— Слава?!
Он не сразу понял, что окликают именно его.
— Слава! - обрадовалась женщина, вместе с дочерью лет девяти. - Даша, это же дядя Владислав! Откуда ты здесь?
Николаеву, на пару секунд, стало отчаянно нехорошо.
— Что с тобой? - женщина встревожилась.
— Лена? Даша? - предположил Николаев и они обе кивнули, улыбаясь.
— Ты не заболел? - Елена прикоснулась ладонью к его лбу. А он не мог прогнать её видения там, под раковиной в ванной. И Даша – она радовалась, явно радовалась встрече, а Николаеву мерещились пустые белые глаза и окровавленные клыки.
— Перегрелся, наверное, - Николаев усилием воли сбросил наваждение. - Я только что приехал, - пояснил он. - В командировку.
— Дядя Слава, идёмте с нами! - позвала Дарья. - Мы тут рядом!
— Прямо сейчас не могу, - Николаев сумел взять себя в руки. - У меня дела сегодня и завтра. Давайте я послезавтра позвоню?
— Звони, когда хочешь, - Елена взяла его за руку. - Номер написать? Сейчас! И заходи. Ключ у тебя есть, да?
Николаев полез в карман брюк, в котором обычно держал ключи. Там было три: два от их с Марией квартиры, и... ещё один.
— Точно, - и Елена обняла его. - Слава! Мы очень скучаем! Обязательно заходи!
- - -
Он обошёл оставшиеся магазины, и успел окончательно взять себя в руки. И, когда пришёл домой...
— Дядя Серёжа! - Дарья кинулась ему в объятия. - Я уже соскучилась!
— Ты просто принцесса, - честно признался Николаев, когда Даша отпустила его и отошла на шаг. - Вот это платье!
— Сама шила! - гордо призналась Даша. - Ну, тётя Надя немного помогла, чуть-чуть.
— Вот даёшь, - покачала головой Мария. - Классно! Что, в Винни-Пухе прятала?
Дарья кивнула и рассмеялась.
— Хотела завтра надеть, - призналась она, - но не утерпела. Маша, да брось газеты, нет здесь больше никого. Уже всё проверили.
— Так, - Мария кивнула, когда Николаев указал глазами на куртку. - Даша, заваришь чай? Мы пока тут всё приготовим.
— Ага! - и девочка умчалась на кухню.
— Вот, - Николаев прошёл в дальнюю, «свою», комнату и осторожно вытряхнул из мешочка всё, что купил. - Хотел с тобой посоветоваться.
— Ух ты... - Мария не сразу обрела дар речи. Поцеловала Николаева. - Класс! То, что надо! Вот это ей точно понравится, - указала на обсидиановое ожерелье. - И вот это, - на браслеты из кусочков янтаря. Тёмный янтарь, местами почти чёрный. - Её цвета чёрный и красный. Здорово. А это? - она подняла малахитовое ожерелье.
— Это тебе, - признался Николаев. Мария долго смотрела на него, потом прикрыла глаза.
— Нет-нет, - она остановила его, когда он осторожно взял её за плечи. - Всё в порядке. Это от неожиданности, - и обняла его сама.
Так и замерла.
— Маша! - позвала её Дарья. - Зайди сюда, пожалуйста.
— Завтра надену, - пообещала Мария. - А это спрячь пока! - и убежала из комнаты.
Николаев вернул всё в портфель и уселся на диван, потирая лоб. Странно было на душе. Очень не по себе. И не только потому, что Мария как-то сразу стала своей для него. Фомины пришли на ум, Елена и Дарья. Что-то почти пробралось из глубин памяти. Я точно их помню, понял Николаев. По той ещё жизни помню. Они там тоже были, только не пойму, когда. Чёрт, почему не могу вспомнить?
— Дядя Серёжа? - Дарья вбежала и присела у дивана на корточки, чтобы заглянуть ему в лицо. - Вы что такой грустный?
— Ничего, Даша, - он смог улыбнуться. - Просто много всего сразу случилось.
Она покивала с серьёзным видом, взяла его за руку.
— Да, я знаю. Вы только один не сидите! Если вам с нами скучно, найдите ещё кого-нибудь. Дядя Гоша всегда всем очень рад, и дядя Миша.
— Так и сделаю, - он подмигнул. - Как только устану от вас, поеду к Георгию Платоновичу.
Дарья рассмеялась.
— Не устанете! Я вам кого-то напоминаю, да? У вас такой взгляд...
— Напоминаешь, - он поднялся на ноги. - Извини, не могу поверить, что ты уже взрослая.
Она вздохнула и поджала губы.
— Женщинам нельзя напоминать о возрасте! - и рассмеялась первой. - Я к вам приехала! Ой, не переживайте, Маша не обидится. Она и так понимает. Расскажите! Что сможете! - она понизила голос. - Если вам больно сейчас вспоминать, то потом. Что-нибудь хорошее расскажите, что там было, ладно?
— Обещаю, - и легонько сжал её ладонь. - Ну, идёмте пить чай и веселиться!
- - -
Кошка явилась в разгар веселья. Поняла, должно быть, что так может проспать всю компанию, и явилась.
— Какая красавица! - Дарья была в восторге. - Взрослая кошка?! Ого! Иди ко мне!
Кошку не пришлось дважды уговаривать. Она запрыгнула на колени к Дарье, потёрлась щекой о подбородок девочки и решительным жестом вонзила когти в ломтик колбасы с ближайшей тарелки.
— Вот я тебя! - погрозила ей Мария. - Это что за манеры, Кошка?
— Ой, да ладно, - Дарья погибала от смеха. - Значит, хорошая колбаса, если кошка ест. Да, Кошка? Хорошая?
Кошка мяукнула, глядя Дарье в глаза, а потом уселась, так и держа ломтик, как на вилке, и принялась обкусывать его. С урчанием и жадностью.
— Обалдеть, - покачала головой Мария. - Никогда такого не видела. Ладно, сейчас достану ей тарелку. Даша, она тебе платье не порвала там?
— Нет, всё в порядке, - успокоила её Дарья. - Она на салфетке сидит. Откуда она у вас, дядя Серёжа?
Николаев рассказал. В общих чертах, без описания того, что случилось в доме Фоминых.
— Вы её с собой перенесли?! - не поверила своим ушам Дарья. - Слушайте, это ещё никому не удавалось! Феде обязательно расскажите!
— Точно-точно, - согласилась Мария. - И что я, дура, первой не догадалась? Всё-всё, молчу, не дура, - она подняла руки, наткнувшись на сердитый взгляд Дарьи. - Прости, вырвалось.
— Ты теперь наша, да? - Дарья погладила Кошку по голове, а та разделывалась со второй порцией колбасы. - Наша Кошка! Будешь талисманом!
Кошка оторвалась от трапезы, посмотрела в глаза Дарье и мяукнула.
— Она согласна, - заметила Мария. - Ну, не знаю, как в вас, в меня больше не полезет. Отдыхаем и веселимся! Предлагаю так: пойти сейчас в парк, подышать воздухом, потом сюда – кино какое-нибудь поставим. А? Даша? Серёжа?
— Я согласна! - Даша обрадовалась. - Только, чур, кино я буду выбирать!
— Вместе зайдём, - Мария посмотрела на часы. - Они допоздна работают, но лучше сначала к ним зайти. Серёжа?
— Согласен, - Николаев поднялся из-за стола. - Спасибо за угощение, красавицы!
Глава 11
Николаев увидел, как радиатор грузовика – на этот раз боковым зрением заметил побледневшее лицо шофёра – ринулся навстречу... и сон оборвался.
Николаев уселся, впервые в жизни понимая, что такое – обливаться холодным потом. Кошка вначале ушла к девушкам – «у себя Даше постелю, заодно и посплетничаем», как сказала Мария. Надо полагать, Кошка тоже была не прочь посплетничать, или хотя бы послушать. Но вот появилась под боком у Николаева, и как – непонятно. Вроде дверь закрыл (не на ключ, правда), и Кошка не скреблась.
Тихо. Совсем тихо. Едва слышный шум с улицы – живой, мирный шум спящего города. Николаев осторожно пробрался в душ и минуты три стоял, подставляя себя то под почти кипяток, то под ледяную воду. Помогло. Минут через десять сцена аварии перестала повторяться перед мысленным взглядом, и стало легче.
Чёрт...
Он так же осторожно, на цыпочках, прокрался к себе, и лишь когда обернулся, чтобы прикрыть дверь, заметил – на кухне горит свет.
Минуты три ушло на то, чтобы одеться и убрать постельное бельё. Николаев тихо (пол не скрипит, замечательно) прошёл на кухню и легонько постучал.
Ему открыла Даша. Вовсе не сонная, и сразу разулыбалась.
— Я выспалась, - пояснила она, прикрывая за ним дверь. - Мне двух часов хватает. Нет, всё в порядке. И к врачам водили, и всё такое. Просто хватает, и всё.
Она рисовала – на кухонном столе, чисто вытертом, застеленном газетой – лежали листы бумаги и карандаши.
— Здорово! - искренне похвалил Николаев, посмотрев на тот лист, что лежал поверх остальных. там явно была изображена Мария с Кошкой на руках. Карандашный набросок, линий всего ничего, но очень похоже. - Извини, не буду подсматривать.
— Смотрите, если хотите, - улыбнулась Дарья. - Вы мне не мешаете. А вы что проснулись? Сон?
— Сон, - неохотно признал Николаев, включая чайник. По словам Марии, спит она крепко, и мелочи вроде чайника за стеной её не разбудят.
— Я свой сон видела только одну ночь, - сообщила Дарья, усаживаясь за стол. - А потом только настоящие, хорошие сны.
— Интересно, - Николаев придвинулся к столу. - Расскажешь, как это удалось?
- - -
...Они шли, втроём, с новогоднего праздника. Дарья накануне шила игрушки – подарки – всем подругам. Одну не подарила, Светке – и то потому, что родители увезли её праздновать к бабушке. Ну и не страшно, потом можно подарить. Так и шла с Винни-Пухом, и двумя остальными подругами, Машей и Леной, и всем было весело, и дурачились всю дорогу. Обсуждали, к кому можно теперь пойти. Договорились, что к Дарье – предки пообещали ей, что может отмечать с подругами, при условии, что бабка этажом выше потом не придёт жаловаться на шум. Да и пусть приходит! Она вечно жалуется, тоже мне.
Горка вела через проезжую часть. Конечно, никто её такую не строил, сама получилась – крутой склон через дорогу, и снега выпало в том году – ужас сколько! Дорога пешеходная, по ней машины обычно не ездят. Вот и катались с той горки всей школой.
Никто не собирался скатываться, куртки жалко. Но вышла игра в снежки, весёлая, кстати, игра, и Лена толкнула Дарью, чтобы не дать той кинуть – Дарья бросала снежки без промаха, а остальные постоянно мазали.
Дарья поскользнулась и покатилась с горки. Ничего страшного – ну испачкала бы куртку, и всё, дома оттёрла бы. Новый Год! Ну кто будет всерьёз сердиться? Но именно в это время по дороге под горкой полз грузовик, увозил собранный с дороги снег, а водитель в ту именно секунду оглянулся назад, чтобы махнуть снегоуборщику.
Дарья больно ударилась головой о поребрик, и уже пыталась встать, слышала крики вокруг себя, но не могла понять, что происходит – всё, что запомнила, это огромное колесо, надвигающееся на неё. Всё, что успела сделать – прижать Винни-Пуха к себе и закрыть глаза.
- - -
Она очнулась, и была зима, но другая зима, в другом городе – та же одежда, Винни-Пух в руках, кулёк конфет в кармане, подарок от Лены. Но одна. Дарья шла, не понимая, что это и почему, и прохожие её не замечали. А потом она испугалась, увидев грузовик – вспомнила то жуткое колесо, запах резины и дизельного выхлопа – и что-то с ней случилось, она кричала и металась, и отовсюду на неё надвигались грузовики.
Пришла в себя в больнице. Ей сказали, что ничего страшного, что выспится, успокоится, и приедут её мама с папой – спросили, кому позвонить. Дарья сказала, кому, номер помнила, но с той стороны были другие люди, и ни о какой Дарье Васильевне Петровой не знали. Дарье снова стало плохо, она ничего не могла понять. Ей сделали укол, и вскоре она заснула. И снилось ей всё то же колесо, раз за разом – как оно надвигается, и что-то хрустит, и становится жутко больно. Просыпалась, иногда рядом оказывалась медсестра, и снова засыпала.
Она проснулась под утро от плача. В палате она была одна, точно помнила. А сейчас на соседней койке сидела ещё одна девочка, в больничной пижаме, и горько плакала.
И никто не спешит на помощь. Винни-Пух дожидался Дарью на тумбочке возле кровати. Она схватила игрушку и сумела встать. Чувствовала, что выспалась, вообще было такое странное спокойствие.
— Не плачь, - попросила она девочку, осторожно усевшись рядом. - Что случилось?
Девочка отняла ладони от лица... и Дарья узнала её. Почему раньше не узнала, непонятно. Это была Елена Трофимова, та самая Лена, которая толкнула её с горки, под колёса машины.
— Даша?! - видно было, что Лена напугалась, но у неё нет сил кричать и бежать, только вздрогнула.
— Я, - Дарья обняла её. - Лена, что случилось? Почему ты здесь?
— Д-д-д... - она силилась выговорить имя подруги, и не могла. Просто разрыдалась, прижавшись к её груди. - Прости меня, Даша, - сумела она прошептать минут пять спустя. - Прости!
— За что? - Дарья и в самом деле удивилась.
— Я столкнула тебя, - прошептала Лена. - С горки, под грузовик. Я видела, как он тебя задавил.
По спине Дарьи пробежали мурашки. Нет, не может быть, ей всё это показалось!
— Вот же я, - прошептала Дарья. - Вот я, Лена! Никто меня не задавил!
— Я видела, - и Лена снова разрыдалась. Дарья сидела, прижимая её к себе, и ей начинало становиться страшно. Она не задумывалась ещё о том, что бывает с людьми после смерти. «Ничего уже не бывает», говорили родители. Другие люди говорили другое, но вопросы эти не очень занимали Дарью, если честно.
Лена рассказывала. Наверное, и сама не знала, что рассказывает и кому, просто нужно было это сказать. Они сбежали с той злополучной горки, а когда увидели, что стало с Дарьей, то Маше стало плохо, там же потеряла сознание, а с Леной случилась истерика. И ей повсюду стало мерещиться то, что было под колёсами грузовика, эта жуткая клякса, в итоге её увезли в больницу, да и там не сразу сумели успокоить.
— Ты жива? - тихо спросила Лена, когда выплакалась. Дарья так и сидела, прижимая её к себе, гладила по голове.
— Потрогай, - Дарья протянула руку. - Ты жива, и я жива, да?
— Прости, - прошептала Лена, схватив протянутую руку, глаза снова заблестели. - Я не хотела! Я правда не хотела!
— Прощаю, - Дарья снова прижала её к себе. - Со мной всё хорошо, ты же видишь. Не плачь!
Лена крепко обхватила её.
— Как тебя выпустят, придёшь? - спросила она. - Придёшь ко мне? Отметим Новый Год сами, да?
— Конечно, - улыбнулась Дарья. И тут Лена... растаяла. Не мгновенно, постепенно. Стала как дымка, туман, и пропала. Но осталось примятое место на койке, где она сидела. И место это было ещё тёплым.
Дарья прижала к себе Винни-Пуха, закрыла глаза и сидела так, пока, ещё минут пять спустя, её не заметила вошедшая в палату медсестра.
- - -
Николаев осознал, что так и сидит, рассказ Дарьи словно видел своими глазами и слышал своими ушами.
— Прости, - он взял Дарью за руку. - Я не хотел, чтобы ты снова это пережила.
— Мне стало спокойно, - Дарья улыбнулась. - В ту ночь. Потом был мой первый конец света, мне было очень страшно, да, но я никогда потом не злилась на Лену, и не желала ей зла. Наверное, я там, в больнице, всё поняла. - Она встала. - Чай заварю, - пояснила Дарья. - Сейчас свежую воду вскипячу и...
Она услышала первой и выбежала. Мария стояла, держась одной рукой за дверной косяк, а другой за горло.
— Нет-нет! - Дарья поймала руку Николаева, он хотел поддержать Марию. - Не трогайте! Не толкайте её! Я сейчас!
Она умчалась на кухню и через полминуты принесла стаканчик – колпачок из-под какого-то лекарства, а в нём немного прозрачной жидкости. Осторожно поднесла к губам Марии и вылила внутрь всё содержимое.
— Просто подержи во рту, - Дарья смотрела в её глаза. - Просто подержи, не пробуй глотать. Потерпи чуть-чуть!
Минут через пять Марии стало легче настолько, что сумела проглотить то, что оставалось во рту. И ей дали ещё. А ещё минут через пять она сумела дойти до кухни и сесть там на стул. Дарья сбегала за пледом и подушкой.
— Извините, - едва слышно прошептала Мария, подняв голову. - Вроде и на ночь пила все эти колёса, а толку нет.
— Сейчас чай будет, - Дарья погладила её по голове. - Выпьешь крепкого чая, станет лучше.
- - -
Половина пятого утра. Уже час они сидели на кухне – молча пили чай. Едва он заканчивался, Дарья заваривала новый, и каждый раз новый. Сортов чая Николаев купил восемь – всё, что перечислила Мария. И почти всё ему очень нравилось.
Кошка сидела на коленях Марии и громко мурлыкала.
— Только сейчас дошло, - Мария подняла взгляд. - Ты столько раз рассказывала свою историю, а я только сейчас поняла. Ты простила её, и она ушла, да? Вернулась к живым... - Мария помотала головой. - Вернулась к себе.