— Бывает, что массы, мешающие дыханию, затвердевают. Ничего страшного нет. Такие случаи не редкость. Простая операция, и все будет в порядке, — Франклин был уверен, что сумеет спасти мальчика.
— Операция?! — с ужасом переспросила инопланетянка.
— Хирургическое вмешательство, — кивнул Стивен, удивившись, что прекрасно говорящие на языке землян инопланетяне не знают этого термина.
— Вы. Его. Разрежете? — наклонил голову, сдвинув брови, отец Шона.
— Ну, в хирургии без этого никак. Но беспокоиться нечего.
— Идем, Шен, здесь нам не помогут, — решительно протянул руку жене инопланетянен.
— Извините, что отняли у вас время.
«Да что за черт?!» — ругнулся про себя Стивен, вскакивая. Отпускать пациента он не собирался. Еще одного перелета ребенок бы просто не пережил! В этом Франклин был уверен на все двести процентов.
— Нет. Подождите! Это несложная операция. Мальчик станет еще крепче, чем был.
— Вы не понимаете! Резать можно только животных. У них нет души! Но с расой, избранной богом, — в глазах матери стояли слезы, — так поступать нельзя.
— Сама по себе закупорка не исчезнет, — вмешалась помощница Франклина, — если не сделать операцию, он умрет. В мучениях!
— Я не позволю!
— Вы не понимаете, — заговорил отец, в глазах которого пылали боль и ярость, — мальчика нельзя резать.
— Теперь, я знаю, что ему предначертано, — сказала, смиряясь, мать, по щекам которой пролегли дорожки слез.
* * *
Дежурство проходило спокойно, пока не поступил сигнал с пассажирского транспорта «Азимов». На корабле произошел сбой навигационного компьютера. Попытка перезагрузки привела к его полному отключению. В общем, им требовалось сопровождение, сами до Вавилона они бы не добрались.
— Где они? — спросил Синклер выслушав доклад капитан-лейтенанта.
— Квадрат семьдесят один восемнадцать.
— Там были замечены пираты.
— Именно, предлагаю выслать к «Азимову» звено истребителей, чтобы довести его до базы. Операцией должен руководить старший офицер, — намекнула Сьюзен.
— Гарибальди свободен?
— Полагаю… да, — отвернулась Иванова, отправляясь к пультам.
— В чем дело? — соизволил обратить внимание на тон заместителя командор.
— Ни в чем, — взорвалась Сьюзен. — Конечно, мне и тут есть чем заняться. Например, слоняться между пультами. Кнопки еще могу нажимать. Такой простор, впору заняться аэробикой! Ах да, можно же еще наслаждаться видом. На что еще годится женщина? Особенно налетавшая больше сотни боевых часов.
— Если бы вы… — начал удивленный Синклер.
— Нет-нет, все в порядке, — Иванова приложила руку к груди, изобразив фальшивую улыбку. — Обо мне не беспокойтесь. Посижу с вязанием. Свитер свяжу, — кивнула она, — или носочки. А может, и шарфик. Командор, вы знаете, что такое сходить с ума? — резко сменила тон на усталый Сьюзен.
— Есть предложение: вы могли бы взять звено и доставить сюда «Азимов».
— Если это приказ…
— Приказ, Сьюзен, — усмехнулся командор, признавая, что был излишне «заботлив».
— Спасибо, — выдохнула Иванова, задавив усилием воли порыв взвизгнуть от радости, обнять Синклера или сотворить еще какую-нибудь глупость. Засиделась она на станции, а может и просто дни те самые на подходе. Да и вообще, работа у капитан-лейтенанта была не из легких.
* * *
Франклин с помощницей потратили больше часа на то, чтобы объяснить суть операции. Практически, академическую лекцию прочитали! Вот только чем больше доктор смотрел на лица супружеской пары, тем отчетливей понимал — бесполезно.
— Такая операция очень проста. Конечно, ему придется пару дней полежать, но ничего страшного, он молодой и…
— Нам ясна суть операции, — прервал пошедшего по кругу медика онтен, — поэтому мы против.
— У нас ветеринары проделывают подобное с больными животными.
— Вы предпочтете, чтобы он умер? Какому же злобному богу вы поклоняетесь? — не выдержала помощница Стивена.
— Нам не о чем говорить, — пересилив себя, ответил раздраженный критикой его веры инопланетянен, — это бесполезно.
— Нет, подождите. Есть и иной путь! — решился пойти на крайние меры Франклин. — Конечно, он потребует больше сил и времени, и, — Стивен замялся, — денег.
— Деньги не проблема, и время у нас есть, — мать с такой надеждой посмотрела на доктора, что тому стало чертовски противно от самого себя и того, что он собирался сделать. Вот только он тоже верил, верил в медицину и в святость жизни, в свой долг врача. И его вера была ничуть не менее крепка. — Думаю, мы сможем подтолкнуть защитные функции организма Шона. Сочетая противоотечные препараты и лучевую терапию, мы стимулируем систему саморегуляции и это позволит ему самому прочистить дыхательные пути. Я не гарантирую выздоровление, может, ничего и не выйдет, но не думаю, что другие врачи предложат иной вариант. Вы просто потеряете время. Я думаю так, — развел руками Стивен, стараясь удержать лицо и намеренно не замечая взглядов ассистентки.
— Мы можем поговорить без свидетелей? — переглянувшись с мужем, спросила Шен.
— Конечно, — кивнул Франклин, и жестом позвав коллегу, вышел за дверь.
О чем говорили родители мальчика, Франклин не знал, да это его и не волновало. В любом случае, отпускать ребенка он не собирался. Тот был слишком слаб. Силы оставляли его прямо на глазах. Еще сутки, и ему даже операция не поможет.
— Что за чушь ты нес?!
— Ты тоже хороша! Никогда не задевай религиозных чувств пациентов. Постарайся понять и деликатно переубедить.
— А врать разве этично?
— Я не врал!
— Мы оба знаем, что препаратами и микролучами эту массу не пробить. Она вросла в ткани. У парнишки всего два пути — либо под нож, либо в морг.
— Иногда, чтобы спасти больного, приходится лечить его родных. Они верят в то, что говорят. Страстно верят! И наши аргументы не помогут.
— Но они убьют ребенка!
— Если мы будем настаивать, они заберут Шона и улетят отсюда на первом же корабле! Мальчик этого не переживет. Его родители растеряны, им не под силу самим принять решение.
— Мучить больного бесполезным лечением?
— Я не в восторге, но надеюсь, что отчаявшись, они все же согласятся на операцию. Другого выхода нет, только… — доктору пришлось замолчать, поскольку из кабинета вышли родители мальчика.
— Еще одного перелета наш сын не вынесет?
— Нет, — отрицательно качнула головой помощница. — Не вынесет, — произнесла она стараясь вложить как можно больше уверенности. Это было не так уж трудно, ведь она сказала правду.
— Тогда, мы либо соглашаемся с вашим предложением, либо смотрим как наш сын умирает. Небогатый выбор.
Оба врача предпочли отвести взгляд и промолчать. Такие моменты — самое паршивое, что есть в их профессии. Хуже — только бессилие.
— Мы согласны, — озвучил решение семьи отец.
— Хорошо. Сейчас мы переведем его в отдельный герметичный бокс, там ему будет легче.
* * *
— Ну вот, тут тебе будет удобней, Шон. Конечно, лежать в больнице скучно. Но на станции больше тысячи разных телеканалов, так что…
— Нет. Видели мы ваши программы. Еретическое словоблудие.
— Моя жена права. Я не позволю засорять разум сына. Если ему станет скучно, пусть читает летописи. Тогда и в голове ясно, и телу хорошо. Весьма помогает, например, летопись седьмого склонения притчи Эрелла. Момент, где юный Эрелл дает торжественную клятву верности семье, всегда вдохновлял меня. Я находил его чрезвычайно поучительным.
«Да что же вы за родители-то такие?!» — взвыл мысленно Франклин. Как любовь к ребенку может уступать догматам веры, он решительно не понимал. Нет, отказывался понимать!
— Вот, возьми, — протянул он мальчику коробку.
— Что это? — удивленно спросил лежащий на кушетке ребенок, невольно улыбнувшись.
— Это, — заговорщицки сказал Стивен, — яйцо глопита. Глопит — очень редкое животное с планеты… планеты…
— Плацебо, — подсказала Франклину помощница.
— Да, с планеты плацебо. Все время забываю, — улыбнулся Стивен.
— Яйцо нужно держать вот так, — положил он подарок на раскрытую ладошку. — И нужно его гладить, вот так, — провел рукой над яйцом доктор, отчего то засветилось теплым оранжево-красным светом. И разговаривать с ним ласково, — наклонившись к руке мальчика он прошетал, — вот так.
Мальчик развеселился, искренне заулыбался, из его глаз ушла боль и страх скорой смерти.
— Пока я буду занят твоим лечением, тебе придется приглядывать за ним, — один лишь бог знал, каких сил стоило Стивену смотреть в глаза ребенку и говорить шутливым тоном. — Согласен?
— Вы разрешите? — с надеждой спросил Шон, с трудом повернул голову к родителям. — Пожалуйста. Мони? Доти?
— Глопит это не опасный зверь? — спросил отец, переглянувшись с матерью.
— Абсолютно безвредный.
— Тогда разговаривай с яйцом. Только не говори с ним о святом, у него нет души.
— Хорошо, дотти. Спасибо, — улыбнувшийся ребенок перевел взгляд на яйцо глопита, на несколько минут он забыл о боли, борьбе за глоток воздуха, страхе.
* * *
Оставив родителей с ребенком, все же при чужаках тем приходилось сдерживаться, Франклин с коллегой отправился в ближайшее кафе пообедать.
— Яйцо глопита, значит.
— Мальчику нужен друг.
— И ты дал ему обычный вибросенсор?
— Я дал ему надежду.
— Ты такой же фанатик, как они, Стивен. Чем ты лучше?
— Тем, что приношу реальную пользу.
— Ты видел их глаза? Ты дал им надежду!
— Слушай, мы оба прекрасно знаем, что он умирает. Можешь предложить что-то лучше? Нет? Так или иначе, но я спасу мальчика. Чего бы это не стоило. Готов поспорить на бифштекс!
— Откуда тут, — обвела рукой помещение, намекая на станцию, ассистентка, — бифштексы?
— Я найду.
— Ну хорошо. Надеюсь, ты прав, Стивен.
— Очень на это надеюсь, — добавила она вслед Франклину.
* * *
Обычная летучка у командора помимо отсутствия Ивановой ничем не выделялась и была совершенно будничной. Так что Стивен решил воспользоваться моментом и подсунуть на подпись заявку на бифштекс.
— Зачем вам это? — удивился Синклер.
— Для исследования.
— Кхм, и кто будет платить?
— Майя Эрнандес или я. Через пару дней узнаем.
— Как там мальчик? Сдвиги есть? — спросил Гарибальди.
— Он умрет. Родители против операции. Что мне делать?
— Руководство станции не всесильно. В данном случае мы не вправе вмешиваться.
— Командор, вы можете приказать мне спасти жизнь ребенку, и я приму меры.
— Тем самым я создам прецедент.
— Вы уже создали его, когда спасли жизнь послу Кошу.
— Я должен сохранять нейтралитет.
— А если я подам рапорт?
— Я попрошу забрать его.
— Вас не волнует смерть парня?
— Волнует, иначе, мы бы вообще не разговаривали на эту тему. Поймите, у меня связаны руки.
— Я остаюсь при своем мнении несмотря ни на что, — сказал доктор и покинул кабинет командора, одарив его и Майкла злым взглядом.
* * *
Очередное обследование не принесло утешительных новостей. Шон слабел. Впрочем, это было видно без всяких приборов. Бледная кожа, испарина, обескровленные губы. Частые мелкие вздохи. Ребенок умирал. Угасал на глазах. И Франклин ничего не мог с этим поделать. Ему не давали спасти жизнь. Выполнить свой священный долг врача.
— Все будет хорошо, — присел он на койку мальчика и попытался одобрительно улыбнуться.
— Нет. Когда вылупится птенец глопита, я уже умру, — тихонько ответил Шон.
— Нет-нет, что ты, ты обязательно поправишься. Видишь, яйцо светится, — взял слабую руку ребенка в свои ладони Франклин, — значит, тебе лучше. Ты, — с трудом поборол комок в горле Стивен, — главное держи его вот так, — сжал он ладонь мальчика и погладил его пальцы.
Ответом стал слабый кивок. «Плохо, очень плохо», — билось в голове доктора. Ребенок умирает. Терапия и тщательно настроенная атмосфера бокса лишь продлит агонию. Отсрочит его гибель, но не спасет. Нет, он не будет безучастно смотреть как этот ребенок умирает! Он сделает все, чтобы его спасти. Он давал клятву, и он выполнит ее, чего бы это не стоило.
— Ваше лечение ничего не дает! Он слабеет. Если бы мы забрали его, он бы уже был на Тайлотине!
— Такого путешествия он бы не перенес.
— Мы доверились вам, и поэтому наш сын умрет.
— Нет. Вы привели мальчика сюда что бы я спас его. Так дайте мне это сделать. Пожалуйста! Ему нужна операция, иначе он захлебнется мокротой.
Мать ребенка прикрыла глаза и тихонько, почти неслышно, стала напевать молитву, раскачиваясь в такт лишь ей одной слышной мелодии. По ее щекам вновь бежали слезы.
— В жизни есть вещи поважнее глотка воздуха. Лишившись души, он не сможет жить!
— Он же ваш сын! — окончательно сорвался Франклин. — Сделайте это для себя! Нет! Черт вас дери, сделайте это для него! Хватит себя обманывать.
— Ну хорошо, — не дождался ответа Стивен, — на нашей станции жизнь пациента ценится превыше всего. Я буду просить командора Синклера временно лишить вас родительских прав.
— Что это значит?
— Я сделаю все что в моих силах для спасения вашего сына. Даже если вы будете против… я сделаю операцию.
— Нет! Вы не посмеете.
— Прошу вас, доктор, — прервала молитву Шен, прижимаясь к мужу.
— Извините, я должен исходить из интересов Шона.
Смотреть на ужас в глазах растерянных родителей мальчика было больно, но стоило вспомнить взгляд умирающего ребенка, как все сомнения оставили Стивена и он решительно покинул помещение. Он напишет рапорт. И командору придется принять решение. Франклин верил, что тот даст разрешение. А если и нет, что ж, это всего лишь значит, что придется подыскивать новое место работы.
— И мы тоже, — услышал доктор перед тем как дверь за ним закрылась.
* * *
— Жаль, что тут нет вашего посла, он бы дал вам совет, — вздохнул командор, глядя на пару инопланетян.
— Он сказал бы то же самое. Не разрешайте доктору делать операцию!
— Защищать ваши интересы придется мне. Значит, учитывая ваши интересы, я должен позаботиться о ребенке.
— Вы не имеете права.
— К сожалению, теперь имею. Доктор подал рапорт, и мне придется принимать решение. Спасибо, что изложили свою позицию, — встал командор, давая понять, что разговор окончен. — Решение будет принято в течение суток.
— Вы тоже против нас? Вы отдадите ребенка доктору? Конечно, земляне всегда друг за друга.
— Жаль, что вы так думаете.
* * *
Не веря, что Синклер встанет на их сторону, супруги бросились в посольский сектор, в попытке найти понимания и поддержку. К сожалению, сейчас всем было не до каких-то там инопланетян из малозначительной расы, что даже кандидатом в члены Лиги не была. Тем не менее, их настойчивость все же дала свои плоды.
— … вот почему мы просим помощи у нарнов. Здесь некому представлять наши интересы. Если могущественный друг не поддержит нас, командор Синклер позволит доктору убить душу нашего ребенка.
— Я узнал о вашей планете всего пару дней назад. В день вашего прибытия, — убрал руку от виска Г’Кар, который не особо-то вслушивался в религиозный бред каких-то дикарей. — Вы живете в любопытном мире, но вам нечего предложить Олигархии Нарна. Видите ли, союзы заключаются на взаимовыгодной основе.
— Мы не собирались заключать договор с вашим режимом. Мы просим спасти нашего ребенка.
— Для этого, — досадливо поднял глаза к потолку посол, сетуя на непонятливость собеседников, — вы должны находиться под моей юрисдикцией. О чем вы думали, когда так настойчиво добивались встречи?
— Что вы не любите землян, и этого достаточно.
— Для вас, — скривился нарн, — но не для меня. Как правило, мы не вмешиваемся в дела других миров.
— Но, пожалуйста…