Мертен выздоравливал быстро. Молодому здоровому оборотню потребовалось не так уж и много, чтобы через три-четыре дня вернуть прежнюю форму. Он уже тренировался каждое утро с мечом, а еще гадал. Но пока боги не давали ответа, когда лучше напасть на Белое племя. И Мертен не мог понять, почему все его старания оканчиваются неудачей.
Который раз он не мог сосредоточиться на гадании, пока, наконец, не понял причину. Проблема была в Арне. Мертен влюбился. И впервые в жизни все его мысли и чувства были направлены на мальчишку. Осознав это, оборотень был удивлен сам себе, ведь всю свою жизнь он считал, что влюбленность - не то чувство, на которое он способен.
Раньше шаман почти не общался с омегами, но теперь, стоило мальчишке подойти к нему, как всё валилось из рук. Мертен тайком вдыхал сладкий запах Арне, мечтая прижать его к себе и как следует потискать. Но омега, хоть и был постоянно рядом, не давал к себе прикасаться. Мальчишка краснел и пятился назад, стоило альфе только вытянуть руку, чтобы приобнять его или хотя бы попытаться погладить пальцами щеку.
- Что ты делаешь? - Мертен и сам не заметил, как держал за руку Арне, заставляя приблизиться к себе вплотную.
- Ничего, - шаман откашлялся, выпуская узкую ладонь омеги и отводя глаза в сторону, - Так о чем мы говорили?
- Не важно. Я хотел спросить, - Арне начал говорить неуверенно, будто стеснялся, и альфа заметил это.
- Что ты хотел спросить?
- Я тебе нравлюсь?
Возникла пауза. Шаман косо глянул на омегу, раздумывая, как бы лучше ответить. С одной стороны, врать было бессмысленно. С другой - и признаваться в своих чувствах не очень хотелось.
- Немного.
Арне в ответ выразительно кивнул.
- У тебя кто-то есть ведь?
- У меня? - переспросил Мертен, не совсем понимая, что имеет ввиду омега, - У меня никого нет. С чего ты взял?
- Запах… Ты пахнешь течным омегой. Ты недавно спал с кем-то.
Мертен не ответил. Он не сразу вспомнил о Давиде, которого изнасиловал. Точнее, шаман о нем помнил, но только из политических соображений, а из личных… Он даже не воспринимал Давида как омегу. И к вопросу он готов не был. Что ответить Арне? Рассказать, как было на самом деле? А если мальчишка от него отвернется? Если разочаруется?
- У меня нет никого, - процедил сквозь зубы Мертен, всем своим видом давая понять, что продолжения разговора на эту тему не будет. Арне прикусил губу. Омеге шаман очень нравился, но он боялся, что этот неизвестный омега придет и всё испортит.
- Если он был течный… Он не беременный? - осторожно произнес мальчишка, боясь ответа. Но Мертен сжал зубы и, сделав шаг вперед, приобнял Арне, грубовато, но сильно, не давая ему вырваться.
- Нравишься мне ты. Остальное забудь. Понятно? - шаман оскалился, затем, не давая и слова сказать мальчишке, прислонил его к дереву. Оборотни были неподалеку от шатра шамана. Кажется, рядом никого не было. Прижавшись всем телом, альфа начал жадно целовать мальчишку в губы, не позволяя вырваться. Рука хозяйски отправилась под одежду, к ягодицам. Арне попытался убрать ее, но безуспешно. Пальцы уже касались дырочки.
- Нет, я боюсь, не надо, - всхлипнул омега, но услышал только жутковатый рык.
- Молчи, слышишь? Крутишься, крутишься рядом. Не видишь что ли, что я тебя хочу?
- Прости, - промычал Арне, чувствуя, как от движения пальцев Мертена по телу пробегает волна возбуждения.
- За что? - шепнул шаман, - Ты же спрашивал, нравишься ли мне. Вот тебе ответ. Чем не устраивает? Или я тебе не нравлюсь?
- Нравишься, - жалобно пискнул мальчишка, очередной раз пытаясь вырваться из тесных объятий Мертена, - Но меня так нельзя, я девственник.
- Еще бы ты им не был, - усмехнулся альфа, активнее двигая пальцами, чувствуя, как они становятся влажными от выделяющейся смазки. Мальчишка уже почти не соображал, он выгибался и постанывал, вцепившись пальцами в плечи Мертена.
Альфе нравилось, что Арне буквально тает в его руках, это заводило, и шаман покрывал рыжеволосого оборотня поцелуями, пока тот не застонал. Мертен усмехнулся, с трудом расставаясь с мальчишкой, который теперь смотрел влажными глазами на Арне, не очень понимая, что произошло.
- Понравилось? - произнес оборотень, когда почувствовал, как острие клинка касается его шеи.
- Какая же ты мразь, - предельно спокойный голос принадлежал Милору, отцу Арне. И Мертен понял, что это уже не шутки. Лекарь отличался спокойным характером, но все знали, что его лучше не злить.
- Мне нравится Арне, - Мертен аккуратно повернулся к Милору и почувствовал сильный удар в лицо, от которого тут же свалился на землю. Нога лекаря оказалась на груди шамана.
- Кто тебе разрешал его тискать? Ты ему кто? Муж? - острие клинка снова приблизилось к шее Мертена.
- Нет, - прошептал альфа, четко понимая правоту Милора. Однако надо было как-то спасать положение. Мертен был не против жениться на Арне, вот только если мальчишка скажет “нет”, то шамана будут ждать большие проблемы. Развращение и насилие над омегами в Красном племени каралось либо ударом сорока плетей, либо изгнанием. И, само собой, потерей репутации. Мертен сглотнул. Положение было хуже некуда.
- Ты, шакал. Мой сын спас тебе жизнь, а ты решил его обесчестить за это…
- Я хочу на нем жениться, - быстро произнес Мертен, однако нога переместилась ему на горло.
- Жениться? Ты забыл, как просят руку омеги? Или это новый такой современный способ, а? - Милор распылялся, а в это время вокруг оборотней стали собираться соплеменники. Уже по запаху шамана было ясно, что произошло. Раскрасневшийся Арне сидел неподалеку, покусывая губы, не зная, что делать.
- Прости, - сквозь кашель прохрипел Мертен, когда увидел боковым зрением приближающегося вождя.
- Что за представление? - громовой недовольный голос заставил вздрогнуть собравшихся, однако Милор был спокоен.
- Собираюсь перерезать горло шаману.
- За что? - устало выдохнул альфа, понимая, что лекарь просто так устраивать разборки не будет, - К Арне приставал что ли?
- Приставал. Лапал, - нога сильнее нажала на горло Мертена, тот закашлялся. Витольд пожал плечами.
- Убивать нельзя. Сто плетей, лишение статуса шамана и моего сына. Всё, - вождь уже развернулся, чтобы уйти, но тут послышался тонкий голосок Арне.
- Не надо, я тоже виноват. Я сам его просил, чтобы он ко мне приставал.
Мертен перевел взгляд на мальчишку, не веря своим ушам. Среди толпы собравшихся пробежал шепот, на лицах расцветали усмешки. Милор убрал ногу и отошел назад, убирая меч в ножны. Лекарь готов был убить сейчас заодно и своего сына, но растущее бешенство подавляла железная воля.
- То есть ты хочешь сказать, что сам согласился на то, чтобы Мертен тебя облапал, так? - вождь скрестил на груди руки, оценивающе осматривая омегу. Тот кивнул, - А ты в курсе, что вы не имеете право вступать в близость, пока не получите благословения родителей либо не поженитесь?
- В курсе, - кивнул Арне, глядя в землю, чувствуя на себе изучающие взгляды оборотней.
- Хорошо. Так значит, вы оба хотите жениться? - Витольд обвел глазами и омегу, и лежащего навзничь Мертена, который аккуратно начал подниматься. Оба кивнули, - Тогда с Мертена не снимается статус моего сына и шамана. Количество плетей ему - десять, тебе - тридцать. Завтра.
- Погоди, отец, - шаман тут же вскочил на ноги, растерянно глядя на вождя, - Можно его не наказывать? Прошу тебя…
- Он виноват.
- Нет, не виноват, - Мертен подошел к Витольду совсем близко и, еле слышно, прошептал, - Это я без разрешения полез к нему, он не хотел. А теперь он меня выгораживает. Не наказывай его, пожалуйста. Лучше мне эти сорок плетей…
- Тебе сорок плетей - как по головке погладить, это не наказание, - прорычал Витольд, критично оглядывая шамана, - А ему и тридцать за глаза хватит.
- Но он не виноват…
- А я и не его наказываю. А тебя. Чтобы ты знал, что ни один поступок не остается без последствий. Ты в последнее время руководствуешься только инстинктами. Ты не думаешь ни об интересах племени, ни о своих собственных. Раз тебе так нравится, получай всё в полной мере.
========== Глава 45. Экзекуция ==========
- Не думаю, что Милор теперь простит Арне за вчерашнюю выходку, когда он попытался тебя выгородить, - задумчиво произнес Витольд, прохаживаясь по шатру шамана, утром, как раз накануне предстоящего наказания.
- Даже если не простит, то теперь у Арне есть я! - отчеканил Мертен, стараясь не показывать досаду за всё, что произошло накануне. Парень понимал, что совершил глупость, которая больно ударила по его авторитету, а также ухудшила взаимоотношения и с лекарем, и с вождем.
- Какой же ты умный. А лечить Арне после наказания кто будет?
- А что, Милор откажется помочь единственному сыну?
- Единственный сын выставил отца круглым идиотом, а себя - шлюхой. Перед всем племенем, - вождь пожал плечами, - Это их проблемы, конечно, но лучше бы тебе осознавать всё, что ты делаешь. Потому что ты обжигаешься второй раз. На одном и том же. Я считал тебя умнее.
Мертен в ответ промолчал, понимая, что названый отец прав. А спорить с ним - себе в убыток. Витольд отодвинул ткань, висящую на входе в шатер и прищурился. Рассветало, и первые лучи пробивались сквозь обнаженные ветки.
Вождь явился в шатер не ради душеспасительной беседы. Ему нужно было гадание, а раз боги отказываются иметь дело с Мертеном, то в дело вступит Витольд. В качестве вождя. Шаман знал о цели визита оборотня и готовился, надеясь, что в этот раз что-нибудь, да получится.
- Присаживайся напротив костра, - кивнул Мертен, и альфа уселся на расшитую подушку, со скучающим видом разглядывая лежащие фигурки волков, белую и красную.
- И дальше? - Витольд посмотрел на сына, не скрывая презрительной усмешки. Мертен старался не замечать этого.
- Возьми фигурки, закрой глаза, расслабься. Я положу руки тебе на плечи и буду читать заклинание. Если боги благосклонны, то ты увидишь что-то вроде сна. Видение, - шаман в это время разжигал сухие травы и окуривал шатер, - И в этом сне тебе станет ясно, когда нужно нападать на Белое племя.
- Начинай, - лениво произнес Витольд.
- Солнце встает, зверь по лесу идет, в рогах луна, в полях тишина. Бог осана, помоги, мудрецу вождю путь укажи, дай знак. У порога зароем три рога, одного оленя, второго козла, третьего лихого зверя. Пока в полях тишина, протруби да приснись, вождю появись…
Мертен твердил заклинание в пол голоса, чувствуя, что и сам впадает в состояние полусна. Его магическая сила через руки уходила Витольду, и в какой-то момент он будто сросся с ним. Шаман сам себе показался каким-то неведомым зверем, с двумя туловищами, двумя головами, которым снится один и тот же сон.
Потрескивала трава, белесый дымок окуривал шатер, но ни Витольд, ни Мертен уже не понимали, где находятся. Перед их мысленным взором разворачивались жуткие и яркие картины. Сначала они увидели, как голый весенний лес покрывается листьями, как тускнеет и тает снег, как тянется из-под земли трава. Это происходило очень быстро, пока вдруг не возникла яркая вспышка. Рост трав остановился, и оба увидели колышущийся на ветру белый цветок. Мертен сразу узнал его - это была анемона. Головка почти касалась земли, а рядом с ней мчались рыжие оборотни в образе волков. Это было похоже на реку крови, на поток. Мертен узнавал места, мимо которых бежали волки. Они направлялись на его бывшую родину - в Белое племя. Вот и знакомые шатры, из которых поднимались тонкие струи дыма. Там никто не ждал нападения. И это зря.
Белый цветок анемоны обагрился кровью, и Мертен почувствовал, как падает. Очнулся он лежащим на полу, тяжело дыша. Витольд сидел на корточках рядом и бил ладонью по щекам.
- Ну давай, очнись уже! - альфа нервничал, однако был доволен. Видение было общим с Мертеном, и, в отличие от сына, свои силы вождь не потратил.
- Очнулся, - выдохнул шаман, с трудом поднимаясь и садясь на земляной пол.
- Отлично. Я всё понял. Нападать будем, когда зацветет этот цветок. Следи за этим, понял?
- Понял, - кивнул Мертен, с трудом соображая, где находится. Вскоре он вспомнил, что еще сегодня его ожидает наказание. А к вечеру - женитьба. Хотелось выругаться. Не то чтобы шаман не хотел связывать себя семейными узами, но именно сейчас он не хотел ничего. Однако Витольду, да и всем остальным, было плевать.
- Поднимайся, получишь свои десять плетей, и за работу. Чем раньше начнем, тем раньше закончим. И мне надо будет заняться разведчиками.
Шаман кивнул, с трудом поднялся и поплелся из шатра. Алое солнце уже висело над горизонтом.
На площади, где обычно проходили казни или собрания, стали собираться оборотни. Мертен чувствовал себя смертельно уставшим, поэтому мечтал, чтобы скорее все закончилось. На соплеменников он не обращал особого внимания, однако появившийся Арне вывел оборотня из задумчивости. Омега шел, ссутулившись, глядя в землю, стараясь не смотреть на окружающих. Невооруженным взглядом было видно, что мальчишка боится, причем так, что даже сквозь рыжие конопушки проявлялась смертельная бледность. Мертен тут же направился к омеге, однако тот был настолько потерян, что, кажется, даже не заметил присутствия шамана. Милор стоял где-то сзади, стараясь не показываться никому на глаза.
- Да оставь ты его в покое, - Витольд развернул Мертена к себе, - Не видишь, он плохо понимает где находится. Омега ж… Они все пугливые, как овцы.
Шаман кивнул и отошел в сторону, глядя, как вбивают в землю два огромных столба.
Процедура была не хитрая. Витольд не любил показательные экзекуции и казни. Когда провинившегося следовало высечь, его раздевали по пояс, привязывали к столбу и награждали ударами плетей по голой спине. В отличие от Белого и Черного племен, в Красном не было принято раздевать жертву полностью и разводить ноги. Витольд считал, что любой член племени не должен при наказании быть обесчещенным в глазах соплеменников, что бы не совершил. А если проступок действительно серьезный, то проще казнить. Таким образом вождь пытался создавать здоровую атмосферу в племени.
- Начинаем, - скомандовал Витольд, отдаляясь немного назад и без особого удовольствия наблюдая, как раздетых по пояс Мертена и Арне привязывают к столбу. На улице было довольно холодно, и омега дрожал как осиновый лист. Шаман это видел и злился на самого себя.
- Арне… - шепотом произнес Мертен, глядя на мальчишку. Тот повернул голову. В глазах омеги застыли слезы, - Тише, малыш, я с тобой…
Альфа не успел договорить, когда в воздухе послышался свист плети и звук удара. Потом еще. И еще. Мертен сносил наказание молча, он терпел. И не сводил глаз с Арне, который уже после пятого удара безвольно повис на веревках и вцепился зубами себе в руку. Кажется, он стонал на одной ноте, но очень тихо. Острое чувство жалости кольнуло душу, но помочь шаман ничем не мог. Его десять ударов уже закончились, но оборотня не отвязывали, опасаясь, что он помешает наказанию омеги.
Каждый удар заставлял Арне вскрикивать всё тише. И вскоре Мертен заметил, что мальчишка не шевелится. Увидел это и вождь. Он знаком приказал остановить экзекуцию. Обоих отвязали, и Мертен кинулся к Арне. Спина омеги была вся исполосована, по белой коже струйками стекала кровь.
- Лекарь! Где лекарь? - Витольд, не дожидаясь пока Милор подойдет, обвернул мальчишку в свой плащ и понес в шатер, - Сколько он выдержал ударов?
- Двадцать два, - послышался чей-то голос.
Мертен бежал следом за вождем, забыв, где осталась его рубашка. Боли от ран альфа почти не чувствовал, как и холода.
- Он жив? Дышит?
- Не уверен, - вождь честно пожал плечами. Мальчишка был бледен. А дышал ли он?
Витольд принес Арне в шатер, следом заскочил Милор. По его лицу трудно было судить, что он чувствует. Казалось, оборотень надел маску.
- Вон отсюда! - тихо произнес лекарь, косясь на Мертена, однако тот замотал головой.
- Не пойду.
- Сволочь.
Спорить времени не было. Милор принялся растирать чем-то тело сына, совал что-то под нос, хлопал ладонями по щекам, пока тот, наконец, не приоткрыл глаза. Все вздохнули с облегчением, однако Арне скривился, как от сильной боли и закашлялся. Вместо голоса был хрип. Кожа становилась необычайно горячей.