила ее по руке и улыбнулась, – ты же сама видишь, как они все ко мне относятся.
– Да, очень хорошие люди, – задумчиво произнесла бабушка, – и не скажешь, что американцы. А как ты будешь называть Женю и Павла после свадьбы? – спросила она Наташу.
– Так же, как и называла, – удивилась та, – Тефочка и Пол.
– Родителей мужа надо называть папа и мама, – назидательно изрекла Евгения Ивановна, – и обращаться к ним обязательно на «вы».
– Ага, щас, – хмыкнула Наташа.
– Ты не хмыкай, – погрозила ей пальцем Бажени, – тебе со свекром и свекровью в одном доме жить. А ты свекровь обзываешь какой-то фифочкой, вот обидятся они на тебя и начнут поедом есть, тогда взвоешь.
– Пусть попробуют, – снова хмыкнула та, – на моей стороне три монстра, уеду снова в Москву, посмотрю, как они без меня с детьми справятся, или вообще детей с собой заберу, – она засмеялась, – представляешь, маленькие бандиты заявили мне, что если я когда-нибудь куда-нибудь уеду, они поедут со мной.
– Да-а-а, – протянула бабушка, – малыши тебя любят, хорошие ребята…
– И я их люблю, – Наташа похлопала бабушку по руке, – а насчет Тефочки и Пола не волнуйся, они очень хорошие люди, и тоже меня любят. Мы с ними все прошлое лето прожили бок о бок, и это лето провели вместе. Они ни разу не сунулись со своими советами. Пол всегда на моей стороне, и Дженнифер тоже, только ругается, если я не хочу покупать новые вещи.
Бабушка закивала, – я видела твою гардеробную, полные шкафы одежды, – заахала она, – одной обуви пар сто…
– Почти всю одежду и обувь мне купила Дженнифер, кое-что я сама.
– А Мэтт тебе что-нибудь дарит?
– Неа, – она беспечно махнула рукой.
– А-а-а, как же так? – испуганно воскликнула бабушка.
– Ты не поняла, – Наташа успокаивающе накрыла Баженину руку, – Мэтт мне ничего не покупает не потому, что ему для меня жалко денег, а потому, что у него нет времени на магазины. Он просто кладет мне деньги на счет и ругает за то, что я их не трачу, – она сокрушенно вздохнула, – ба, а я даже не знаю, на что их тратить, продукты покупают Барбара и Рози, всякие бытовые мелочи для дома – Гвен и Карменсита, покупка новой мебели, ковров и других предметов интерьера сначала обсуждается на семейном совете, потом покупки оплачивают Пол и Мэтт, все покупки для детей тоже оплачивает Мэтт, моя задача – покупать все только для себя, а я даже не знаю, что мне нужно, одежды и обуви навалом, драгоценностей полно…
Бабушка кивала.
– … вот мы сейчас деньги и потратим, чтобы Мэтт меня не ругал, – весело закончила Наташа.
Они подъехали к огромному торговому центру.
– Ой, коша, это магазин для очень богатых людей? – Евгения Ивановна растерялась, когда они втроем, пройдя через огромные крутящиеся двери, вошли внутрь, и схватила Наташу за руку.
– Бабушка, мы тоже не бедные, – спокойно ответила та и отвела обеих в сторонку, – Юль, поднимайся наверх, там косметика, одежда, обувь, короче, сама разберешься, это тебе маленький презент от нас с Мэттом, – Наташа протянула подруге изящный кошелек из бордовой лаковой кожи.
– Натыч, спасибо, – Юлька сразу же начала разглядывать подарок, – ой, здесь деньги, много денег, – растерянно пробормотала она и протянула кошелек Наташе обратно, – я не могу это взять.
– Быстро бери, – зашипела та, – и не смей отказываться от наших подарков, и, кстати, кошельки пустые не дарят, плохая примета. Иди, а мы с бабулей будем в супермаркете, встречаемся через час в машине, если управишься быстрее, спускайся к нам…
– Я пойду, посмотрю что-нибудь для детей, – Юлька погладила живот.
– Нет, – категорично возразила Наташа, – детские вещи покупать не смей. Когда родишь, мы с Мэттом вам пришлем все, что нужно. Сейчас покупай все для себя и Андрея. Пойдем, ба, нам с тобой вниз…
Бажени стояла, приоткрыв рот, и разглядывала торговый центр.
Наташа мягко взяла ее под руку, – башка, пойдем…
– Да-да, – словно очнувшись от гипноза, кивнула та и, поддерживаемая внучкой, шагнула на ступеньку эскалатора.
Пока они спускались, Наташа давала бабушке указания, – если потеряешь меня из виду, не пугайся, замри на месте и громко позови меня, я тебя найду.
Евгения Ивановна рассеянно кивала и с высоты эскалатора обозревала бесконечный торговый зал, – ой, коша, это же целый город, – потрясенно произнесла она, когда ее взору открылись тысячи стеллажей с продуктами и другими товарами.
– Мы приехали, шагай осторожно, – Наташа поддержала бабушку при спуске с эскалатора.
На входе их встретили бесконечные ряды с овощами и фруктами. Наташа достала из сумочки список.
– Так, Барбара попросила меня купить кое-что из зелени, малыши поручили хлопья, молоко и фрукты, сладкоежка Мэтт заказал шоколадку и взбитые сливки, – сдержав улыбку, уставилась она в бумажку, как вдруг услышала бабушкино тихое бормотанье, – … шесть, семь, восемь, девять…
Бажени тыкала пальчиком в аккуратные горки фруктов и шевелила губами.
– Ба, что ты делаешь? – удивилась Наташа.
– Коша, я никогда не видела столько разных сортов яблок, и зеленые, и желтые, и красные.
– Давай купим? – предложила внучка.
– Наверное, твердые, – засомневалась бабушка, – мне не по зубам.
– Сейчас проверим, – Наташа потянулась к румяным фруктам.
– Ты что делаешь? – дернула ее за руку бабушка, – продавца же нет.
Наташа ласково обняла ее за плечи, – здесь продавцов нет, покупатели сами выбирают продукты, складывают в пакеты и взвешивают, а потом расплачиваются на кассе. Смело подходи к прилавкам, трогай, щупай, нюхай, короче, выбирай, что тебе нравится, – с этими словами она взяла румяное яблоко и подала бабушке.
– Какое красивое, – восторженно произнесла та и поднесла его к носу, – странно, ничем не пахнет, и это желтое, как восковое, – понюхала она следующее.
– Значит, химия, – твердо сказала внучка, – клади обратно и, знаешь, яблоки ты и в Москве поешь, лучше подмосковных яблок нет, поверь мне, пойдем дальше, там всякая экзотика.
Они прошли несколько метров вперед.
– Вот эти волосатые я пробовала, – бабушка ткнула пальцем в киви, – я не знала, как их надо есть и откусила вместе с кожурой, бр-р-р, такая гадость, кислые, как лимоны, – она поморщилась, – ой, а вот эти вкусные, – она увидела манго и радостно заулыбалась, словно встретила старого знакомого, – только называются неприлично, – бабушка понизила голос до шепота, – м…нда какая-то, прости, господи…
От смеха Наташа сложилась пополам, – ой, ну ты сказала, ба, не м…нда, а манго… – она протянула бабушке пакет, – набирай.
Пока бабушка деловито щупала и нюхала плоды, Наташа набрала в пакеты персики, виноград и груши.
– Ты всегда любила персики и груши, – улыбнулась Бажени, – а виноград вкусный? – поинтересовалась она у внучки.
– Попробуй, – та отщипнула от грозди крупную розовую ягоду, протерла пальцами и протянула бабушке.