“Никто”. Давид невольно вслушивался в разговор, и это слово, “никто”, неприятно резануло слух, случайно выделенное полутоном, интонацией. “Неужели до сих пор любит? Нет, любил”, - омега затих. Ему было уже всё равно.
Между тем повисла гнетущая тишина. Арен думал. Затем снова заговорил.
- По решению суда его попросту казнят. Если он покончит с собой, то по крайней мере, не опозорит ни себя, ни нас с Кайлином.
- Если его будут судить.
- А разве нет?
- Мы могли бы сохранить его проступок втайне, - Аскольд покусывал губы, не сводя глаз с вождя.
- Что ты хочешь за это?
- Ребенка.
Арен помолчал, снова раздумывая.
- А если я не хочу отдавать внука?
- Все узнают, что произошло на самом деле. А по закону, если отец попытался убить своего ребенка, то мальчика отдают другой семье. Или воспитывают коллективно. Так что исход один.
- Скот, - прорычал Арен, давая пинок затихшему Давиду, - Ненавижу.
- Так что ты решил? - осторожно поинтересовался Аскольд.
- Забирай младенца. Но сперва дотащишь это дерьмо до племени. Чтоб не подохло.
========== Глава 58. Новый отец ==========
Энджи стоял с раскрытым ртом, лишь периодически хлопая своими яркими зелеными глазами. Вот уже час Аскольд объяснял изумленному родителю, что тот стал дедом, а тот никак не мог подобрать слова, чтобы возразить. Слишком патовой оказалась ситуация. Наконец, оборотень собрался с мыслями.
- Ты должен вернуть ребенка, кому бы он ни принадлежал, - шаман сделал шаг вперед, намереваясь отобрать у Аскольда сверток, который, наконец, притих. Альфа кормил волчонка из кожаного мешочка парным козьим молоком.
- Ты не видишь, он ест?! - нервно воскликнул Аскольд, загораживая рукой новорожденного.
- Пусть его отец кормит, - омега сжал губы, - Откуда ты вообще его взял?! У кого отнял?
- Нашел, - уклончиво ответил оборотень, однако такой ответ Энджи не устроил.
- Ты думаешь, я не узнаю, кто родил этого волчонка?
Шаман прикинул, что на данный момент беременными с поздними сроками ходило восемь омег, в том числе и Давид. Но Энджи также помнил, что наследник должен был еще выхаживать два месяца, при этом никаких предпосылок, чтобы родить раньше, у него не было. Омега был полностью здоров. Но и этот новорожденный казался не доношенным. Рассмотреть поближе не получалось - не подпускал Аскольд.
- Папа… - протянул альфа.
- Я папа! - рыкнул Энджи, уже намереваясь выйти из шатра, но на пороге столкнулся с бледным, как смерть, Кайлином.
- Здравствуйте, - тихо произнес вождь, не приближаясь к Аскольду, но при этом не сводя с него глаз.
- Что у нас в племени происходит? - Энджи почувствовал настроение друга. Догадка относительно новорожденного превратилась в уверенность, - Это волчонок…
- Давид его родил, - кивнул Кайлин, садясь на подушки.
- Я не понимаю. Почему новорожденный у нас? - шаман повернул голову к Аскольду, но тот скривил губы. Тогда Энджи обратился к другу, - Давид отказался от сына?
- Отказался, - эхом повторил белый оборотень.
- Так заберите его себе, сами воспитайте с Ареном… - Энджи неловко затих, чувствуя духоту атмосферы. Что-то произошло, но что именно? Быстро взглянув на папу, Аскольд отодвинулся подальше. В его лице читалась смесь ненависти и обиды. Лицо Кайлина не выражало ничего и было похоже на маску.
- Аскольд хочет воспитать его сам, - металлическим голосом произнес вождь.
- Но вы же имеете право… - попытался возразить Энджи, затем, поднявшись, громко произнес, перебивая самого себя, -Аскольд!
- Пожалуйста, - Кайлин произнес это тихо, умоляюще, - пусть волчонок остается у твоего сына.
Энджи еще больше вытаращил глаза. Если вождь это просит… Но почему?
- Что с Давидом?
- Ничего. С ним всё нормально, - белый оборотень сделал попытку улыбнуться, но не смог.
- Кайлин, с ребенком возиться придется прежде всего мне. К тому же, мой сын не женат.
- Он изъявил желание. Он имеет право. Если я так говорю, значит, имеет.
- Почему?! - вскричал Энджи, окончательно теряя терпение.
- Потому что… - глухо отозвался Кайлин.
Объяснять причины было стыдно, хотя омега понимал, что на шамана можно положиться. С другой стороны, ответственность за воспитание внука теперь ложилась на плечи Энджи, и он менее всего этого хотел.
- Я должен понимать, что произошло, - твердо произнес оборотень, на что Кайлин сел близко к другу и, поманив к себе, быстро произнес.
- Давид хотел утопить волчонка, а Аскольд спас. Только не говори никому. Иначе Давида могут казнить…
Энджи раскрыл рот. Такого он не ожидал даже от избалованного наследника. Воцарилось молчание, и его прерывали только всхлипы младенца, который, наконец, наевшись, засыпал на руках у нового папы.
В это время Феофил осматривал лежавшего совершенно без сил Давида. Омега потерял много крови и был измотан, о чем лекарь сообщил вождю, находящемуся тут же, в комнате. О судьбе младенца альфа уже знал.
- Я бы лично убил этого подонка. Скот, - прорычал вождь, глядя на лежащего сына, - руки чешутся.
- Успокойся, - Феофил не был склонен тут же устраивать экзекуции, да и вообще осуждать кого бы то ни было.
- Я спокоен. Что теперь мне только делать с этим уродцем? Для чего он сгодится? - бросая брезгливые взгляды на мальчишку, Арен прохаживался по комнате, туда-сюда.
- А что он сам хочет?
- Не знаю. Я не спрашивал.
- Что ты хочешь? - вождь остановился над лежащим Давидом, - Брак тебе не светит. А шляться я тебе не позволю.
- Мне не надо, - прохрипел омега, глядя в одну точку.
- А что тебе надо?
- Ничего не надо…
- Что, пожалел, что едва не утопил волчонка? - ехидно поинтересовался Арен.
- Пожалел. Что не успел утопить.
- Нет, ты видел?! - вождь опять заводился, но тут Феофил приобнял Арена и оттащил в сторону.
- Тебе не надоело доставать Давида? Его изнасиловали, всё из-за этого. Хватит винить собственного ребенка. Случилось и случилось.
- Он мразь.
- А ты что со своим мужем делал? По молодости?
- А ты с Энджи?
- А я осуждаю Давида?
Арен молча сел на подушки, зло поглядывая на обоих.
- Ну и когда он очухается?
- Через неделю, думаю, будет в форме.
Феофил хотел продолжить, но тут услышал слабый голос Давида.
- Я хочу воевать…
- Воюй, - рыкнул Арен и, резко поднявшись, покинул шатер.
========== Глава 59. Признание Витольда ==========
В это время в Красном племени, не вспоминая о прошлом и ни о чем не думая, Мертен наслаждался обществом юного мужа. Арне был счастлив. Шаман открылся для омеги с неизведанной ранее стороны. Он был ласков, внимателен, нежен. Будто внутри него это всё было давно запрятано, но только не находило повода проявиться.
Вскоре произошла и течка, а еще позже - ожидаемая беременность Арне. Всё шло как по маслу, пока однажды, когда живот мальчишки стал огромным, Мертена не посетила острая головная боль, такая сильная, что он не удержался на ногах и рухнул в траву, начав безвольно стонать и кататься. Это продолжалось около минуты. Потом боль стала слабее, но в течение дня то накатывала, то прекращалась. К счастью для шамана, свидетелей этого приступа не было.
Мертен быстро понял, что происходит.
Волчонок, зачатый в результате насилия над Давидом, появился на свет, и ему грозила опасность. Шаман не был доволен этой связью, которая образовалась у него с нежеланным сыном, но выбирать не мог. Оставалось только чувствовать, как где-то в голове бьется, раскатываясь, крик новорожденного волчонка.
“Недоношенный?” - возникла первая мысль. Он помнил тот день, когда прокрался в Черное племя, и нехитрые подсчеты подсказывали, что оставалось еще два месяца до родов. И тщетно шаман пытался выбросить из головы все мысли о сыне. В животе каждый раз что-то скручивалось, ныло, холодело, а на языке появлялся неприятный привкус. Будто эта связь, эта веревочка, которая соединяет его и волчонка, тянулась у него изо рта и была отвратительного горьковатого вкуса.
Мертен знал, что так быть не должно. Но так было.
Когда, наконец, боль утихла, он вернулся в шатер, где попытался сосредоточиться на гадании. Но тут в голове вспыхнул образ, который поставил всё на свои места. Мертен осознал, что происходит. Всё было кристально ясно. Не даром Михаэль не давал родить пленным омегам. Потому что, появившиеся на свет вне брака волчата, чье рождение не было благословенно богами, привязывались плотнее к обоим родителям, особенно, если их связь была случайной. И годами альфа мог чувствовать своего волчонка, хотя тот находился далеко от родителя. Вся боль, которая выпадала на долю сына, вся грозящая ему опасность вызывала острые головные боли, панику и мерзкое, липкое чувство в животе. Неужели Мертену теперь жить с этим?
Шаман недовольно скривился. И поделиться проблемой было не с кем. Хотя, альфа свои беды и тревоги оставлял при себе. И теперь он меньше всего хотел, чтобы тот же Арне узнал, что у мужа есть еще один ребенок. Пусть это останется тайной. А в голове снова билась незваная мысль: “Интересно, а какой он? Наверно, голубоглазый?”
Больше всего Мертен не хотел держать ответ за своего внебрачного сына перед Витольдом. Однако, вождь ни о чем не забывал и в один прекрасный день вызвал шамана к себе в крепость, где начал подробно расспрашивать.
Разговору Мертен был весьма удивлен.
- Какая разница, кто и где у меня родился? - шаман пожал плечами, стараясь скрыть мерзкое чувство вины перед Красным племенем. Он поглядывал на вождя, который, вытянув ноги и опершись спиной о стену, сидел на низкой каменной лавке.
- Если спрашиваю, то разница есть, - Витольд сегодня был сосредоточен больше обычного и практически не раздражался, хотя Мертен понимал, что уже несколько раз сказал вовсе не то, что желал услышать названый отец.
- Хорошо, ребенок родился. Раньше срока. Что там происходит, я не знаю, но, думаю, он жив и здоров.
- Его надо убить, - буднично произнес красный оборотень, на что Мертен вытаращил глаза.
- Зачем?
- Это приказ.
- Нет, боги запрещают убивать новорожденных… - шаман скрестил руки, уставившись на Витольда.
- Ты совершил ошибку, ты должен ее и исправить…
- Накажи меня, но зачем убивать волчонка? Он же не виноват и не опасен.
- Не опасен? А ты опасен?
- Мне сохранили жизнь…
- Но ты воюешь против Белого племени, в котором родился, - рыкнул Витольд. Он поднялся на ноги и подошел вплотную к оборотню, - У тебя скоро появится законный сын. И этого будет достаточно.
- Ну, двое будет, - Мертен неловко откашлялся.
- Не будет! И это приказ! Потому что ты… Ты мой единственный сын, - сквозь зубы процедил Витольд, - и единственный наследник.
- Какой из меня наследник? - шаман пожал плечами, - Я даже не красный волк. Я беспородная шавка, которую ты пригрел.
Витольд кинул гневный взгляд на альфу.
- Ты шаман. И ты в браке с Арне, а он - красный оборотень! И у вас будет волчонок!
- Я ничего не понимаю, - сдался Мертен, окончательно запутавшись в логике вождя.
- Не понимаешь? Твой сын станет вождем племени!
- Почему? Он же обычный. Почему ты не женишься и не сотворишь себе законных, кровных наследников?
- А сам-то ты как думаешь? - с издевкой поинтересовался Витольд.
Шаман растерянно пожал плечами. Версий у Мертена не было ни одной.
- Потому что я на самом деле бета! А пахну я альфой благодаря снадобью, который мне сварил твой предшественник! И своих наследников у меня быть не может.
========== Глава 60. Алард ==========
Энджи гораздо труднее принял мысль об усыновлении Аскольдом волчонка, нежели Феофил. Омега не был уверен в том, что сыну не надоест ребенок в самом скором времени, и куда его тогда девать? В таком случае ответственность ложилась на плечи шамана. Конечно, оборотень не был против волчонка, однако считал, что было бы лучше, если бы за новорожденного сразу взялись Арен и Кайлин. Однако, об этом и речи не стояло.
- Папа, посмотри его пол!
Аскольд впервые за четыре дня рискнул показать Энджи мальчика. И то, зная, что шаман готовит ритуал усыновления, после которого никто не будет иметь права забрать волчонка у нового отца.
- Давай, - тяжело вздохнув, омега взял на руки попискивающего малыша и начал его щупать, одновременно принюхиваясь. Мальчишка тут же задергался сильнее и заорал, что есть силы.
- Смотри какой, - усмехнулся Энджи, разглядывая младенца. Тот был голубоглазым и светловолосым. Вот только кожа казалась чуть матовой. Идеальной белизны не было, - альфа это. Самый настоящий.
И, чтобы окончательно удостовериться, Энджи коснулся пальцами половых органов волчонка, что вызвало у того новый виток истерического вопля. Теперь новорожденный скулил во все горло и дергал крошеными ножками и ручками.
- А что, если трогать так омегу, то он орать не будет?
- Некоторые орут, но не так. А у альф срабатывает инстинкт беречь членик и яички. Они сразу чувствуют, что они самцы и отсюда их основная сила.
- А куда надо потрогать омегу, чтобы он так орал? - усмехнулся Аскольд.
- Сам догадаешься? - фыркнул шаман, - Только орут не все омеги. И запомни, нужно аккуратно провести подушечками пальцев между ягодиц, потому что если ты туда палец сунешь, заорет кто угодно. А омеги либо заорут, если ты коснешься, либо затихнут. Им бояться не надо, потому что половые органы находятся внутри, а не снаружи.
- А бета что делать будет?
- Просить кушать. Бетам плевать, где ты их трогаешь, они не заметят, - Энджи протянул волчонка обратно Аскольду, - Имя придумал?
- Алард, - оборотень принял орущего младенца обратно и тут же завернул в покрывало. Почувствовав знакомые руки, мальчик начал потихоньку успокаиваться.
- Завтра на рассвете состоится обряд усыновления, - сообщил шаман, хотя знал, что альфа в курсе.
- Я готов, - кивнул оборотень, покачивая волчонка.
- Аскольд.
- Чего? - оборотень кивнул папе, тут же напрягаясь.
- Ты еще можешь отказаться.
- Я не хочу отказываться! Это мой волчонок!
- Глупыш, - Энджи махнул рукой, - Делай как знаешь, раз уж решил, но я бы на твоем месте…
- Ты же усыновил меня!
- Я бесплоден…
- А что, так бы ты оставил меня умирать, да? Не стал бы выхаживать, не стал? - Аскольд замер, пытливо глядя в глаза папе.
- Стал бы, конечно, - Энджи развел руками, - Ты остался один, а у Аларда есть дедушка и бабушка…
- Ты ничего не понимаешь! Он мой!
- Твой, я уже не спорю. Твой.
Известие, что волчонка забрал Аскольд, вызвало у Давида жгучую досаду. Омега не очень понимал, в чем причина, но ясно чувствовал, что если бы мальчика усыновил любой другой оборотень, так бы обидно не было.
Это чем-то напоминало воровство. Но не воровство сына, которого Давид пытался утопить, уничтожить, а воровство чего-то большего, значительного, чего, омега и сам понять не мог. Но его преследовало ощущение, что Аскольд что-то у него забрал.
“Судьбу. Вот что ты забрал. Ты мне судьбу исковеркал” - мысль, которая мелькнула в голове Давида, могла показаться странной. Однако, при ближайшем рассмотрении, безумной она и не была. Потому что в будущем поступок Аскольда еще не раз аукнется им обоим.
Омега понимал, что его сын должен был остаться в его роду. Но этого не произошло. Его уступили совершенно чужим оборотням.
Давид сжал кулаки, ощущая свое полнейшее ничтожество. Однако, теперь, когда он понимал, что все настроены против него, сдаваться оборотень не собирался. Мысли о самоубийстве трансформировались в дикую злобу. Ему как будто доставляла удовольствие мысль, что он остался один, всеми презираем, даже теми, кто его любил больше всего. Омега зло улыбался. Теперь его ничего не держало. Странное ощущение свободы, когда он мог делать что пожелает и никто его не осудит. Потому что дальше некуда. Да и важно ли было теперь Давиду хоть чье-то мнение? Он желал убивать. При этом начать с Красного племени, с шамана.