- Ну, всё, - через минуту сказал Сид, взяв его за руку. - Пошли.
- Куда? - начал юноша, и вдруг с ужасом увидел, как фараон скрывается в стене и тянет его за собой.
Он зажмурился, а когда открыл глаза, обнаружил себя уже внутри пирамиды, стоящим вначале широкого и длинного коридора.
ГЛАВА 3 ВЕЛИКАЯ ТАЙНА
Мальчик испытывал почти суеверный страх. Державший его за руку фараон чувствовал состояние сына, но никак этого не показывал.
- Чудеса начинаются, - улыбнулся он. - Шер называет это диафрагмой...
От его будничного и ровного тона Рене успокоился и дал себе слово ничему больше не удивляться. Сид одной рукой обнял сына за плечи и увлёк вперёд по коридору. Как ни странно, конец коридора не терялся в темноте, а освещался призрачным голубоватым сиянием. Скоро юный наследник понял, что этот волшебный свет льётся откуда-то сверху. Через минуту они подошли к узкой и крутой, вырубленной в едином монолите лестнице.
- Нам сюда, - произнёс фараон.
- А там что? - указал юноша на галерею, ведущую вниз.
- Там царство демона Небежда*. Но ты не бойся, - поспешил добавить Сид, заметив испуг в глазах Рене. - Сюда власть Небежда не распространяется.
Лестница была настолько узка, что им пришлось подниматься один за другим. Впереди шёл фараон с факелом в руках, впрочем, надобность в коем отпала, так как сверху продолжал литься слабый, но достаточный для того чтобы различать окружающее, свет. За ним, стараясь не оглядываться - Рене. Несмотря на крутизну, почти отвесность лестницы, юноша особо не напрягался; высота ступеней оказалась небольшой, да и в стене с правой стороны был вырублен длинный удобный уступ, чтобы придерживаться рукой. На этот раз восхождение длилось не так долго;наверное, не больше минуты. Наконец, Сид достиг верхней площадки и на секунду скрылся из виду. Рене взглянул вверх, и у него захватило дух.
Он дал себе слово не удивляться, но ничего не мог с собой поделать. Над головой распростерлось огромное небо! В первое мгновение он подумал, что искусный художник расписал потолок. Но небосвод был живой; именно от него исходил тот волшебный призрачный свет... Проплывали тёмные тени облаков. К тому же некоторые звёзды пульсировали, словно бы подмигивая. А одна сорвалась и, прочертив короткую яркую линию, исчезла. Но главное, никогда и нигде он не ощущал себя так близко от них - только протяни руку. Будто бы на самом деле оказался на небе.
Потом пришла мысль о недостроенной крыше, хотя какая крыша может быть в пирамиде?! Он ведь сам наблюдал, как сотни рабов волокли и устанавливали последний пирамидальный блок...
- Ну что, красиво? - вдруг услышал он голос.
Юноша очнулся от наваждения, в голове мелькнуло, что, наверное, выглядит очень глупо, и поспешил закрыть рот. Сид протянул руку и, словно котёнка, вытянул сына на площадку. Рене огляделся. Он стоял в небольшой комнате со скошенными стенами, на которых бурой или красной краской были начерчены незнакомые символы и иероглифы - Рене словно очутился внутри огромного свитка. Промеж записей ютились замысловатые рисунки: невиданные животные, фигурки людей, подобные богам из древних мифов... В центре комнаты находилась большая квадратная тахта, как и лестница, ведущая сюда, высеченная из монолита и ничем не покрытая. Но его взгляд всё время притягивал необычный свод.
- Да, это всё изобретения жрецов, - сказал Сид, указав наверх. - Это вроде двери-диафрагмы. Я сейчас, - добавил он и, проделав что-то с факелом, отчего пламя опять убавилось почти в два раза, вставил его в держатель. Потом подвёл сына к каменной тахте, усадил и сел рядом. - Ну, теперь поговорим. - Но ещё долго молчал, словно бы обдумывая с чего начать.
Рене продолжал украдкой осматриваться. Несомненно, они находились в верхней части пирамиды - на самом верхнем её уровне. Но ведь он неоднократно видел у младшего жреца-архитектора папирус со схемой-рисунком, и там не было никаких помещений, галерей, лестниц (кроме, разумеется, зала в нижнем уровне, где установят саркофаг). Да он и сам наблюдал за строительством, за тем как рабы плотно подгоняли друг к другу каменные блоки и не оставляли места для пустот. Правда, на том папирусе находились ещё какие-то незнакомые значки и символы... Как такое могло случиться? Загадка! Он чувствовал, что приобщается к чему-то серьёзному и таинственному.
- Рен, - наконец заговорил фараон, - как думаешь, сколько мне лет?
- Двадцать, - бездумно ответил Рене, всё ещё находясь в плену своих мыслях, но тут же осёкся.
Сид усмехнулся:
- Выходит я зачал тебя в семь?
- Тогда, тогда... - мальчик беззвучно зашевелил губами.
- Прибавь к этим двадцати ещё восемьдесят.
- Что!? - юноша округлил глаза. - Отец, вы...
- Нет, Рен, я серьёзно. Могу прожить ещё пять раз постольку же. Я знал ещё отца жреца Шера - Харга. Именно от него узнал о тайне, которую сейчас открою тебе. Наверняка ты слышал, бессмертие - это привилегия фараонов.
- Да, но я думал, это сказка, выдумки! - Юный принц во все глаза смотрел на фараона. - Но как же?.. - Он не договорил, захлебнувшись воздухом.
- Ну, как видишь - это не выдумки, - продолжал Сид, не обращая внимания на то, что его перебили- наследник имел на это право. - Простой народ относится к нашему бессмертию как к само собой разумеющему. Они считают нас избранными - детьми бога Ра. Но ты должен знать правду. - Фараон сделал паузу, а Рене затаил дыхание, чувствуя, что сейчас услышит что-то необычное. - Мы вовсе не избранные, - продолжал фараон, - вернее, "неизбранные" в том смысле, который народ вкладывает в это слово. Ты понимаешь? - Юноша кивнул, судорожно сглотнув комок в горле. - Бессмертным может стать любой.
- Как!? - В этом возгласе было больше изумления, чем вопрошания.
И опять, казалось, фараон не обратил внимания на возглас, продолжая будничным голосом:
- Это великая тайна, о которой знают только фараон и несколько высших жрецов, но даже под пыткой они не выдадут... - Он замолчал, давая Рене переварить услышанное. Молчал и юноша. Внезапно глаза его загорелись.
- Отец, значит, и я буду бессмертен?! - Он схватил фараона за руку, но тут же устыдился своего порыва - наследному принцу следовало быть сдержанней. Хотел убрать руку, но Сид сжал её и улыбнулся.
- Да, Рен, время наступило. - И словно прочитав его мысли, добавил: - Не пытайся сдерживать эмоций, я вижу в твоих глазах тысячу вопросов.
Хотя в душе у юноши бушевала целая буря, он попытался скрыть это.
- Отец, как это произойдёт? Или я уже...
Улыбка Сида стала ещё шире:
- Думаю, ответ ты знаешь.
Рене задумался всего на секунду.
- Пи-рамида - это не только усыпальница, - повторил он недавно сказанные фараоном слова.
- Верно. Я рад... Жрец Шер называет их "генераторами бессмертия". - Внезапно Сид посерьезнел. - Не всё так просто. И ты об этом тоже должен знать: наше бессмертие, - он запнулся, - относительно. Для нас время течёт по иному, чем для простого смертного. На Земле могут пройти столетия, мы же постареем всего на десяток лет. Как говорит Шер: ничто не вечно, всё когда-нибудь заканчивается. Но редко кто из нас умирает от старости - своей смертью, - он на минуту задумался. - Да, я не знаю ни одного случая. Дар не защищает нас от наёмных убийц, от подлого удара кинжалом из-за угла... И это своеобразная плата...
- Но кто может покушаться на избранного?!
Сид тяжело вздохнул.
- Ты ещё слишком молод и не знаешь всех человеческих пороков, главный из которых зависть. Ну, не будем о грустном. - Он помедлил. - Тебе предстоит пройти первое испытание. Завтра, нет уже сегодня, - Сид посмотрел наверх, - зародится новая луна, начнётся новый цикл... И тебе, Рен, необходимо провести этот цикл здесь - в пирамиде.
- Как целый месяц?! Одному?
- Я надеюсь, ты уже не боишься оставаться один? - с некоторым беспокойством фараон взглянул на сына.
- Нет, конечно нет, но... но что я буду есть и пить, и... и...
- Пища тебе не понадобится, и всё остальное, - улыбнулся Сид. - Пирамида будет тебя подпитывать. Самое важное, не покидай эту комнату. Когда луна повзрослеет - таинство свершится.
- И я стану бессмертным?
Фараон кивнул.
- Когда наступит первая ночь полнолуния, я за тобой приду. - Он проследил за взглядом Рене, который снова смотрел на небесный свод. - Да, жрецы даже нам - фараонам не раскрывают всех секретов. Думаю, там, - Сид поднял руку,- огромная линза, нечто вроде бычьего пузыря.
- Отец, - тихо, почти шёпотом заговорил Рене, - всё же что это такое - пирамида? И почему на рисунке архитектора нет никаких комнат и коридоров... а сейчас они появились?
- Это ещё один секрет жрецов. Ты не обратил внимания: при строительстве используются как гранитные блоки, так и блоки из простого известняка?
- Но я думал... - Внезапно юноша замолчал, что-то вспомнив. - А кулон? Вы говорили: он мой.
- Да, кулон. Он не просто твой, - он часть тебя. Когда выйдешь из пирамиды, повесишь его на шею и не снимешь никогда. Ты слышишь, Рен, ни-ког-да. Даже во время купания.
- Как это - часть меня?
- Не знаю, помнишь ли? Я тебя водил к жрецам. Шер взял капельку крови. - Сид широко улыбнулся. - Ты тогда жаловался, что жрец Шер сделал тебе больно и требовал наказать его.
Рене кивнул.
- Так вот, - продолжил фараон. - Шер поместил твою кровь в кулон...
- Он что, полый?
Сид едва заметно пожал плечами:
- Выглядит как цельный. Вернее, твою кровь он соединил с золотом. И кулон ожил...
- Одушевлённый предмет! - воскликнул Рене. - Я слышал о чародеях, оживляющих разные вещи...
- Нет, Рен, Шер не чародей. - Фараон строго взглянул на сына. - Не относись ко всему как к сказке. Да, частичка души перешла к кулону. Он будет тебя оберегать... И ещё - это ключ. Но попади он даже в другие руки, никто не сможет воспользоваться им. Кроме тебя и меня никто не сможет проникнуть в пирамиду. Действие кулона ты уже видел.
- Отец, значит, такой же кулон есть и у вас?
Сид покачал головой.
- У меня браслет. - Он протянул правую руку, запястье которой обхватывал широкий, чуть ли не до половины локтя, браслет. Рене не раз видел это украшение, но сейчас с интересом рассматривал его. Браслет был вылит из красного золота. Был гладкий, без каких-либо гравировок, лишь в центре сверху выступало объёмное изображение бога Ра, точно такое же, как и на кулоне, разве что немного поменьше.
Юноша отвёл взгляд от запястья фараона и задумался. Сид не мешал, наблюдая за выражением его лица.
- Отец, - наконец заговорил Рене, - Значит ли всё это, что я смогу сделать бессмертными...
- Нет! - резко оборвал его фараон. - Знаю, о ком подумал. Никаких друзей и подруг.
Юноша густо покраснел. Сид чуть смягчился.
- Рен, ты думаешь, мне было легко смотреть, как стареют и умирают мои близкие?.. Это ещё одна цена - горькая цена, которую мы должны заплатить за наше бессмертие.
Фараон посмотрел наверх и встал, за ним поднялся Рене.
- Ну, мне пора. Скоро взойдёт утренняя звезда. - Сид обнял сына. - Мужайся! Факел оставляю здесь, он не погаснет...
Юноша хотел что-то сказать, но из горла вырвался лишь невнятный звук, он с трудом проглотил жёсткий комок. Фараон сделал шаг в сторону и быстро спустился по лестнице. Почти бегом направился по длинному коридору, заставляя себя не оглядываться, спиной чувствуя взгляд Рене, который стоял на нижней ступени лестницы. Не умеряя шага, лишь непроизвольно зажмурившись, Сид вошёл в стену в конце коридора. А когда открыл глаза, - находился уже на площадке по ту сторону стены. Его окружала мёртвая тишина и темнота. Даже ветер в этот предутренний час стих. Сид выдернул из паза блока кулон и, застёгивая его ремешок на шее, прислушался. Раздался тихий шелест, исходящий из каменного блока, как будто откуда-то тонкой струйкой ссыпался песок. И снова в который раз он подумал: что же происходит? Это и впрямь походило на чародейство. Но он твёрдо знал - не чародейство.
Через минуту шорох стих. Фараон протянул руку, ладонь упёрлась в твёрдую поверхность. Сид удовлетворённо кивнул - вход запечатан. Внезапно он почувствовал нарастающую в душе тревогу. Что это? Беспокойство за сына? Да, конечно! Но расстались они всего на месяц - разлуки бывали и дольше. Нет, что-то ещё. Он прижал руку с браслетом к щеке. Показалось, что браслет не такой тёплый как всегда. Открытие неприятно поразило. Но может это ему только почудилось?..
Так ничего не решив, Сид начал быстро спускаться по внешней лестнице. Казалось, тьма сгустилась ещё больше. Густая пелена окончательно затянула небо, скрыв и без того неяркий свет звёзд. Но фараон знал, что это ненадолго - стоит только появиться на небосводе Богу Ра и от облаков следа не останется. Впрочем, в дополнительном освещении фараон не нуждался, прекрасно различая окружающее.
Сид легко спрыгнул на землю с последней самой высокой ступени пирамиды. "Неплохо для столетнего старика", - усмехнулся он, и широко зашагал в направлении сфинкса. Миновав две пирамиды, завернул за угол и увидел тёмный силуэт колосса. На мгновение показалось, что статуя живая - движется на фоне мчащихся облаков. Он даже слегка замедлился, но потом прибавил шаг - небо уже начинало сереть. Фараон не опасался встретить кого-либо. Ночью вход в Долину Царей был запрещён, периметр охраняли стражники. Нарушителей ждало жестокое наказание, вплоть до смерти. Да и среди простого люда распространился слух, что в тёмное время суток Долина находилась во власти злых демонов...
Когда Сид уже подходил к сфинксу, где-то заголосил петух, - подхватил второй. Надо поторапливаться. Он подобрал кусок известняка и постучал по плите под ногами. Через секунду плита дрогнула и со скрежетом поползла в сторону - это старался Горн. Только ему было под силу сдвинуть такую махину, да ещё со стоящим на ней человеком. Скоро щель расширилась настолько, что фараон без помех смог пройти. На маленькой площадке, склонив голову, стоял слуга. Горн старался сдерживать дыхание, но было видно, как высоко вздымалась его грудь.
- Можешь закрывать, - произнёс Сид.
Горн склонился ещё ниже, и вновь взялся за скобы. Когда плита встала на место, слуга, мельком взглянув на фараона (тот едва заметно кивнул), вынул из глубокого отверстия в стене факел и начал спускаться по ступеням. Сид двинулся следом.
Проходя мимо ответвления, выходящего на берег Нила, Сиду показалось, что видит высовывающую из галереи голову крокодила. Но вот огонь факела моргнул, в его всполохе видение исчезло. Фараон решил, что ему почудилось - принял за морду крокодила продолговатый валун. Вряд ли эти твари заходили так далеко. Он задумался. Кое-кто до сих пор обожествлял этих животных. Существовал даже культ крокодила. Говорили, что в низовьях Нила им в дар приносили человеческие жертвы! Кто-то внушал людям, что разливы ила, влияющие на благополучие государства, зависело от этих тварей. И многие верили!..
За мыслями фараон не заметил, как достигли колонного зала. Миновав его, они поднялись по крутой лестнице. Пройдя ещё немного по галерее, похожей на лабиринт, где немудрено было и заблудиться, маленькая процессия свернула в узкий коридорчик, приведший их в тупик. Сид потянул за невидимый рычаг, и часть торцевой стены бесшумно заскользила в сторону.
Спальня фараона освещалась всего одним факелом. На этот раз вслед за хозяином в комнату вошёл и слуга. Подойдя к стене Горн укрепил свой факел в позолоченный держатель и, скрестив руки на груди, вопросительно посмотрел на Сида, ожидая дальнейших указаний. А тот, дотронувшись до известного только ему места на барельефном настенном рисунке, заставил панель вернуться на своё место и, взглянув на слугу, сказал:
- Иди, Горн, ты свободен.
Горн с достоинством склонил голову и вышел из покоев. Однако Сид знал, что преданный слуга не уйдёт далеко. Достанет из тайника, о котором, как он думал, никто не знал коврик - Сид улыбнулся, - расстелет и растянется под дверью, охраняя покой господина.