— Дорогой, не жадничай!
Теодор подхватил братьев и опустил их на кровать рядом со смеющейся Доминикой.
— Мои котятки, — ласково сказала она. — Да не дрожите так, все будет хорошо.
И конечно было очень хорошо и жарко, и сладко. «Ну что же мы раньше не решались? Это все ты, и твоя глупая ревность…» — «Твоя ревность, дорогая». Близнецы тем временем крепко спали под привычную перепалку супругов.
***
— Блин, сколько можно лажать? — Костя занимался самобичеванием под сочувственным взглядом Вольки, пока тому не надоело. Ведь наказать можно другим, более приятным способом. После наказания Костя выглядел смирившимся и удовлетворенным:
— Я ничего не хочу сказать, но, похоже, смена ролей напрашивается в наших отношениях, — буркнул он.
«Помечтай», — подумал Волька, а вслух сказал:
— Конечно, дорогой. Равноправие — залог крепких отношений, — и собственнически потискал Костину жопу.
***
— Я готова! — сообщила Аглаечка. — Что нужно делать?
— Да ничего особенного, — усмехнулся колдун. — Читай эту книгу.
Яша откорректировал акт приобщения к магической силе, слизнув и сожрав запретную книжонку прямо с Аглаечкиных рук.
— Яша, — укоризненно заметила Аглая, — Это папочкин букварь, я его наизусть знаю. Но только теперь понимаю, почему он просил не читать его вслух. Никогда, ни одного слова!
Колдун довольно засмеялся: Артурчик сам себе яму выкопал!
— И этого хватит? — спросила Аглаечка.
— Ну, еще с десяток лет упражняться в умении управлять магическими потоками. Подождешь? — ехидно заметил колдун.
Аглаечка покачала головой и начала произносить слова злополучного тарабарского языка под жалобный вой Яши, который всполошил весь замок.
Сначала ничего не происходило, но вскоре неизвестная сила сначала хорошо зарядила ей под дых, а потом выбросила в портал меж мирами. Яша рванул следом.
Аглаечка открыла глаза.
— Где я? — спросила она у Яши, перекрикивая жуткий шум, скрежет и визг адских механизмов посреди улицы, заросшей серыми башнями, вершины которых терялись в облаках.
========== Часть 14 ==========
Конечно же, это был мир Кэсси, его город и даже та самая кофейня на углу, в которой Аглаечка в свой первый визит ждала жениха, пока он разузнавал о судьбе родни. Тогда, мрачно помешивая в вазочке подтаявшее мороженое, Аглаечка с удивлением пялилась на табличку «Публичные жертвоприношения запрещены, штраф — 100 кредитов», а персонал свистел и улюлюкал — по визору объявляли об изгнании двойр.
Штрафы! Она подскочила с проезжей части и мигом бросилась к обменнику, но, естественно, не успела: к ней прилетели сразу две магические квитанции — розовая и желтая.
— Штраф за выгул драконов без намордников?! — возмутилась Аглаечка вслух. — Да это ваш национальный герой, тупицы!
Такая экспрессия была вознаграждена еще одной бумажкой, на этот раз голубой — за ругательства в публичном месте. К счастью, обменник был открыт, и Аглаечка обзавелась карточкой с кругленькой суммой на ней: серебристые монетки ее родины ценились достаточно высоко по местному курсу. Оплатив штрафы, Аглаечка с опаской зашла в знакомое кафе с единственной целью — расспросить о Кэсси, чей офис был где-то неподалеку.
— Рады, вас видеть, прекрасная госпожа, — любезно поприветствовали ее на рецепшене.
Аглаечка удивилась:
— В мой последний визит по вашей жалобе меня оштрафовали за неэстетичный вид, с чего бы это я стала теперь «прекрасной»?
Служащий ничуть не смутился:
— О, вы также прекрасны, как те кусочки платины, которыми вы изволили заплатить за мороженное. Не хотите ли еще?
Аглаечка подумала: оскорбляться или нет, но почему-то тревога за Кэсси возросла в разы, и она решила, что такие мелочи не стоят внимания:
— Пожалуй, откажусь. Я ищу Кэсси, молодого человека, с которым была здесь в прошлый раз.
— Ах, господин Кесслер! Он каждый день ходит к нам на ланч, был и сегодня, но уже ушел в свой банк. Вон его офис, — и смущенно всунул ей еще бумажку. На этот раз для разнообразия — штраф за вход в кафе с холодным оружием. Обрадованная Аглаечка даже не стала спорить — очень хотелось немедленно увидеть Кэсси.
Но на улице ее уже поджидали двое полицейских:
— Это ваш дракон? — строго спросил одни из них, пока второй бегал от Яшеньки, забавлявшегося короткими огненными залпами.
— Мой, — не стала скрывать Аглаечка. — Я уже заплатила штраф!
— Вы заплатили штраф за то, что он без намордника, — сверился с планшетиком полицейский, — а кто будет возмещать убытки хозяевам торговых точек?
Аглаечка огляделась. Действительно, широкие тротуары, по которым было бы удобно передвигаться немаленьким двойрам, приди им в голову спуститься с небес и походить по местным улицами, теперь были плотно застроены палаточками, киосками и заставлены прилавками со всякой снедью и мелочевкой — остался лишь узкий проход, в котором Яшенька потерпел неудачу. Возле порушенных МАФов заламывали руки продавцы, а дракон, в очередной раз взмахнув хвостом, снес ларек с булочками.
— Яша! — укоризненно сказала Аглаечка, оплачивая ущерб. Яша виновато выплюнул полицейского, но когда хозяйка отвернулась, как пес поднял заднюю лапу — и газетная тумба вспыхнула свечкой. Ехидно улыбнувшись зубастой пастью, он растаял в воздухе под возмущенные возгласы полицейских.
— Что? — поинтересовалась Аглаечка. Обернувшись и оценив расклад, развела руками: — Нет дракона, нет штрафа, — и поспешила на другую сторону, где по ее расчетам находился возлюбленный Кэсси.
Полицейские недолго расстраивались и переключились на проверку лицензий у несчастных продавцов, вызвав новый вопль негодования.
***
В последнее время Кэсси ходил на работу, ел и спал, словно механическая кукла. Это случилось с тех самых пор, когда мамочка вытащила его из Аглаиного мира и надела антимагические браслеты, чтоб не сбежал. После того, как Кэсси заявил, что полюбил иномирянку, она надавала ему оплеух, а родичи добавили от себя тумаков — «все для твоего же блага». Но странное чужеземное колдовство не отпускало. Тогда мадам Кесслер решилась на крайние меры — из кладовки были принесены старинные артефакты и его, как какого-нибудь буйно помешанного мага, заковали в ржавые, но действенные железяки.
— Никаких иномирянок, хватит! — шипела мамочка: — Мы найдем тебе хорошую жену, а пока — поработай на семью, ты еще спасибо скажешь за нашу заботу.
Только брачных предложений пока не поступало — бывшие мужья двойр ценились невысоко.
— Кэсси, у нас новый директор! — его коллеги, бывшие «золотые мальчики», порядком потрепанные жизнью, но оставшиеся на плаву, радостно его приняли, уже не надеясь когда-нибудь увидеть «своего милого Кэсси»: — Идем же, представлять будут.
Кэсси равнодушно поплелся в конфенцзал — никакие директора: ни новые, ни старые, его не интересовали.
Новоназначенный директор что-то вещал с трибуны, и его голос показался знакомым.
— Краут! — изумился Кэсси. Старшие мужья двойр преимущественно были осуждены новым правительством за поддержку подлых завоевательниц и участие в их темных делишках.
— Да, он должен был сидеть в тюрьме… Но клиентские базы! — товарищи Кэсси тоже расстроились, и тут же принялись смаковать старые слухи про жертвоприношения, ничуть не стесняясь ни заливавшегося соловьем Краута, ни сжавшегося в комочек, испуганного Кэсси.
Глупо было думать, что Краут его не заметит! Тот словно хищная птица сразу выхватил его взглядом из толпы.
— Кэсси, я соскучился, — промурлыкал Краут, оттесняя того в сторону от любопытных глаз. Он подошел к нему, как только толпа сотрудников начала расходиться, и не дал сбежать, крепко ухватив за руку. — Неужели ты не рад меня видеть?
Кэсси с ужасом почувствовал, как другая рука Краута сжимает его задницу. Даже магии не было, чтобы оказать достойное сопротивление! А вот Краут пользовался ею во всю, об этом свидетельствовали равнодушно скользящие взгляды сотрудников банка. Никто не спешил заступаться за Кэсси.
— А я вот — очень, — Краут прямо лучился самодовольством, наслаждаясь своей безнаказанностью.
— Отпустите меня, Краут, — выдавил из себя Кэсси. — К чему весь этот фарс? Увольте меня, и дело с концом!
— Этого мне будет мало, дорогой Кэсси, — усмехнулся Краут. — У меня на тебя совершенно другие планы.
========== Часть 15 ==========
— Будешь мне помогать, так уж и быть — прощу тебя, — подмигнул Краут, расстегивая брючный ремень Кэсси: — Не буду тебе мстить, как собирался — так, небольшая показательная акция… — Краут прикинул, достаточно ли показательно будет трахнуть Кэсси в закутке у лифта и решил, что да. Поэтому он без лишней суеты развернул Кэсси к стене и стянул с него брюки.
«У всех на меня планы и никто не собирается спрашивать, чего хочу я», — подумал Кэсси, и ледяная глазурь, которая окружала его сознание с момента возращения домой, дала трещину. Он слышал, как Краут пыхтит и возится за его спиной, и это все показалось ему ужасно несправедливым.
— Я не хочу, — сказал он тихо. — Я не нравился тебе никогда, Краут.
Краут хохотнул:
— Мне никогда не нравились слабаки. А ты — особенно: жалкий слюнтяй, преданно поедающий меня глазами, и струсивший, как только потребовалось доказать свою любовь. Теперь, когда от меня отказался мой род и я лишился всего — из-за тебя, твоей трусости — мне достаточно того, что это не нравиться тебе, чтобы испытать удовлетворение.
И правда, Кэсси чувствовал его возбуждение, свидетельство которого уперлось ему в зад. Он оглянулся. Краут с покрасневшим и потным лицом надрачивал свой член, предвкушая Кэссино унижение. По-прежнему никто не обращал внимания на то, что происходит, хотя чахлый офисный фикус был плохой ширмой для происходящего.
— А мой род не отказался от меня, — сказал Кэсси уже нормальным голосом. Он сжал руки в кулаки, и лед, сковывающий его волю, окончательно треснул, рассыпавшись миллионом осколков.
— Презренные лавочники, какие у них представления о чести! — высокомерно заявил Краут, не подозревая, что с Кэсси происходит что-то необыкновенное, и пребывая в раздумьях, не навредит ли себе, войдя в него без смазки.
— Более твоего, трус, — Кэсси развернулся и дал Крауту пощечину, попутно зацепив своим допотопным антимагическим браслетом его губу. Кровь закапала на рубашку, и Краут ошеломленно замер.
— Ты бросил Мелани одну с драконом, разве так поступают герои? — Кэсси, пользуясь заминкой, натянул брюки и с удивлением обнаружил, что все пялятся на них — Краут совсем потерял контроль над ситуацией. Раздались охи, а потом редкие смешки: eго бывший муж стоял с расстегнутыми штанами, вывалившимся и опавшим членом.
— А у нашего нового директора агрегат — о-го-го, — хихикнул кто-то из друзей Кэсси. — Жалко, что не рабочий, ребята!
Красный от злости Краут обернулся к Кэсси, но лишь услышал звонко тренькнувший лифт и шум спускающейся кабинки.
— Разойдитесь немедленно! — закричал он, пытаясь быстро привести себя в порядок, его голос дрогнул, и фраза прозвучала жалко.
— Так уже расходимся, сэр! — заверили его сотрудники, но лица у них были глумливые: пожалуй, только сейчас до них дошло — нет больше жутких двойр. И сколько «приятных» моментов может организовать коллектив слабеньких, но дружных магов нелюбимому начальству. Поэтому, когда Краут бросился ко второму лифту, его шнурки «случайно» развязались и он растянулся во весь рост перед вышедшей из лифта Аглаечкой.
Аглаечка опешила — все же не часто к ее ногам падают столь роскошные мужчины, но помогла подняться разъяренному Крауту, который, неблагодарно оттолкнув ее руку, рванул было к лифту.
— Не спешите, любезный, — остановила его Аглаечка ледяным тоном. — Не вы ли бывший муж моего жениха Кэсси Кесслера?
Краут замер и обернулся, а Аглаечка не отводила изучающего взгляда от его разбитой губы и расхристанного вида:
— Так, где же Кэсси, уважаемый Краут? — угрожающе спросила она.
— Домой пошел! Вот этот его обидел, — наябедничали Кэссины сослуживцы, которые не думали расходиться и вовсю разглядывали Аглаечку: когда еще увидишь в офисе двухметровую даму, да еще и с мечом на поясе, приехавшую на лифте.
Краут быстро взял себя в руки:
— Произошло небольшое недоразумение, госпожа, — заверил он Аглаечку. — Я могу вас сопроводить к Кэсси домой и все объяснить по дороге.
— Вам определенно придется многое объяснить мне, Краут, — строго заявила Аглаечка и подтолкнула директора к лифту.
Тем временем Кэсси, с тоской взглянув на предупреждение «Телепортация в черте города строго воспрещена», отправился домой на трамвайчике. Его магические путы даже не давали возможности хоть раз нарушить закон и эффектно хлопнуть дверью.
— Чего это ты посреди рабочего дня прохлаждаешься? — рыкнула мамочка: — А, ладно, — она выглядела непривычно довольной и потащила его в зал, где размещался видавший виды переговорник. — Наконец-то дождались!
Кэсси почувствовал, что жизнь готовит ему новые испытания, и не ошибся — мамочка нашла ему жену, и не абы какую — настоящую героиню недавней войны с двойрами.
— Подумать только, госпожа Антония, наконец, решилась на брак! — восхищались родственники, собравшиеся поприсутствовать на представлении «счастливого» жениха невесте.
— Мама, разве это не твоя троюродная сестра? Она же твоя ровесница… — заныл Кэсси, почувствовав себя мышью в мышеловке.
— Так я, по-твоему — старая?! Ах, ты — неблагодарный! — возмутилась мамочка, но бить в этот раз не стала, чтоб не испортить товарный вид жениха.
На самом деле Антония была столь дальней родней, что, даже будучи в оппозиции, не могла навлечь гнев на семью Кэсси. По-правде, те о ней редко вспоминали — ее занятия политикой мало интересовали бедный квартал на окраине. Кэсси она запомнилась лишь потому, что в свои редкие появления тетка с наслаждением крутила все уши, до которых могла дотянуться и грозилась выдрать, когда разозленные дети дразнили ее за высокий рост и худобу «жердью» и «глистой». Он мог поспорить, что в сопротивлении Антония оказалась, поскольку считала своей личной прерогативой доставлять неприятности гражданам и не собиралась уступать эту миссию каким-то двойрам. Теперь за свои заслуги она получила пост министра и назначение в важную стратегическую точку (очень и очень и отдаленную — соратники тоже ее побаивались), где окопалась и скрупулезно выполняла свой долг в гордом одиночестве. Пока ей не намекнули, что раз война закончилась, неплохо было бы исполнить еще один долг и произвести потомство. Выкупить Кэсси по-дешевке у дальней родственницы показалось ей прекрасной идеей — аскетизм Антонии частично зависел от ее природной бережливости.
— Где мой жених? — сердито заявила она с монитора, будто не видела оробевшего Кэсси, выставленного как скотина на продажу посреди залы.
— Да вот же он, дорогая сестрица, — радостно объявила мамочка Кэсси. — Посмотри — какой красавчик!
— Какой-то он чахлый, выдержит ли во льдах? — с сомнением протянула Антония. — Как бы не загнулся от холода, у меня, знаешь ли, не курорт!
— Преклоняемся перед твоей решимостью и презрением к роскоши ради всеобщего блага, — подлизалась мамочка и больно ущипнула сына, тот подскочил от неожиданности и вскрикнул. — Кэсси очень сильный маг, вот пришлось браслеты нацепить, он не достаточно послушен.
— Да? — заинтересовалась Антония: — Интересно… Пожалуй, я займусь его воспитанием. Поверь, дорогая сестрица, ты его не узнаешь. Я, в отличие от некоторых, умею поднимать не только боевой дух, но и поддерживать должную дисциплину. Пришлешь немедленно, — и отключилась.
Мамочка Кэсси выдохнула и утерла пот со лба:
— Ну и змея! Зато не инопланетянка. Видишь, неблагодарный, как мамочка о тебе заботиться?
Кэсси посмотрел на нее с укором:
— Если вы хотите, чтобы я был счастлив, оставьте меня в покое! Я уволился с работы, — он решил, что эта новость отвлечет родню хоть на какое-то время.
Но мамочка, подумав, ответила: