— Это ты правильно сделал: зато отправишься в Ледяные Загорья без промедления. Там банкиры не нужны. Собирай вещи и поверь, ты будешь счастлив с Антонией. Да кто угодно подтвердит: за ней — как за каменной стеной.
— Которая навсегда отгородит меня от тех, кого я люблю! — в отчаянии крикнул Кэсси.
— Куда вы собрались отправить моего жениха, уважаемая? — раздался звучный голос. Мамочка Кэсси обернулась и с удивлением увидела высоченную девицу со светло-зеленой кожей, мускулистыми руками и ногами, которых не скрывала возмутительно короткая кожаная юбка. В руках у иномирянки была архаичная железяка, в которой, женщина опознала меч.
========== Часть 16 ==========
Аглаечке было немного не по себе. Ей понравился город, показавшийся сначала мрачным и угрожающим, сопящим и ворчащим чудовищем, проглотившим незадачливую путешественницу. Но, узнав его поближе, пусть и не с самой лучшей стороны, Аглаечка подумала о том, что остаться здесь навсегда не так уж плохо — сколько всего интересного! Главное, Кэсси жив, и с ним все в порядке — приятная мысль, наиболее всего располагавшая ее к местным красотам и чудесам. Блестящий жукомобиль Краута («Новенький, только что с завода!», — хвастался тот, любезно сажая девушку рядом с собой), весело треща крыльями, нес их к Кэссиному дому на окраине. «Словно муравейники», — умилилась Аглаечка невысоким домам со сферическими крышами, из которых пригород состоял целиком. «Плебеи роют свои норы вглубь», — презрительно фыркнул Краут, но тут же смолк, стоило Аглаечке вопросительно поднять бровь.
«Главное произвести хорошее впечатление», — распереживалась Аглаечка и, конечно, облажалась: при входе в сфероообразный дом ей прямо в лицо прилетела какая-то жирная и липкая паутина. Аглаечка еле выдрала ее из волос, пока Краут, со словами: «надо убрать машину, а то район бандитский, мало ли что…», удрал к своему «жуку». С трудом отлепив остатки невидимой гадости с лица, Аглаечка, сопя и мысленно ругаясь, вошла вовнутрь. Дом казался безлюдным.
— Ау, есть тут кто-то? — крикнула девушка. Чувствуя себя незваной гостьей, она осторожно прошла по коридору с низким округлым потолком, сухому и чистому (откуда же взялась эта противная паутина?), не без шика изукрашенному букетиками искусственных цветов и светящимися амулетиками. На глаза попалось несколько корявых детских граффити и сразу вспомнилось, как с близнецами когда-то обвесили Антеиного ящера папенькими амулетами, и как ругался папенька, а маменька грозилась задать трепку … Наверное, для Кэсси будет тяжело покидать близких, она правильно поступила, решившись остаться с ним.
«Ах, вот вы где все!», — коридор, порядком спустившийся вниз, вывел Аглаечку прямо в центральный зал на семейный совет.
«Да тут какая-то склока», — удивилась она, запутавшись в шуме и гаме галерки из человек двадцати разновозрастных домочадцев, пока не услышала чистый голос дорогого Кэсси. Он стоял в центре, бледный и негодующий, а на него наступала, тыкая пальчиком, тоненькая, как былинка, дама. «Не удивительно, что женщинам этого мира нужна магия, такие руки не удержат оружия», — хмыкнула Аглаечка. На руках Кэсси были странные оковы, делавшие его ауру мутной и невыразительной. Поняв, что это, и о чем, собственно, идет речь, Аглаечка не смогла сдержать возмущенного возгласа и по привычке достала меч.
— Это еще что? — сердито спросила хрупкая дама, уставившись на Аглаечку, как на дикое животное.
— Это моя невеста, мама! — Кэсси рванул было к девушке, но отлетел в сторону, без жалости снесенный волной материнского негодования — женщина оказалась неслабым магом.
— Это чудовище?!
— Помниться, и последняя Кэссина жена мало смахивала на принцессу, — злобно улыбнулась Аглаечка — вот она, оказывается, какая, Кэссина семья!
— Страшила, еще и без магии? — продолжала возмущаться Кэссина мамочка, и Аглая сделал то, что давно хотела: просто отпустила свою новообретенную силу, которая назойливо щекотала кончики пальцев. По-счастью она никого не задела, но темный экран в центре зала жидкой лужицей стек на пол. Воцарилась минутная пауза.
— Ну, что ж… — растерянно прошептала мамочка, — рада видеть тебя, дорогая невестушка! — с сожалением посмотрев на переговорник, она добавила: — Вот как раз новый хотела купить…
Аглаечка, с трудом скрыв удивление, спрятала меч и достала из кармашка кредитку, с облегчением выдохнув — все-таки здорово, что никто не пострадал.
Тем временем, Антония, не дождавшись обещанного жениха, занервничала, и, наплевав на государственную безопасность, отправилась за ним сама. Уж очень распалили воображение ее же дисциплинарные методики. Во дворе сестринского обиталища никого не было (потрясающая безалаберность — враги не дремлют!), но возле забора ошивался какой-то мужчина, трепетно вытирающий местную желтую пыль с боков своей перламутрово-зеленой машины.
— Эй, ты! — окрикнула его Антония. — Поди-ка сюда! — в разговорах с мужчинами она не любила церемониться и имела привычку здороваться лишь с равными. Поскольку таких можно было на пальцах перечесть, она считала себя вежливой и обходительной, в соответствии со своими принципами, конечно.
Мужчина смешно подпрыгнул от испуга, но сразу подошел, пряча глаза.
— Где моя сестра, хозяйка этого дома? — грозно спросила Антония.
Мужчина приободрился и посмотрел на нее. Его аура достаточно сильного мага была поддернута серым пеплом. «Да это же бывший двойрин муж — они любили подпитаться энергией от своих мужей», — догадалась Антония: похоже, у ее сестрицы много залежавшегося товара. Этот был не плох, даже красавчик. Особенно ей понравилась его разбитая губа, как красиво бы смотрелось это у нее дома — кровь и снег — то, что ей по вкусу.
— Госпожа командор, — Краут всегда следил за новостями и с удивлением узнал главнокомандующую, — злобная инопланетянка взломала охранную систему дома, напала на вашу родственницу, и хочет забрать моего бывшего мужа, Кэсси, чтобы поработить. И еще меня в заложники захватила!
«Трус и подлец», — констатировала Антония, впрочем, этими качествами в ее глазах обладали в полной мере все мужчины, а этот «заложник», милующийся со своим транспортом, когда ее сестру уже возможно убили, только подтверждал правило. Но с инопланетянками у нее разговор был короткий.
Действительно, охрана дома была уничтожена, ее клочки только слегка покусывали Антонию, когда она стремительной походкой шла в центральные комнаты. Инопланетное чудовище и ее сестрица громко ругались в окружении родни и слуг — совершенно негде развернуться для решающего удара, что взять с этих гражданских!
Аглаечка почувствовав неладное, подняла голову и встретилась взглядом с высокой бабой в военной форме. Что-то неоднозначно подсказывало, что сейчас ее будут убивать. Аглаечка примерилась для магической атаки, одновременно печально подсчитывая сумму, оставшуюся на карточке — хватит ли для капитального ремонта дома свекрови, оказавшейся ужасно алчной и затребовавшей огромный выкуп за Кэсси. Незнакомая тетка ударила первой, но безуспешно: кругом было полно народу, атака оказалась слабой и Аглаечка смогла увернуться, с ужасом оглядываясь, все ли целы? Но Кэссины родственники живо-здорово бросились врассыпную, продемонстрировав удивительную расторопность, как на ученьях. Только сам Кэсси остался рядом с ней, совершенно безоружный — его мамочка наотрез отказалась снимать браслеты до завершения переговоров.
— Кэсси, беги! — крикнула ему Аглаечка, отправив в сторону Антонии лавину сырой силы, все равно на большее она не была способна. Но Кэсси, конечно, не ушел, испуганно вцепившись в Аглаечку, мешая ей вести боевые действия.
Тем временем разгневанная Антония, сбитая с ног выпадом Аглаечки, стряхнув пыль и осколки камней, приготовилась для новой атаки, Аглаечка скорее почувствовала, чем увидела, ее магию, и приготовила ответный сюрприз. И когда со стороны Антонии полетел мощный ледяной поток, она собралась выпустить жар, который сжигал ее изнутри и просился на волю. Только в этот решающий момент перед ней явилась любопытная Яшкина морда, и дракон самоотверженно заслонил ее и Кэсси. И глупо — Аглаечка невероятным усилием умерила жар и с ужасом уставилась на ледяную статую дракона. Не меньший ужас был на лице Антонии.
— Сестрица, ты, кажется, заморозила дракона, — из развалин в углу зала бодро вылезла Кэссина мамочка и деловито постучала ноготком по статуе. — Как мы объясним людям, что убили спасителя нашей планеты от жестоких двойр? Решили сэкономить на памятнике и сделали из дракона ледяное чучелко?
— Я не могла… — растеряно сказала Антония. — Драконы, они не убиваемы!
Аглаечка плакала, обнимая Яшеньку, Кэсси присел рядом и не отпускал ее ни на секунду, словно боялся, что она исчезнет.
— Яшенька, он же еще маленький! Что вы с ним сделали? — рыдала она.
— Кстати, что это за мужчина, который бывший муж твоего Кэсси? — нервным шепотом спросила Антония у Кэссиной мамочки.
— С ума сошла, мы на грани государственного скандала, а ты о мужиках думаешь! Тебя не подменили сестрица? При чем здесь Краут? — так же шепотом ответила Кэссина мамочка. Антония схватилась за голову:
— Ну, стервец! — восхищенно воскликнула она. — Это он меня подставил, сказал, что на вас напали. Вот она и напала! — Антония обвиняющее ткнула пальцем в Аглаечку.
Кэссина мамочка задумалась и хитро прищурилась:
— Я так и знала, что без Краута тут не обошлось! Пусть теперь держит ответ перед Советом за свои делишки.
— Вот еще, — фыркнула Антония. — Не хватало, чтобы пошел слух о том, как меня провел какой-то мужик. — Дракона расколдуем, инопланетянку выдворим, и всех дел.
Кэссина мамочка замялась и виновато отвела глаза:
— Вот что, Антония, ты мою невестку не обижай… А хочешь, забирай Краута! Он теперь, можно сказать, ничей, а раз Кэссин бывший, то я тебе его дарю по своему праву!
Антония потеряла дар речи от наглости и «щедрости» сестрицы.
— Кстати, а где он? — поинтересовалась Кэссина мамочка.
========== Часть 17 ==========
— Нам нужно поговорить, Аглаечка, — Кэсси настойчиво потрогал ее за руку, и Аглаечка, бросив взгляд на застывшего Яшу, побрела за ним.
Слуги принесли креслица и дамы уселись вокруг ледяного дракона. Рядом с ними примостился несчастный Краут в пиджаке с полуоторванным во время схватки у ворот рукавом — негодяй собирался бежать. Кэссина мамочка по-свойски отвесила ему оплеуху и он позорно разрыдался, придерживая жалко свисающий рукав.
— Что ты плачешь, дурачок, радоваться надо, — рассердилась она и подтолкнула его к будущей жене.
Антония недовольно посмотрела на сестру, но та только фыркнула: «А что я? Я — ничего».
— Никто тебя больше не обидит, — ласково обратилась она к будущему мужу. Рукав вернулся на место с помощью магии, и Краут с надеждой взглянул на нее. — Наказывать тебя — отныне моя обязанность, — закончила мысль Антония. «Осчастливленный» признанием Краут чуть не подавился вином, которое успел подать расторопные слуги — дом у Кэссиной мамочки велся отменно. Ему тоже предложили присесть и подали полотенечко утереться.
— Как часто вы будете меня наказывать, моя госпожа? — спросил он осторожно, смахивая капли с пиджака и преданно поедая глазами будущую жену. Краут быстро просчитал все преимущества брака с главнокомандующей, в том числе — возможность вернуть позиции в обществе, утраченные после бегства двойр, и отомстить всем тем, кто с неосмотрительно унизил его в минуты слабости. Но лучше уточнить все нюансы наперед — Антония не выглядела покладистой, да что там: казалось ледяных статуй здесь две — северной воительницы и дракона.
Антония выпучила глаза, потеряв на секунду свое нордическое спокойствие — мужей у нее раньше не было, откуда она могла знать, как часто их наказывать? Но и лгать не привыкла:
— Когда будешь достоин наказания, — наконец сказала она.
Краут прекрасно понял намек и улыбнулся в ответ, скромно опустив глаза:
— Я постараюсь вести себя достойно, прекрасная Антония.
Они замолчали, довольные собой и уверенные в недалекости друг друга.
«Кто разберет это высшее общество? — дивилась про себя Кэссина матушка. — Что за дерзость: выпрашивать наказание, будто милость. Виноват — не виноват — получи свое и будь благодарен». Она в упор посмотрела на Краута: не cлишком ли поторопилась она подсунуть эту лживую дрянь сестрице, как бы потом с нее не спросили. Но тот сидел тихо как мышь, Антония глядела на него с интересом и предвкушением. Все-таки у двойр превосходный вкус — не часто встретишь мужчину столь совершенного по красоте и силе.
— Ваши предложения по поводу дракона? — опомнилась она. Ледяная статуя последи ее любимого зала несколько нервировала хозяйку.
— Влить в него сырой силы, — Антония смерила взглядом дракона. — Много понадобится…
— Может, позвать девчонку? — предложила сестра.
— Поджарит, — презрительно фыркнула Антония и приступила к процедуре.
Для разговора Кэсси почему-то выбрал кладовку. Едва закрылась дверь, он обнял Аглаечку и поцеловал в губы (очень кстати пришлась садовая скамейка). Сухие пучки трав и старые корзины, инвентарь (в бок Аглаечке впились зубцы какой-то штуковины наподобие грабель, а Кэсси смахнул банки с закаткой), не отвлекли их от безумно интересного занятия: познавать друг друга со всей ранее сдерживаемой страстью. «Я, наверное, идиотка и самый бездарный маг, раз потратила столько времени на мечты, чтоб все было как в земных романах. А могла бы и не узнать, что такое любовь», — думала Аглаечка, отдаваясь и принимая. А Кэсси шептал, как он любит, и скучал, и боялся, что больше никогда ее не увидит.
Счастливые и радостные они вывалились из своей волшебной кладовки и побрели, воркуя и держась за руки, пока не пришли в центральный зал и не увидели нечто ужасное. Сестры, выбившись из сил, на исходе своих возможностей удерживали потоки магии: широкий — Антонии, и узкий, но не менее яростный, — Кэссиной мамочки. Но самое страшное — Аглаечка увидела, как гаснет слабенький огонек Яшиного сознания, пробужденного, но постепенно исчезающего без должной подпитки. Краут стоял рядом со стаканчиком воды, не вмешиваясь, впрочем никто не ждал от него помощи. Кэссина мамочка кричала о плане Б: прикопать тушку Яшеньки в снегах, где его никто не найдет, а Антония страшным голосом отвечала: «Держи вектор, сестрица, сдвинешь хоть на градус, убью!».
И решение пришло само из огромного чувства вины перед забытым в плотских наслаждениях и любовном угаре другом, который не раз ее выручал. Аглаечка направила всю свою силу вслед ускользающему комочку Яшиной души. Что-то кричала Антония, вытирая кровь, и вопила Кэссина мамочка (Аглаечка даже разобрала слово «дура»), но внезапно тело Яши дрогнуло и лед рассыпался.
— Хозяйка, — раздался ломкий голосок, и присутствующие при втором рождении дракона потеряли дар речи — вместо огромной туши дракона перед ними оказался хрупкий паренек, с кудрявыми золотистыми волосиками, совершенно голый.
— Яша? — переспросила Аглаечка, которая первая пришла в себя. — Это ты? — хотя очевидное было трудно отрицать.
Все отмерли и засуетились: Краут донес таки воду Антонии, Кэссина мамочка стыдливо, но, не особо торопясь, подала новорожденному Яшеньке простынку прикрыться, а Аглаечка все стояла, не веря своим глазам, пока Яшка не подбежал и не обнял ее, странно поглядывая на Кэсси, который также наивно полез обниматься.
— Теперь ты настоящий дракон, — восхитился он, — а обратно можешь?
Яша удивленно прислушался к себе и растерянно помахал головой.
— Ничего страшного, — утешила его Аглаечка, — к этому надо привыкнуть, — она чувствовала себя ослабевшей и оперлась на Яшу и Кэсси.
— С тобой все в порядке? — испуганно спросил Кэсси, наблюдая, как Аглаечка бледнеет на глазах.
— Что-то я устала, — вздохнула Аглаечка.
— Мы все очень устали, — объявила Кэссина мамочка и распорядилась приготовить комнаты для гостей. Поскольку проблема с драконом была решена, настало время подумать о свадебных приготовлениях. Свадьбы решили сыграть в родовом гнезде, быстро и по-семейному, без посторонних, мало ли о чем могут проболтаться слуги.
Аглаечку долгожданные хлопоты не радовали, она становилась все печальнее, и даже Кэсси с Яшенькой не могли развеять ее тоски. Дело в том, что она больше не ощущала своей магии. Это было катастрофой. Кэсси оставался в браслетах, которые его мамочка ввиду «зловредности» жениха пообещала снять только на церемонии, а Яшенька… Яшенька по умственному развитию напоминал ребенка лет трех-четырех. Он играл в салочки с многочисленными Кэсиными племянниками, вместе с ними таскал сладости с кухни и только взгляды, которые ловила на себе Аглаечка, нельзя было назвать детскими. Какой из него теперь защитник.