Наконец, открылась дверь, и в зал вошел черноволосый парень с крыльями Шегана за спиной. От хлопка тяжелой двери проснулась Анкс и задела локтем книгу. Нойраб шлепнулся на каменный пол, и эхо разнеслось по залу. К парню тем временем уже подбежала Калипсо и протянула черно-белую маску Мешер:
– Это ты?
– Наверное… А кто нужен?
– Ну… – замялась она, – Кто-нибудь!
– Понятно. Тогда это я, – улыбнулся Лучихин, – Это моя маска?
– Да, да, бери!
Парень без колебаний взял маску и одел ее на темя. Довольная Калипсо вернулась на место и тут же скосилась на Анкс:
– Ты опять?! – крикнула она, и эхо отнесло ее голос к высокому готическому сводчатому потолку зала, – Где мои блинчики?!!
Анкс хитро улыбнулась и пожала плечами. Первый Хвост сел на стуле нормально. Лицо его было закрыто Золотой маской. Он обратился к парню:
– Эй, проходи, садись…
Максим прошел вдоль длинного стола до места, где сидела Анкс и хотел уже сесть, но заметил рядом с ней блюдо с блинами. Как ни в чем не бывало, он незаметно подвинул блюдо, сел, а затем так же незаметно поставил его на свое бедро, от чего он ощутил тепло на ноге. Первый Хвост в этот момент тихо усмехнулся.
– Я Макс Лучихин, – парень протянул руку Хвосту в Золотой маске, своему отцу.
– Олег, – ответил он, по-видимому, не слишком заботясь о своих отношениях с сыном, и пожал ее своей рукой, больше напоминающей львиную, – Это – Роксана, – продолжил он, указывая на Хвоста в маске Гиены, – Анкс Рубрус, – кивнул он вправо, – Вот мы и есть Хвосты.
– А та девушка, что дала мне маску..?
– Это – Калипсо, но она больше не Хвост. Ее маска теперь принадлежит тебе.
– Ты отдала свою маску? – обратился Максим уже к ней, при этом нахально жуя ее блинчики. Калипсо на это сначала надулась, но скоро заговорила:
– Ну, да, решила Шеганом стать, надоели эти собрания, – но потом бросила беглый взгляд на львиного Хвоста и добавила: – Не в обиду сказано, Олег.
Реакции не последовало, но, даже не видя выражения его лица, можно было почувствовать его напряжение. Но вряд ли он так парился из-за надоевших всем собраний. Тут явно были свои подводные камни. Макс уловил это.
– Уверена? Только поэтому? Может дело в самой маске?
– Нет. Маска, как маска, ничего особенного.
Макс снова глянул на Олега, черная львиная лапа была крепко сжата в кулак. Он понял, что Мешер далеко не простая маска, что с ней будет много проблем, но так же он понял еще и то, что от нее он уже не отвертится.
– Ясно, – сказал он и этим дал Калипсо повод полагать, что он ни о чем не подозревает.
«Это какая ни какая, а маска. А мне нужен источник силы, чтобы, наконец, покончить с Тимуром! Не важно, какой ценой! Да, Ангелина оказалась жива, но это лишь означало, что они оба врали мне столько времени! Я не могу объяснить причину, но я не питаю малейшей неприязни к сестре, но брата… Тимура, я ненавижу! И желаю только одного – его смерти. Самой жестокой и мучительной смерти! Я так хочу!»
Высокий потолок поднимался метров на двадцать верх и к концу образовывал арку. Свод и стены были сделаны из камня, похожего на мрамор, но совсем несвойственной для него окраски: на глубоком черном фоне отчетливо выделялись пурпурные прожилки. На трех стенах было по нескольку окон от пола до самого потолка с матовым фиолетовым стеклом. На четвертой стене была громоздкая высокая двустворчатая дверь, а рядом с ней еще одна неприметная (что было странно, потому что снаружи стена была абсолютно плоская). В центре огромного зала стоял длинный стол черного дерева, за которым они и сидели. У стола стояли девять массивных стульев того же черного дерева с отделкой из золотистого бархата. Одно из мест в торце стола занимало неглубокое кресло, на котором была наброшена шкура, вероятно, какого-то демона; там сидела Роксана. Из этого Макс сделал вывод, что она здесь имеет намного большее значение, чем Первый Хвост, но решил пока в подробности адской политики не вдаваться.
– А тут неплохо, – сказал Макс и заметил, что у них с Анкс остался всего один блин.
– Ха! Неплохо? – возмутился Олег, – Конечно! Это же работа лучшего архитектора Ада – самого Арахны! «Неплохо»… Мда, такой оценки Арахна еще не получал…
– Извини, я не привык восхищаться…
На блюде оставалась уже только половина блинчика, а Анкс облизывала пальцы.
– Не привык он! – фыркнул львиный Хвост и даже встал с места, – Арахной невозможно не восхищаться! – и в тот же момент Олег в один большой шаг оказался сзади Макса и отвесил ему оплеуху.
Максим резко вскочил на стул лицом к Олегу и достал найшу. Таких вольностей с собой он не мог потерпеть. Со стула он бросился с найшу в руке на Олега. Реакция Макса была неплохой, но Хвост уследил за его движениями. Он перенаправил атакующую руку вверх и сильным потоком чакры Тьмы бросил Шегана на холодный пол.
– Ладно, – раздался над ним голос Олега, – видимо, второго мы не дождемся, так что все свободны. Идем, Рокси.
Услышав долгожданные слова, Калипсо первая выбежала из зала, ей было стыдно за то, что она спихнула Мешер на мальчишку. За ней вышли Олег и Роксана. Макс поднялся и сел на стол и запихнул в рот остаток блина.
– Да что он о себе возомнил! – прошептал он, тяжело дыша.
– Ну, он тут, типа, Первый Хвост, – ответила Анкс, разглядывая портрет Нойраба на обложке своей книги.
– И что? Он не думал, что я тоже когда-то могу стать Первым Хвостом, и он окажется в моем положении?..
– Зная своего учителя, я могу сказать, что ему даже мысль такая в голову не приходила.
– Олег – твой учитель?
– Ага! – ответила она и, наконец, оторвалась от Нойраба.
Макс сидел на столе почти напротив нее и разглядывал ее наушники.
– Что слушаешь?
– Что попало. Хочешь, попробуй, – и она нацепила на него наушники, засунула руку в карман, нажала на плеере кнопку и по проводам пробрались звуки гитары, а потом тихий мужской голос запел:
Боль
Позовет
В долину смерти вновь.
Как ручей
Прольется чья-то кровь.
Не гасить, не душить
Безумных вспышек.
В ярости чувствуешь ты
Как жертва дышит.
Ты
Оценил
Мечту в десятки душ.
Твой
Жизненный путь
Из красных теплых луж.
Топишь сердце свое
В глухой истоме.
Вырвался жаждущий крик,
Лишая воли…
Песня еще не кончилась, но Макс снял наушники и протянул их девушке.
– Спасибо, – без особого восторга сказал он, – А ты чего не уходишь? Никто не ждет?
– Да…
– Значит, заполняешь пустоту в душе музыкой? – почти без вопроса сказал он, будучи уверенным, что так оно и есть.
И, именно потому, что это было правдой, это не понравилось Анкс. Это очень не понравилось Анкс. Это взбесило Анкс! Как кто-то смел раскрывать ее чувства! Копаться в ее душе!
Она посмотрела на Макса такими глазами, что любой другой на его месте как минимум ощутил бы холодок по спине и уж точно бы изменился в лице. Ее глаза смотрели агрессивно и выражали готовность убить. Но Анкс встретилась все с такими же спокойными и уверенными черными глазами. Анкс никак не хотела уступать ему и опускать взгляд. Но Максим сам отвел глаза и спрыгнул со стола.
– Пока, – бросил он, подходя к двери.
– Постой! Я хотела спросить, что ты слушаешь, – крикнула она.
– Не знаю, я редко слушаю музыку… Но, может быть, ты подсадишь, – улыбнулся Макс и вышел из зала.
Как только за ним закрылась дверь, он как-то машинально надел маску на лицо.
И он сразу ощутил это… Дурь!
***
«Быстрее отсюда! К Ангелине! К кому-нибудь! Эта маска убьет меня!»
Он попытался сосредоточить темную чакру, чтобы перенестись на землю он не смог, пришлось бежать до конца Уровня. Он чувствовал, что теряет контроль. Времени искать сестру уже не было. Многократно падая и спотыкаясь, Макс добежал до Врат, промчался мимо его невозмутимых стражей – двух кентавров, которых он даже не заметил. Перед ним возникла лестница вверх. Он взлетел по ступеням, распахнул дверь на Землю, пробежал несколько метров и упал на колени. Дрожащая рука потянулась, чтобы сорвать маску с лица, но она выпустила огромный поток темной чакры, иглами пронзившей каждую клетку его тела. Он упал на землю, провернулся, сжимая и царапая ее. Резко он вскочил на ноги, расправил крылья и мощным толчком взлетел ввысь. Объятый чакрой Тьмы, он стремительно взмывал все выше и выше, потом резко сложил крылья и вошел в свободное падение. Возник дикий страх. Страх смерти. Он пробудил собственное начало его души. Перед самой землей он усилием воли заставил себя снова распахнуть крылья и набрать высоту. Мешер боролась с ним. Она заставляла сворачивать крылья и выкручивать все тело самым неистовым образом, выбрасывать колоссальное количество собственной красной чакры; а потом маска впускала в него свою темную энергию.
Он попытался снова взлететь, но тут же что-то обхватило и потянуло его вниз. Он ударом крыльев освободился от захвата, развернулся в воздухе и увидел Ангелину. Ее вмешательство еще больше взбесило его, и он на невероятной скорости помчался от нее. После долгой изматывающей погони она догнала его и снова захватила его крылья, активировала свою темную чакру и направила его вниз. Мешер ощутила, что подавила светлое и собственное начала Макса и прекратила поток чакры Тьмы, поэтому Ангелина легко удержала его. Маска передумала убивать его. Сейчас. Он был слишком сильным, чтобы так быстро отделаться…
Прямо под ними было глубокое озеро Найгери, в которое низвергался великолепный водопад. Они проникли вглубь озера. При этом вода с оглушительным ревом огромным столбом поднялась вверх, а потом от места их падения разошлись высокие гудящие волны. Ангелина быстро вынырнула, но заметила, что Макса рядом нет. Тяжелые намокшие крылья тянули потерявшего сознание Хвоста на дно. Она нырнула назад, подняла его на поверхность и поплыла с ним к берегу. Теперь плыть было тяжело: мешали собственные крылья и крылья Макса, обе руки были заняты.
Ангелина была уже у берега и шла, таща Макса за крыло, когда смогла выровнять дыхание настолько, что ее ворчание можно было разобрать.
– Все, худеем, каждый день начинаем с пробежки! Нам обоим не помешает… И за что мне эти два дурака! Это мое проклятие? – подняла она глаза к небу и бросила Макса на влажный песок, – Это все за то, что я каждый вечер ем по три булочки?... Ну, хорошо, шесть булочек… Неужели это и есть кара за страшный грех чревоугодия?
Она взглянула на Макса. Он дышал совсем незаметно. Но дышал. На всякий случай она стянула с себя мокрую кофту, выжала, перекрестила крылья Макса за спиной и связала их рукавами. Потом какой-то длинной черной палкой осторожно сняла с него Мешер и откинула по песку.
– Вот так, – улыбнулась она и упала рядом с ним.
Совсем скоро она крепко заснула.
***
Наскоро залечив оставленные Хелен и Чили раны, Тимур отправился в Ад. У первой же души, которую встретил, он спросил, где дом дочери Дьявола. К несчастью, душа понятия не имела не только о месте нахождения дома, но и о том, что у Денницы вообще есть дочь. Тимур вздохнул и сказал:
– Ну, а про Роксану слышал?
– А как же! Чудные пирожки у нашей Роксаны!
– Не скажешь, где она живет?
Душа показала дорогу к дому Роксаны; оказалось, что живет она в Азуре, недалеко от зала заседаний. Тимур без труда отыскал дом, оттуда за несколько метров пахло выпечкой. Он постучал в дверь, которая отворилась сама, и перед ним возник темный коридор. Тимур шагнул внутрь и услышал голос:
– Проходите, молодой человек... Только вытирайте ноги, пожалуйста! Для чего тут коврик лежит!?
На полу действительно лежал коврик для ног. На этот самый коврик выползло нечто маленькое, многоногое и в цилиндре. Сие чудо был Арахна – лучший архитектор Ада и дворецкий дочери Дьявола.
– День добрый, – сказал он, приподняв свой цилиндрик.
– Добрый. Это дом Роксаны? – спросил Тимур, нисколько не удивившись таким размерам и внешнему виду дворецкого.
– Разумеется… Но я не допущу, чтобы вы видели ее!
– Это почему? – без малейшего интереса и даже с утомленностью сказал Тимур.
Арахна резко увеличился и вылупился на Тимура всеми восемью глазами. Это был огромный мохнатый демон-паук с белыми манжетами, которые были еще мохнатее.
– Вы с непокрытой головой! Немедленно наденьте шляпу! – завопил он, – Являться перед дамой без шляпы – верх неприличия! Вы можете быть без штанов, без трусов, но в шляпе вы быть обязаны!
– Может быть, сделаете исключение, господин Арахна? – сказал Тимур, пытаясь не представлять себя без штанов и шляпе.
– Никаких исключений! – отчеканил паук и подвигал хелицерами.
– Но это очень важное дело, – значительно сказал Тимур, – я по поводу пирожков.
– Что же вы сразу не сказали! – воскликнул Арахна, – Конечно, проходите! Вверх по лестнице, пожалуйста.
Тимур слегка кивнул головой в знак благодарности и пошел дальше. Но Арахна вдруг крикнул вслед:
– Но если вы еще раз явитесь без головного убора,… Я вас поколочу!
Тимур поднялся по широкой лестнице. В доме было довольно мрачно, так что дальше собственных ног он мало что видел (к тому же Кровавый Глаз изрядно подпортил ему зрение). Он прошел еще немного вперед и постучал в появившуюся из темноты дверь. Заспанный женский голос ответил:
– Проходи!
– Роксана? – сказал он, зайдя внутрь.
– Угу, – ответила лежащая на кровати девушка в кепке с темной челкой на глаз.
– Я Тимур Лучихин…
– Угу, – опять сказала она и зевнула, – Ты тоже хочешь спереть мой гениальный рецепт пирожков?
– Вовсе нет, я только хотел попросить тебя завтра испечь что-нибудь. Я слышал, что каждый раз, когда ты печешь, бывают собрания. А мне нужно, чтобы это случилось.
– Да, конечно… – все еще заспанным голосом ответила она и села.
– Спасибо… А не скажешь, какая связь между пирожками и собраниями?
– Просто Олегу приятно смотреть, как все облизываются на мои пирожки, и самому их при этом уплетать. Он ни с кем никогда не делится!.. Правильно делает, на всех не напечешь...
Тимур тихо хмыкнул и сказал:
– Это все. Я пойду.
– Ну, иди, – сказал она. Тимуру показалось, что в голосе дочери Дьявола проскользнула усмешка. Неужели, она поняла, зачем ему нужно собрание?
Тимур закрыл дверь, спустился по лестнице и вышел из дома, услышав вдогонку голос Арахны: «Заходите еще! И на этот раз будьте в шляпе!»
Он переместился на Землю и оказался прямо перед домом Калипсо. Тимур открыл дверь и сразу увидел ее. Она, как всегда, жарила блинчики и ворчала себе под нос:
– Вечно эти собрания… Вот Олег бред несет и радуется… Блинов поесть не дадут…
– Не хочу тебя расстраивать, но завтра будет еще одно, – сказал Тимур.
– А, это ты? Я тебя не заметила! Откуда знаешь?
– Я договорился с Роксаной, что она приготовит пирожки.
– А зачем тебе собрание? – удивилась она, поставила на стол блюдо с блинами и села.
– Меня должны убить.
– Этот Макс?!
– Да… – вздохнул он.
– Ты что, хочешь умереть?!
– Этого хочет мой брат, а мечты должны сбываться.
– Любые мечты?! Даже если кто-то мечтает о мировом господстве?!
– Достойные мечты, – холодно ответил он.
– Убийство это, по-твоему, достойная мечта?!! – вскрикнула она.
– Это, можно сказать, особенный случай… Я сам внушил ему ненависть к себе. Когда он был еще маленьким, я создал ему иллюзию, что убил Ангелину. Но ее «убийство» было только поводом для ненависти, чтобы он не мог разубедить себя. После того, как Макс узнал, что она жива, он продолжал ненавидеть меня, но уже как бы по инерции. Тупо, без причин ненавидеть. Такие сильные чувства никогда не проходят так быстро…
– И зачем это все? – спросила Калипсо, уже жуя блин от волнения.
– Ну… – он вздохнул, – Я всегда видел его потенциал, но в детстве он был очень упрямым и ленивым. Его ни в какую нельзя было заставить тренироваться… До его поступления в школу сихэ оставалось совсем немного времени, а это ребячество все не проходило. Если бы у него не появилась цель стать сильнее, он бы просто загубил свой талант… Он никогда не хотел быть сихэ. Поэтому я ненавижу клановую систему!
***
Назавтра на берегу озера проснулся новый Хвост. Ощущение реальности еще не полностью вернулось к нему, но он уже почувствовал напряжение в спине. Туман в сознании постепенно рассеивался, и Макс начал ощущать, что его крылья неудобно скручены и чем-то сильно пережаты. Он попытался освободиться, но это оказалось непросто. Он перевернулся на бок, поднялся на колени, потом встал. Крылья изменили свою окраску и теперь были покрыты серебристыми леопардовыми пятнами, ноги деформировались и покрылись черно-серебристой шерстью. «Значит, теперь Хвост…» – пробилась, наконец, первая мысль.