Женщина протянула Эми распечатанный листок, но Стоукс не спешила его брать, чтобы посмотреть на результаты. Страх теплился в душе, и руки дрожали.
— Он твой брат, Эмили. Генри Уизер, твой брат, по матери.
Эти слова Эштон больно врезались в сознание, переставая быть просто результатами на бумаге. Сейчас это было уже хоть что-то, что поможет изобличить, изловить Улая.
— Ты с ума сошла, Эмили?! — громко возмутилась Фальзон, хлопая себя по колену. К Саманте Эми зашла уже после лаборатории. Она понимала, что Фальзон должна знать о результате, ибо она, как никто, всегда понимала и поддерживала Стоукс, даже в самых сложных ситуациях и делах. Да, очевидно, это было сумасшествие. Девушка пожала плечами, вертя в руках нераскрытую пачку сигарет. Курить хотелось неимоверно, но Эмили стойко сопротивлялась дурацкой привычке курить, когда нервы не пределе.
— Ты понимаешь, что если Имбердсон узнает, что ты скрыла улики, он тебя в патруль переведёт! Зла не хватает!
— Займи у меня! — саркастически подколола Стоукс, и получила ощутимый удар в плечо от коллеги.
— Не смешно! — Да, было не до смеха, особенно, когда узнаёшь, что твой брат маньяк, терроризирующий Майами и пытающийся удовлетворить своё чрезмерное эго, убивая ни в чём неповинных граждан, мало того, детей! Это куда более чем не смешно.
— Ты пришла, чтобы сделать меня соучастницей вашего с Эштон преступления? — немного отойдя от эмоций, спросила Фальзон. Сейчас уже было ясно, что Саманта не выдаст их небольшого секрета, но подстраховаться женщина была обязана. А подстраховкой в данный момент послужит причина такого поступка.
— Мне больше и не к кому идти, ты же знаешь.
Смотря на то, как Эми крутит в руках пачку сигарет, Сэм усмехнулась.
— Смотрю, Эштон тебя хорошо дрессирует. Не куришь, не пьёшь, не трахаешься с кем попало. Прямо святая стала. Уж не влюбилась ли ты в неё, мать?!
Детектив решила умолчать о том, что ещё недавно ночью они с Эштон делили одну кровать на двоих. Это было простой случайностью, которую Эмили не желала повторять.
— Ладно, — махнула рукой Фальзон. — Давай результаты, сейчас я опытным глазом посмотрю.
Придя домой, Эштон первым делом пробила по своим связям имя Уайта Девисона, но кроме того, что такого человека не существует в помине, на него ничего не было. Значит, либо мужчина дал липовые данные, либо Эштон просто плохо искала. Но все поиски приводили её к одному и тому же: Уайт Девисон погиб 15 лет назад при взрыве газа.
Регина уже собиралась ехать к Эми, как сама Стоукс объявилась на её пороге с новыми догадками. Оказывается, что она нашла одну женщину, которая являлась подругой Арьи Стоун, девушки, которую якобы убила именно Ричар. Поговорив с ней, она пришла к выводу проверить данные и позвонить в другой штат, где ей и был дан ответ, что тогда этим убийством занимался человек по имени… Уайт Девисон. Пропустив Эми к себе в квартиру, Эштон задалась вопросом:
— Как же может мёртвый человек раздавать нам ценные улики? Если Девисон знал Улая и не поймал его, может, он знает и Ричар?
Эти были хорошие вопросы, на которые им только предстояло найти ответы.
— Чаю? — предложила Регина, чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом Стоукс.
— Пожалуй, — согласилась девушка. — Где ты могла видеть Девисона?
Еще один хороший вопрос, на который у женщины не было ответа, поэтому она просто покачала головой.
Они просидели почти три часа на кухне, выпили весь чай, строя гипотезы о том, каким образом Уайт Девисон может быть причастен к их делу. Несмотря на всё, в чём себе и Фальзон клялась Эмили днём, ей было чертовски хорошо с Региной. В её лице она нашла не только напарницу, а ещё и сестру по несчастью. Регина хорошо понимала, что значит жить без матери, да и без отца тоже. В конце их посиделок, Эштон ушла в глухую депрессию по поводу того, что она не доверяла Мёрдоку, а он… Он, возможно, спас для них чуть больше, чем просто Драфтона.
— Регина, это не твоя вина, — пыталась успокоить её Эми. — Чужая душа — потёмки, сама знаешь. — Конечно, женщина знала это и многое другое, но всё же вина за то, что она не смогла разгадать в Ричарде того, кто обязательно помог бы, гложила женщину. Тогда Эмили решила, что самый лучший способ привести Эштон в чувство, это релакс.
— Эй, садись-ка ко мне.
Такая просьба в одно мгновение напрочь выбила все мысли из головы Регины, она повернула голову, удивлённо рассматривая спокойной лицо напарницы.
— Не бойся, я не стану тебя насиловать, — подколола Стоукс, улыбаясь. — Честное детективное!
Ещё бы месяц назад подобную близость ни одна из женщин не допустила бы. Но сейчас они уже были больше, чем напарники, и не заметить это было бы глупо так же, как и отрицать. Поэтому Эштон осторожно подсела к Стоукс, и Эмили аккуратно положила сзади ей руки на плечи.
— Закрой глаза и расслабься! Слушай мой голос.
Сначала расслабиться было нелёгкой задачей для Эштон. Ещё бы! Она была настолько близка к объекту своего обожания, что сердце колотилось так, словно она кросс бежала. Но потом, постепенно, вслушиваясь в спокойный тон голоса Стоукс, пришёл и релакс. Эмили говорила тихо и ровно, словно все слова были какой-то заранее заученной мантрой. Однако именно это позволяло Регине не вдумываться в слова, а просто слушать голос. Сколько так прошло времени, никто из них не засекал. Но когда Эмили замолчала, Эштон уже крепко спала. Стоукс невольно залюбовалась ею, чувствуя, что не хочет уходить. Но уйти ей было надо, чтобы разобраться, поэтому, накрыв Регину пушистым одеялом, она осторожно вышла, плотно закрыв за собой дверь.
====== Часть четвертая. Под прицелом. Глава первая. Опека ======
Не проверяйте друзей и любимых. Они всё равно не выдержат испытания.
© Антуан де Сент-Экзюпери
Всё было ясно, как Божий день. Всё ненужное сейчас отошло на второй план, а на первый вышли чувства. Эмили не готова была признать того, что они у неё есть к напарнице. Всего месяц понадобилось им двоим, чтобы неприязнь воспроизвести в опеку друг над другом. От осознания этого хотелось сбежать и какое-то время не попадаться Эштон на глаза, ведь она была уверена, что Регина чувствует что-то похожее. А ведь Фальзон её предупреждала, что так может быть. И она смеялась над наивностью предположений Саманты. А теперь не до смеха.
Всё произошло именно тогда, когда Эми казалось, что она больше всего была уязвима перед подобными чувствами. И сейчас пришло осознание, что Мелисса Ричар, та, которую она так ненавидела, может быть её матерью. Эта новость настолько обескураживала, что Эмили не могла заснуть все последующие восемь часов ночь, до утра гуляя по Майами-Бич. Сейчас ей как никогда нужны были музыка и слова своего отца. Его блюз-рок всегда помогал мыслить в нужном направлении. У него была песня с хорошими словами, которую Сэм Стоукс посвятил их пребыванию в Техасе на родео. Слова написал сам отец, а музыку — гитарист группы — Хорди Дуглас. Песня долгое время не имела названия, и на концертах наименовалась как «Безымянная». Но потом ударник группы Пэт Морино обозвал её «Солнечной». Она такая и была, грела изнутри. Чуть ли не единственная баллада о реальной жизни и героях в ней.
— Привет, Родж! — Купер привстал, снял очки, синяки под глазами выдавали бессонную ночь.
— Эмма!
Странно, но Роджер называл Эмили не иначе, как Эмма. «В честь Эммы Уотсон!» Детектив перестала на это реагировать лишь несколько лет назад, просто махнув рукой на искажение собственного имени. Эмили протиснулась в двери отеля, и смуглый охранник вздохнул, отворачиваясь. Видимо, отец страшно надоедал всем, кому только мог.
— Что, снова бухали всю ночь? — поинтересовалась девушка, уже привычно следуя за менеджером. Иногда она поражалась Роджу, по-хорошему. Она вряд ли могла понять, как он, примерный семьянин, отец троих детей, может каждый день якшаться с её отцом и его несносной бандой. Это же с ума можно было сойти ещё в первую декаду!
— Не-а, — весело сказал он. — Они переругались с Мейли из-за порядка песен. Репетировали всю ночь, всех с ума свели, — отрапортовал Купер.
— Тебя тоже?
— Я привычный уже ко всему, — махнул он рукой. Сегодня на удивление отец был трезв, как стёклышко. Эмили и не помнила, когда последний раз она видела его трезвым. Кажется, это было уйму лет назад. Только они вошли в небольшой концертный холл, который примыкал к отелю, саксофонист, что ездил с ними в турне, заорал, аж перепонки задрожали:
— Самхайн, к нам гости!!! Полиция Майами!
Девушка покачала головой, сюрприза не получилось.
— Боги святые, моя малышка, решила навестить своего старика!!! — Сэм, который, видимо, решил отпустить бороду, в кой-то веки отложил гитару в сторону и бросился навстречу Эмили. Её отец был забавный, когда трезвый. Сама доброта и благородство. Но вот беда, он часто не помнил, какие поступки творил под градусом. Словно память отшибало напрочь. Но обнимать девушку его нравилось, всё же родная кровь.
— Я так скучал по тебе, доча! Молодец, что пришла! — рассматривая лицо Эмили, сказал он. Эмили понимала, что он и правда рад. Сейчас, в данный момент. Дар её не обманывал даже в таких мелочах, как отцовские чувства, которые редко были искренними, неподёрнутыми имиджем и коммерцией. Она только молилась про себя, чтобы здесь не появилась Бриттани, у её сестры была дурацкая привычка всё портить. Даже самые хорошие отношения. Но отец всегда приглашал их в один день, чтобы они, так или иначе, сталкивались где-то. Сейчас исключением было то, что Эмили пришла без приглашения.
— Слышала альбом «Прайд» попал в десятку, — поспешила поделиться Эмили. — Это большой успех. А ты сомневался, когда записывал.
— Я всегда сомневаюсь, — сказал серьёзно старший Стоукс. — Чем больше сомнений в процессе работы, тем приятнее получать положительные отзывы, тем больше сам себя уважаешь.
Истинная правда. Сомнения только укрепляют веру в себя. Через них приходят к истине. И касается это не только творчества, а вообще всей жизни. Саймон наклонился, шепча ей в ухо:
— Я слышал, ты мою задницу вытащила из ещё большей задницы, спасибо, доча.
Роджер всё же не удержал язык за зубами. Хотя, может, это был вовсе не Купер, а Морино. Ударник у них был горазд языком мести, как помелом, все секреты выдавал не стесняясь.
— Бриттани не заходила? — сменила тему Эми. Сэм хлопнул себя по колену, садясь на край импровизированной сцены.
— Она звонила и сказала, что уезжает в Вайоминг, поэтому не придёт на мой концерт. Она очень много работает, милая, ты же знаешь.
Удивительное свойство отца прихорошить Бриттанни и выставить её саму бездельницей, всегда поражало.
— Да, конечно, но я ведь тоже работаю. И навещаю тебя, каждый концерт. — Мужчина пожал плечами, вытаскивая сигареты.
— Шоу бизнес — это другое, Эми, он, зараза, не отпускает никогда. Ты всегда должен быть на высоте. Это трудная работа, понимаешь? — Он прикурил и ласково посмотрел на девушку. — Вы с ней так и не общаетесь?
— Нет.
— Плохо это, Эми. Вы же все-таки сестры. — Детектив вздохнула:
— Еще бы Бриттани тоже это понимала, пап. — Повисла пауза, которую нарушила просьба девушки. — Сыграйте «Солнечную». Для меня.
Да, шоу бизнес не отпускает тех, кто и не рыпается. Эмили вспомнила об этой фразе, когда уже подъезжала к своему дому. Рассвет принёс туман, и когда она ехала с Майами-Бич, этот туман казался ей издалека зловещей пеной, накрывающей спящий город. Спать предательски не хотелось, но всё же после бессонной ночи Эми понимала, что для работы ей нужен сон, поэтому уже предвкушала, как придёт в квартиру, примет снотворное и… Мысли оборвались на полпути, когда поднявшись на свой этаж, Эмили обнаружила под дверью… Эштон.
— Регина? Что… Что-то случилось?
На самом деле девушка понимала, что ничего не могло такого случиться за эти восемь часов, но спросить надо было. На всякий пожарный.
— Нет. То есть, да… То есть…
Для Эштон такое поведение было немного странным, но, учитывая, что она проснулась на кровати, в одежде, накрытая одеялом, хотя чётко помнила, что вечером в её квартире была Стоукс… В общем, это выбило её из колеи и окончательно расставило приоритеты в сердце.
— Эмили, нам надо поговорить, — серьёзно, но с мольбой в голосе произнесла Регина. — Мне кажется…
Но девушка подняла руки, не желая слушать признаний. Она и сама понимала, что их тянет друг к другу так, что поделать с этим ничего нельзя. Но переспать с женщиной… Нет, для Стоукс это вершина абсурда, когда она сама любила мужчин. Так было всегда. Ключ не желал вставляться в замочную скважину, и девушка издала яростный рык.
— Послушай, Эштон, шла бы ты спать, мне сейчас не нужно проблем с чувствами, хорошо?
Это было сказано резко и грубо, но Регина понимала, что девушка говорит на эмоциях. Многое произошло за последние два дня. Между ними и вообще. И эти эмоции подтверждали то, что Эмили пытается, как всегда, бороться в одиночку, забывая о том, что теперь у неё есть напарница, которая переживает, и это к чувствам не имеет особого отношения.
— Ок. Я просто переживала за тебя.
Эмили, наконец-то, открыла чёртову дверь и шагнула внутрь. Было такое чувство, что Эштон уходить не желала, а желала добавить проблем Стоукс. Но это было обманчивое чувство, Эми понимала, что сердцу не прикажешь. Даже она сейчас не желала ему приказывать. Эштон вопреки опасением Эми за ней в квартиру не пошла, оставаясь на пороге, следя за ней. Эмили обернулась, встречаясь с обеспокоенным взглядом Регины.
— Я знаю, что происходит, понимаешь? — сказала она. — И мне это не нравится. Это пугает и раздражает. Мне это сейчас нужно меньше всего, Регина.
Это была такая мольба о помощи, против которой Эштон не смогла сопротивляться, поэтому шагнула через порой, стремглав преодолевая расстояние между ними, заставляя Стоукс отступить назад, прижимаясь к стеллажу и… Брюнеткой владели в этот момент разные чувства, и хотелось большего, но она смогла просто обнять Эмили, игнорируя желание поцеловать.
— Я понимаю.
Пять дней спустя.
После того, как Кэнзас и Финелли вместе с Коуплендом накопали на закрытый клуб «Падшие девственницы» много неприглядного, Майами Куб получил ордер на арест всех его участников. Их было больше ста пятидесяти человек, из которых спортсмены и конгрессмены, бизнесмены и влиятельные люди, полицейские и представители власти. Это был очень опасный улов, ибо все эти люди были так или иначе связаны с миром верхов и криминала Майами. Но Имбердсон здесь наступил на горло собственным амбициям и не отпустил вожжи, идя до конца в своём желании изловить Ричар и Уизера. Соломон Книвье ему за это спасибо не сказал, наоборот, Джо получил выговор, и ему пригрозили закрытием Особого отдела. Но в последний момент в игру на стороне Имбердсона и Куба вступила — Кэтрин Харрис. Пока велись горячие беседы за закрытыми дверьми кабинета Джо Имбердсона, весь отдел решал другие проблемы, как допрашивать всех этих влиятельных людей и не сойти с ума. Бен Свейзек был просто вне себя от ярости, когда узнал в одном мужчине будущего конгрессмена — Мэтта Рейнольдса, а в другом бывшего полицейского капитана — Рэя Крауча.
— Кэнзас! Финелли! Задержите их настолько, насколько возможно! — приказал Свейзек. — Мне плевать, что вы на них раскопаете: наркоту, пьянство, дебоши, сексуальное домогательство или штраф за парковку в неположенном месте. Эти двое должны сидеть до того, как я не найду к чему ещё придраться, ясно?!
Таким злым и раздражённым заместителя капитана Свейзека ещё никто не видел. Ещё бы! Конгрессмен состоит в клубе, участники которого подозреваются как минимум в пятнадцати убийствах. Даже причастность к ним делает из них всех преступников.
— Стерва Кэт Харрис на нашей стороне! Кому сказать, не поверят! — покачала головой Стоукс. — Неужели я до такого дожила?!
— Погоди, она ещё выдвинет требования! — подколола Гарнер. — Ещё не до такого доживешь.